Инь и Ян

Ян: Ну, всё хорошо, что хорошо кончается. Нелепица разрешилась. Я свободен, у меня есть средства. Можно заняться делом.

Фандорин (протягивая руку): Вы позволите?

Ян (передавая ему револьвер): Да-да, заберите эту гадость.

Подходит к столу, приставляет стетоскоп к неподвижному кролику.

Фандорин: Угу. Револьвер тот самый, вне всякого сомнения. Шестизарядный барабан, осталось два патрона. Один выстрел был сделан в гостиной, вот из этого гнезда. И три гильзы, только что отстрелянные…

Инга (вполголоса): Я вижу, что-то не даёт вам покоя.

Фандорин (подносит палец к губам): Скажите-ка, Ян Казимирович, вы ведь навещали покойного дядю незадолго до его смерти?

Ян: Еле дышит… Что? Да, он вызывал меня. Мы говорили о медицине.

Фандорин: И после этого Сигизмунд Иосифович решил оставить веер вам?

Ян: Ну да. Старик верил в эти китайские бредни. Должно быть, полагал, что махалка поможет мне сделать открытие. А она и поможет, только не так, как он думал. Благодаря ей у меня будут деньги. Много!

Фандорин: Инга Станиславовна, я слышал, как Аркадий кричал что-то про сколопендру и, кажется, иуду. В каком смысле «иуда»? Может быть, он кричал что-то ещё?

Инга (после паузы): Не помню. Я так испугалась… Хотя нет, постойте! Когда он ударил Яна по голове, то крикнул: «Получи, Иуда!»

Ян (не оборачиваясь): В самом деле? Я не слышал. Почему «Иуда»?

Фандорин: Потому что вы предали своего сообщника.

Ян (обернувшись): Что-о?!

Фандорин направляет на него револьвер.

Фандорин: Ни с места. Револьвер теперь у меня. Стройную я вам изобразил версию? Вы успокоились, отдали оружие. А успокоились, между п-прочим, зря.

Ян: Что-о?!

Фандорин: Теперь я расскажу, как всё было на самом деле. Вам были очень нужны деньги — для ваших ч-честолюбивых экспериментов. Что такое жизнь родственника по сравнению с благом человечества? Особенно если это и ваше личное благо. Слава, богатство, весь мир у ваших ног. Вы постарались понравиться дяде, чтобы он не забыл про вас в завещании.

Ян: Э, э, чиновник особых поручений, вы это бросьте! Конечно, деньги мне нужны, но…

Фандорин: Вы человек методического мышления. У вас был приготовлен и запасной вариант. Если бы дядя всё-таки обошёл вас в завещании, то разве что в пользу Инги Станиславовны. И тогда вы на ней уж непременно женились бы. Так?

Ян: Ну, так. Да что с того?

Инга со стоном закрывает лицо руками.

Фандорин: Деньги вам нужны были срочно. Вы ведь человек нетерпеливый. Тут-то вам и пригодился мистер Диксон. За обещанное вознаграждение он согласился свести пациента в могилу. Пришлось взять в сообщники лакея. Парень он был ловкий, — барину лекарство подменить, да и в истории с дрожками вон как п-пригодился. Вы не верили в волшебные чары веера, но отлично знали, каких денег стоит эта реликвия.

Ян: Понятия не имел! Клянусь вам!

Фандорин: Зачем же вы тогда принесли отцу флягу с отравленным коньяком? Разве не для того, чтобы помешать Диксону перекупить веер? И у окна подслушивали тоже вы. Стреляете вы превосходно — вот доказательство. (Кивает на труп.) Казалось, вы своего добились. Опасный свидетель, доктор Диксон, уничтожен, веер к вам вернулся. Но тут появляется лакей. Он догадался, что доктора убили вы, и боится, что его постигнет та же участь. Потому и набросился на вас. Если б не Инга Станиславовна, вы не успели бы прийти в себя и выстрелить.

Ян: Да ну вас к чёрту! Несёте чушь, а я должен оправдываться! Если я стрелял в Диксона, если револьвер мой, то почему он вдруг оказался у Аркадия?

Инга: А может быть, у Аркадия и не было револьвера?.. Я же говорила: мы стояли лицом туда, вдруг сзади шорох, удар, крик, Ян падает, я оборачиваюсь, этот человек замахивается снова, я хватаю его за руки, на пол падает что-то железное, я смотрю — оружие, отшвырнула ногой… Но откуда выпал револьвер, я не видела.

