Хюгге

В другие моменты вы можете получить разрешение на подъем иностранного флага ВМЕСТЕ с датским флагом, который должен быть ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ того же размера и расположен на почетном месте. В противном случае это действие будет квалифицировано как акт доминирования, что может повлечь военный конфликт…



На этом я сломалась.

– Звучит весьма драматично!

– Только представьте, какой властью вы обладаете! – воскликнул Швейцарский Друг, отхлебывая чай. – И вы даже не догадывались об этом!

Все происходящее доставляло ему огромное удовольствие. Я продолжила чтение.

Разрешения выдаются по конкретным запросам и могут быть в любое время отозваны органами управления. Неподчинение настоящим правилам НЕЗАКОНННО и может быть подвергнуто ШТРАФУ.

P.S: В Дании также не разрешается оскорблять флаги иностранных государств, но ПОЗВОЛЕНО сжигать датский флаг…



– Что?! – изумился Лего-Мен.

– На ламинированном листке так и написано, – ответила я и продолжила читать.

…ПОЗВОЛЕНО сжигать датский флаг. Это объясняется тем, что сжигание иностранного флага может быть воспринято как проявление неуважения к некоей стране. Сжигание датского флага не является вмешательством во внутренние дела другого государства, поэтому такое действие признается законным. В соответствии с датскими традициями, сжигание изношенного полотнища флага – это приемлемый способ его утилизации.



– Как флаг может износиться? – изумился Швейцарский Друг. – Слишком много им махать?

Мы были озадачены.

Датский флаг нельзя поднимать до наступления рассвета или до 8.00 (в зависимости от продолжительности светового дня). Флаг следует спускать перед закатом.

Флаг следует поднимать и опускать в торжественной обстановке.

Флаг никогда не должен касаться земли, так как такое положение полотнища символизирует начало военного конфликта.



– Черт побери, с этими флагами нужно обращаться аккуратно, – перебил меня Лего-Мен. – Того и гляди войну развяжешь…

Я напомнила ему, что расходы Дании на оборону составляют всего 1,3 процента ВВП, а от призыва можно очень легко уклониться. Следовательно, мы вряд ли станем свидетелями какой-то войны, в которой эта страна примет участие. Потом торжественно дочитала документ:

Мы надеемся, что вы с удовольствием поднимете датский флаг. ☺



– Потрясающе! – восхитился Лего-Мен и вытащил из холодильника три бутылки пива, решив, что подобное событие следует отметить чем-то покрепче чая. – Кто бы мог подумать, что мы нарушим закон, чуть не станем причиной международного военного конфликта, и все это за один день?!

– И все же это было очень мило с вашей стороны, – произнес Швейцарский Друг. – Я по-настоящему тронут. Полагаю, теперь всем понятно, насколько серьезно датчане относятся к своему флагу.

В Великобритании не принято поднимать флаг Святого Георгия. Это флаг Англии, поэтому его могут поднять члены Английской оборонной лиги[58] или футбольные фанаты. Шотландский флаг с белым крестом Андрея Первозванного обожают члены Шотландской национальной партии, а ирландский триколор прочно связан с празднованием дня Святого Патрика, пивом «Гиннесс» и тематическими пабами. Уэльский дракон всегда ассоциируется с регби и мужским хором. Но во время лондонских Олимпийских игр – 2012 флаг Великобритании «Юнион Джек» сумел стать символом нашей национальной гордости, а не средством утверждения узких политических взглядов.

Неожиданно для нас самих флаг символизировал наши ценности. Гордиться своей страной стало можно и даже почетно, по крайней мере в течение двух недель, пока шла Олимпиада. Мне помнится, это было приятное чувство, и я не могла избавиться от мысли, что датчане не так уж не правы, размахивая своими флагами.

Мы с Лего-Меном аккуратно свернули швейцарский флаг и отправили его в Швейцарию вместе с нашим дорогим холостяком, которому вот-вот стукнет сорок. А еще мы собрали ему в дорогу целую сумку всего датского, чтобы он надолго запомнил эти выходные. Поднимать в ближайшее время «Юнион Джек» мы не собирались. («И можешь навсегда забыть о “Веселом Роджере”!» – подколол меня Лего-Мен.) Впрочем, я решила, что мы вполне можем считать датский флаг своим.

Уже пять месяцев мы жили в Дании. Я чувствовала себя здесь более свободно, даже расслабленно. И можно сказать, на шаг приблизилась к тому, чтобы стать более удовлетворенной. Если национальная гордость и традиции способны сделать человека счастливым, то хочу испытывать такие чувства. Не будучи датчанкой по рождению и воспитанию, я в течение года изо всех сил стремилась жить по-датски. Может, я смогу усвоить местные обычаи и традиции и все то, что здесь считают хорошим тоном. Может, даже стану почетной датчанкой. И решила жить в соответствии с мантрой фолк-рокера 1970-х годов Стивена Силлза: «Люби тех, с кем живешь, если не можешь жить с теми, кого любишь». Я приняла решение следовать этому принципу и «полюбить тех, с кем живу». Хотя бы на год.



