Иллюзии чистого холста

– Лиля, мне пятьдесят пять. И как бы ты ни старалась делать вид, что это не проблема, это не так. Ангел сказал, что я больше не буду стареть. А я бы так хотел остановить для себя время на двадцать лет. Великий соблазн.

– И что же тебя остановило? – едва слышно уточнила она.

– Сначала понимание того, что и через двадцать лет я не продолжу стареть. И еще через двадцать. Вы все состаритесь и умрете, а я так и буду жить. Снова один. А потом я вспомнил все те ситуации, когда Избранник брал контроль надо мной, и понял, что когда он войдет в полную силу, я уже ни на что не смогу повлиять. Меня вообще уже не будет. Будет только он в моем теле. Тогда я решил, что не хочу этот дар. Никогда. И я подумал, что если вместо того, чтобы отдать ему Сашу, заберу ее у него навсегда, то он никогда не одобрит меня. Но чтобы у меня все точно получилось, мне требовался Перстень, поэтому я его и забрал.

– Почему ты мне ничего не сказал?

Нев пожал плечами.

– Не знаю. Боялся, что ты не поверишь в мои намерения. Боялся, что если озвучу их, Ангел о них узнает. Я делал вид, что согласился на его сделку, чтобы он точно пришел по моему зову. Не хотелось срыва.

Лиля понимающе кивнула. Хмуриться она перестала, и никаких следов недовольства на ее лице Нев не нашел. Она лишь улыбнулась.

– Значит, теперь ты в безопасности?

– Более чем, – ему не удалось скрыть горечи в этой фразе. – Сегодня ночью ко мне приходили Смерть и Жизнь. Они лишили меня своих даров. Видимо, сочли, что я более не достоин. Поэтому я прошу ваше Общество сохранить перстень. Скорее всего, мне не удастся его при себе удержать. Да и книгу мы, вероятнее всего, уже не найдем. Больше я не Избранник.

Она протянула руку через стол и сжала его ладонь.

– Это ведь хорошо. Ты останешься собой. Разве это не главное?

Он погладил ее пальцы, прислушиваясь к тихому мурлыканью песни из радиоприемника, скользнул взглядом по тарелке с – кто бы мог подумать? – панкейками и покачал головой.

– Без магии я всего лишь пожилой мужчина, скучный и нерешительный, который никому и никогда не был интересен.

– Мне он нравился, – возразила Лиля. – А теперь нравится еще больше. Потому что требуется огромная сила воли, чтобы контролировать такую силу. И требуется огромная сила духа, чтобы от нее отказаться. Такие люди – редкость. Поэтому я надеюсь, что твое предложение о переезде все еще действительно, хоть ты больше и не великий темный маг.

Его брови удивленно поползли вверх, но вместе с ними приподнялись и уголки губ.

– Если ты этого хочешь.

– Сейчас я хочу, чтобы мы наконец поели, – со смешком заметила она. – А то мои бедные панкейки уже совсем остыли.

Нев выпустил ее руку и коснулся кончиками пальцев тарелки. Мгновение спустя от трех пухлых блинчиков пошел едва заметный пар.

– Я теперь едва ли смогу открывать порталы и метать молнии, но некоторые знания и умения никуда не деваются, – смущенно пожав плечами, пояснил он.

В это мгновение заверещал его мобильный телефон, который он накануне оставил на подоконнике кухни. Экран высвечивал имя Войтеха.

– И что-то мне подсказывает, что они нам еще пригодятся, – хмыкнула на это Лиля.

3 мая 2015 года, 10.48

Средний проспект В.О.



Саша уже не помнила, когда в последний раз спала так крепко. Без снов и волнений, не просыпаясь и не слыша ничего, что происходит вокруг. Она проснулась, когда в окно уже вовсю светило счастливое весеннее солнце, наконец сумевшее пробраться и в этот город. Часов в спальне не было, поэтому который час, Саша не знала, но едва ли уже обед. Если учесть, во сколько они легли, она думала спать как раз до него, но и сейчас чувствовала себя непривычно бодрой.