Фандорин: Разумеется, у лакея не было револьвера. Иначе он пристрелил бы «иуду». Револьвер выпал из кармана Яна Казимировича. (Ян хочет возразить, но Фандорин повышает голос.) Всё, дальнейшее предоставим полиции. Пока же я вынужден поместить вас под замок. (Фаддею.) Что за той дверью?

Фаддей: Чуланчик.

Фандорин: Вот и отлично. Господин Борецкий, милости п-прошу в чуланчик. Маса, асоко дэ карэ-о тодзикомэтэ окэ.

Маса: Хай. (Подходит к Яну, берёт его за рукав, хочет вести в чулан.)

Ян: Отстань! Пусть ваш азиат оставит меня в покое! Дайте хоть мою крольчиху! И вакцину! Я не могу сидеть без дела! Инга, что они со мной делают?!

Инга: Господи, да отдайте вы ему крольчиху! Разве вы не видите, он болен!

Ян берёт под мышку кролика, шприц, успевает цапнуть со стола ещё какую-то склянку и лишь после этого позволяет запереть себя в чулане.

Инга: Он не в своём уме… Господи, сколько несчастий! (Всхлипывает. Пятится от чулана, спотыкается о лежащий труп, вскрикивает.) Ради Бога, уберите его!

Фандорин: Фаддей Поликарпович, Маса, унесите тело к тем двум… Сейчас, Инга Станиславовна, сейчас.


Фаддей и Маса выносят мертвеца. Инга всхлипывает. Фандорин держит её за руку.

Инга: Ужасно, ужасно, ужасно… Если бы не вы… Я не знаю, что мной, со всеми нами…

Фандорин (протягивая ей платок): Не нужно плакать. Ведь кроме меня здесь никого нет, все ушли.

Инга: Что?

Фандорин: Теперь, когда мы остались вдвоём, позвольте задать вам один-единственный вопрос. Всё это из-за несчастного веера?

Инга: Что «это»?

Фандорин: Все эти убийства, интриги, вероломство. Вы совершили все эти гнусности лишь для того, чтоб завладеть веером?

Инга: Эраст Петрович, я… я не понимаю!

Фандорин: Чего вы не понимаете? Зачем мне понадобилось обвинять бедного Яна? Чтобы окончательно убедиться в вашей вине. Я дал вам понять, что подозреваю не Аркадия, а Яна. И вы, что называется, схватили на лету. Тут же подкинули недостающие улики: и револьвера-то у Аркадия не было, а ещё он, оказывается, крикнул Яну: «Получи, иуда». Последнее было с вашей стороны уж вовсе неосторожно. Там, за дверью, я был не один, а с двумя свидетелями. Когда мы подбежали к двери, здесь было тихо. После того, как я закричал «Откройте!» и стал стучать, после, а не до, раздался шум, Аркадий закричал про сколопендру, и грянули выстрелы. Из этого следует, что к моменту нашего появления Ян Казимирович уже лежал на полу, оглушённый, а вы с Аркадием выясняли отношения. Он требовал, чтоб вы его спасли? Или просто хотел денег?

Инга: Господи, тоже гений и тоже сумасшедший…

Фандорин: Услышав мой голос, вы попытались застрелить соучастника, но он выбил револьвер. Вы успели отшвырнуть оружие, криком привели Яна Казимировича в чувство. Он открыл огонь, и вам удалось выйти сухой из воды. Почти удалось.

Инга: Да зачем, с какой стати стала бы я нагромождать все эти злодейства? Сигизмунд любил меня. Вы даже не представляете, как он меня любил! Мне достаточно было попросить, и он отдал бы мне этот веер!

Берёт со стола веер.

