Хвосты удачи. Истории из жизни ветеринарного врача
Часть 4 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Обычно песик бежал встречать хозяина сломя голову, даже если того не было всего пять минут. Но в тот день Йорик медленно вышел из комнаты со сгорбленной спиной. Виновато и грустно посмотрев на хозяина, он содрогнулся в рвотных позывах и выдал целую лужицу белой пены. Костя кинулся в комнату прямо в ботинках. На полу лежали кучки изюма, съеденные несчастным песиком и извергнутые обратно. Мужчина подхватил любимца на руки и помчался обратно на работу. Поесть ему так и не удалось.
Глава 4
Костя открыл дверь в стационар. Он не мог одновременно работать и присматривать за собственным питомцем.
Вика удивленно посмотрела на коллегу и встала из-за стола:
– Что за лысый чудик к нам пожаловал?
Костя густо покраснел, и девушка добавила:
– Если что, я собаку имела ввиду. Это ведь йоркшир? Нетипичная стрижка для них.
Константин рассеянно провел рукой по голове и решил сразу перейти к делу:
– Его зовут Йорик. Отравление виноградом[9]. Я был у терапевтов, его прокапать надо, а на хирургии завал, сама понимаешь.
– Йорк по имени Йорик? – Вика насмешливо фыркнула. – Фантазия у хозяев зашкаливает, как я посмотрю. Я буду звать его Жорик. Ты знал, что собаки отлично откликаются на созвучные имена?
Йоркширский терьер нервно облизывался, очевидно, подступала тошнота. Песика сотрясала крупная дрожь, но, когда девушка протянула к нему руки, он изо всех сил завилял хвостом и лизнул ей пальцы.
– Тетя Вика тебя не обидит, – проворковала татуированная медсестра. – Давай сюда этого воришку и его назначения. А как он оказался на хирургии?
Костя снова залился румянцем и с трудом выдавил из себя признание:
– Это мой йорк. Я и подумать не мог, что он полезет на стол! Собрал всякую ерунду для выпечки, чтобы маме отвезти. Мне-то она на кой, я готовить не особенно умею. Замотался и оставил на столе… Он съел не меньше двухсот грамм изюма!
Вика присвистнула и сочувственно покивала головой:
– Вот оно что! Ничего, прокапаем в лучшем виде. Сорбенты уже давал? Ага, вижу. Заходи проведать в любое время.
Инфузомат противно запищал, и Виктория нецензурно выругалась:
– Погоди, не уходи, придержишь его. Катетер дует[10], надо менять. Что за рукожоп его ставил?
Костя снова взял своего йорка на руки и стал гладить по короткой мягкой шерстке:
– Это я.
– Что я?
– Катетер ставил.
Вика хмуро посмотрела на него, потом на тоненькие лапы Йорика.
– А мне хоть одну лапу оставить не целованную – не судьба? Не твой день, бывает, так зачем истыкал всего?
Костя мечтал провалиться сквозь землю, но Вика, казалось, не унывала. Она ловко воткнула тоненький желтый катетер в заднюю лапу песика и аккуратно зафиксировала пластырем.
– На задней лапе долго не продержится, сам понимаешь. Но за пару дней синяки на передних сойдут, и переставим. Все будет хорошо, Михалыч.
Костя улыбнулся:
– Спасибо. Ты настоящий профи. Только называй меня, пожалуйста, Константин Михайлович, хотя бы при владельцах.
Вика приподняла одну бровь и язвительно заметила:
– Я ж тупая, институтов не заканчивала. Память у меня не очень. Так что либо по имени, либо по отчеству, выбирай.
В боксе жалобно мяукнул кот, и девушка, забыв про Костю, повернулась к своему пациенту:
– Тьфу на тебя, Бонифаций! Да сколько можно писать?
Вика вытащила крупного белого кота из клетки и посадила на стол, чтобы навести порядок в лотке.
