И один в тайге воин

– Сделаем так, – решившись, заговорил Мишка. – Вы заказывайте чуть больше обычного, а я по осени всё старое хантам перевезу. Ну, сколько получится.

– И что тогда? – не понял урядник.

– А тогда то, что у нас все товары свежие лежать будут. А прошлогодние в дело пойдут. Не нужно их передерживать сильно. Особенно муку и крупы. Как бы жучок не завёлся.

– Тоже верно. Добро, Миша. Как скажешь, – подумав, кивнул толстяк. – В этом деле ты главный.

– Да господь с вами, Николай Аристархович, – растерянно отмахнулся Мишка.

– Не скажи, брат, – качнул урядник головой. – Мне вон и в голову не пришло так к войне готовиться, а ты всё придумал. И как семьи с голоду не уморить, и как хантам помочь, да ещё и внакладе не остаться. Так что как ни крути, а в этом деле ты и вправду главный. Моего ума тут не хватит. Знаю, что ещё и атамана на такое же дело подбил. Верно ли?

– Угу, – коротко кивнул парень. – Ну, а как иначе-то было? Казаки мне и с переездом помогли, и по жизни, так неужто брошу?

– Вот я и говорю, прав ты был. Купцы уже цены поднимать начали. Не сильно, по чуточке, но всё одно заметно. И чем дольше война эта клятая продлится, тем хуже будет. А тут ещё и лето такое, что не приведи господи. Народ рассказывает, даже на огородах посадки горят.

– Вот-вот. А ежели ещё осенью ранние дожди зарядят, так и вообще не обрадуемся, – вздохнул Мишка, судорожно вспоминая подобные истории из собственного прошлого.

– Нам и жары хватит, – перекрестившись, отмахнулся урядник. – Миш, а ты никак собрался автомобилю делать? – вдруг спросил он, разглядев мотор на раме.

– Он самый и есть, – усмехнулся парень.

– Думаешь, поедет? – спросил урядник с явным сомнением в голосе.

– Ну, мотор есть, колёса тоже. Выходит, должен ехать, – усмехнулся парень.

– Да я понимаю, что в этом деле ни уха ни рыла не смыслю, – вздохнул толстяк. – Но ведь там и окромя колёс много чего быть должно.

– Так ведь я не в укор, дядя Николай, – спохватился Мишка, не желая обижать хорошего человека. – Просто я и сам пока толком не знаю, как оно будет. На бумаге вроде всё работать должно, а как на деле будет, одному богу известно. Может, ещё раз двадцать переделать придётся. Вот, глядите, – принялся объяснять он, подходя к уже готовому шасси. – Вот эта шестерня вращается, когда двигатель работать начнёт. Чем больше топлива в него заливаешь, тем быстрее она крутится, – так он объяснил повышение оборотов. – А вот эта шестерня будет вот эту цепь тянуть, когда её вот этим рычагом с той соединишь. Шестерня цепь крутит, цепь шестерёнку на задней оси крутит, ось вращается и крутит колёса.

– И что не так? – подумав, не понял урядник. – Вроде и вправду должно работать.

– Верно, да не совсем. Когда шестерню с цепью с моторной шестерёнкой соединишь, она может мотор удержать, и он просто остановится.

– Думаешь, удержит?

– А вот не знаю, – развёл Мишка руками. – Тут, пока не попробуешь, не выяснишь. Если только её на часовую пружину посадить, чтобы зазор для разгона дать, – озвучил он очередную идею.

– Это что ж за часы такие должны быть? – растерялся урядник.

– А? Да нет, не часы, – вынырнув из своих размышлений, отмахнулся Мишка. – Это просто по виду она такая же, как в часах. Спиралькой долгой закручена.

– И где её взять? – помолчав, поинтересовался урядник.

– А вот не знаю, – вздохнул парень. – И самому такую не сделать. Стали подходящей нет.

– Так, может, чего попроще придумаешь? – осторожно предложил толстяк.

– Знать бы ещё, что именно, – вздохнул Мишка. – Эх, знаний мне не хватает, дядя Николай. Знаний. И литературы подходящей. Журналов всяких по технике разной. У нас один завалящий где найдёшь, и то спасибо господи.

– Так давай я купцов знакомых озадачу, – тут же предложил урядник. – Они так и так в города мотаются. Вот пусть и возят.