Войтех все еще спал рядом, и Саша не сдержала улыбку, глядя на него. Он выглядел одновременно уставшим и расслабленным, как путник, который долгое время куда-то шел и наконец добрался до места назначения. Взлохмаченные темные волосы были обожжены в нескольких местах, щетина покрывала щеки и подбородок, но при этом он даже не пошевелился, когда Саша наклонилась, чтобы легонько поцеловать его.

Она осторожно встала с постели, подобрала брошенный на пол халат и вышла из спальни. Страшно хотелось пить. На полу в прихожей валялась куртка Войтеха, что тоже было совсем непохоже на него. Он всегда клал вещи аккуратно. Саша подняла ее, чтобы повесить на вешалку, и в этот момент что-то едва слышно звякнуло внизу. Она хотела отойти в сторону, чтобы посмотреть, но внезапно наступила босой ногой на что-то острое, змеей впившееся в кожу.

– Ай!

– Саш? – раздался из спальни сонный, но полный тревоги голос Войтеха.

Она осторожно убрала ногу и щелкнула выключателем. На полу, в том месте, где лежала куртка Войтеха, что-то блеснуло, отражая желтоватый свет электрической лампы. Саша наклонилась и подняла маленький осколок зеркала.

– Саш, в чем дело?

На пороге спальни показался Войтех, спешно натягивающий на себя джинсы. Саша показала ему осколок.

– Кажется, это выпало из твоей куртки.

– Дай взглянуть, – Войтех протянул раскрытую ладонь, и Саша осторожно положила на нее осколок.

Оба поняли, что это было не самой хорошей идеей, слишком поздно. Войтех дернулся, когда его еще сонное сознание озарила вспышка видения. Осколок выпал из его руки.

– Стой! – велел он, когда Саша наклонилась, чтобы снова его поднять. – Не трогай.

– В чем дело? – нахмурилась та. – Что ты видел?


Войтех присел на корточки, внимательно разглядывая осколок и почти физически ощущая, как в голове крутятся разрозненные кусочки мозаики, собираясь в единую картину.

– В этой куртке я был у Кати, – медленно произнес он, – когда Нев разбил проклятое зеркало. И сейчас я видел… что-то. Не знаю, как описать. Что-то нечеловеческое.

Саша хмыкнула.

– Меня мучает дежавю.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда в том подвале под Москвой Нев разбил Зеркало Смерти, один осколок завалился мне в капюшон. Я его только в отеле обнаружила. И мне тоже показалось, что я в нем кого-то увидела. Правда, тогда я решила, что это просто нервы после всего случившегося в том городе.

Войтех почувствовал, как сердце пропустило удар.

– И что ты сделала?

– Выбросила его, – она пожала плечами. – Еще и порезалась при этом.

– Черт, – Войтех закрыл глаза и потер их ладонью, а потом снова посмотрел на Сашу. – Можешь принести мне телефон? Кажется, нам нужно срочно связаться с Невом.

Саша быстро принесла ему телефон из гостиной, и он набрал номер Нева, мысленно отмечая, что на экране высвечивается несколько пропущенных звонков от Ивана. Войтех бросил взгляд на часы, понимая, что Сапсан, на котором он должен был уехать в Москву вместе с Иваном и Анной, как раз отходит от перрона. Но сейчас ему было плевать на это по нескольким причинам. И осколок зеркала на полу был не главной.

Нев ответил быстро, и голос его звучал неожиданно бодро.

– Нев, скажите, а вы уверены, что существо, которое живет в зеркале, после его разрушения действительно изгоняется? – без предисловий спросил Войтех.

– Что?

– Существо не может прятаться в одном из осколков? Понимаете, мы тут нашли один. Кажется, он попал мне на куртку, и я ходил с ним все это время. Когда я коснулся его, то увидел… нечто страшное. И во время вчерашнего ритуала у меня снова была галлюцинация. Вроде той, что зеркало напускает на своих жертв. Мне кажется, оно у нас с Максимом было одно на двоих.

