Хозяин гиблого места

Только собравшись лечь в постель, Саша поняла, насколько двусмысленной получилась ситуация. Во имя собственной репутации ей следовало все же ночевать в компании Нева, который был почти вдвое ее старше. Саше даже думать не хотелось, что скажет ей Лиля, если узнает, с кем она в итоге ночевала в одной комнате. Ваня так вообще обоим жизни не даст. Однако теперь менять что-либо было уже поздно, да она и не стала бы. С Войтехом она чувствовала себя гораздо спокойнее. Саша решила просто постараться сделать так, чтобы об этом никто не узнал. Переодеваться в пижаму она не стала и забралась под одеяло прямо в одежде.

– Тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Войтех выключил свет, еще с полминуты просто сидел на кровати, а потом лег на спину поверх одеяла. Головная боль и не думала униматься, невзирая на две принятые таблетки разных обезболивающих.

Саша думала, что уснет, едва коснувшись головой подушки, но все оказалось не так. Стоило Войтеху погасить свет, как сотни разных мыслей, на которые не находилось времени с момента приезда в это село, полезли ей в голову.

Саша снова попыталась объяснить себе, как мальчишка умудрился украсть ее кулон, но с каждым разом у нее это получалось все хуже. Она была уверена, что нигде не снимала и не теряла его. Не понимала она и того, как мальчишка узнал о видении Войтеха. Это не могло быть совпадением. Мальчик знал о монетах.

«Все, хватит, – приказала она себе, очередной раз перевернувшись с одного бока на другой. – И сама не спишь, и Дворжаку не даешь».

По его дыханию Саша слышала, что он тоже не спит, просто старается вести себя как можно тише.

– Войтех, можно задать тебе вопрос? – спросила она, когда поняла, что все равно не уснет. И тут же улыбнулась, услышав себя со стороны. Можно подумать, он мог избежать ее вопросов, добровольно оставшись с ней наедине.

Судя по сдавленному фырканью, за которым Войтех попытался скрыть смешок, ему в голову пришла та же самая мысль.

– Мне нравится, что ты всегда пытаешься сделать вид, будто выбор остается за мной.

– Но он ведь действительно остается за тобой. Ты никогда не отвечаешь на те мои вопросы, на которые не хочешь отвечать.

– Но ты все равно не перестаешь их задавать. Спрашивай, я ведь никогда не против.

– Почему тебя так раздражает тот факт, что я всегда пытаюсь найти рациональное объяснение всему, что с нами происходит?

– С чего ты взяла, что меня это раздражает?

– Это видно, – Саша пожала плечами. – У тебя сразу и лицо, и голос меняются, хоть ты и стараешься себя контролировать.

– Меня раздражает не то, что ты пытаешься найти рациональное объяснение. Меня раздражает то, что ты не готова принять некоторые факты.

– Но почему? Мало кто готов вот так с ходу поверить в призраков и полтергейст. Все пытаются найти этому логичное объяснение: коты на чердаке, старые скрипящие половицы. Я же не отрицаю того, что видела сама и чему так и не смогла найти другого объяснения.

– Знаешь, сколько человек из моего окружения три года назад, когда я заявил о том, что причиной аварии на МКС стало НЛО, допускали, что моя версия событий тоже может быть правдивой?

– Сколько? – осторожно спросила Саша, уже заранее зная ответ.

– Ни одного, – предсказуемо сообщил Войтех, тщательно контролируя свой голос. – Вообще никто. Мои коллеги, друзья, даже моя семья – все говорили о посттравматическом синдроме, о галлюцинациях по причине отсутствия кислорода, некоторые даже подозревали, что я выдумал это ради привлечения внимания. Кто-то откровенно смеялся, кто-то жалел меня. Я даже не знаю, что злило меня больше. Наверное, все вместе. Они кивали на официальные заявления о том, что никаких объектов рядом со станцией зафиксировано не было. Как будто никто и никогда не скрывал секретную информацию, когда это было нужно. Они говорили, что остальные мою версию не подтверждают. Хотя с каждым из нас потом беседовали отдельно, и по тому, о чем и как говорили со мной, я могу предположить, что то же самое говорили и им. Просто они приняли другое решение.

Войтех замолчал на несколько секунд, одновременно погружаясь в свои воспоминания и пытаясь удержать себя от слишком пространных разговоров на эту тему. Не стоило отклоняться от сути вопроса.

