Идеальность

© Александр Матюхин, текст, 2022

© Валерий Петелин, обложка, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022





* * *




Александр Матюхин – творец с буйной фантазией и мастер слова, у которого даже то, что «не твое», читать интересно.

Klubkrik.ru





…Завязки его произведений хорошо узнаваемы. Тут речь, конечно, не о паранормальщине, а о быте, знакомых образах, житейских ситуациях, в которых одна маленькая деталь вдруг начинает работать не так, превращая всю конструкцию в адский механизм, пожирающий всех неудачно подвернувшихся ему под колеса.

Horrorzone.ru





Стиль и язык Матюхина так же остры, как лезвие опасной бритвы в руках маньяка. И порой такие же сочные и пугающе живые, как стекающая по этому лезвию кровь.

Парфенов М. С., писатель





Часть первая




19 октября 2019 г.

Вы знаете, как горит прошлое?

Я намереваюсь узнать. Сразу после похорон. Прости, мы были счастливы вместе, пусть и недолго.





Глава первая


Сегодня снова случилось так, что Лера бегала по лесу, вырывала себе ногти, чтобы избавиться от налипшей влажной грязи, и, стоя перед зеркалом в ванной комнате, сдирала с век наросты гноя.

При этом она тихонько напевала колыбельную, въевшуюся в подкорку сознания. Не могла остановиться:

– Только месяц не спит, тихо в окошко глядит…

Бу-бу-бу коготками боли по горлу и сквозь потрескавшиеся губы. Как избавиться от навязчивой мелодии, не подскажете?

В этом страшном сне ее схватили за запястье, и мужской голос прошептал знакомое: «Валерия, милая моя, последний кадр, хорошо? Кричи изо всех сил, будто это самый лучший секс в твоей жизни. Мы договорились? Договорились? Не испорти ничего, пожалуйста».

А она знала, что испортит.


Проснулась, как обычно, резко и с надрывом, будто только что прыгнула с крыши и вот приземлилась в собственной кровати.

Умылась. Приготовила завтрак. Процессы, позволяющие существовать.

Кофе оказался чуть горьковатым. Овсяная каша, как всегда, переварилась и слиплась. Надо бы купить свежее молоко, но для этого придется выползать из дома. Лера не любила утро и патоку солнечного света, разъедающую глаза. Не любила людей. Предпочитала ночные покупки, сразу после рабочей смены. Ночью в магазинах пусто, тихо и не так ярко. Идеальное время, чтобы сойти с ума.

За чашкой кофе неторопливо листала старый потрепанный сонник, давно валяющийся на подоконнике (буква «О», страницы сто девяносто девятая – двести пятнадцатая, непослушные жирные листики, которые сложно быстро листать). Завибрировал телефон.

По утрам ей звонила только мама. Маме скоро исполнялось шестьдесят три, ее мучила бессонница, по ночам она вязала и смотрела бесконечные новости, а часов в семь набирала номер младшей дочери, чтобы пересказать последние события, творящиеся в мире. Теракты, происшествия, визиты одних президентов к другим, результаты футбольных матчей, кассовые сборы очередного супергеройского фильма – менялись имена и цифры, но не суть новостных лент. Очень редко она звонила по другим причинам: просила помириться с папой (не будет этого никогда!). Или жаловалась, что среди ночи к ее дому снова приходила Настя и заглядывала в окна. От Насти спасали молитвы и святая вода (а еще таблетки, но мама пила их редко, потому что не доверяла современной медицине).

Лера взяла трубку, прислонила к плечу ухом:

– Доброе утро.

За окном накрапывал октябрьский дождь – прекрасная погода, гармонирующая с Лериным настроением.

– Какое же доброе… – голос у мамы был тихий, сбивчивый, непривычный. – Ты новости еще не смотрела?

– У меня нет телевизора, мам.

– А Интернет? Ты новости в Интернете не читаешь? Посмотри скорее…

– Что-то случилось? – Лера отложила сонник, загнув уголок страницы на нужном месте. Выдохнула: – С папой?..

Почему-то каждую неприятную новость она ассоциировала с отцом. Казалось бы, не общались толком много лет, но случись что – мысли сразу сворачивали к нему. Глыба семьи, центр притяжения, иначе никак.

– С папой все в порядке… – пробормотала мама. – Денис умер.

Она замолчала, видимо, ожидая, что Лера как-нибудь отреагирует. А Лера не могла отреагировать. У нее перехватило дыхание.