– Это бы хорошо, да только они ведь одно и то же повезут. А надо разное.

– Нашёл сложность, – отмахнулся урядник. – Сегодня к букинисту зайду и все названия таких журналов узнаю. А потом каждому отдельно скажу, какой везти. Вот и будет тебе литература разная, – с победным видом пообещал он, произнеся трудное слово едва не по слогам.

– Коли получится, в пояс вам поклонюсь, Николай Аристархович, – истово пообещал Мишка, которому и вправду не хватало информации по местному техническому прогрессу.

– Ещё чего! – вдруг возмутился урядник. – Это я тебе, Миша, по гроб жизни должен. И за помощь твою, и за то, что обидчиков моих не отпустил, и за подсказку с товарами на чёрный день. Так что не бери в голову. Будут тебе журналы. Ладно, сынок. Пойду я, – вздохнул он, тяжело поднимаясь.

Проводив его до брички, Мишка вернулся в сарай, и, не удержавшись, весело подпрыгнул, взмахнув в воздухе кулаком.

– Есть! Если толстяк и вправду купцов озадачит, всё станет намного проще. Тогда можно будет и о коробке передач подумать, и о сцеплении. Тут уж никто не скажет, что такого не существует, – тихо шипел парень, быстро устанавливая цепь.

– Ты с кем это там, Миша? – послышался за спиной голос жены.

– Да вот, железку уговариваю, чтобы на место сразу встала, – нашёлся парень, разворачиваясь к ней.

– А чего это урядник приезжал? Случилось чего? – не унималась девушка.

– Нет. Нормально всё. Так. В местах наших оказался, вот и заглянул на минутку. Всё ж не чужие люди.

– А он точно тебя никуда не звал? – спросила Настя, настороженно разглядывая мужа.


– Женщина, это что за допрос? – спросил Мишка, грозно подбоченившись и сурово сдвинув брови. – Не в полиции служишь. Давно вожжей у меня не пробовала?

Не удержавшись, Настя прыснула и звонко расхохоталась. Глядя на неё, Мишка не удержался и, рассмеявшись, обнял жену.

– Смешной ты, тятя, – послышалось от ворот сарая. – Шумишь, грозишься, а сам даже плеть в руки никогда не брал.

– А зачем мне плеть, доча? – повернулся парень к улыбающейся дочке. – Мы ж люди. Нам Господь разум и речь для того и дал, чтобы мы всегда поговорить могли да объяснить друг дружке, что и как сделать надо. Да и нельзя теперь мамку плетью. Тяжёлая она у нас.

– Угу, а вон соседку, тётку Аксинью, муж что ни день плетью учит, – вздохнула Танюшка.

– Дурак у неё муж. И она дура, – отрезал Мишка. – Ей к атаману идти надо. Он того мужа быстро в стойло поставит и овёс жевать приучит.

– Сама виновата, – быстро прошептала Настя ему на ухо, и Мишка от неожиданности поперхнулся.





* * *


Испытание автомобиля состоялось в августе. Выкатив его со двора, Мишка уселся на сиденье и, перекрестившись, плавно сдвинул рычаг соединения двигателя с ведущей шестерёнкой. Обороты двигателя упали, и парень плавно придавил педаль газа. Машина дёрнулась, двигатель чихнул и зазвенел клапанами, выражая своё возмущение, но машина, снова дёрнувшись, сдвинулась с места и медленно покатилась по дороге.

Дав ей слегка разогнаться, Мишка осторожно начал прибавлять газу. К его удивлению, машина начала разгоняться. На околице пяток молодых казаков, верхами возвращавшихся с поля, увидев эдакое чудо, оживились и, пригнувшись к шеям коней, бросились вдогонку. Дав им поравняться с машиной, Мишка с усмешкой придавил педаль, и машина под глухой рёв самодельного глушителя понеслась по тракту. Очень скоро казаки отстали, что повергло парня в настоящее изумление.

– Это выходит, что мы тут под пятьдесят километров жмём? – мысленно прикинув скорость коней, хмыкнул он. – Хорошая лошадь галопом примерно сороковник выжимает, недолго. А я от них просто уехал. Выходит, так.

