Имперский корсар
Часть 4 из 25 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Изабелла неопределенно хмыкнула и вновь склонилась над пультом. Камнеедов последовал ее примеру, хотя главное он и без того видел – корабль, на котором смылись беглецы, его знакомая уже засекла, курс на перехват проложила. Грамотно проложила, стоит отдать должное. Папа с мамой и впрямь расстарались, на совесть натаскав приемную дочь. И, пусть она даже выбрала мирную профессию, уроки даром не прошли и не забылись.
Спустя несколько минут цель стало можно наблюдать визуально. Факел маршевого двигателя на таком расстоянии затмевал далекие звезды. А жаль – в этой части галактики смотреть на них было одно удовольствие, и Камнеедов поймал себя на мысли, что все-таки никогда не станет настоящим профессионалом. Те на звезды смотрят, как на деталь пейзажа, абсолютно безразлично. Если, конечно, не занимаются в тот момент навигацией. А так – звезды и звезды, эка невидаль. Вот только Камнеедов все равно продолжал испытывать от их вида какой-то детский восторг. С годами он уменьшился, конечно, однако совсем не ушел. Такое вот свойство характера, сейчас ни капли не мешающее.
У беглецов была фора, небольшая, но по меркам жизни и смерти такие понятия весьма относительны. Впрочем, не в этот раз. Старенькая (да будь она даже новая – какая разница?) грузопассажирская лоханка не идет ни в какое сравнение с боевым кораблем. Совсем другая динамика ускорения, да и маневренность откровенно убогая. Корвет настигал их, словно волк оленя.
Рога у оленя имелись – такие корабли частенько вооружают легкими орудиями. Так, на всякий случай. Этот конкретный экземпляр по огневой мощи был вполне сравним с корветом. Так что рога имелись, а вот характера, готовности встать, упереться и драться – нет. Понятно теперь, почему Большой Али сумел его захватить, притом что его летающий гроб ничуть не сильнее. Один выстрел поперек курса – и корабль послушно заглушил двигатели. Вот и все как-то…
Глядя на то, как Василий борется с отчаянно упирающимся компьютером своего корабля, упорно пытающимся взять управление на себя, Изабелла поинтересовалась:
– Ты справишься?
– Я разбивал корабли и посовременнее. Ага, вот оно…
На сей раз компьютер лишь выругался, но лезть под руку не стал. Камнеедов перехватил взгляд Изабеллы и махнул рукой:
– Не бери в голову. Я на таких кораблях летал, только когда учился. Забыл уже многое.
– А чего-то и не знал, – не смогла удержаться от шпильки женщина.
– Чего-то и не знал, – Камнеедов не собирался спорить из-за ерунды. – Сейчас пришвартуемся – и я пойду к ним на борт. Задраишь люк – эти идиоты сдуру могут придумать что-нибудь глупое и самоубийственное. Осторожно, контакт!
Не управлял корветом он и вправду давно, однако притереть звездолет к шлюзу транспорта смог настолько мягко, что не мигни сигналом пульт, можно было бы и не заметить. И шлюз даже не был заблокирован! Впрочем, Камнеедов подстраховался и действовал по древнему, но по-прежнему актуальному принципу: заходим вдвоем – сначала граната, потом я. Так, на всякий случай, вдруг его ждет там кто-то с пулеметом наперевес.
Не ждали. Ни с пулеметом, ни с лучеметом, ни даже с примитивным револьвером. Грохнуло, бухнуло, а ошметков мяса на потолке и кишок на стенах Камнеедов не обнаружил. И, когда он шел к рубке корабля, никто не пытался его остановить. Хотя собрались все – их угрюмые морды четко говорили о том, насколько эти мозгоклюи недовольны ситуацией. Пожалуй, у них имелся какой-никакой шанс задавить Камнеедова толпой. Но – не рискнули. Не было среди них волков, одни бараны.
Дверь в рубку была не заперта, и за ней обнаружилась вполне ожидаемая картина – не первой молодости оборудование, какой-то бородатый жлоб, изображающий, очевидно, пилота, и искомый штурман. К нему-то Камнеедов и обратился:
– Ну все, приехали. Встал и пошел.