– Денис, который муж твоей сестры, – подытожила мама. – Представляешь? Тридцать четыре года. Молодой еще совсем. Вот уж не ожидала. Здоровый был, бегал, качался, что там еще? Никогда бы не подумала, чтобы… Бедная Ната. Счастливая семья, и тут вдруг раз, и… Вы, конечно, мало общались… Но ты знаешь, я должна была позвонить, одна семья все же, близкие люди…

– Мам… – Лера поняла, что сейчас начнет тараторить, как всегда, и поспешно прикусила губу. – Я позже перезвоню. Мне надо посмотреть в новостях, хорошо? А у меня с телефона… Мне надо отключиться. Я позже, обещаю. Не обижайся. Позже наберу.

– Как же так… – сказала мама негромко, будто не слышала. – Бедная девочка, такое горе. Что же за проклятие такое на вас, доченьки мои…

Лера оборвала связь. Сон в руку, как ни банально. Иногда жизнь вообще очень предсказуема.

Полезла в Интернет. Прочитала заметку, однотипно мелькающую в лентах местных новостных агрегаторов.

Сухо и кратко: Денис Попов, тридцать четыре года, предприниматель, найден мертвым утром в двух кварталах от своего дома. Следов насильственной смерти не обнаружено.

Денис вышел утром из дома, одетый в шорты и футболку. Еще не взошло солнце, было серо и по-осеннему тоскливо. Как говорится, в такую погоду бегают только отъявленные негодяи и зожники. И вот он бежал, делал паузы, переходил на шаг, снова бежал, сверялся с трекером на запястье – модным японским дорогим трекером, который отмерял пульс, считал километраж, подгружал маршрут, а еще подавал сигналы, когда следовало отдохнуть или выпить воды, и даже советовал, как часто надо дышать. Модная штука, которая не умела одного – предсказывать сердечный приступ.

А потом Денис упал в двух кварталах от дома и умер. Дождь капал ему на лицо, попадал в глаза и на губы. Или, может, Денис лежал на животе, и капли стучали по его затылку. Надо бы найти фотографии, сохранить на флешку, оставить закладки на память, на будущее.

Лера моргнула и поняла, что сидит без движения уже несколько минут. Занемела рука, держащая кружку с кофе на полпути ко рту. Под кожей бегали болезненные мурашки.

Второй рукой Лера неосознанно брала из сахарницы кубики рафинада и складывала их пирамидкой на краю стола. Наверняка для того, чтобы потом убрать в карман халата, как делала много лет назад, еще до лечения в психоневрологическом диспансере.

Чертыхнулась. Отставила кружку и сделала несколько кругов по кухне.

Это как же – умер? Денис, здоровяк и спортсмен, рубаха-парень, жизнерадостный и пробивной, целеустремленный, общительный… Сколько там еще хороших эпитетов она могла накидать?.. Нежный, ласковый, тихий, мягкий, близкий.

Бесконечно близкий.





* * *


…Лера выплакалась минут за десять. Достала пузырек успокаивающего, высыпала три пилюли (по рецепту положено принимать одну в день, но сейчас-то какая разница?), проглотила, запив остывающим кофе. Взяла со стола пару кубиков сахара и как есть, в ночном халате и тапочках, вышла из квартиры.

В старом подъезде на всех этажах воняло мочой. Сквозь замызганные, покрытые паутиной окошки на лестничных пролетах тянуло холодом. Кто-то привязал к батарее около почтовых ящиков велосипед, и у этого велосипеда уже не было переднего колеса.

Лера вышла на улицу, под осенний ветер и накрапывающий дождь. Лето боролось с осенью, упорно отстаивая периметр. Впрочем, бой оно уже проиграло. Вокруг шумели деревья, район был хорошо засажен еще с конца прошлого века – панельные пятиэтажки летом тонули в зелени, а сейчас оказались завалены гниющими листьями. Через дорогу раскинулась небольшая и неухоженная парковая зона, где чуть ли не раз в месяц находили очередного окочурившегося наркомана. В этой же парковой зоне, ближе к обочине дороги, выстроились ларьки с шаурмой, сигаретами, газетами. Она направилась туда.

Знакомый продавец дал ей в долг пачку сигарет и зажигалку. Лера тут же закурила, прикрыв глаза от краткого удовольствия. Попыталась понять, от чего ей прямо сейчас стало вдруг лучше: таблетки подействовали или никотин заставил выбросить очередную порцию дофамина? Возможно, и то и другое.

– Я в заднице, – сказала Лера самой себе.

В кармане завибрировал телефон. Она выудила его и увидела на экране лицо Дениса. Он улыбался на этой фотографии: уверенный, молодой, чуть небритый. В черных очках отражалась Лера – если приглядеться.