Увлёкшись ощущением быстрой езды, Мишка и сам не заметил, как влетел в посёлок и, распугивая кур, промчался по улице родной деревни. Выкатившись на торг, он заложил левый поворот и, объехав его по кругу, направил машину на чистую сторону. Докатившись до булочной, он сбросил газ и плавным движением отсоединил колёса от двигателя. Убедившись, что машина пошла накатом, парень с силой придавил педаль тормоза, и его изобретение, скрипнув медными колодками, остановилось.

Перекрыв подачу топлива, Мишка выбрался из салона и, захлопнув дверцу, тут же полез под капот. Нужно было проверить, как чувствуют себя трущиеся части трансмиссии. Точнее, то, что он привычно называл этим словом. К удивлению Мишки, основные шестерни даже не сильно нагрелись, хотя и не имели серьёзной смазки. Так, жиром натёр, чтобы не особо стирались, и всё. С настоящими смазками в этих местах было плохо.

Убедившись, что обратно доедет без посторонней помощи, Мишка захлопнул капот и, выпрямившись, увидел хозяйку булочной, которая стояла на крыльце своей лавки в окружении родных и присных. При этом глаза у всех высыпавших на крыльцо можно было охарактеризовать одним словом. Квадратные. Улыбнувшись, Мишка вежливо поздоровался и, поднимаясь по ступеням, на всякий случай спросил:

– А вы что же, не работаете сегодня?

– Отчего же, очень даже работаем, – очнувшись, быстро ответила хозяйка. – А позвольте полюбопытствовать, сударь, откуда у вас эдакое чудо?

– Сам сделал, – развёл Мишка руками.

– Сам?! – в голосе хозяйки прозвучала смесь восхищения, изумления и недоверия.

– Сам.

– Выходит, слухи по посёлку о вас бродят?

– Что за слухи? – не понял Мишка.

– А что вы своими изобретениями прославились и даже бумагу о том от самого генерал-губернатора имеете.

– Бумага есть, это верно. Но получил я её только за одно изобретение. А всё остальное пока только так, для себя.

– Да вы проходите, сударь, проходите, – засуетилась хозяйка, сумев наконец взять себя в руки.

Затарившись свежайшей выпечкой, пряниками и калачами, Мишка уложил покупки на соседнее сиденье и принялся запускать двигатель. Горячий мотор схватился сразу, весело затарахтев. Усевшись, Мишка плавным движением рычага соединил шестерни и, начав движение, помахал толпившимся на крыльце лавки. Разогнав машину, он держал среднюю скорость, чтобы не задавить кого случайно. Что ни говори, а машин бояться здесь ещё не научились.

Снова выехав на тракт, он прибавил газу и оказался в станице через четверть часа. Подкатив к своим воротам, он остановил машину и только теперь понял, что вся улица запружена народом. Станичники высыпали из домов, с интересом рассматривая новинку. Мотор заглох, и на улице воцарилась странная тишина, нарушаемая только обычными звуками деревни. Где-то мычала корова, квохтали куры да лениво брехал пёс.

– Выходит, получилось у тебя, Миша? – послышался вопрос, и к машине протолкался атаман.

– Получилось, Сергий Поликарпович, – кивнул Мишка, ещё и сам не веря в удачу. – Вот, в булочную съездил, семью побаловать, – предъявил он доказательство, доставая из машины сумки со свежей выпечкой.

– Так ты что же, за этим туда ездил? – растерялся атаман.

– Да нет, – отмахнулся Мишка. – Ездил я, чтобы машину проверить. А это так, прихватил, чтобы отпраздновать. Как-никак, новый механизм придумал. Правда, работы ещё с ним столько, что самому страшно. Ну да глаза боятся, а руки делают.

– Это верно, – удивлённо кивнул атаман, обходя автомобиль по кругу. – И что тебе надо, чтобы его до ума довести?

– Много чего, – удручённо вздохнул парень. – И прежде всего подшипники. А то те, что я делаю, не подшипники, а насмешка. А в наших мастерских такие не сделать. Тут настоящий завод нужен.

– Сложно, – прогудел кузнец, пробираясь к машине и пожимая Мишке руку. – Это товар редкий. Их всем подряд не продают.

– Знаю, – грустно кивнул Мишка.

– А что в них такого сложного? – не понял атаман.