Иллюзия счастья и любви [сборник ]

Эта история началась давно.

Как-то в Мариинке давали знаковую премьеру. Собрался весь бомонд. Он был в компании друзей и своей спутницы… Вдруг его внимание привлекла женщина – он до сих пор не может понять, почему именно она. Она тоже была не одна. Их взгляды встретились, это были секунды, но до неприличия длинные. Что в них было? Вопрос, удивление… Он потом часто вспоминал её глаза. Почему-то он решил, что она ранима и беззащитна, и совершенно особенная.

Спустя время они опять случайно встретились в одном из модных заведений. Она обедала в кругу подруг. Он с волнением наблюдал за ней и совершил, как ему тогда показалось, глупейший поступок – написал ей и попросил официанта передать записку. «Я Вас уже встречал однажды. Я Вас не могу забыть».

И что, вы думаете, она написала ему в ответ?!

Она написала: «Я Вас узнала!»

Когда он вошёл и сел за столик в дальнем углу, она сразу же узнала его. Она редко смотрела по сторонам. И удивилась: почему же ей запомнился этот взгляд совсем незнакомого и совсем ещё молодого мужчины?

Совершенно сдуру дала свой телефон.

Он с трудом терпел, чтобы не позвонить сразу. Никогда не смотрел так часто на часы! Позвонил через час.

– Привет… Нам надо срочно встретиться, – сказал и почему-то отчаянно рассмеялся. – Говори, где, когда…

Она пыталась объяснить.

– Я не свободна… Мы потерялись во времени… Это никому не нужно…

– Это всё не имеет значения. Просто скажи, где и когда? – он пытался предложить ресторан на выбор.

– Нет, давай это будет в каком-то неожиданном месте… Например, в большом универмаге, в центре города… потом решим…

Он смеялся.

– Надеюсь, не в отделе женского белья?.. Впрочем… Не говори, я найду тебя сам, я почувствую тебя…

Она отчаянно не хотела ему понравиться, что было совсем не в её правилах. Оделась как-то на удивление невыразительно, с маникюром была беда, да и с волосами тоже…

– Ну и отлично, – твердила она себе, – поболтаем и разбежимся, терять нечего.

Ему казалось, он её знает и даже понимает, и был уверен: она придёт раньше, будет бороться с собой и со своим смущением. И он знал: надо обязательно быть первым.

Она пришла минут на 20 раньше и со стороны выглядела совершенно спокойной, только всё время поправляла волосы и заглядывала в каждое зеркало.

Он незаметно подошёл сзади и обнял за плечи, она попыталась обернуться, но он крепко держал её, склонив голову, совсем близко. Они слышали дыхание друг друга.

Он тихо сказал:

– Дорогая, ты прекрасна… Я наблюдал за тобой целую вечность… И я уже люблю тебя…

Потом, позже он скажет ей: «Я никогда никого не любил так осознанно и сильно. Я даже не искал любви, потому что был уверен, что она не существует в моём понимании этого чувства».

Он был уверен, что есть только иллюзия счастья, а любовь – это даже не конкретный человек, это как Шамбала, место, идеальное по своей чувственности и красоте.

– Я люблю тебя любить… И умею тебя любить, – эти слова сводили её с ума.

Он был её человеком, она сразу это поняла.

Потом, он обладал великолепным чувством юмора, они смеялись до безумия, вечно придумывали какие-то истории. Один начинал, другой продолжал, соревнуясь в изобретательности.

– Ты будешь совсем ещё молодым… А я старенькая… Зачем я тебе?!

– Ничего, – смеялся он, – найдём и тебе применение.

Он всегда был в отличном настроении.

Тогда, в ту первую встречу, он назвал её «моя Крошечка». Крошечка-Хаврошечка. Он произносил это с такой нежностью и смеялся…

Они пошли в небольшой ресторанчик. Она с трудом справлялась со смущением и решила – буду есть всё, что люблю: и пюре, и давно забытый жульен из грибов.