– А если не пойду? – штурман, похоже, был единственным, кто не утратил присутствия духа. Вон, пилот в кресло вжался и сидит тихонечко, боясь привлечь внимание. Белый, как мел! Этот же, похоже, не боится, то ли осознает свою ценность, то ли просто сдвиг по фазе у него. Впрочем, большинство штурманов вообще с приветом, умение управляться с многомерностью высших измерений так просто не дается.
– Сделаю тебе больно, и побежишь сам, или просто оглушу и утащу, – без улыбки ответил Камнеедов. – Выбирай, что тебе ближе.
– А не боитесь, что заведу не туда?
– Не боюсь. Я не умею управлять кораблем в гипере, но уж проверить курс смогу. Ну что, есть еще вопросы, или прекращаем болтать и шлепаем к мамочке?
– Пожалуй, второе, – штурман с заметным усилием встал из кресла. – Ведите уж, что ли…
Уже на пути к шлюзу поперек дороги встали четверо мужчин. Судя по всему, те, кто преодолел страх. Камнеедов удивленно приподнял брови, одновременно кладя руку на кобуру.
– Ну?
– А с нами-то что будет? – мрачно спросил один из мужчин.
– С вами? – Камнеедов безразлично пожал плечами. – Мне как-то все равно… Хотя, думаю, ничего особенного. Гребите к планете. Там, конечно, помойка редкостная, но в открытую нарушать международные законы они не рискнут и пиратам вас не выдадут. А там уж сами крутитесь.
Корвет разгонялся легко. Он, конечно, рассчитан был всего на трех членов экипажа, но это больше относилось к количеству коек и системе жизнеобеспечения. Двигатели-то лишние телеса даже не заметили. С койками решили просто, использовав в качестве жилых помещений один из пустующих трюмов, а все остальное было спроектировано с немалым запасом. Все же предполагалось, что в экстренных случаях легкие корабли могут перевозить десантные группы, и резервы по жизнеобеспечению, равно как и возможность трансформации складских помещений, была заложена в конструкцию изначально. Хуже было с запасами продовольствия – их просто не загрузили, но для одного броска должно было хватить.
Пожалуй, больше всего Камнеедов злился теперь на то, что не догадался выпихнуть на борт транспорта прибившуюся к ним даму с ребенком. Ну, не до того было, забыл. Точнее, даже не подумал. Теперь эта самая дама постоянно нудела на тему того, что ей, женщине, да еще и волею судьбы оказавшейся в компании дитяти, надо бы помочь, да и вообще разместить не в трюме, а уступить одну из кают. Вот уж чего-чего, а делать это Камнеедов не собирался. Хотя бы потому, что боевые возможности корабля зависели от того, насколько качественно смог отдохнуть экипаж. Проще говоря, от комфортного размещения этого экипажа. Изабелла в данном вопросе его негласно поддерживала – во всяком случае, каюту отдавать не собиралась. Однако женщина не оставляла своих попыток, демонстрируя изрядную настойчивость и удивляя, насколько могут меняться люди. Во время бегства не истерила, мальчишку тащила, а это требовало храбрости… Но вот все успокоилось – и появилось нудное сорокалетнее нечто. Воистину в каждом человеке живет несколько личностей…
Штурман вел себя спокойно. Все же он не был идиотом и не пытался выражать претензии. Да и потом, боевой корабль, под завязку загруженный оружием и с неплохими даже по нынешним меркам двигателями, предпочтительнее транспорта. Того и перехватить могут, а вот с корветом такое провернуть тяжелее. Да и гарантии того, что его доставят до цивилизованных миров, где позволят идти на все четыре стороны, что-то значили. Правда, в качестве гарантии выступало обещание, а слова к делу не пришьешь, но русские в таких делах были щепетильны, это относилось к знаниям общего порядка.
Жаль только, до границ Империи так запросто было не добраться – расстояние и особенности космической навигации вносили в планы свои коррективы. Впрочем, это не более чем вопрос времени, топлива на корабле под завязку. А потому штурман занимался прокладкой курса, Изабелла в пилотском кресле его тщательно контролировала, а Камнеедов, вколов стимулятор, полдня проторчал в машинном отделении корвета, пытаясь определиться, чего можно ожидать от звездолета.