– Естественно, после этого я и не думал никому говорить о своих видениях. Пока мы не оказались в Комсомольской, и я не был вынужден рассказать тебе. Ты приняла это… лучше, чем я ожидал. И потом, когда вы узнали эту историю с НЛО, ты опять ничего такого не сказала. Хотя ни в том, ни в другом случае у тебя не было ничего, кроме моих слов. В какой-то момент я подумал, что ты другая. Пожалел, что мы не были знакомы раньше, до этого случая. Мне стало казаться, что ты отнеслась бы к этой истории иначе. И это могло бы все изменить. По крайней мере, мне кажется, что, если хотя бы один человек меня тогда поддержал, мне было бы проще. А в такие моменты, как сегодня, я понимаю… Ты бы отреагировала так же, как остальные. И я снова злюсь. Не на тебя, нет. Это просто эхо той злости, которую я испытывал тогда. Я не всегда могу ее подавить сразу.

Саша смутилась так сильно, что, если бы в комнате не было темно, Войтех без труда прочитал бы это на ее лице. Она никак не ожидала, что своим вопросом заденет именно эту тему. Несмотря на весь свой скептицизм и желание до последнего искать всему рациональное объяснение, она никогда, ни разу за весь год, что была знакома с ним, не усомнилась в его экстрасенсорных способностях. Она верила и его видениям, и его интуиции. Но он был прав: тогда, три года назад, если бы они были знакомы, она почти со стопроцентной вероятностью повела бы себя так же, как и остальные.

– Наверное, ты прав, – согласилась она после долгого молчания. – Сначала я бы попыталась убедиться в том, что это на самом деле не было галлюцинацией и посттравматическим синдромом, и только потом поверила бы в НЛО.

– Знаешь, мне не нужна была ничья вера, – заметил Войтех. – Я сам не тот человек, который что-то склонен принимать на веру.

– А ты сам… – Саша осеклась, но затем все же закончила: – Ты сам никогда не сомневался в том, что видел?

Войтех снова молчал почти целую минуту, прежде чем ответить:

– Я не мог себе этого позволить… после всего. Теперь уже я никогда не узнаю наверняка, поэтому мне как раз остается только верить в то, что я видел. В противном случае… все было зря. – Он повернул голову в ее сторону, но в темноте смог разглядеть лишь ее силуэт. – Ты все-таки тоже считаешь меня сумасшедшим? Думаешь, я тогда просто тронулся умом от страха?

– Мы ведь уже выяснили однажды, что быть чокнутым не так и плохо. – Саша улыбнулась, затем вздохнула и ответила уже серьезно: – Я не считаю тебя сумасшедшим. И никогда не считала. Даже когда знала тебя всего два дня, и ты рассказал мне о своих видениях. И обо всем другом ты не стал бы лгать, я в этом уверена.

У Войтеха вырвался нервный смешок.

– Когда мне кажется, что ты можешь думать обо мне слишком плохо, выясняется, что ты думаешь обо мне слишком хорошо.

– Как же я могу думать о тебе плохо, если ты уже вторую ночь подряд жертвуешь своим сном из-за моих страхов? – улыбнулась она.

– Как просто произвести на тебя впечатление.

– Думаю, на тебя произвести впечатление намного сложнее, но я могу попробовать.

Он тихо рассмеялся, понимая, что она все равно не сможет оценить всю абсурдность своего заявления. Саше удалось произвести на него впечатление в первые же дни знакомства, и потом ни упертый скептицизм, ни проблемы с тактом уже не смогли разрушить того очарования, которому Войтех поддался, как он теперь понимал, с самого начала. Однако ничего из этого он не собирался озвучивать ей, поэтому просто пригласил ее продолжить свою мысль:

– Будет интересно на это посмотреть.

Саша села на кровати, завернувшись в одеяло.


– Я прикинула все варианты, этот мальчишка никак и нигде не мог стащить мой кулон. И про твое видение ему неоткуда было знать. Я никому о нем не говорила, ты, я полагаю, тоже. Поэтому я подумала… Что если он тоже кто-то типа экстрасенса? Это, конечно, никак не объясняет мой кулон, но вот про тебя он тогда узнать мог.

Войтех тоже сел, повернувшись всем корпусом к Саше.

– Я думал об этом. Впрочем, существует же телекинез. А если существует он, то и перемещение предметов в пространстве может быть каким-то образом подвластно отдельным людям. Это не более фантастично, чем чтение мыслей или видения будущего и прошлого.