Что я узнала в этом месяце:

1. Вы можете сжечь датский флаг, но его несвоевременный подъем – это преступление.

2. Религия не может сделать вас счастливым, но традициям и особым кексам это под силу.

3. Датские родители отличаются невероятным пониманием и щедростью по отношению к детям.

4. Патриотизм полезен.

5. Собак нужно лучше дрессировать.






6. Июнь

Просто девушка




Море приветливо блестело, на небе ни тучки. Лего-Мен облачился в шорты пастельного цвета, словно взятые напрокат из видеоклипа группы Wham! образца 1983 года, а это значит, в Стиксвилль-на-Море наконец-то пришло лето. Удивительно, но именно в этом замечательном месяце по моему проекту «Счастье» был нанесен сокрушительный удар.

Начиналось все довольно приятно. Мы любовались белыми треугольниками парусов на синей глади моря. Парусные яхты одна за другой выходили из гавани яхт-клуба. Мы сидели в удобных шезлонгах и попивали вино с содовой и кубиками льда, словно перенеслись на Лазурный Берег (разумеется, в низкий сезон).

Было на удивление тепло, по-настоящему припекало, как будто чистый пляж притягивал солнечные лучи и прогревал воздух. Земля дышала жаром. Вся Ютландия выглядела так, словно ее пропустили через фильтр Instagram. Нам даже пришлось купить зонтик, чтобы не обгореть на солнце в собственном саду, а вот изголодавшиеся по яркому свету датчане просто натирались маслом для загара и лежали на солнце, пока не получали сполна свою порцию ультрафиолета.

Жизнь у моря перестала быть вялой и скучной, вмиг превратившись в настоящий праздник. Каждое утро, проснувшись, мы начинали мысленно прикидывать, сколько часов осталось до того момента, когда сможем отправиться на пляж. Поскольку мы находились в северной части побережья, загорать можно было до одиннадцати вечера, так что в конце рабочего дня нас ожидало не менее семи часов пляжного счастья. Наш тихий приморский городок был полон людей, которые съезжались, чтобы устроить пикник, искупаться, поплавать на байдарке или походить под парусом. Многие приезжали вечером после не слишком-то утомительного дня, проведенного в офисе.

В свое время мне сделали строгий выговор за попытку поджарить бургеры на переносном алюминиевом мангале в Клэпхем-Коммон, и я никак не могла привыкнуть к тому, что в Дании можно совершенно спокойно разжигать костры. Мало того, commune, местная община даже обеспечивала отдыхающих столами для пикника, беседками и постоянно пополняла запас дров, чтобы никто не испытывал неудобств. Лего-Мен просто не мог поверить в такую удачу: «Бесплатные дрова для мангала?! Неудивительно, что датчане такие счастливые!» – восклицал он, и я не могла с ним не согласиться. Как выяснилось, жители Ютландии умеют отлично и со вкусом отдыхать и создают себе для этого все необходимые условия.

К нам на отдых приехали пять моих школьных подруг, и я буквально купалась в тех воспоминаниях и повышенной концентрации эстрогена, которые они привезли с собой. Мы постоянно торопливо болтали, совсем не в том темпе, к которому я, сама того не сознавая, привыкла в Дании, где мне приходилось тщательно подбирать каждое слово, чтобы меня поняли. Мы делились новостями. Поедали «улитки» и фотографировались возле фонтана с порнографическими пони в Большом Городе. И от души веселились.

У двух моих подруг были маленькие дети, поэтому, прежде чем малышей отправляли спать, они вели с чадами ежедневные беседы по Skype. Это возвращало меня к тайному желанию иметь такую же жизнь. Я приходилась крестной матерью двоим сорванцам и не родной, но «особой» тетушкой еще нескольким детишкам. Но, конечно, этого было недостаточно. У меня до сих пор комок стоит в горле при мысли о материнстве, тем не менее была абсолютно счастлива, когда старые подруги приехали навестить меня. Благодаря им я почувствовала себя полной сил, бодрой, энергичной и готовой к продолжению датской жизни.

На этот месяц приходится большой праздник – День святого Иоанна. Впрочем, датчане и тут отличились. Sankt Han's Eve они отмечают 23-го, а не 21 июня – накануне Дня святого Иоанна Крестителя. На праздник датчане разводят большие костры, поэтому готовиться начинают заблаговременно, за месяц, а к третьей неделе июня вся Дания покрыта впечатляющими горами хвороста.

Мы с Лего-Меном и собакой прогуливались по пляжу, зарываясь, кто ногами, кто лапами, в песок. Нас ожидал первый в нашей жизни Sankt Han's. В воздухе пахло дымом и жаренными на гриле колбасками. Наш пес, который всегда не прочь перекусить и обожает все нюхать, пребывал в восторге. На пляж выбрались все местные жители. Я заметила мистеров Бородачей (сразу троих), поприветствовала их традиционным “ Hej!”, и они (о чудо!) ответили мне дружескими кивками, а потом… заговорили с нами.