Костя не спешил уходить, и она пожаловалась:
– А этот ваш, хирургический. Несколько дней назад вскрыли абсцесс, хозяева оставили в стационаре для перевязок. Рана не заживает ни в какую. Антибиотик колем, промываем дважды в день, дренажи стоят. А у него – полюбуйся.
Костя надел смотровые перчатки и осмотрел кота. Из раны на шее действительно сочилась отвратительная слизь. Но хирурга беспокоил не абсцесс. Сам котяра выглядел слишком худым. Его глаза запали.
– Вика, он ест?
– Жрет, как не в себя.
В голове у Кости вертелась какая-то мысль, и он чувствовал, что упускает что-то важное. Кот сделал несколько шагов по столу, намереваясь спрыгнуть, и Костя увидел. Вот оно! Пятки кота почти касались поверхности, а стопохождение у кошек – это…
– Диабет!
Вика непонимающе посмотрела на хирурга:
– Что диабет?
– Этот кот, он ведь диабетик, так?
Девушка задумалась, озадаченно нахмурившись.
– Нет. Не знаю. Владельцы отказались сдавать анализы крови. Я думала, у него может быть почечная недостаточность, все-таки немолодой. А сахар… Сахар сейчас проверим!
Виктория достала из ящика глюкометр и заправила тест-полоской. Ловким движением она проткнула иглой венку на внутренней стороне ушной раковины и выдавила капельку крови. Бонифаций обидеться не успел.
– Матка боска! Двадцать восемь! Костя, ты гений!
– Вот и ответ, почему у него ничего не заживает. Надо звонить владельцам, пусть купят Лантус[11].
Вика протанцевала по стационару, как вихрь, запихнув кота обратно в бокс и прибравшись на столе. Потом чмокнула остолбеневшего Костю в щеку, схватила глюкометр и крикнула, убегая по направлению к терапии:
– Михалыч, я к терапевтам! Спасибо за подсказку!
Константин неодобрительно покачал головой. И почему некоторым людям так сложно соблюдать субординацию? Он подошел к своему любимцу и прошептал:
– Йорик, можно я буду звать тебя Жориком? Прикольно же звучит, а? Не волнуйся, изюмоед, все будет хорошо.
Глава 5
Костя с облегчением вздохнул. Ему только что пришли результаты анализов Жорика.
Показатели были в норме, почки молодого йоркшира не пострадали.
Он полностью оправился после поедания изюма.
– Ох, Жорик, вот как тебе втолковать, из-за чего тебя тошнило три дня? Причинно-следственные связи – не твой конек.
Мужчина потрепал любимца по голове, и Жора с готовностью вскочил на лапы. Бешено виляя хвостом, песик заскакал по дивану в поисках хоть какой-нибудь игрушки. Хозяин улыбнулся и сделал «злую руку», спрятав ее под пледом. С оглушительным рычанием йоркшир кинулся на врага, а Костя смеялся и хватал его за морду и лапы.
– Стоп! Сидеть! – Жора прочихался и послушно сел. Он обожал занятия по дрессуре и довольно быстро усваивал новые команды.
– Песик ты мой паршивенький! – с умилением произнес Костя. – Ладно, пойдем гулять, скоро на боковую. Мне завтра на работу, знаешь ли.
Внезапно Жорик прижал уши, поджал хвост и на полусогнутых лапах заковылял в сторону своей лежанки. Константин почуял неладное – и верно. В коридоре его ждало несколько кучек, напоминающих арахисовые козинаки.
– Жорик!! Это что такое!
Совестливый йоркшир желал провалиться сквозь землю, но деваться было некуда, и он сдался на милость хозяина, прижимаясь к полу.
– О, а вот и фантик. Я что, оставил «Сникерс» на столе? С-с-собака, приучишь ты меня к порядку.
Во время прогулки Константин с ужасом припоминал признаки отравления шоколадом[12], но питомец был бодр и весел.
– Повезло тебе, малявка! Не так много в том батончике шоколада, да и тот молочный. Хотя со сладким тебе определенно пора завязывать.
