Империя наших надежд

– Почему? За что? Чем им Сиен не угодила?

– Манипуляция, Белч. Это их оружие. Меня шантажируют именно вами, а вас будут шантажировать теми, кого вы любите, и это отлично работает. Мира стала новой жертвой Кровавого Валентина из-за меня, ты станешь жертвой Карателя, после того как Оливера уничтожат из-за Сиен и её безопасности. Сиен станет жертвой Саммер, после того как Миру заберёт себе Карстен. Всё просто. Мы все их жертвы для определённой цели.

– Чёрт возьми. Раф, – скулит Белч, опираясь локтями о стол, и сжимает пальцами голову.

– Поэтому не лезь в это дерьмо, Белч. Меня одного там достаточно. Я справлюсь и обещаю, что всё будет хорошо для вас, – уверенно произношу я. Он поднимает голову и горько усмехается.

– Один. Опять ты это делаешь, Раф. Один ты не выстоишь. Сколько раз тебе повторять, что ты переоцениваешь свои силы. Ты не даёшь мне даже шанса доказать, что и ты для меня дорог. Я волнуюсь за тебя. Я, мать твою, люблю тебя, как брата, а ты мне сейчас задницу показал. Ты не всесилен, идиот. Ты пешка в их игре, и тебя уберут, когда заметят, что ты не на их стороне.

– До этого я прекрасно играл свою роль, Белч. Мне не нужна помощь, потому что тогда до вас будет легче добраться. И я сказал тебе обо всём, чтобы ты был в курсе и начеку. Ты свалишь отсюда с Сиен и Мирой, когда я тебе прикажу. На этом разговор окончен, – грубо отрезаю я.

Я не могу подставить его. Белч очень эмоциональный мудак, он совершит ошибку из-за своих чувств и тем самым перечеркнёт всю мою задумку. А так рисковать я не готов.

– Да нет, Раф, ничего не закончено. Сейчас ты поступаешь, как тупой осёл. Вместо того чтобы объединить силы, ты остаёшься один, считая, что именно так ты сильнее. Но это хрень, Раф. После стольких событий, ты до сих пор не понял, что бороться одному смертельно опасно, а если бы доверился мне, то мы бы выиграли. Всё началось с той ночи, когда ты решил совершить правосудие над Мирой и ошибся. Вот снова совершаешь огромную ошибку, не разделяя со мной, твоим другом, всю боль. Тебя уничтожить ничего не стоит. Даже я могу это сделать сейчас, подставив Миру, а значит и тебя одновременно. Каждый человек видит ситуацию под разными углами, и в большинстве случаев эти углы намного выигрышней, чем твой. Продолжай дальше вести себя так и потеряешь всех, кто до сих пор пытается тебе помочь. Баран, – обиженно фыркает Белч и, резко подскакивая со стула, хватает свой рюкзак и вылетает из столовой.

Тяжело вздыхаю и опускаю голову к своему завтраку. Он сам не понимает, какая опасность угрожает ему. А я столько всего уже прошёл, чтобы ясно видеть это. И мой угол самый верный, потому что я, в отличие от остальных, не надеюсь на какое-то хорошее будущее для себя. Они же борются только за своё, а я за чужое.

Дожидаюсь окончания пары и звонка и поднимаюсь со стула. Направляюсь к аудитории, обходя студентов, косящихся на меня. Да, весь побитый и жалкий. Но хотя бы ещё жив.

Мой взгляд моментально находит Миру в третьем ряду среди своих сестёр. Она тоже поднимает голову, и её глаза теплеют. Это так больно. Смотреть на неё и не сметь подойти, чтобы показать всем – моя. Закрыть собой и умереть к чёрту, пока они будут продолжать бросать в неё острые камни. Я вспоминаю тот момент, когда она легко и непринуждённо сбросила всю свою одежду, оставшись обнажённой перед толпой жадных и похотливых глаз. Даже после этого они не осознали, сколько внутри маленькой и хрупкой девушки силы воли и достоинства. А я был восхищён. Я вновь гордился тем, что люблю её. Это единственное, что я сделал правильно. Она была прекрасна. Но этот случай лишь усугубил желание Карстена обладать ей. Наблюдая, я сделал вывод о том, что Мира ему раньше не была так нужна, как сейчас. Он не думал о ней забыв. А вот кто-то заставил его вернуться сюда именно за ней и подчинить себе. Что-то такое произошло в ту ночь, чего сильно опасается Карстен. Там есть зацепка, зная о которой, он хочет уничтожить всех присутствующих в ту ночь.