Фандорин: Я знаю, что он вас любил. И судя по всему, сильнее, чем предписывают родственные чувства. Но Сигизмунд Борецкий был человеком по-своему нравственным. Он свято верил в силу веера и относился к своей реликвии ответственно. Сам ею так и не воспользовался, даже ради собственного исцеления. Да если бы и воспользовался, его ждало бы тяжкое разочарование. А вас он, хоть и любил, но, похоже, знал вам цену и не желал, чтобы это «мощное» средство (кивает на веер) попало в ваши руки. Состояние, деньги — пожалуйста, но только не Веер Добра и Зла. Незадолго до кончины он вызывает п-племянника, убеждается, что тот искренне увлечён наукой, и решает оставить веер ему. Вы догадывались, что такой исход возможен, для того и стали невестой Яна Казимировича. Вы не остановились ни перед чем, лишь бы достичь своей цели. И несомненно достигли бы её. Ян отдал бы вам веер — ведь ему для исследований нужны деньги, а в мистику он не верит.

Инга: Уже.

Фандорин: Что «уже»?

Инга: Уже достигла. Обменяла веер на дядюшкины капиталы. Теперь он мой. Нотариального акта нет, но ведь для Будды это неважно, правда? Главное, что владелец веера передал мне его добровольно. Вы умный человек, господин Фандорин. Ещё умней, чем я думала. И продедуктировали всё очень логично. Только вот…

Фандорин (изумлённо): Вы сознаётесь?

Инга: Да. Знаете, надоело препираться. К тому же это не имеет ни малейшего значения. Вы человек умный и логичный, только с одним недостатком.

Фандорин: Интересно, каким же?

Инга (приближается к нему, наполовину раскрывает веер, обмахивается): Слишком логичны. А потому за деревьями не увидели леса. Знаете, чего вы не учли?

Фандорин рывком встаёт. Вскрикнул, покачнулся, но удержался на ногах.

Фандорин: Руки держать на виду! У вас второй револьвер?

Инга (смеётся): Ах, умные мужчины, до чего же вы глупы. Второго револьвера у меня нет. Но у меня есть веер. И он действительно волшебный!

С этими словами она бьёт Фандорина чёрной стороной веера по лбу. Тот падает в кресло, как подкошенный. Смотрит на неё снизу вверх широко раскрытыми глазами, не в силах пошевелиться.

Инга: Оп-ля! Не ждали, господин рационалист? Коньяк у него отравленный! Нет, Эраст Петрович. Точно так же я шлёпнула пьяненького дядю Казика — чтоб проверить. И проверила! Милый дядюшка упал и умер. И только тогда, только тогда я по-настоящему поверила! Зачем мне револьвер? Вот самое мощное оружие на свете. И оно теперь принадлежит мне! Сейчас я произнесу заклинание. Мир сделается немножко похуже (ну и чёрт с ним), зато я стану самой великой, самой прекрасной, самой могущественной… (Раскрывает веер, поворачивает его чёрной стороной наружу и нараспев читает молитву.) «Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё, Нам-мёхо-рэнгэ-кё».

Удар грома, вспышка молнии, свет гаснет, зажигается вновь — одним словом, происходит Чудо.

Инга пошатнулась, выронила веер, с криком упала навзничь. Её бьют судороги. Она запрокидывает голову, вытягивается дугой. Это должно быть натуралистично и страшно. Потом застывает прямая, как палка.

Из запертого чулана доносятся крики.

Голос Яна: Она жива! Она жива! Честное слово, жива!

Вбегают Фаддей и Маса.

Фаддей: Господи, барышня! (Бросается к Инге.)

Маса: Данна! Дооситан дэс ка?! (Бросается к Фандорину. Помогает ему подняться на ноги.)

Фандорин (изумлённо): Нога… Я не чувствую боли. (Топает загипсованной ногой. Делает шаг, другой. Подпрыгивает.) Перелома нет! Что за ч-чертовщина?

Голос Яна: Да откройте же! Эврика! Эврика!

Дверь чуланчика с треском распахивается, вылетает Ян.

Ян: Смотрите, она жива! Она выздоровела! (Спускает на пол крольчиху, и та резво бежит за кулису[1].) Вакцина есть! (Поднимает руку со шприцом.) Получилась! Я сам не понял, как! Добавил десять миллиграмм эссенции, и сработало! Это настоящее чудо! (Наконец, замечает лежащую Ингу, осекается.) Что… что случилось?

Фандорин (слабым голосом): По всем симптомам — столбняк… Возможно, из-за той ссадины на лбу. Но как-то уж очень быстро. Разве так бывает? (Покачнулся, схватился рукой за лоб. Маса подлетает к нему с каталкой, Фандорин обессиленно садится.) Что за… Нет, невозможно!