И меркнет свет

* * *


Он нашел Антона там, где тот проводил последние дни, – в огороде. Небо было темным и затянутым грозовыми тучами. Уже начал моросить дождик. Наблюдая за Антоном с веранды, Джуд позволил себе поверить, что они на самом деле могут оставаться здесь столько, сколько захотят. Что они могут постареть здесь, спрятавшись в этом изгибе реки и провести последние дни на земле и в безопасности. Раньше Джуд не позволял себе мечтать о таком. Он едва вообще думал о собственном счастье до ночи в Эндаррионе, когда Антон поцеловал его.

А теперь он хотел схватить счастье и держать его так крепко, как только возможно и как можно дольше.

Джуд вышел под дождь и направился к Антону. Он знал, что тот его чувствует, но новогардиец не поднял взгляда от растений.

– Я не хочу с тобой ссориться, – начал Джуд. – Не хочу и дальше ссориться.

Антон замер, его плечи напряглись.

– Мы все время ссоримся, Джуд. Мы поссорились три раза за один день, когда встретились.

Губы Джуда растянула улыбка, и он сел на землю рядом с Антоном.

– Только потому, что тебе легко удается заводить меня, а я легко завожусь.

Антон фыркнул:

– А еще ты упрямый.

– А все знают, какой ты уступчивый и готовый соглашаться, – сухо заметил Джуд.

– Верно, – ответил Антон, улыбаясь впервые за много дней. Но его улыбка быстро исчезла, когда он опустил взгляд. – Думаю, ты пришел сюда не затем, чтобы сказать, что передумал.

– Ты знаешь, что мы обязаны это сделать.

Антон долгое время не отвечал, теребя мягкий листик шалфея двумя пальцами. Наконец он поднял взгляд на Джуда.

– Когда твой Дар был поврежден Божьим огнем, ты решил, что единственный способ вернуть его, единственный способ исполнить свою судьбу – вырезать собственное сердце.

Джуд не стал это отрицать. Он знал, что они оба вспоминают первый раз, когда Антон поцеловал его и как Джуд умолял его держаться на расстоянии, будучи уверенным, что, поддавшись, он навлечет на себя гибель.

– Но ты не смог, – продолжил Антон. – Даже когда считал, что это твой единственный шанс, ты не стал это делать.

– Это не то же самое, – сказал Джуд. – Сейчас на кону жизни других. Мир на кону. Ты видел, что произойдет.

– Знаю, – ответил Антон с нотками вины в голосе и вздохнул. – Я не стану заставлять тебя давать обещания. Я не могу сделать выбор за тебя. Но это выбор, Джуд. Тебе не нужно делать это просто потому, что так решили пророки.

Джуд отвернулся.

Антон поднес его руку к губам и поцеловал костяшки пальцев.

– Ты же хотел, чтобы я в тебя верил, так?

Джуд притянул его к себе и поцеловал под усиливающимся дождем. Он просто хотел чувствовать Антона в своих объятиях, его мягкое дыхание и его теплые руки. Одно последнее мгновение близости. Одно последнее мгновение ненарушенных обещаний.

– Ладно. – Он отстранился, не открывая глаз, чтобы не видеть выражение лица Антона. – Отправимся в Паллас Атос. Найдем Реликвии. Давай пытаться дальше.





* * *


Весь вечер они составляли план вместе со Странницей. Внешне он казался достаточно простым: им просто нужно собрать все четыре Реликвии в одной комнате с Антоном и Беру. Антон мог использовать Реликвию взора, чтобы вытянуть силу других Реликвий, и создать новую печать, которая снова заточит бога и вернет Беру контроль над телом. Как и сделал Паллас тогда в Бехезде.

Джуд точно не знал, как им заманить бога, но первым шагом было нахождение Реликвий.

– Пусть Паллас и мертв, но город все еще наполнен верными ему людьми, – сказала Странница. – Попасть в храм может быть нелегко. И, уверена, Реликвии хорошо охраняются.

– Готов поспорить, вы не собираетесь штурмовать храм Палласа без меня.

Джуд повернулся к арочному входу в гостиную, где стоял Илья.

Антон напрягся:

– Вообще-то собирались.

– Да ладно, я же часть команды, ведь так? – сказал Илья. – Я помог вам пересечь долину. И могу помочь попасть в храм Палласа. Или каков там план.


Антон сощурился, глядя на брата:

– И это предоставит тебе идеальную возможность передать нас свидетелям, как только мы ступим на территорию Паллас Атоса.

– Ты и правда думаешь, что я так поступлю после всего случившегося?

Антон посмотрел на него с вызовом:

– Думаю ли я, что ты предашь нас, как только это станет выгодно? Да.

– Ну, повторю, Антон, кажется ты сейчас в том положении, когда тебе нужно или довериться мне, или пойти одному, – ответил Илья. – Нужно ли мне напоминать тебе, что это ты пришел просить меня помочь спасти твоего возлюбленного мечника?

