Хранитель кладов

– К чему? – поднял я на нее глаза. – Стелла, я не коммерсант ни разу. Я госслужащий, а в дипломе о высшем образовании у меня запись «архивист». Я не знаю, что там идет дальше. Видимо, поиск чиновника, который обеспечит правовое прикрытие?

– К маркетингу мы перейдем, неуч, – ведьма встала с дивана. – Ну, нарисовал уже? Показывай мне свои шедевры, Ван Гог доморощенный.

– Сама ты… – беззлобно ругнулся я. – Сейчас. Пять сек – и готово.

– Он еще и язык высунул! – всплеснула руками Воронецкая. – Великая Мать, с кем я связалась? Детский сад – штаны на лямках. Давай сюда!

Я протянул ей два листка, на которых как мог изобразил то, что видел во сне.

– А недурственно, – одобрительно произнесла ведьма. – Художественная школа?

– Два года, – признал я. – И мама учила, она художница. Ну, была когда-то.

– Вполне, вполне, – Стелла склонила голову к плечу, похоже, это у нее привычка такая. – Да, ты прав, это вещи очень старые.

– Ты с ними сталкивалась? – оживился я. – Скажи, что да!

– Мы договорились вроде друг другу не врать, потому – нет, не сталкивалась. Но ритуальное письмо я ни с чем не перепутаю. И еще, я про такие браслеты читала. В некоторых славянских племенах в совсем уж старые времена их вручали юношам после того, как они проходили испытания, эдакую инициацию, введение в основной состав, так сказать. Ну, до них ты мальчик, после – мужчина и воин. Если, разумеется, не оплошаешь. А поскольку тут золото, то, выходит, браслет этот не меньше, чем сыну главы рода принадлежал.

– Стелла, у них в те времена демократия была, – поправил я ведьму. – Пусть немного дикая, но все же. Глава рода да и князья из ранних – первые из равных, но не более того. И к золоту отношение было не настолько трепетное, как сейчас.

– Золото всегда было золотом, а вождь всегда оставался вождем. В любое время, в любом обществе, даже первобытнообщинном, – скривила рот Стелла. – И устремления у вождя всегда одинаковы: власти побольше, конкурентов поменьше, и чтобы именно его потомки заняли то место, которое он освободил. Потому дети простых ратников получали медные браслеты, отпрыски ближников – серебряные, а сынуля – вот этот, благородного металла. Так сказать, кто на что учился.

Наговаривает, зараза, на наших пращуров. Но не стану возражать, пустое это. И к делу не относится.

– Венец и кольцо, – задумчиво бубнила в это время ведьма, – самые обычные на вид.

– Слушай, а может, ты права? – я почесал затылок. – Может, это и правда комплект? Браслет сына, кольцо дочери, венец…

– Жены, – подняла на меня глаза Воронецкая. – Он очень похож на брачный, из тех, что жених невесте на свадьбе надевал. Такой обычай тоже был. Интересная идея, Валера, и даже очень. То есть кто-то, к примеру, некий князь, сложил все в ларец и закопал, предварительно наложив на это добро некий заговор от лихого человека. Ну, или что-то в этом роде. Клад нашли, но условие не выполнено, и вот результат – мы сидим и гадаем, что к чему.

– Вариант, – согласился с ней я. – Одно только неясно – с чего бы князю этим заниматься?

– Понятия не имею, – отмахнулась Стелла. – Может, у него вся семья от морового поветрия вымерла, может, ее враги уничтожили – вариантов масса. Ты кто по диплому? Архивист? Хреново, как видно, ты учился, архивист. Подобные вещи не я тебе, а ты мне объяснять должен.

– Учился хорошо, запомнил немного, – и не подумал смущаться я. – Итак, историю мы придумали красивую, только вот практического смысла в ней немного. Где мы все это старославянское имущество искать станем?

– Для начала я сделаю пару звонков, – бодро ответила Воронецкая. – А после – по ситуации. Надеюсь, ты никуда не спешишь?

– У меня отпуск, если ты забыла. Так что нет, не спешу.

– Вот и славно, – хлопнула в ладоши Стелла. – Для начала иди-ка ты, милый друг, в парикмахерское кресло. Стасик вроде свободен был, он тебя в порядок приведет.

– Я недавно стригся!

– Недавно – это месяц назад? – уточнила Стелла, запустила пальцы мне в волосы, подергала и даже несколько вырвала, а после сдула их с ладони на стол. – Угадала? Нет уж, Валера Швецов из Москвы, так не пойдет. Если мы с тобой отныне становимся как попугаи-неразлучники, так будь любезен мне соответствовать. Тебе все равно, что кто подумает, а мне нет, я женщина тщеславная, это дело принципа. Если я иду с молоденьким мальчиком, то он должен быть идеален, хотя бы в вопросах прически и одежды. Пошли стричься, я сказала! И бриться тоже.