Как оказалось, немалого – двигатели были в очень приличном состоянии, и даже прошивка на электронике стояла родная. Это очень радовало – не будет сюрпризов, а то после изменений, которые вносят иной раз «умельцы» деревенского разлива в попытках выжать еще хоть капельку мощности, двигатели порой загибаются успешнее, чем от попадания вражеской ракеты. Так что в рубку он вернулся усталым, но довольным.
К тому моменту корвет уже лег на курс прыжка. Довольно короткого и ведущего не совсем туда, куда хотелось бы, но, увы, таланты их штурмана были невеликими. Увы и ах, кому-то дано гонять через многомерность линкоры на десятки парсек, а кому-то и к соседней звезде каботажник провести уже тяжко. Сейчас, конечно, расклады не были столь печальными, но и радужными не выглядели. Камнеедова они устраивали только за неимением лучшего.
Вооружившись кружкой с кофе, он брякнулся в резервное кресло. Рубка корвета – помещение небольшое, но для троих места хватало. Полюбовался на то, как штурман готовится к переходу, усмехнулся:
– Да не волнуйтесь вы так. Два прыжка – и свободны.
– Два? – штурман удивленно обернулся.
– Ну да, два. Этот и еще один, куда именно я укажу. Серый Кардинал – та еще дыра, и в качестве конечной точки он меня совершенно не устраивает. Да и вам, я думаю, подойдет более комфортное место.
Действительно, Серый Кардинал был не самым лучшим местом в космосе. Когда-то планета считалась перспективной, будущим политическим центром сектора, отсюда и название, вот только расклады изменились. В результате вместо процветающего центра цивилизации получилась даже не задница мира, а самый анус, даже с дыркой посередине. Черной. И ловить там было совершенно нечего. Такой же пиратский порт, как Новая Мексика, разве что людей больше, а порядка меньше.
Зато через эту систему можно было даже с их штурманом в два счета добраться до полудюжины обитаемых и куда более цивилизованных миров, один из которых был Камнеедову сейчас нужен как воздух. Так что вперед и с песней! Так он и объяснил собравшимся. Штурман кивнул и не стал задавать лишних вопросов. Вместо этого встал и отправился подкрепиться – для него грядущие девять часов грозили стать непрерывной бессонной вахтой. Штурман классом повыше настроился бы сразу, а ему небось курс придется корректировать через каждые полчаса, если не чаще. Впрочем, его проблемы, и Камнеедова они сейчас волновали в последнюю очередь.
Дождавшись, когда за штурманом захлопнулась дверь, Изабелла поинтересовалась:
– Ты торопишься из-за своего друга?
– И из-за него тоже, – согласно кивнул Камнеедов. – Не то чтобы тороплюсь, но здесь весьма слабая анабиозная камера, поэтому лучше не тянуть.
– А кто он? Тоже из… наших?
– Нет, он родился и большую часть жизни прожил в Альянсе.
– Почему же он решил помочь тебе?
– Почему? Наверное, потому, что когда-то двум солдатам не захотелось убивать друг друга…
Воспоминания нахлынули тяжелой, дурно пахнущей волной. Мертвая планета, на орбите которой сошлись интересы двух великих держав, и их лучшие пешки насмерть рубились друг с другом. Тяготение в полтора раза сильнее земного. Атмосфера из смеси ксенона, аргона и гелия. Крохотное, похожее на злобный глаз, белое солнце в небе.
Ослепительно красивые рассветы и закаты. Сбитый крейсер Альянса, распластавшийся на сверкающих хрусталем, состоящих из громадных кристаллов чистейшего кварца скалах. Имперский фрегат, воткнувшийся в черную, спекшуюся почву. И два человека с лучеметами в руках, замершие в паре метров друг от друга.
Они тогда смогли удержать пальцы на спусковых крючках и не выстрелить. Вместе починить искореженный бот, выйти на орбиту и подать сигнал бедствия. В одиночку ни один не смог бы, вдвоем – справились. И обоим эта совместная работа тогда стоила карьеры. Американцу – просто за сам факт сотрудничества с врагом, тогда в Альянсе в очередной раз правили бал параноики, а имперцу – за отказ от мнемоскопирования. Гордый был, оскорбился недоверием… Может, и зря. Впрочем, распространяться об этом он не собирался. Пускай Изабелла двадцать раз подруга юности, есть вещи, которые ей не стоит рассказывать.