– Да, наверное, ты прав. Мне показалось, что мальчишка хорошо знает местность, наверное, изучил здесь каждый метр. Он мог давно обнаружить этот рисунок на стене, и если каким-то образом смог увидеть мой кулон… – Саша осеклась, вспомнив тот вечер, когда мальчик просил у нее закурить. – Слушай, а может он вовсе и не на меня пялился тогда? А кулон под одеждой увидел?

– Если он умеет все это одновременно, – медленно произнес Войтех, глядя в сторону Саши с тревогой, – в таком юном возрасте, да еще и контролирует свои возможности… Это делает его довольно… – Войтех хотел сказать «опасным», но в последний момент передумал, – уникальным человеком.

– Давай завтра наведем о нем справки. Это не займет много времени, наше расследование не пострадает. Мне не нравится такой его интерес к нам.

– Мы обязательно узнаем о нем побольше. Если получится, я хотел бы поговорить с ним и выяснить, зачем он привел нас в тот дом. И еще хотел бы я знать, откуда там символ с твоего кулона… Можешь дать мне его еще раз? – попросил Войтех, внезапно потянувшись к настольной лампе и включив ее. – Хочу кое-что проверить.

Саша удивилась такой просьбе, но расстегнула цепочку и протянула ему кулон. Войтех покрутил его в руках, потом сжал в кулаке и закрыл глаза. Умом он понимал, что раз видение не случилось сразу или в предыдущий раз, когда он брал кулон в руки, то не произойдет и сейчас, но почему-то все равно хотел дать своему дару время. Или просто хотел дать время себе решить, действительно ли он настолько хочет знать, причастен ли этот кулон к тому следу на стене, чтобы рисковать и провоцировать видение. В прошлый раз это оказалось очень болезненно и отняло немало сил. Даже стихийные видения наносили вред его самочувствию, а специально спровоцированное чуть не отправило его на тот свет.

Саша не сразу сообразила, что именно он делает. То ли потому, что слишком устала, то ли потому, что никак не ожидала от него такого суицидального поступка в ее присутствии. Но когда догадалась, тут же попыталась забрать у него из рук кулон.

– С ума сошел?!

– Все в порядке, не волнуйся, я не собирался форсировать события, – заверил ее Войтех, хотя еще секунду назад как раз собирался это сделать. Кулон он не отдал и снова покрутил его в руках. – Хм, так это медальон? – спросил он через пару секунд, заметив петли на боку. – Там внутри что-то особенное или можно посмотреть?

– Он запаян, – проворчала Саша, снова закутываясь в одеяло. – Я понятия не имею, что там внутри, мне он достался уже таким. Полагаю, банальная фотография. Тогда все так делали.

– Ставили фотографию в медальон и запаивали его? – Войтех иронично приподнял бровь. – Вы, ребята, конечно, странные, но не настолько же.

Саша смущенно улыбнулась.

– Когда я была юная и глупая, я придумала себе целую историю о том, что у моей прабабки был тайный возлюбленный, который подарил ей этот кулон со своей фотографией. А чтобы прадед не ревновал, она навсегда закрыла медальон. Но это, скорее всего, не имеет ничего общего с реальностью. Я спрашивала у родителей, но они тоже не знают причину. Мама только как-то обмолвилась, что прабабка была чокнутой, и то, что она запаяла кулон, еще не самая большая ее странность. Но мне всегда казалось, что мама ее почему-то недолюбливает.

Войтех последний раз осмотрел кулон со всех сторон, убедился в том, что он не открывается, после чего вернул Саше.

– Что-то важное должно быть связано с этим домом и, видимо, с твоим кулоном, – резюмировал он. – И мы постараемся выяснить, что именно.



8 марта 2013 года, 02.59

ул. Братская, с. Красный Яр,

Красноярский район, Астраханская область



Быстро уснуть Саше не удалось. Несмотря на усталость, сон к ней не шел. Ей было страшно неловко перед Войтехом за все то, что она говорила и сегодня, и раньше. Он и до этого давал ей понять, что его задевают ее вечные попытки отрицать аномальное, и Саша могла бы догадаться, с чем это связано, но она ни разу не потрудилась задуматься над этим. В упрямых попытках отстоять собственное мнение, не замечая ничего вокруг, Саше не было равных.

Разочаровать человека, который тебе искренне симпатичен, – что может быть страшнее? Разве что разочаровывать его раз за разом и даже не понимать этого. Эти мысли никак не способствовали крепкому сну.