Лекция тянется очень долго, и чтобы немного скрасить время, мне приходится немного развлечься, зарисовывая свои воспоминания. Грусть появляется в груди, когда на листе бумаги появляются очертания гроба, Миры и её слёз. Лицо крупным планом… мой комикс. Я забросил его, убрав все рисунки с сайта, хотя на него был большой спрос. Пусть это останется только между мной и Мирой.

Звонок раздаётся над головой, и я закрываю тетрадь, как и ноутбук, бросая всё в рюкзак.

– Мисс Райз, задержитесь, – до меня доносится приказ профессора, и мои плечи напрягаются. Ненавижу, когда ей кто-то приказывает. Я ненавижу, когда, вообще, кто-то обращается к моей девочке.

Делаю вид, что мне нужно немного больше времени с укладыванием вещей, посматривая на Миру, подходящую к столу. Подхватываю свой рюкзак и спускаюсь.

– Если вы не сдадите работу сегодня же, то я сделаю всё, чтобы вас отчислили, мисс Райз. Меня не волнует, кто ваш отец. Вы просрочили сдачу проекта больше, чем на неделю, и я не могу выставить вам итоговый балл, как и допустить к экзаменам. Вы…

– Мира, ты оставила это в библиотеке дней десять назад, – перебиваю я мужчину и передаю Мире папку. Она удивлённо приподнимает брови, но профессор грубо выхватывает из её рук работу, быстро пролистывая.

– Мистер Лоф, мне с вами тоже нужно обсудить ваше отсутствие и абсолютно безобразное отношение к моему предмету! Я видел многое, но таких невозможно безалаберных студентов…

– Мне с вами обсуждать нечего. Все вопросы о моём отсутствии вы можете обговорить с мистером Леду или с мистером Райзом, выступающим моим опекуном здесь. Мой проект, – бросаю свою папку на стол и приближаюсь к Мире, готовый за одну секунду защитить её от грозного и озлобленного взгляда профессора.

– На этом мы свободны, не так ли? А ещё раз решитесь оскорбить кого-то, то подумайте о нагретом местечке и деньгах, которые вам платят студенты, лишь бы не видеть вашу мерзкую и наглую рожу. Мира, после тебя, – кладу ладонь на талию девушки и подталкиваю её к выходу.

Мне плевать на то, что получу выговор или же этот придурок попытается меня посадить в карцер. Я Всадник, и буду пользоваться своим выстраданным званием. Мне насрать на всех них, главное, увести Миру и не набить этому козлу морду за то, что посмел так бесцеремонно говорить с ней.

– Ты с ума сошёл, мон шер? – Шёпотом возмущается Мира за пределами аудитории.

– Не отрицаю, но причина – ты. Я слишком долго терпел и был на расстоянии от тебя. С меня достаточно. Если кто-то ещё себе подобное позволит, я его убью, – зло цежу я.

Она склоняет голову набок на несколько секунд, и уголок её губ приподнимается.

– Это отвратительно мило, мон шер, но мне нравится. Твои животные инстинкты. Я от них отвыкла, и сейчас… почему ты ушёл? Почему не остался до утра?

– Пока я не могу сказать всем о том, что ты моя. Но придёт время, любимая. Мне…

– Рафаэль Лоф, – меня перебивает громкий голос Оливера.

Поворачиваю голову и резко толкаю Миру за себя. Да, мои инстинкты проснулись после долгой спячки, и мне они тоже нравятся.

Компания парней из братства «Альфы» во главе с хромающим предводителем «стаи» приближается к нам, привлекая всеобщее внимание. Студенты останавливаются и перешёптываются, обсуждая причины и последствия. Они ждут драки.

– В связи с твоими успехами и тем, что мы потеряли одного из братьев, хотим пригласить тебя в наш дом. Сегодня в десять часов вечера мы предлагаем тебе присоединиться к нашему братству «Альфа» и доказать, что ты достоин места. Мы приготовили для тебя испытание, пройдя которое, ты официально станешь нашим братом. Ты готов, Рафаэль Лоф? – Мне кажется, что Оливера сейчас вырвет от отвращения, когда он произносит эти слова.

Ухмыляясь, цокаю и пожимаю плечами.

