Иллюзия поражения

– Вот что такое ярость. И тебе же будет хуже, если она продолжит копиться. Я даже не представляю, в какое состояние ты можешь впасть, когда откроешь хранилище своей и моей ярости.

Тут Селин был вынужден согласиться с Рон-Тианом, если, конечно, предположение о запертой где-то внутри него ярости дракона окажется верным.

– Ладно, – вздохнул он. – Сейчас я найду безлюдное место и рискну.

– Смотри никого не убей, – фыркнул дракон.

Алексей вышел из медитации и слез со скамейки. Найти свободную аудиторию в период летней сессии оказалось не так уж и сложно, а затем он закрыл дверь, убедившись, что поблизости никого нет, и воспроизвел привычные действия, чтобы вернуться в нормальное состояние.

«Ну и что там этот дурацкий дракон говорил о своей ярости? – недовольно подумал он. – Я зол не больше обычного».

Он некоторое время постоял посреди аудитории, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем достал телефон, чтобы проверить, как долго он отсутствовал на экзамене и сколько времени осталось до сдачи работ. По центру экрана высвечивалось сообщение от Машки, напоминающей о том, что сегодня днем приедет первая учебная группа из силовиков и им всем нужно быть на месте.

«Не представляю, как проводить тренировки, тем более для толпы спецназовцев, – подумал Алекс. – И еще неизвестно, какова будет их реакция на тренера в лице хрупкой девушки. Но если хоть один из них посмеет шутить над Машкой или даже просто как-то не так посмотрит в ее сторону…»

Алекс с силой сжал кулаки.

«Я их всех изобью до полусмерти…».

Тихо зарычав, Алекс со всей силы ударил по парте, и она с грохотом раскололась на две части. В глазах потемнело, и на несколько мгновений он словно потерял сознание, а в следующий момент почувствовал жуткую боль в правой руке и обнаружил себя стоящим напротив стены.

«Что случилось?»

Осмотревшись по сторонам, он вдруг понял, что пострадала не только парта и его кулак, но и сама бетонная стена. В ней появилось несколько достаточно глубоких вмятин, которые вряд ли могли бы остаться после удара обычного человека.

«Это я сделал?! – удивился Алекс, разглядывая лишь слегка поцарапанные костяшки пальцев. – Точно я. В памяти всплывают образы и воспоминания о жуткой, всепоглощающей ярости».

Возможно, Тема с его «железной рубашкой» и мог бы выдержать несколько ударов со всей силы по стене и не травмировать кулак, но Алекс должен был очень сильно разбить костяшки. А вместо этого лишь пара царапин на коже. В этом противостоянии стена явно проиграла.

– Я же предупреждал! – фыркнул дракон, выглянув из татуировки. – Глупый человек, привыкай, что Дух Хранитель всегда прав.

Алекс покосился на закрытую дверь аудитории. Чудо, что на грохот до сих пор никто не среагировал.

– Если такой умный, то скажи, как мне перестать тянуть твою драгоценную «ярость»? – недовольно спросил он.

– Для начала прекрати запирать ярость внутри себя.

– Без проблем, – легкомысленно ответил Алекс, но потом задумался.

«Правда, у меня осталось еще три экзамена. Не уверен, что смогу к ним нормально подготовиться в обычном своем состоянии, точнее, наверняка не смогу. Зря я, что ли, так много времени потратил на создание оптимального состояния ума для учебы?»

– А… надолго? – осторожно уточнил он.

– Пока не научишься осознанно управлять этим процессом.

«Меня к тому времени из института выгонят», – отчетливо осознал Алекс.

– А если иногда переключаться хотя бы ненадолго?

– И думать не смей! – Дракон целиком выбрался из татуировки, взлетел под потолок и продолжил вещать: – Я существо, находящееся на более высокой стадии эволюции. Ты должен слушаться меня во всем.

«Что за глупости? – раздраженно подумал Алекс. – Какие стадии эволюции, если мы из разных миров? Да и ведут себя дракон и тигр вовсе не как высшие существа, а как инфантильные и излишне агрессивные подростки».

– Эй, что тут за грохот был? – раздался чей-то голос снаружи, и дверь аудитории открылась. – Вы шкаф, что ли, уронили?

Стоило Алексу на мгновение отвести взгляд от дракона, как он тут же испарился, и вошедший в аудиторию парень увидел лишь стоящего над сломанной партой Селина.

– Эй, ты что тут устроил?!

– Ничего, – зыркнул на него Алекс.

– Но это же порча казенного имущества, – озадаченно сказал парень, осматривая аудиторию.

Выглядел он старше Алекса, а значит, был старшекурсником или даже аспирантом, но Селина это не особенно волновало.

– Видишь эти следы на стене? – Алекс указал на выбоины от ударов.

Парень судорожно закивал.

– Вижу!

Алекс показал ему кулак.


– А теперь представь, что будет, если я ударю человека.

Парень не выглядел особенно спортивным, скорее наоборот. Худощавый, пусть и высокий, в очках. Явно не из тех, кто может постоять за себя.

– Ты мне угрожаешь? – насупился он.

– Считай, что так, – ухмыльнулся Алекс, направляясь к выходу и по пути толкнув парня плечом. – Ты меня не видел.

Судя по тому, что парень промолчал, угроза Алекса возымела действие. При этом где-то на грани сознания он отчетливо понимал, что мог решить проблему и без агрессии, но ему было просто лень придумывать отмазки. А если невольный свидетель все же захочет на него пожаловаться…

– Я тебя запомнил, – обернувшись, предупредил Алекс.

