Идеальная смерть Мияко Сумиды
Часть 48 из 53 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Это что, допрос?
Закрыв глаза, Фуми вспомнила, как впервые увидела Эйдзи в студии. Он был один, а рядом на полу стоял огромный рюкзак. Эйдзи тогда сидел на корточках, вокруг него ходила Тама. Стоп, как же она ие обратила на это внимание? Тама чужих не жалует. Единственные, с кем она ладит, это Фуми, Рю и Мияко. Мияко уже мертва…
Нет, быть такого не может! Должно существовать другое объяснение. Но чем дольше Фуми размышляла, тем лучше понимала: это наиболее вероятный ответ. Откашлявшись, она повернулась к Эйдзи:
— Кем ты прикидываешься на сей раз, Мияко Сумида?
25 ТАКАЯ ЛЮБОВЬ
Улыбка у Эйдзи получилась неискренней. — О чем ты, Фуми–нэ?
— Прекрати! — велела Фуми.
— Ты же Мияко, верно? Не представляю, зачем ты решила принять чужой облик.
— Игра окончена, да? — Эйдзи потупился. Черты его лица медленно поплыли, силуэт изменился. Голову он поднял уже в ипостаси Мияко. — Зря я сразу не сказала тебе правду.
— Чей облик ты принимала? — со вздохом спросила Фуми.
— Старшего брата. Я думалао нем, когда услышала, как ты зовешь Таму.
— Он на тебя не похож.
— Он мне не родной, а сводный. Когда я училась в старших классах, моя мать снова вышла замуж.
— Ясно, — отозвалась Фуми. — Его правда звали Эйдзи?
— Да, Эйдзи Сумида.
— И ои правда попал в ДТП? Разбился на мотоцикле?
Мияко помрачнела:
— Какое же это ДТП, если он его спровоцировал?
— Твой сводный брат совершил самоубийство?
— Да.
— Что подтолкнуло его к этому?
Мияко не ответила.
— Что случилось, Мияко?
Бестелесная девушка молчала.
— Скажи, по крайней мере, зачем ты здесь. Зачем приняла чужой облик, чтобы ко мне подобраться?
— Не знаю, — шепнула Мияко. — Я была в полном замешательстве.
— Почему бы не рассказать мне все? Знаешь ведь, я не стану тебя осуждать.
— Да, знаю, но… — Мияко покачала головой.
Вздохнув, Фуми обняла девушку, забыв, что не может к ней прикоснуться. Ее руки прошли как по воздуху. Зачем она так? Глупость же! Глядя на Мияко, Фуми чувствовала: с девушкой случилась беда, такая, что заставило ее покончить с собой.
Где сейчас Рю? Что посоветовал бы он в такой ситуации?
Мияко опустила голову и задрожала. Девушка не издавала ни звука, но Фуми чувствовала: она плачет. Такие слезы разъедают душу… Фуми сделала глубокий вдох. В груди стало тесно: тоска заполняла до краев, распирала, грозя вырваться наружу. Она впервые заглянула за холодный каменный фасад Мияко. Внешние упрямая, беспардонная девушка хранила страшную тайну, почти как она сама. Фуми страдала молча, и ничего хорошего ей молчание непринесло. Мияко тоже.
— В старших классах меня травили, — наконец проговорила Фуми.
Мияко подняла голову.
— Девчонки. Было их шестеро, — продолжала Фуми, стараясь контролировать свой голос, но фразы вырывались придушенными обрывками. — Почти каждый день они выводили меня на школьную крышу и избивали.
— И никто не защитил тебя?
Фуми покачала головой:
— Я была тихим, застенчивым подростком, выделявшимся из общей массы. Друзей не было, одноклассники считали меня чудиком. Когда те девчонки доставали меня, одноклассники не говорили ни слова. Проблемы наживать не хотели, вот и делали вид, что ничего не происходит. Вот и я какое–то время прикидывалась, что ситуация нормальная. Убедить себя в этом несложно… — Фуми перевела дыхание. — Но страдала я сильно. Очень сильно.
Мияко нахмурилась.
— Я никогда никому об этом не рассказывала. А ведь мне могли бы помочь.
— Травля в итоге закончилась?
— Да.
— Каким образом? — спросила Мияко, подняв голову.
— Я дала отпор. — Фуми через силу улыбнулась. — Однажды не выдержала и в порыве гнева буквально порвала мерзавок. — Фуми усмехнулась. — До сих пор помню их мордашкн! Девчонки будто дьявола увидели. Кайф непередаваемый!
Мияко засмеялась, и Фуми поняла, что смеется вместе с ней. Для Фумио Янаги было немыслимо обратить свои мучения в шутку, и Фуми радовалась, что ей это удалось.
— Ты видела тех девчонок на встрече выпускников? — спросила Мияко.
— Какая догадливая! — похвалила Фуми. — Я видела их командиршу, которая начала травлю. Она передо мной извинилась.
Мияко склонила голову набок:
— Ты можешь ее простить?
Фуми пожала плечами:
— На встрече выпускников я взяла реванш. Думаю, я уже давно простила тех девчонок, но не смогла признаться в этом командирше.