– Не знаю. Если найду время, то загляну на огонёк.

Не могу устоять перед соблазном разозлить Оливера. Для меня он один из самых ненавистных персонажей, но меня успокаивает то, что я собираюсь с ним сделать.

– Ладно, так уж и быть, я приду. Ты поаккуратней, Оли, а то штаны порвёшь от усердия, – вокруг нас раздаются смешки.

Ещё немного, и я доведу его. Хватит, повеселились и достаточно.

Молча, испепеляемый яростными взглядами Оливера и Калеба, испытывающего ко мне отнюдь не братские чувства, и удовлетворённый видом остальных парней, скрывающих улыбки, разворачиваюсь и, присвистывая, удаляюсь со словесного поля боя. Войти в братство. Сделано.






Глава 3

Мира




– Не нравится мне это, – бормочет Сиен, наблюдая из окна моей спальни, как в ночи через дорогу у дома братства горит пламя, и сколько студентов, приглашённых сегодня на праздник, направляются туда.

– Чем именно? – Интересуюсь я.

– Рафаэль и братство это две противоположные вещи. Он ведь не понимает, что Оливер так просто не даст ему жить, как и Калеб. Эти две «подружки» изведут его, а ты сама прекрасно помнишь, какие подлянки они могут устраивать.

– Вряд ли Оливер полезет на рожон, а Калеб раз уже получил от Рафаэля. Так что вероятность того, что кто-то из них проявит свою скудную фантазию, сегодня очень мала. К тому же Оливер ничего не сделает, считая, что его деньги в моих руках. А потом… – замолкаю, обдумывая, как бы корректно продолжить.

– Что потом?

– Потом начнётся война. Будет весело, – пожимая плечами, отхожу от окна и подхватываю с кровати лёгкое пальто. Набрасывая его на себя, ожидаю, когда следом за мной пойдёт Сиен.

Спустившись вниз, даю команду девушкам выдвигаться в сторону братства. Сегодня, в связи со вступлением нового члена в братство «Альфа», разрешены и алкоголь, и вечеринка. Каждый из студентов может присутствовать на празднике, но не факт, что он будет допущен в сам дом. А вот сестринство обязано присутствовать при таком интересном моменте, когда в разгар года в братство вступает новый участник и присоединяется к «семье». То же самое было и со мной. Оливер лично принимал у меня присягу перед всеми и наградил лентой, которая передаётся главам из поколения в поколение. У парней это значок, который висит в главной гостиной дома рядом с фотографией главы и именем. У девушек – лента, тоже размещённая рядом с фотографией и именем на видном месте.

Подобные вечеринки ничем не отличаются от обычной пьянки. Замечаю, что в дом допущены только парни из «Омеги» и мы, не считая ребят «Альфы», остальные ждут приглашения войти после испытания, чтобы отпраздновать, точнее, попросту нажраться и отдохнуть. Только вот они рады. И не той возможности разрешённого распития спиртных напитков, а тому, что именно Рафаэль станет одним из братьев «Альфы». Именно парни из этого братства пытаются скрыть от мрачного Оливера и недовольного Калеба этот факт. Они хотят, чтобы Рафаэль был в их числе, и я уверена, что когда Рафаэль устроит переворот, то они его поддержат. Всё складывается очень хорошо.

Когда Рафаэль появляется в доме братства, то его встречает Белч, хмуро поглядывая на насмешливо бросающего взгляд на толпу Рафаэля. Его глаза встречаются с моими, и между нами словно происходит безмолвный диалог. Отворачиваюсь, улыбаясь Сиен, наблюдающей за мной, и снова возвращаю своё внимание на происходящее.

Оливер приветствует Рафаэля, произнося вступительную речь и отмечая все положительные качества парня, которые удовлетворяют запросам братства, просит его разуться и приготовиться к испытанию, которое они для него приготовили. Без возмущений Рафаэль разувается и отставляет ботинки, закатывая джинсы. Белч ведёт его к стулу, стоящему в центре комнаты напротив двери, откуда ведётся наблюдение остальными студентами за испытанием.

Это так скучно. У парней никогда не хватало фантазии, чтобы разнообразить испытания. Они всегда действуют по одному и тому же сценарию. Идиоты, что ещё сказать.

Рафаэль стоит на стуле с завязанными глазами. Парни вытаскивают ведро с разбитым стеклом и перемешивают его, создавая пугающую и гнетущую атмосферу, отчего я зеваю, прикрывая рот ладонью.