Вот это фигушки. Я к своему горлу никого из ее сотрудников не подпущу, тем более с бритвой в руках.

И я отстоял свои права. Нет, подстричься пришлось, но от бритья отбоярился. Но, ради правды, тот самый Стасик, несмотря на странноватый вид и перебор с тенями на веках, оказался отличным мастером, и мне то, что он сотворил, очень даже понравилось.

– На человека стал похож, – одобрила прическу и Стелла, когда я вернулся в ее кабинет. – А я как раз определилась, куда мы едем.

– И куда? – полюбопытствовал я.

– Кушать, как изначально и договаривались. Ты угощаешь!

Ого! Я-то надеялся, что мы шутки шутим, а оно вон как вышло. Нет, деньги у меня с собой были, но если она и правда попрется в особо пафосное место, вроде «Турандот» или «Сиксти», то их точно не хватит. Там здорово, спору нет, но мне подобные заведения теперь не по карману.

– А текила? – хмуро буркнул я. – Она с тебя.

– Верно! – хлопнула себя ладошкой по лбу ведьма. – Хорошо, что напомнил.

Глобус-бар прозвенел веселенькую мелодию, и красивая литровая бутылка с золотистой жидкостью перекочевала из него в довольно объемистую сумку Воронецкой. Странно, был уверен, что она с собой клатч возьмет, но ошибся. Хотя все равно вещь брендовая, сразу видно.

– Алена, ты за старшую, – проходя через зал, обратилась Стелла к высокой стройной девушке. – Если что, можешь всех сотрудников убить, я разрешаю. В случае если возникнет вопрос вне твоей компетенции и ты не сможешь принять решение, звони, я телефон отключать не стану. Валера, что остановился, на кого засмотрелся? Пошли, мой хороший, пошли, время летит быстро, а дел у нас еще очень много.

– Иду, моя радость, – отозвался я и томно вздохнул, вызвав улыбки у части персонала. – И зови меня теперь груздем, раз я все равно попал в кузов.

– Язык – что помело, – вздохнула женщина и подтолкнула меня в спину.

Помело. Это, милая, по твоей части. Кстати, интересно, а она на нем летает на самом деле? Ну, как всякая порядочная ведьма?

Как оказалось, летает. Правда, в соответствии с веяниями времени, помело приняло форму новенького серого «Бугатти». Черт, а ведьмой быть как минимум небезвыгодно. Даже если весь ее автопарк состоит всего из двух автомобилей, то это все равно впечатляет.


– Так в прошлый раз «Роллс» был, – заметил я, обходя машину по кругу. – Красиво живешь, Воронецкая.

– В прошлый раз я в лес ездила, – резонно заметила она. – Там без внедорожника никак. А тут город. Сам-то что? Все больше пешком, пешком?

– Центр же, – я показал рукой на Ленинградский проспект, по обыкновению не радующий взор малочисленностью автомобилей. – На метро быстрее.

Вру. Скажу честно – вру. Нет у меня машины. Но это легко объяснимо: нет прав – нет транспортного средства. И в ближайшие года три-четыре не будет, можно даже не пытаться их по новой получить. Никто мне их не выдаст, спасибо родителю за труды. Впрочем, мне и в метро неплохо, тем более что на работу мне и в самом деле проще добираться общественным транспортом. Это экономит кучу времени, нервов и денег.

– Ну-ну, – Стелла укоризненно глянула на меня. – И даже дверь мне не откроете, мужчина?

Умна, ничего не скажешь. Тыкает пальчиком в разные точки, проверяет, где и на чем я проколюсь, прежде чем начать дрессуру. Хорошо, пусть будет так. Она ведь тоже кое в чем права – нам друг без друга не обойтись. Да и потом, мне происходящее становится все более и более интересным, несмотря даже на то что в финале все может закончиться плачевно. Скажем так, возможно, именно этого мне и не хватало последние сонные годы. Я уж думал, что дурь из меня вся вышла, испарилась, ан нет, начинает в душе что-то старое, давно забыто просыпаться. Появился в воздухе некий давно забытый аромат, от которого в голове немного шуметь начало. Возможно, это и есть тот самый иллюзорный запах приключений. Ну и еще немного чебуреками откуда-то тянет. Видно, кафе рядом.

Я бы сейчас пару-тройку съел. Таких, прямо в масле, ушастых, сочных, только вот эта фифа вряд ли соблазнится на подобное. Ей, небось, какой-нибудь салат «Нисуаз» подавай, после телячью печень по-лионски и крокембуш на сладкое. Мне отчего-то кажется, что она поклонница именно французской кухни.

Но все эти мысли мигом у меня из головы выдуло, когда мы выскочили на Ленинградку. Хорошо хоть пристегнулся, а то бы и вовсе беда случилась. Просто не умела Стелла, похоже, ездить медленно, не научили ее этому, равно как и правилам дорожного движения.