Дождавшись, пока дыхание Войтеха станет ровным и спокойным, Саша включила свой телефон, стараясь повернуть его так, чтобы не светить им Войтеху в лицо и нечаянно не разбудить его. Ей захотелось поискать в Интернете какие-либо упоминания о случившемся три года назад на МКС. Сама она новости смотрела редко, предпочитая им просмотр фильмов и чтение книг, поэтому не знала ничего, кроме того, что рассказывал как-то Ваня, и того, о чем упоминал сам Войтех. Пролистав несколько новостных сайтов, Саша добралась и до Википедии. Статья об инциденте была небольшой, а о самом Войтехе – еще меньше: всего несколько строчек общей информации и маленькая фотография. Однако кое-что все же привлекло Сашино внимание. Она покосилась на спящего поверх покрывала Войтеха и улыбнулась. Впрочем, тому, что он никому ничего не сказал, она не удивилась. Она о таком тоже предпочитала молчать.

Выключив телефон, Саша отвернулась к стене, закуталась в одеяло и закрыла глаза. Мысли ее текли уже совсем в другую сторону, чем до того, как она взяла в руки телефон, и постепенно усыпили ее.

Проснулась она от пугающего, но в последнее время ставшего почти привычным чувства, как будто кто-то смотрит на нее. Это скверное ощущение уже почти не пугало ее, она научилась не обращать на него внимания, хотя и понимала, что с подобными вещами не следует шутить. Как говорила одна из ее подруг, нужно хотя бы попринимать успокаивающие ванны из средиземноморского солнца и воздуха, а попросту отдохнуть и выспаться, но до ближайшего отпуска, который случится только в августе, такой возможности у Саши не было. Посещение же какого-нибудь психотерапевта она отбросила сразу, едва эта мысль только возникла в ее голове.

Однако в этот раз все было иначе. Кроме чужого взгляда на себе Саша чувствовала еще и чье-то дыхание за своей спиной. И это не мог быть Войтех, номер хоть и был маленьким, но вторая кровать стояла не настолько близко. Кто-то практически дышал ей в затылок. Саша медленно обернулась и если бы смогла, то закричала бы, но голосовые связки словно парализовало. Прямо перед ее кроватью стояла невысокая темная фигура и смотрела на нее. Саша подскочила на кровати и вжалась спиной в стену, узнавая в темной фигуре того самого мальчишку, который накануне украл ее кулон и привел их в дом колдуна. Ее рука непроизвольно потянулась к шее, и Саша облегченно выдохнула, обнаружив на ней цепочку с кулоном.

– Ты как здесь оказался? – шепотом спросила она. Голос все еще отказывался ее слушаться.

Мальчик прижал палец к губам, как будто призывая ее молчать, и шагнул еще ближе. Уперевшись рукой в кровать, он наклонился к самому ее лицу, глядя Саше прямо в глаза. Та еще сильнее вжалась в стену, чувствуя, что сердце готово выскочить из груди.

«Хреновый из него вышел защитник, не так ли?» – прозвучал у нее в голове голос мальчишки, хотя он даже не открывал рта.

Саша скосила глаза на соседнюю кровать. Войтех спал. По крайней мере глаза его были закрыты, и сам он не шевелился. В неверном свете луны, падающем из окна, он выглядел неестественно бледным. Что-то еще показалось Саше странным, однако сейчас у нее не было времени задумываться над этим. Она снова перевела взгляд на мальчишку.

– Что тебе нужно? – тяжело сглотнув, спросила она.

Мальчик улыбнулся, но ничего не ответил, а затем резко выпрямился. Саша молча следила за тем, как он ловко забрался на подоконник, открыл окно и прыгнул вниз. Спустя мгновение послышался мягкий удар о землю и быстрые удаляющиеся шаги. Саша закрыла лицо руками.

– Вот дурочка, ребенка испугалась, – вслух пробормотала она, а затем снова посмотрела на Войтеха, и наконец поняла, что именно казалось ей странным: он выглядел неподвижным, как будто даже не дышал. – Войтех! – Саша сама не заметила, как оказалась у его кровати и сильно тряхнула его за плечо.

Войтех вздрогнул и резко сел, потерев глаза и слепо озираясь по сторонам. Увидев рядом с собой Сашу, он заметно растерялся. Похоже, он никак не ожидал увидеть ее так близко.

– Что случилось? – встревоженно спросил он, прислушиваясь к тишине, однако ничего подозрительного не услышал.