— Очень благородно с твоей стороны, — пробормотала Мияко. — А себя ты простила?
— Стараюсь простить.
— Легче стало?
— Да. Особенно после того, как с тобой поделилась.
Мияко кивнула. Казалось, она сейчас снова расплачется.
— Я знаю, тебе больно, — сказала Фуми, повернувшись к ней. — Не держи боль в себе. Я хочу разделить ее с тобой.
Реакции Мияко пришлось ждать долго.
— Я полюбила того, кого нельзя, — наконец призналась девушка. — Своего отчима.
* * *
Про мистера Сумиду Мияко Кодзима впервые услышала весной, когда ей исполнилось шестнадцать.
— Я встречаюсь с одним своим коллегой, — объявила ей мать за ужином. — Хочу тебя с ним познакомить.
У Мияко глаза на лоб полезли.
— Он разведен, живет с сыном — студентом колледжа, — продолжала мать. — Мистер Сумида очень добрый и наверняка тебе понравится. Но если ты против наших отношений, я пойму и поставлю на них точку.
— Дело не в этом, — тотчас возразила Мияко. — Я просто удивилась. — После смерти отца романтических отношений ее мать не завязывала. — Я с удовольствием познакомлюсь с ним. Да, конечно! Если ты счастлива, я тоже счастлива.
Мать широко улыбнулась. Такую улыбку Мияко не видела у нее с тех пор, как покойному отцу диагностировали неизлечимый рак. Девушка вдруг поняла, что за последнее время мать изменилась — повеселела, по утрам теперь тщательно выбирала одежду и аксессуары. Еще до встречи с тем мужчиной Мияко решила не мешать маминым отношениям. Раз мать счастлива, она примет ее коллегу, даже если он ей не поправится.
В конце недели обе семьи отправились на ланч В Уэно. Они выбрали национальный ресторан, где подавали кайсэки, и сняли кабинку с видом на парк. Осень раскрасила листья в яркие цвета — красный, желтый, оранжевый, карминовый.
Мать не преувеличивала: мистер Сумида оказался душевным и обходительным. Страстный любитель бега, он был загорелым, поджарым и выглядел куда моложе своих лет. Его сын, дружелюбный словоохотливый Эйдзи, легко разговорил и рассмешил маму Мияко.
Мияко опасалась, что встреча получится неловкой, а вышло наоборот. Все прекрасно поладили, отец и сын Сумида очень спокойно восприняли необщительность Мияко. После восхитительной трапезы со сменой блюд они прогулялись по парку Уэно, затем попрощались.
— Ну, как тебе встреча? — спросила миссис Кодзима по пути домой.
Закрыв глаза, Фуми вспомнила, как впервые увидела Эйдзи в студии. Он был один, а рядом на полу стоял огромный рюкзак. Эйдзи тогда сидел на корточках, вокруг него ходила Тама. Стоп, как же она ие обратила на это внимание? Тама чужих не жалует. Единственные, с кем она ладит, это Фуми, Рю и Мияко. Мияко уже мертва…
Нет, быть такого не может! Должно существовать другое объяснение. Но чем дольше Фуми размышляла, тем лучше понимала: это наиболее вероятный ответ. Откашлявшись, она повернулась к Эйдзи:
— Кем ты прикидываешься на сей раз, Мияко Сумида?
25 ТАКАЯ ЛЮБОВЬ
Улыбка у Эйдзи получилась неискренней. — О чем ты, Фуми–нэ?
— Прекрати! — велела Фуми.
— Ты же Мияко, верно? Не представляю, зачем ты решила принять чужой облик.
— Игра окончена, да? — Эйдзи потупился. Черты его лица медленно поплыли, силуэт изменился. Голову он поднял уже в ипостаси Мияко. — Зря я сразу не сказала тебе правду.
— Чей облик ты принимала? — со вздохом спросила Фуми.
— Старшего брата. Я думалао нем, когда услышала, как ты зовешь Таму.
— Он на тебя не похож.
— Он мне не родной, а сводный. Когда я училась в старших классах, моя мать снова вышла замуж.
— Ясно, — отозвалась Фуми. — Его правда звали Эйдзи?
— Да, Эйдзи Сумида.
— И ои правда попал в ДТП? Разбился на мотоцикле?
Мияко помрачнела:
— Какое же это ДТП, если он его спровоцировал?
— Твой сводный брат совершил самоубийство?
— Да.
— Что подтолкнуло его к этому?
Мияко не ответила.
— Что случилось, Мияко?
Бестелесная девушка молчала.
— Скажи, по крайней мере, зачем ты здесь. Зачем приняла чужой облик, чтобы ко мне подобраться?
— Не знаю, — шепнула Мияко. — Я была в полном замешательстве.
— Почему бы не рассказать мне все? Знаешь ведь, я не стану тебя осуждать.
— Да, знаю, но… — Мияко покачала головой.
Вздохнув, Фуми обняла девушку, забыв, что не может к ней прикоснуться. Ее руки прошли как по воздуху. Зачем она так? Глупость же! Глядя на Мияко, Фуми чувствовала: с девушкой случилась беда, такая, что заставило ее покончить с собой.