Он улыбался: у моей Крошечки отменный аппетит! Какое счастье видеть, что женщина, в которую ты влюблён, с таким восторгом намазывает масло на хлеб, а не артистично жуёт капустный лист!

– Хочу за грибами… с тобой! Хочу печь картошку в золе! Хочу ночью плавать в тёплом озере! Хочу строить бабу из песка с сиськами, можно на Финском заливе или в Юрмале. Хочу хрумкать всё подряд… с тобой, и не толстеть… А если и округляться, то есть и смеяться над этим! Хочу эскимо на палочке, сирень ломать в центре города… для тебя, а потом драпать, если застукают, сидеть на поребриках и пить пиво, холодное… Про воблу не скажу… но это тоже! Хочу целоваться в каждой подворотне, которых пруд пруди в центре города, и на каждом мосту. Столько много хочу с тобой, и только одного не хочу. Не хочу быть без тебя!

Она очень боялась всего идеального, знала – так не бывает, так просто не должно быть. И впервые не захотела ничего анализировать и чего-то бояться.

– Всё будет как будет, – и, намазывая маслом второй кусок чёрного хлеба, решила жить без сомнений.

Они негласно договорились ни о чём друг друга не спрашивать – ни о прошлом, ни о настоящем, да и о будущем тоже. Они создавали свой мир, в котором не было места и намёка на суетность бытия. Иллюзия счастья. Он и она.


– Я люблю в тебе всё, даже то, что не люблю!

Он часто потом вспоминал, как она в первую ночь проснулась в 5 утра… бродила по комнате, шуршала чем-то, собирала вещи… на лице у неё была какая-то белая маска…, видно, она её не пожалела… и смешно забраны волосы.

– Что ты делаешь?

– Я хотела уйти.

– И почему не ушла? – смеялся он.

И она удивленным голосом:

– Куда же я пойду?.. Ещё 5 утра…

Он понял, что она не сможет без драм. И будет так собирать вещи и уходить много, много раз…

– Когда ты будешь старенькая и решишь уйти, я не буду спешить. Я проснусь, выпью кофе, выйду и спрошу – вы не видели мою Крошечку? Она не могла далеко уйти, у неё не так много сил!

Они виделись не так часто… Он много ездил по работе, она тоже… Но писали, болтали по телефону… Он ухитрялся даже на важных совещаниях… писать ей.

– Обожаю тебя… Ты в чём? – был его любимый вопрос. – Как обычно, в трениках с вытянутыми коленками?.. И с белой замазкой на лице?

– Любимая, лежу и думаю… о тебе! Скорее даже, думаю о том, как много я думаю о тебе. Смотри, как много! Люблю тебя какой-то невероятной любовью, совершенно не так, как привык и умел до этого! Волнуюсь за тебя, переживаю, радуюсь, смеюсь… Ты вообще вызываешь у меня массу эмоций! А это счастье! Счастье знать, что есть ты, которая сводит с ума и заставляет думать о ней все время! Парадокс – я в Нью-Йорке, а ты в Тоскане, но это вообще ничего не значит! Мы с тобой всё там же…, вдвоём, стоим у окна, ты куришь, а я обнимаю тебя.

– Моя Крошечка… Ты меняешь меня, делаешь лучше! Видишь во мне то, что другие не видят, и главное – любишь меня за это. А я люблю тебя! Не за то, что ты любишь меня, а просто потому, что ты моя мечта! Испытание любовью – так называется моё чувство к тебе!

– Все время думаю, что знаю тебя, всегда…, что ты мой внутренний голос. Знаешь, такое проявление шизофрении, будто меня двое! Я не хочу рассказывать, как было в моей жизни раньше. Но так – точно не было… Я не боюсь тебя потерять, я боюсь тебя разочаровать. Такого со мной ещё не было!