Она, впрочем, и не настаивала. Умная все же, да и жизнью ученная. Вместо этого она спросила:
– А почему ты сказал тем людям, что на планете им ничего не грозит? Если здесь серая зона, то пираты вполне могут контачить с властями Новой Мексики.
– Не могут, а контачат. Но выдать не рискнут. С вероятностью близкой к ста процентов это станет известно, и пойдет свистопляска.
– Что пойдет? – не поняла Изабелла.
– Башку им оторвут, вот что.
– Но… как они узнают?
– Да просто. Существование Базы – секрет Полишинеля. Все, кому интересно, о ней знают.
Так оно, в принципе, и обстояло. Внешнюю политику Российской империи во всех подробностях можно было описать старым анекдотом:
– Зачем тебе такая большая и страшная собака?
– Чтобы не бояться гулять по страшным темным переулкам.
– А зачем ты ходишь по страшным темным переулкам?
– Как зачем? Я там собаку выгуливаю.
Парадокс в том, что это относилось ко всем более-менее значимым государствам. Все держали флоты и армии, разрабатывали новые системы вооружений, и все для того, дабы без оглядки на других делать, что хотят. Пока что ни у кого это не получилось, но они упорно не теряли надежды.
И, разумеется, вели разведку. Все – и за всеми.
В такой ситуации сохранить в тайне что-то значимое достаточно сложно. Большие государства, обладающие соответствующими возможностями, умеют хранить секреты, но у пиратов совершенно другой уровень. И скрыться от вездесущих глаз серьезной разведки они попросту не в состоянии. Практически все крупные пиратские гнезда известны, и на той же Новой Мексике агентуры наверняка куча. Изабелла, кстати, об этом тоже знала, просто, как и положено уважающей себя женщине, забыла. И, ничуть не устыдившись этого, спросила:
– Но почему эту вашу Базу не прихлопнут, если о ее местонахождении всем известно?
– Почему? – Камнеедов в приступе легкой задумчивости потер переносицу. – На то достаточно причин, и первая, хотя и не самая важная, законы. Понимаешь, законы международные – они, как бы мягче сказать, довольно расплывчаты. И привлечь по ним пирата не то чтобы нельзя – просто геморройно. И хороший адвокат всегда сумеет доказать, что вон тот головорез с автоматом на самом деле мирный любитель цветочков. А его ствол – чтоб от бабочек отмахиваться. Поэтому если есть возможность сделать работу без огласки, то пиратские корабли «гасят» сразу и наглухо, а если нет, то предпочитают не связываться.
– Все так плохо?
– Да нет, разумеется. Альянс, китайцы, Российская империя – все эти государства, в отличие от той же Европейской ассоциации, без проблем кладут на международные законы свой толстый инструмент. Смачно кладут, я бы сказал. Но у Альянса в этой дыре просто нет дел, русских трогать боятся, и им нет причин вмешиваться, а китайцы сами что-то с пиратами крутят. Имел возможность убедиться, да…
– А еще какие причины?
– Ну, как вариант, тот факт, что проще иметь дело со сбродом, хоть как-то управляемым и контролируемым, чем с разномастными шайками, которые шарахаются где попало и гадят на каждом шагу. Опять же, сама База имеет юридически четкую принадлежность ко вполне себе признанной стране, и ее хозяева формально ничем предосудительным не занимаются. Ремонт двигателей и передержка грузов – всего лишь бизнес. В общем, пока пираты не зарываются и ущерб невелик, Базу никто не тронет.
– А как ты на нее попал?
– Долгая история. И маловажная.
Распространяться обо всех нюансах своих похождений он не собирался, и Изабелла это поняла. Вздохнула и пробормотала:
– Честно говоря, представляю, как тебе было тяжело.
– Да знаешь, не очень. Скорее, наоборот, просто было. Здесь ведь, как ни крути, нравы простые. И врагу ты запросто дашь в морду или просто его пристрелишь, а не будешь оглядываться на закон.
– Прости, я тебе не верю, – Изабелла цинично усмехнулась. – Врешь ты все. У пиратов закон и порядок поддерживаются не менее эффективно, чем у любого государства.
– Откуда такие познания в пиратах? – вернул ей усмешку Камнеедов. – Из книжек?