Костя медленно брел по парку. Идти завтра на работу не хотелось.
– Что, Жорик, поедешь завтра со мной? Или к маме тебя закинуть? Терпеть не могу сутки, но мне, видишь ли, достался по наследству график Воронцова.
Глава 4
Костя открыл дверь в стационар. Он не мог одновременно работать и присматривать за собственным питомцем.
Вика удивленно посмотрела на коллегу и встала из-за стола:
– Что за лысый чудик к нам пожаловал?
Костя густо покраснел, и девушка добавила:
– Если что, я собаку имела ввиду. Это ведь йоркшир? Нетипичная стрижка для них.
Константин рассеянно провел рукой по голове и решил сразу перейти к делу:
– Его зовут Йорик. Отравление виноградом[9]. Я был у терапевтов, его прокапать надо, а на хирургии завал, сама понимаешь.
– Йорк по имени Йорик? – Вика насмешливо фыркнула. – Фантазия у хозяев зашкаливает, как я посмотрю. Я буду звать его Жорик. Ты знал, что собаки отлично откликаются на созвучные имена?
Йоркширский терьер нервно облизывался, очевидно, подступала тошнота. Песика сотрясала крупная дрожь, но, когда девушка протянула к нему руки, он изо всех сил завилял хвостом и лизнул ей пальцы.
– Тетя Вика тебя не обидит, – проворковала татуированная медсестра. – Давай сюда этого воришку и его назначения. А как он оказался на хирургии?
Костя снова залился румянцем и с трудом выдавил из себя признание:
– Это мой йорк. Я и подумать не мог, что он полезет на стол! Собрал всякую ерунду для выпечки, чтобы маме отвезти. Мне-то она на кой, я готовить не особенно умею. Замотался и оставил на столе… Он съел не меньше двухсот грамм изюма!
Вика присвистнула и сочувственно покивала головой:
– Вот оно что! Ничего, прокапаем в лучшем виде. Сорбенты уже давал? Ага, вижу. Заходи проведать в любое время.
Инфузомат противно запищал, и Виктория нецензурно выругалась:
– Погоди, не уходи, придержишь его. Катетер дует[10], надо менять. Что за рукожоп его ставил?
Костя снова взял своего йорка на руки и стал гладить по короткой мягкой шерстке:
– Это я.
– Что я?
– Катетер ставил.
Вика хмуро посмотрела на него, потом на тоненькие лапы Йорика.
– А мне хоть одну лапу оставить не целованную – не судьба? Не твой день, бывает, так зачем истыкал всего?
Костя мечтал провалиться сквозь землю, но Вика, казалось, не унывала. Она ловко воткнула тоненький желтый катетер в заднюю лапу песика и аккуратно зафиксировала пластырем.
– На задней лапе долго не продержится, сам понимаешь. Но за пару дней синяки на передних сойдут, и переставим. Все будет хорошо, Михалыч.
Костя улыбнулся:
– Спасибо. Ты настоящий профи. Только называй меня, пожалуйста, Константин Михайлович, хотя бы при владельцах.
Вика приподняла одну бровь и язвительно заметила:
– Я ж тупая, институтов не заканчивала. Память у меня не очень. Так что либо по имени, либо по отчеству, выбирай.
В боксе жалобно мяукнул кот, и девушка, забыв про Костю, повернулась к своему пациенту:
– Тьфу на тебя, Бонифаций! Да сколько можно писать?
Вика вытащила крупного белого кота из клетки и посадила на стол, чтобы навести порядок в лотке.
Костя не спешил уходить, и она пожаловалась:
– А этот ваш, хирургический. Несколько дней назад вскрыли абсцесс, хозяева оставили в стационаре для перевязок. Рана не заживает ни в какую. Антибиотик колем, промываем дважды в день, дренажи стоят. А у него – полюбуйся.