Где сейчас Рю? Что посоветовал бы он в такой ситуации?
Мияко опустила голову и задрожала. Девушка не издавала ни звука, но Фуми чувствовала: она плачет. Такие слезы разъедают душу… Фуми сделала глубокий вдох. В груди стало тесно: тоска заполняла до краев, распирала, грозя вырваться наружу. Она впервые заглянула за холодный каменный фасад Мияко. Внешние упрямая, беспардонная девушка хранила страшную тайну, почти как она сама. Фуми страдала молча, и ничего хорошего ей молчание непринесло. Мияко тоже.
— В старших классах меня травили, — наконец проговорила Фуми.
Мияко подняла голову.
— Девчонки. Было их шестеро, — продолжала Фуми, стараясь контролировать свой голос, но фразы вырывались придушенными обрывками. — Почти каждый день они выводили меня на школьную крышу и избивали.
— И никто не защитил тебя?
Фуми покачала головой:
— Я была тихим, застенчивым подростком, выделявшимся из общей массы. Друзей не было, одноклассники считали меня чудиком. Когда те девчонки доставали меня, одноклассники не говорили ни слова. Проблемы наживать не хотели, вот и делали вид, что ничего не происходит. Вот и я какое–то время прикидывалась, что ситуация нормальная. Убедить себя в этом несложно… — Фуми перевела дыхание. — Но страдала я сильно. Очень сильно.
Мияко нахмурилась.
— Я никогда никому об этом не рассказывала. А ведь мне могли бы помочь.
— Травля в итоге закончилась?
— Да.
— Каким образом? — спросила Мияко, подняв голову.
— Я дала отпор. — Фуми через силу улыбнулась. — Однажды не выдержала и в порыве гнева буквально порвала мерзавок. — Фуми усмехнулась. — До сих пор помню их мордашкн! Девчонки будто дьявола увидели. Кайф непередаваемый!
Мияко засмеялась, и Фуми поняла, что смеется вместе с ней. Для Фумио Янаги было немыслимо обратить свои мучения в шутку, и Фуми радовалась, что ей это удалось.
— Ты видела тех девчонок на встрече выпускников? — спросила Мияко.
— Какая догадливая! — похвалила Фуми. — Я видела их командиршу, которая начала травлю. Она передо мной извинилась.
Мияко склонила голову набок:
— Ты можешь ее простить?
Фуми пожала плечами:
— На встрече выпускников я взяла реванш. Думаю, я уже давно простила тех девчонок, но не смогла признаться в этом командирше.
— Очень благородно с твоей стороны, — пробормотала Мияко. — А себя ты простила?
— Стараюсь простить.
— Легче стало?
— Да. Особенно после того, как с тобой поделилась.
Мияко кивнула. Казалось, она сейчас снова расплачется.
— Я знаю, тебе больно, — сказала Фуми, повернувшись к ней. — Не держи боль в себе. Я хочу разделить ее с тобой.
Реакции Мияко пришлось ждать долго.
— Я полюбила того, кого нельзя, — наконец призналась девушка. — Своего отчима.
* * *
Про мистера Сумиду Мияко Кодзима впервые услышала весной, когда ей исполнилось шестнадцать.
— Я встречаюсь с одним своим коллегой, — объявила ей мать за ужином. — Хочу тебя с ним познакомить.
У Мияко глаза на лоб полезли.
— Он разведен, живет с сыном — студентом колледжа, — продолжала мать. — Мистер Сумида очень добрый и наверняка тебе понравится. Но если ты против наших отношений, я пойму и поставлю на них точку.
— Дело не в этом, — тотчас возразила Мияко. — Я просто удивилась. — После смерти отца романтических отношений ее мать не завязывала. — Я с удовольствием познакомлюсь с ним. Да, конечно! Если ты счастлива, я тоже счастлива.
Мать широко улыбнулась. Такую улыбку Мияко не видела у нее с тех пор, как покойному отцу диагностировали неизлечимый рак. Девушка вдруг поняла, что за последнее время мать изменилась — повеселела, по утрам теперь тщательно выбирала одежду и аксессуары. Еще до встречи с тем мужчиной Мияко решила не мешать маминым отношениям. Раз мать счастлива, она примет ее коллегу, даже если он ей не поправится.
В конце недели обе семьи отправились на ланч В Уэно. Они выбрали национальный ресторан, где подавали кайсэки, и сняли кабинку с видом на парк. Осень раскрасила листья в яркие цвета — красный, желтый, оранжевый, карминовый.
Мать не преувеличивала: мистер Сумида оказался душевным и обходительным. Страстный любитель бега, он был загорелым, поджарым и выглядел куда моложе своих лет. Его сын, дружелюбный словоохотливый Эйдзи, легко разговорил и рассмешил маму Мияко.
Мияко опасалась, что встреча получится неловкой, а вышло наоборот. Все прекрасно поладили, отец и сын Сумида очень спокойно восприняли необщительность Мияко. После восхитительной трапезы со сменой блюд они прогулялись по парку Уэно, затем попрощались.
— Ну, как тебе встреча? — спросила миссис Кодзима по пути домой.