– Если я умру, ты сильно расстроишься?

– Ну ты дура!!!

Она не думала, что это так рассмешит её. У него была удивительная способность – самое грубое слово звучало вполне пристойно.

Они проживали день за днём, вместе и отдельно друг от друга. Она знала, когда-нибудь кто-то устанет и уйдёт. Но её это ничуть не волновало – даже если бы это случилось завтра… Он столько ей дал за то время, что они вместе!

Она часто думала, как могли встретиться два человека, совпадающие по всем вопросам, и возможно ли это?! Она была сентиментальна, но не настолько, чтобы не видеть огромную пропасть, которая разделяла их. Понимала, что именно так и при таких обстоятельствах могли возникнуть и существовать их отношения. У них не было будущего, но у них было гораздо больше, у них была иллюзия счастья, и, впусти они в свой мир обязательства, заверения, обещания, планы и надежды, всё исчезло бы.

– Близки мы или далеки? – спрашивала она. – Я совершенно не знаю тебя, могу ли я верить… Порой ты говоришь серьёзные вещи, а я вдруг где-то подспудно слышу твоё коварство. Коварство и любовь – классика! Всё было бы проще, если бы ты не был таким идеальным. Так не бывает! Любая идеализация грозит огромным разочарованием. В тебе слишком много всего того, что делает меня слабой, а значит, и счастливой. Я совершенно искренна с тобой, ведь я проявила слабость по отношению к совсем незнакомому мужчине.

– Всё просто… Ты – невольно или вольно – дал мне то, что никому не удавалось – нежность, облечённую в слова. Не просто слова, а то, что мне бесконечно близко. Ты как факир играешь на своей дудочке и практически не допустил ни одной ошибки. Чем ещё раз проявил своё коварство! Я не знаю, да и не хочу знать, сколько продлится эта эйфория. Это как найти ответ на очень важный вопрос или даже обрести себя на какое-то время.

– Я люблю тебя любить! И мне хочется отдать тебе хотя бы на миг всю ту огромную нежность, которой я обладаю. Просто так получилось, наши дороги сошлись. И что принесёт нам это?

Как-то он сказал:

– Знаешь, больше всего я не хочу причинить тебе боль. Если что – брось меня к чёрту!

И впервые не засмеялся.

Она помнила эти слова. Вернее, они просто приходили ей на ум, часто…

На улице стоял поздний осенний день. Медленно падал первый ноябрьский снег. Она подошла к окну и зачаровано смотрела, как нежно парят белые хлопья. А потом написала ему то самое письмо, с которого я начала эту историю – про Сорренто и таинственную женщину, которая одиноко жила на берегу моря.

И он все понял. Понял, что она всё-таки решила уйти, покинуть их мир, эту иллюзию счастья.

Но что случилось дальше? Эту историю можно рассказывать по-разному. Может, он просто не отпустил ее.

– У тебя есть ключи. Ты всегда можешь вернуться, я буду тебя всегда ждать. Всегда. Даже если ты потеряешь их, это не страшно. Я никогда не буду запирать двери… Или нет… Всё до простого просто. Я никогда не дам тебе уйти! Никогда! Я люблю тебя любить, моя Крошечка.

Он засмеялся.

– Моя Крошечка-Хаврошечка.

– Дура? – спросила она.

– Ещё какая!

А может, все было совсем по-другому.

– Я знаю, что ты уходишь навсегда. И я не буду пытаться тебя удерживать. Нашего мира не существует, нет никакой «иллюзии счастья». Мы всё придумали. Просто пока мы в это слепо верили, мы были счастливы и не знали душевной боли, горечи расставания, томительного ожидания, недопонимания, обид, ревности… Ты моя огромная, настоящая любовь, Крошечка. И все-таки ты дура!

В середине лета ему пришлось ехать на конференцию в Юрмалу.

– Крошечка, а не приехать ли тебе на пару дней? Стоит замечательная погода!