Немного времени до окончания пары еще оставалось, но закончить работу Алекс уже особо не рассчитывал. И преподаватель в аудитории ему это подтвердил:

– Селин, вы отсутствовали слишком долго, я забрал вашу работу. Буду оценивать только то, что вы успели сделать до ухода на столь длительную прогулку.

– Да пожалуйста, – отмахнулся Алекс, подойдя к своему месту и начав собирать вещи.

Стоя у своей парты, он поймал на себе очень странный взгляд Королевой. Она выглядела так, словно что-то ее сильно напугало, хотя чего можно испугаться на экзамене? Сложного уравнения?

– Я тебя у выхода подожду, – сказал он Смирнову, собрав рюкзак.

Толстяк облегченно улыбнулся и кивнул. Похоже, он все еще опасался дружков Стаса Рогова, и, возможно, у Смирнова даже был для этого повод. Не зря же Алекс ощущал исходящую от них агрессию в начале экзамена.

Когда Алекс проходил мимо Королевой к выходу, девушка взяла его за рукав и шепнула:

– У тебя кровь под ухом.

Алекс по инерции поднял руку, собираясь ощупать шею, но увидел разбитые костяшки, и резко спрятал руку за рюкзак.

– Спасибо, поцарапался где-то, – тихо ответил он.

Сев на лавочку у выхода из института в ожидании Смирнова, Алекс задумался о словах дракона. Конечно, мистическая рептилия мыслила слишком примитивно, сводя всю его долгую работу над собой – с помощью самогипноза и создания психологических матриц – к банальному контролю злости. Точнее, не злости, а «ярости». Рон-Тиан вкладывал в это слово какой-то особый сакральный смысл, считая ее чуть ли не основной движущей силой для любого бойца. Нет, в чем-то он был прав… если предположить, что эмоции как некий вид энергии имеют свойство накапливаться, то, находясь в состоянии «ботаника» и видя, к примеру, как над Смирновым издеваются Стас Рогов и компания, Алекс тщательно прятал свое желание втоптать их лица в асфальт и потом отпускал его на волю, ведя себя весьма агрессивно вне института. Раздражение от многочасовой работы над конспектами – это тоже определенная форма отрицательных эмоций, которые аккумулировались где-то глубоко внутри и не мешали учебе, чтобы потом вырваться наружу в какой-нибудь драке в ночном клубе. И даже неразделенная любовь к Насте, желание обладать ею позже высвобождались в разгульном образе жизни.

«Чертова летающая рептилия оказалась неплохим психологом, – вдруг подумал Алекс. – Во всяком случае, идею он подал весьма неплохую. И, по сути, она не противоречит всему, что я делал до этого. Просто самогипноз и проработка реакций на различные раздражители были методом, а «яростная» концепция – внутренней схемой процесса. Вот только как мне теперь готовиться к экзаменам? Да и чужую агрессию я могу ощущать, только закрыв свою ярость, а значит, я не буду никак защищен от нападений и провокаций других клубов».

Смирнов появился спустя минут двадцать вместе с потоком одногруппников.

– Наконец-то! – Алекс вскочил со скамейки и направился ему навстречу. – У меня времени мало, давай по пути к метро поговорим.

– Да мог меня не ждать, если опаздываешь, – слегка смутился Смирнов.

– Еще не опаздываю. Пойдем.

Из института тем временем выскочили Холин и Власов. Заметив ребят, парочка направилась им наперерез с явно не слишком хорошими намерениями, но их перехватил Рогов. Друзья о чем-то поспорили, и парочка пошла дальше, одарив Смирнова и Селина злобными взглядами.

– Ого, Рогов нас что, защищает? – удивился Смирнов.

– Мечтай, – хмыкнул Алекс. – Он этих придурков защищает от меня. Просто они так и не поняли, что со мной лучше не связываться. Ладно, черт с этими двумя идиотами, ты расскажи, что с тобой случилось…

Смирнов смущенно опустил взгляд.

– Да с давлением проблемы. Гипертония.

– Тебе спортом-то вообще можно заниматься?

– Да можно, если осторожно, – неуверенно ответил толстяк.

Алекс поморщился.

– Ладно, попробуем разобраться с этим. Ты сегодня вечером, часов в девять можешь на тренировку прийти?

– Конечно! – обрадовался Смирнов. – А куда?

Судя по реакции, толстяк всерьез опасался, что, узнав о его проблемах со здоровьем, Селин откажется его тренировать.

– Я тебе дам адрес. Мы открыли свой клуб единоборств, и теперь я смогу заниматься с тобой более плотно, – обрадовал он друга. – Кроме того, мы проконсультируемся с моим учителем, он наверняка сможет посоветовать, что нам делать с твоей гипертонией.

«Во всяком случае, я надеюсь, что Сенсеич разбирается и в этом, – подумал Алекс. – В крайнем случае, может, получится каким-то образом задействовать врачей из Рейтинга. Они Косте лицо восстановили за неделю, неужели с какой-то гипертонией не справятся?»

Еще немного поболтав со Смирновым о тренировках, Алекс расстался с ним на одной из пересадок в метро и помчался в тренировочный центр. Времени до прихода первой группы учеников оставалось не так уж и много, а нужно было еще успеть как следует перекусить.

Закинув вещи в свою комнату и переодевшись, он забежал на обед в столовую и застал там всю троицу друзей.

– Ну наконец-то, – поприветствовала его Машка. – Скоро уже эти… менты на тренировку приедут.