Джуд уставился на Антона, чей яростный взгляд был прикован к брату. Илья уже упоминал, что помог Антону спасти Джуда из цитадели в Паллас Атосе, но Джуд не знал, что сам Антон отыскал брата. Какое же отчаяние он испытывал, что сам обратился за помощью к Илье? Что еще он был готов сделать, – подумал Джуд, чувствуя, как сжимается грудь, – чтобы спасти Джуда?

– Веришь ты мне или нет, брат, я изменился, – тихо произнес Илья. – И хочу помочь.

– Отлично, – резко сказал Антон. – Можешь идти с нами. Но ты под командованием Джуда. Если он скажет тебе что-то сделать, ты не будешь задавать вопросы.

Илья перевел взгляд на Джуда, и вспышка страха в его глазах быстро скрылась за холодным недовольством. Он скрестил руки на груди.

– Ладно.

Они вернулись к разработке плана, обсудили каждый вариант теперь, когда Илья поделился полезной информацией о городе. К поздней ночи Антон уже засыпал на ходу на плече у Джуда, и каждый его комментарий сопровождался зевком, пока наконец Джуд не отвел его спать.

Когда мечник уложил его, Антон моментально заснул, теплый и расслабленный. Его волосы разметались по подушкам. Все в Джуде хотело свернуться рядом с ним под теплыми одеялами. Он позволил себе мгновение посидеть на краю кровати и смотреть на мирное лицо Антона, прислушиваться к его тихому дыханию, прежде чем заставил себя подняться на ноги. Ему казалось, что сердце готово разорваться пополам, когда он снова вышел в коридор.

Добравшись до гостиной, Джуд увидел, что Илья ушел, и таким образом Джуд и Странница остались наедине впервые с ее приезда.

Она подняла на него взгляд, словно ждала.

– Что бы это ни было, – после долгой паузы произнесла она, – просто скажи.

Ее взгляд всегда смущал его, с самой первой их встречи на вечеринке в Эндаррионе. Она будто всегда знала, о чем он думает. В этом отношении женщина напоминала Антона. Возможно, такова природа пророков.

– Вы знаете правду обо мне, – наконец произнес Джуд.

Странница задумчиво посмотрел на него.

– О тебе много правд, Джуд Везерборн. Ты про какую?

– О том, кто на самом деле Хранитель Слова. – Он опустил взгляд. – Что я такое. Что мне нужно сделать, чтобы убить бога.

Она кивнула.

– Так почему же вы не остановили его? – спросил Джуд.

На ее лице мелькнула боль, так быстро, что Джуд едва успел ее заметить.

– Если бы я могла помешать Палласу сделать это с Темарой…

– Нет, – прервал ее он, поняв: она считает, что он ее винит. – Я хочу знать, почему вы не остановили Антона. Все бы это закончилось, если бы он просто принял, что мы должны сделать. Если бы не пытался найти пророков.

– А тебе удавалось успешно отговорить Антона от чего-либо? – спросила она.

Джуд не мог этим похвастаться. С момента встречи с Антоном он шел на уступки за уступками: позволил ему поставить на кон Остроконечный Клинок, позволил войти на трибунал Ордена, словно все это место принадлежит ему, позволил затащить себя на вечеринку и в первую очередь позволил Антону поцеловать себя. Позволил заставить себя поверить, что у них может быть общее будущее.

Он не ответил на вопрос Странницы, но этого и не требовалось. Джуд видел, что темные глаза прочитали все по его лицу.

– У меня были сомнения по поводу других пророков, – призналась она. – Я думала, что они сдались и спрятались в самом дальнем уголке Земли, чтобы сбежать от рока, оставленного ими миру. Я не думала, что они… – Она замолчала, и Джуд понял, что ее переполняют эмоции. Мечник никогда не видел ее несобранной, но вот она не могла подобрать слова, а темные глаза заволокло дымкой. – У нас были разногласия. И они держали нас на расстоянии много веков. Но то, что сделал Паллас. Я презираю его за то, как он поступил с остальными, словно у меня мало причин его ненавидеть.

Ее голос звучал словно издалека, а взгляд был отстраненным, будто она и вовсе покинула комнату.

– Расскажите мне о ней, – мягко попросил Джуд. – О Темаре. Первой Хранительнице Слова.

Женщина закинул ногу на ногу, а потом поставила их на пол, и синяя юбка зашуршала.

– Она была и все еще остается самой красивой, самой яростной девушкой из виденных мной. Чувства были запрещены, потому что мы считали, что из-за наших ролей избранных пророков такие привязанности затуманят нашу веру. Уверена, ты понимаешь, как мне сложно было это принять.

Джуд поразился, что у них со Странницей было нечто настолько общее.

– А потом девушка, которую я любила, стала слугой Палласа. Жертвой. И ее дети, и их дети, все они приходили в этот мир и становились слугами. Жизнь без любви, семьи и всего, о чем я когда-то мечтала для нас.

Джуд почувствовал, как в горле закололи слезы. Всю его жизнь ему говорили, что суть Хранителя Слова рождена из долга, одиночества и служения. Но на самом деле суть его предка – суть первого Хранителя была связана с любовью.

Ее тяжелый взгляд остановился на лице Джуда.