Костя надел смотровые перчатки и осмотрел кота. Из раны на шее действительно сочилась отвратительная слизь. Но хирурга беспокоил не абсцесс. Сам котяра выглядел слишком худым. Его глаза запали.
– Вика, он ест?
– Жрет, как не в себя.
В голове у Кости вертелась какая-то мысль, и он чувствовал, что упускает что-то важное. Кот сделал несколько шагов по столу, намереваясь спрыгнуть, и Костя увидел. Вот оно! Пятки кота почти касались поверхности, а стопохождение у кошек – это…
– Диабет!
Вика непонимающе посмотрела на хирурга:
– Что диабет?
– Этот кот, он ведь диабетик, так?
Девушка задумалась, озадаченно нахмурившись.
– Нет. Не знаю. Владельцы отказались сдавать анализы крови. Я думала, у него может быть почечная недостаточность, все-таки немолодой. А сахар… Сахар сейчас проверим!
Виктория достала из ящика глюкометр и заправила тест-полоской. Ловким движением она проткнула иглой венку на внутренней стороне ушной раковины и выдавила капельку крови. Бонифаций обидеться не успел.
– Матка боска! Двадцать восемь! Костя, ты гений!
– Вот и ответ, почему у него ничего не заживает. Надо звонить владельцам, пусть купят Лантус[11].
Вика протанцевала по стационару, как вихрь, запихнув кота обратно в бокс и прибравшись на столе. Потом чмокнула остолбеневшего Костю в щеку, схватила глюкометр и крикнула, убегая по направлению к терапии:
– Михалыч, я к терапевтам! Спасибо за подсказку!
Константин неодобрительно покачал головой. И почему некоторым людям так сложно соблюдать субординацию? Он подошел к своему любимцу и прошептал:
– Йорик, можно я буду звать тебя Жориком? Прикольно же звучит, а? Не волнуйся, изюмоед, все будет хорошо.
Глава 5
Костя с облегчением вздохнул. Ему только что пришли результаты анализов Жорика.
Показатели были в норме, почки молодого йоркшира не пострадали.
Он полностью оправился после поедания изюма.
– Ох, Жорик, вот как тебе втолковать, из-за чего тебя тошнило три дня? Причинно-следственные связи – не твой конек.
Мужчина потрепал любимца по голове, и Жора с готовностью вскочил на лапы. Бешено виляя хвостом, песик заскакал по дивану в поисках хоть какой-нибудь игрушки. Хозяин улыбнулся и сделал «злую руку», спрятав ее под пледом. С оглушительным рычанием йоркшир кинулся на врага, а Костя смеялся и хватал его за морду и лапы.
– Стоп! Сидеть! – Жора прочихался и послушно сел. Он обожал занятия по дрессуре и довольно быстро усваивал новые команды.
– Песик ты мой паршивенький! – с умилением произнес Костя. – Ладно, пойдем гулять, скоро на боковую. Мне завтра на работу, знаешь ли.
Внезапно Жорик прижал уши, поджал хвост и на полусогнутых лапах заковылял в сторону своей лежанки. Константин почуял неладное – и верно. В коридоре его ждало несколько кучек, напоминающих арахисовые козинаки.
– Жорик!! Это что такое!
Совестливый йоркшир желал провалиться сквозь землю, но деваться было некуда, и он сдался на милость хозяина, прижимаясь к полу.
– О, а вот и фантик. Я что, оставил «Сникерс» на столе? С-с-собака, приучишь ты меня к порядку.
Во время прогулки Константин с ужасом припоминал признаки отравления шоколадом[12], но питомец был бодр и весел.
– Повезло тебе, малявка! Не так много в том батончике шоколада, да и тот молочный. Хотя со сладким тебе определенно пора завязывать.
Костя медленно брел по парку. Идти завтра на работу не хотелось.
– Что, Жорик, поедешь завтра со мной? Или к маме тебя закинуть? Терпеть не могу сутки, но мне, видишь ли, достался по наследству график Воронцова.