– Так вот, что это было, – мрачно заметил Нев после недолгого молчания. – Во время ритуала я тоже чувствовал постороннее воздействие, угрожавшее стабильности Печати. Возможно, это и было действие осколка на вас.

– Саша сказала, что полтора года назад в подвале, когда вы уничтожили предыдущее зеркало, один осколок так же остался у нее, она выбросила его только в отеле, порезавшись им. Как думаете, это может быть связано?

– Пожалуй, – медленно произнес Нев, как будто еще обдумывая его вопрос. – Зеркало было уничтожено, но Саша, окропив его кровью, могла придать сил существу в осколке, если оно каким-то образом действительно может в них сохраняться. Если в тот момент осколок отражался в другой поверхности, оно могло перескочить в нее.

– Зеркало в ванной, – шепотом подсказала Саша, слышавшая весь разговор. – Это было в ванной.

Войтех повторил ее слова Неву и добавил:

– Жена фотографа говорила, что перед тем, как все началось, она продала какую-то квартиру, хозяин которой был мотающимся между Москвой и Санкт-Петербургом бизнесменом. И он скоропостижно скончался.

– Вполне вероятно, он жил в том номере отеля после Саши, – предположил Нев. – И существо увязалось за ним. Потому что номер отеля для него место неподходящее: там никто не живет подолгу, человека просто не «выпить» за пару дней. Затем, после смерти бизнесмена, жена фотографа принесла это существо к себе. Женщины любят поправлять прическу, глядя в два зеркала. Сама она не пострадала, ее муж оказался более податливой жертвой. А затем уже зараженное зеркало досталось Кате.

Войтех снова посмотрел на осколок.

– А что нам делать с этим?

Нев несколько долгих секунд молчал, как будто что-то решал, а затем уточнил:

– Никто из вас им не порезался?

– Я точно нет, – Войтех перевел взгляд на Сашу.

– Я наступила на него, но вроде бы не порезалась, – она подняла ногу и посмотрела на подошву, но следов крови на ней не было.

– Тогда очень осторожно положите его в какую-нибудь коробку с непрозрачными стенками и ждите меня. Сейчас главное не дать ему прыгнуть снова.

– Я вас понял, – кивнул Войтех, мысленно прощаясь с идеей вернуться в постель.

3 мая 2015 года, 10.52

Московский вокзал



– Да вы все издеваетесь, что ли?

Ваня оторвал от уха телефонную трубку, упрямо издающую длинные гудки все утро, и посмотрел на экран, где высвечивалось имя Анны. Говорить с ним не желали, а между тем до отправления поезда оставалось всего лишь чуть больше десяти минут. В этот раз у них снова были билеты в первый класс, но уже вместе с остальными пассажирами. Видимо, Ляшин (или Дворжак?) посчитал, что для трех человек, которым уже не о чем совещаться, не стоит арендовать целый вагон. Правда, в данный момент на перроне стоял один только Ваня.

Проснувшись утром, Дворжака в квартире он не обнаружил. Видимо, примирение с Сашей прошло удачно. Куда еще тот мог отправиться среди ночи? Только к ней. Хотя, с него станется… Ваня позвонил ему в половине десятого, когда до приезда такси осталось двадцать минут, а он так и не явился. Ему никто не ответил. Аня тоже не брала трубку, поэтому ей он отправил смс со временем отправления поезда. Прочитала ли она его, приедет ли на вокзал, он не знал, но с каждой проведенной на перроне минутой все больше в этом сомневался.

Проводник его, конечно же, не торопил. Ездить первым классом оказалось на удивление приятно. Почему он раньше так не делал? Ваня отошел в сторону, чтобы не мешать опаздывающим пассажирам, которым предстояло преодолеть еще немало метров, и наконец увидел ее.

Аня шла по перрону неторопливо, катя за собой небольшой чемодан. Он сразу предупредил ее, что зовет ненадолго, поэтому вещей она много и не брала. Но, конечно же, ни одна женщина не способна уехать в другой город с одной только сумочкой.