– Мы видим, что вы разобрались с сортировкой мусора… – сказал первый мистер Бородач.

– …Но ваша собака все еще ведет себя не особенно культурно, – заметил второй мистер Бородач, раскуривая блестящую черную трубку в стиле морячка Папая[59] и выдыхая огромный клуб дыма.

Я поблагодарила соседей за внимание, и мы двинулись дальше – не самая легкая задача, когда у тебя на поводке пес, буквально загипнотизированный пламенем костра, словно первобытный человек.



Потом мы встретили Дружелюбную Соседку, Викинга и мою новую датскую подругу, напоминавшую светловолосую Хелену Кристенсен (знаменитую датскую модель). На пляже мы увидели массу любопытных личностей, пришедших отметить праздник на широкую ногу – с корзинами еды и большим запасом пива. Заглянув в поразительно практичную корзинку для пикника, которую нес Викинг, я обнаружила в ней контейнер Tupperware с тестом. Викинг объяснил, что это тесто для snorbrød, то есть для «хвороста».

День Иоанна Крестителя датчане наматывают тесто на палочки (предусмотрительно подготовленные и основательно вымоченные в воде) и жарят его на костре. Лего-Мен наивно спросил, зачем это делается, и получил знакомый ответ, хором, словно в греческой трагедии: «Это традиция!»

Какой-то человек, похожий на Роберта Планта[60], попытался произнести речь, но громкоговоритель работал неважно, и мы постоянно морщились от резких звуков. Оратор несколько раз постучал по микрофону, но безрезультатно: в ответ раздались писк, визг, какофония звуков. В конце концов он сдался и стал просто кричать, чтобы всем было слышно.

– Кто это? – шепотом спросила я Викинга.

– Это наш член парламента. В Копенгагене и подобных местах обычно выступают всякие знаменитости, но нам вполне хватает местного политика или диджея…

– Интересно, – прошептала я, а Викинг повернулся к трибуне и стал внимательно слушать «Роберта Планта». – А что он говорит?

Мое знание датского все еще оставляло желать лучшего, и быстрая речь, да еще с ютландским акцентом, оказалась выше моего понимания.

– Он просто рассказывает, что происходит. А потом мы будем петь…

– Отлично, – обрадовался Лего-Мен, когда к нему подошла почтенная пожилая дама и вручила лист с текстом песни. – А о чем мы будем петь?

Викинг печально вздохнул, и мне показалось, что он уже сожалеет, что подружился с парочкой безумных британцев.

– Эта песня называется “Vi elsker vort land”, то есть «Мы любим нашу страну!». – «Ну разумеется!» – подумала я.

Женщина, которая, судя по всему, чрезмерно увлеклась летним солнышком и теперь напоминала мармозетку (этакую карликовую обезьянку) цвета красного дерева, одной рукой взяла несколько аккордов на электрической клавиатуре, в другой руке она держала сигарету. Толпа запела, и Женщина-Мармозетка присоединилась к хору, стараясь сохранять гармонию с поющими.

Я попыталась сосредоточиться на песне, хотя не знала ни мотива, ни слов. Но меня сразу же отвлек маленький мальчик, который начал карабкаться на искусственную горку, таща за собой игрушку – чучело в костюме танцовщицы фламенко. Устроив несчастную жертву на вершине горы хвороста, мальчик стал молотить игрушку по голове. Женщина стащила малыша с груды хвороста, подложила туда еще несколько сучьев и с помощью факела разожгла костер. Огонь разгорелся и осветил игрушку, лежащую на самом верху. Я увидела, как загорелись шляпа, прикрывающая всклокоченные волосы, и оборки на ярко-красном платье. Недаром выражение лица у этой игрушки из папье-маше было каким-то несчастным: похоже, она предвидела свой исход.

– Конечно, я уже несколько лет не заглядывала в свою школьную Библию короля Якова, – шепнула я Лего-Мену. – Но уверена, что Иоанна Крестителя обезглавили, а не сожгли заживо, и он никогда не увлекался танцами в стиле фламенко…

Викинг услышал мои слова и вмешался:

– О, это не Иоанн Креститель. Сегодня же канун дня этого святого…

– А тогда… кто это? – спросила я, указывая на несчастную куклу, которую уже полностью охватило пламя под восторженные крики собравшихся на пляже.

– Ведьма, – просто ответил Викинг.

В этот момент пламя полностью поглотило куклу в красном синтетическом платье, и черные клубы дыма понеслись в сторону моря. Раздались восторженные крики, аплодисменты, а некоторые люди начали снимать радостный момент на камеры мобильных телефонов.

– Вы все еще сжигаете ведьм?! – с ужасом спросила я.