– Идиотизм, – фыркает Сиен.

– Не могу не согласиться, – усмехаюсь я.

Оливер объясняет Рафаэлю правила. По его команде он должен прыгнуть вниз без сомнений, доказав тем самым, что он готов на всё ради своей новой «семьи». В это время ребята продолжают шуметь стеклом, высыпая его на тряпку позади Рафаэля, и одновременно Белч бросает чипсы впереди него. Слуховой обман, но очень и очень тупой.

Оливер выкрикивает цифры по порядку, и на счёт «три» Рафаэль прыгает на чипсы, раздавливая их ногами. Вот и всё. Это так банально, но я должна признать, что рада однообразной фантазии Оливера и его явному нежеланию напрягаться в этом, ведь Рафаэль не пострадал.

Вокруг раздаются аплодисменты, Рафаэль снимает повязку и вытирает влажными салфетками ноги, обувается и подходит к Оливеру. Теперь наступило время его клятвы братству «Альфы» и официальное признание Рафаэля их частью.

– Какая тягомотина, – бубнит Сиен.

– Парни, они всегда торопятся, чтобы быстрее залить свои глаза водкой, – отвечаю я и поворачиваюсь к девочкам, на лицах которых написана та же скука, что и на моём.

– Теперь веселимся, но в меру. Будьте осторожны, – даю разрешение на начало праздника для них.

Свет гаснет, свист наполняет гостиную братства, и все приветствуют Рафаэля, похлопывая его по спине. Все, кроме Калеба, демонстративно ушедшего к бару, и Оливера, поднимающегося к себе. Я выполнила свою миссию, поэтому оставляю сестёр развлекаться и направляюсь за Оливером.

– Ты довольна? – Зло цедит он, когда я закрываю за собой дверь в его комнату.

– Ситуация с твоим отцом выправится сегодня-завтра. Ты же знаешь, что не сможешь выбросить из состава братства Рафаэля, верно? – Насмешливо интересуюсь я.

– Я найду способ, не волнуйся, Мира. Он не задержится здесь надолго, – фыркает Оливер, отпив виски из открытой бутылки, стоящей на столе.

– Или же эта участь постигнет тебя. В твоём тылу враг, но враг сильнее тебя, – спокойно замечаю я.

– Откуда тебе знать, что Карстен решит меня уничтожить?

– Хватит пить, Оливер, я уже тебе говорила о том, что он сказал мне это прямо в лицо. Ты его разочаровал, и не только в этом причина твоего исчезновения.

– Что ещё? Недостаточно прогнулся под ублюдка Рафаэля? – Ядовито шипит он.

– Нет. У Карстена есть какая-то веская причина желать твоего уничтожения.

– Мира, блять, ты задолбала. Я глава «Альфы», и Карстену насрать на меня. Главы всегда развлекались так, насколько позволял их кошелёк. Я взял к себе Рафаэля только из-за того, что твой мудак-отец решил нажиться на честном имени моего.

– Насчёт честности могу поспорить, но ты слов таких не знаешь. Я тебе не враг, Оливер. Мы на одной стороне. Я помогла тебе, слив информацию раньше. Мой отец никогда бы не позволил нам быть вместе. Ты не моего поля ягода, по его мнению, а меня тоже никто не спрашивал. И главная задача сейчас для нас – уничтожить Карстена. Как только это произойдёт, то у тебя будут руки развязаны, и ты сможешь убрать Рафаэля отсюда, как того и желаешь. Война выгодна и тебе, и мне, и всем.

Оливер делает ещё один глоток из бутылки и опускается на стул, расставляя ноги.

– А если я сам поставлю условие. Буду поддерживать тебя в войне против Карстена, но потребую что-то особенное.

– Ты не в том положении. Оно у тебя шаткое, так что мечтать ты можешь о многом, но вот условия здесь ставлю только я, как более сильный соперник, чем ты. Ты не улавливаешь смысла, сказанного тебе, Оливер. Меня ты не волнуешь, я хочу добиться свободы. Тебе она тоже нужна. Поэтому моё предложение работать вместе ещё в силе. Подумай и ты всегда знаешь, где меня найти. А что касается твоих тайных и душещипательных планов, то оставь их для Калеба. Он ещё тупее тебя и проглотит наживку моментально. Да, тебе не кажется, что Калеб в тебя влюблён?