Повторюсь: на дороге было не безлюдно, но, несмотря на это, я даже не заметил, как мы проскочили обе Тверские улицы и выехали на Бульварное кольцо.

– Что сжался? – не без издевки поинтересовалась у меня Стелла. – Ты в машине с ведьмой, мальчик, так что или привыкай, или выскакивай на ходу.

– Лучше привыкну. А мы вообще куда едем? Точка конечная какая?

– На «Парк культуры», – ответила женщина, послав воздушный поцелуй хозяину массивного внедорожника, пропустившего ее юркую машинку вперед. – Самое то место, чтобы перекусить и кое с кем пообщаться.

Не самый плохой вариант. Вот только не припоминаю я там особо пафосных заведений общественного питания. Что там есть? «Рояль», «Распутин»… Хотя нет, ей-то в «Распутине» чего делать? А так вроде больше ничего такого там и нет. Вот подальше, на «Смоленке» – это да! Та же «Серая утка» – место статусное и с авторской кухней. Правда, вряд ли бы эту кухню выдержал мой текущий бюджет.

Впрочем, это Москва, в ней все меняется сиюминутно, за то время, что я не был в тех краях, столько новых заведений открыться могло…

Не угадал я ни разу. Мы стремительно проскочили через набережную, чуть крутанулись у эстакады, после Стелла загнала машину в один из дворов на улице Фрунзе и скомандовала:

– Станция «вылезай». Дальше пешком.

Я окончательно перестал понимать, куда мы направляемся, но вопросов решил не задавать. А смысл? Скоро сам все узнаю.

Но я даже и предположить не мог, где именно мы окажемся через каких-то пять минут. Вот вообще ни разу.





Глава шестая




– И это то самое место, где мы отведаем изысков высокой кухни? – выпучив глаза от удивления, спросил я у нее минут через семь, когда мы подошли к небольшому ларьку, возле которого хаотично были расставлены несколько пластиковых столиков с такими же стульями. Ларек венчала надпись «Шаурма». – Слушай, тут неподалеку, у Счетной палаты, есть кондитерская, так она уровнем точно повыше этого гастрономического рая будет. Может, лучше туда пойдем? Помнится, там чудный торт «Гусиные лапки» продавали. Если ты вот такое ешь с удовольствием, так там тебе вовсе счастье будет.

– Ты обещал во всем слушаться меня, потому, будь любезен, делай то, что я скажу, – распорядилась ведьма и подошла к прилавку палатки, за которым стоял огромных размеров горбоносый и зверовидный шаурмячник, одетый в когда-то белый, а теперь пятнисто-серый халат, из-под которого виднелась мохнатая до невозможности грудь. Заметив мою спутницу, он что-то заворчал и сдвинул к переносице лохматые черные брови.

– Ничего такого не обещал, – сообщил я в спину своей спутнице. – Не передергивай, пожалуйста.

Забавно. Я думал, что подобные заведения вовсе уже исчезли с карты Москвы. По крайней мере, из ее исторического центра. Спальные районы – другое дело, они существуют сами по себе и живут по своим законам, там подобное еще встречается.

– Доруд, Абрагим, – приложила руку к сердцу Стелла, обратившись к горбоносому. – Хале шома четоре?

Шаурмячник снова проворчал что-то непонятное, но, как видно, сменил гнев на милость и даже улыбнулся, заставив меня передернуться от вида его зубов. Черт, да он, похоже, из той же компании, что и моя нежданная напарница. В смысле не совсем человек. Не бывает у людей таких зубов – треугольных, синеватых, острых как иголки.

Вот так и ешь в уличных забегаловках. Накормит тебя невесть кто невесть чем – и превратишься ты в результате в козленочка.

– Нам две шаурмы. – Стелла, не поворачиваясь, поманила меня пальцем. – Одну – мне, другую – моему новому другу. Валера, это Абрагим. Абрагим, это Валера.

Прямо Льюис Кэрролл какой-то. «Алиса, это пудинг».

Но руку шаурмячнику я все же протянул, неспроста Воронецкая с ним так вежлива. Да и вообще, правила хорошего тона пока никто не отменял.

Аджин пробурчал нечто неразборчивое, но цапнул мою ладонь своей огромной волосатой лапищей, причем горячей до невозможности. Такое ощущение, что он прямо в ней курятину и жарит. Это какая же у товарища температура тела?

– У нас с Валерой сегодня небольшой праздник, мы встретились после долгой разлуки, – продолжала ворковать Стелла. – Ты не против, если мы у тебя его отметим? Чисто символически?

И она показала Абрагиму бутылку текилы, что до того лежала в сумке.

Тот снова выдал какую-то бессвязицу, которую моя спутница, похоже, опять смогла понять.

– А если еще и сам к нам присоединишься, то мы будем очень рады, – белоснежно-бриллиантовая улыбка озарила лицо ведьмы. – Да, мой славный?