Хильдегарда. Ведунья севера

– Да, – ответила ласково, погладив сына по голове.

Экхарт счастливо рассмеялся, а я вдруг осознала, что не обменяла бы этот смех и на все золото мира.

– Здорово! – вскрикнул он и полез обниматься. Я была с ним полностью согласна. Действительно, это просто здорово.

Вскрик Экхарта разбудил Иоланту. Девочка, узнав по какому поводу шумим, тоже кинулась обниматься и целоваться. Тор, глядя на это, не удержался. И вскоре мы уже все вчетвером барахтались на кровати, щекотали друг друга, смеялись и совершенно не обращали внимания на остальной мир.

В конце концов, мы просто были счастливы.





Эпилог




Налетевший резкий ветер заставил меня поежиться и сильнее закутаться в белоснежный платок, связанный из тончайшей шерсти. Стряхнув с сиденья лавочки несколько веток, села и удовлетворенно вздохнула, оглядываясь.

Беседка, в которой я решила провести пару часов, стояла посреди озера, и к ней вел искусно сделанный каменный мост. Работа Тора. Сделано на совесть, стоит уже вторую сотню лет. Я тогда была беременна Илианой, постоянно раздражалась и хотела уединиться, вот он и построил для меня.

Беседку он сделал круглой, чтобы я могла смотреть в любую сторону. Мне тут всегда нравилось. Если замереть и всмотреться в воду, то казалось, плывешь в невесомости, особенно такой эффект наблюдался в ветреный день, когда по водной глади то и дело пробегала рябь.

Положив руки на колени, обратила на них внимание. Прошло столько лет с тех пор, как мы с Тором покинули Асхейм, а наши тела по-прежнему выглядят так же молодо, как при нашей с ним первой встрече. А все из-за моей магии.

Уйти нам пришлось по этой же причине. Люди начали не просто обращать внимание, но и проявлять слишком большой интерес. Мы не хотели, чтобы подданные начали нас бояться. К тому же на смену страху могло прийти желание обладать источником нашей молодости. Обсудив вместе с семьей этот момент, мы решились на уход. Тор возложил корону на голову нашего старшего сына Экхарта. И мы с мужем покинули Асхейм.

Вопроса, куда идти, не стояло. К тому времени замок в лесу на западе за Вестайном был почти достроен. Да, мы поверили словам Энехейма. И не пожалели. Этот лес явно не был обычным. Люди предпочитали не заходить сюда, не говоря уже о том, чтобы пробраться в самую его сердцевину. Обычно всех останавливали болота. Нам это показалось весьма выгодным.

Во время правления Экхарта Асхейм пережил еще одну войну. Она была намного страшнее предыдущей. Враг оказался настолько силен, что сыну пришлось отступить, уводя людей через тот самый найденный когда-то в Асгриме подземный проход. Уже после столица была отбита обратно, а враг разгромлен. Потом соседи еще несколько раз пытались напасть на Асхейм, но каждый раз правящий король Одельгар–Асгрим громил их армии.

Обломав об Асхейм зубы, соседи решили объединяться. Пару десятков лет вокруг все полыхало. Казалось, сам Хардир спустился с небес и разжигает вокруг себя войну. Люди резали друг друга, создавали союзы, разрушали их, плели заговоры.

Итогом этого стала южная священная империя Тиир. Громадная страна, вобравшая в себя все остальные. Мы с семьей уже готовились к войне, но, к нашему облегчению, император не стал нападать на Асхейм. Сначала мы удивились, особенно когда из Тиира прибыли посланники, чтобы заключить союзные договора, а потом поняли, что происходит. Мир велик, Асхейм просто крошечная страна, а вот на востоке существовала еще одна империя, и Тиир просто не мог пройти мимо нее. Правда, с наскока вобрать в себя такую громадную территорию им не удалось. Началось затяжное противостояние, которое длится и по сей день. С одной стороны, это плохо. Пусть война не открытая, но люди все равно гибнут в постоянных стычках. А с другой стороны, пока два гиганта бодаются, небольшие страны могут спать спокойно. Да и люди всегда воюют, не здесь, так там, не сейчас, так завтра.

Экхарт после своего правления, длившегося два десятка лет, передал корону сыну и присоединился к нам. Кстати, как я и думала, Иоланта с Экхартом поженились. Хорошо, что все мы с самого начала видели притяжение между ними, иначе подобное известие точно шокировало бы нас.

Второй наш с Тором сын Бертран рос маленьким забиякой, ставшим впоследствии самым известным воином Асхейма. Про его победы слагали песни и баллады. Высокий, зеленоглазый, с копной пшеничных волос, он не оставлял равнодушной ни одну красавицу. Он долго ходил холостой, но потом все-таки сдался, взял в жены настоящую деву-воительницу, внучку Хьялмарра. Сигрун не признавала платья, умела махать мечом не хуже мужчин, ругалась крепко, хохотала громко и носила огненно-рыжую толстенную косу. За глаза эту пару называли детьми Хардира – бога войны. В свое время эти двое вместе с детьми присоединились к нам.

Много позже я родила девочку – Илиану. Нежную, застенчивую Илиану, от взмаха ресниц которой все парни поблизости замирали, словно на них накладывали заклятие обездвиживания. Ее глаза казались глубокими голубыми озерами, а волосы сияли золотом на солнце. Мы понимали, что не можем держать ребенка в глухом безлюдном лесу, поэтому на время ее взросления перебрались в Вестайн, решив немного пожить там.

Тор настолько любил дочь, что долго не мог смириться, что придется отдать ее замуж. Все предполагаемые женихи были Тором тщательным образом рассмотрены и… отклонены. В итоге, когда дочери исполнилось двадцать, она просто показала нам принца Вестайна, сказав свое веское слово – он. Тор поскрипел зубами, нашел у «жениха» сотню недостатков, но Илиана, несмотря на всю свою хрупкость и застенчивость, обладала поистине упрямым характером. В общем, свадьба состоялась, и дочь на время покинула нас, став чуть позже королевой Вестайна. После того как непреходящую молодость стало сложно скрывать, они передали трон своему наследнику и укрылись вместе с нами в лесу.

Сейчас в замке у озера живет довольно много людей. Мы с Тором, Экхарт с Иолантой, Бертран с Сигрун, Илиана с мужем Льювисом. А также Хельга с Ливольфом и их дети. Не стоит забывать о наших с Тором внуках, правнуках, праправнуках и так далее.

Улыбнулась на этой мысли. На самом деле еще немного – и в замке не останется места. А ведь Асхеймом до сих пор правит наш потомок. Придет время, и он присоединится к нам.

Ах да, было еще кое-что удивительное. В возрасте десяти лет у Экхарта открылись удивительные способности. Без всякой передачи силы он стал магом. То же самое произошло и с Бертраном, и с Илианой, и с остальными нашими потомками. То есть моя сила наделила их всех возможностью управлять магией. Кроме этого, даже Тор, к моему громадному удивлению, спустя пару веков смог овладеть простейшими заклинаниями. Да, спустя столько лет я научилась колдовать, не прибегая к помощи песен. Все получалось и так.

А сейчас я чувствовала, как лес вокруг нас становится в прямом смысле этого слова волшебным. Магия, исходящая от нас, наполняет его, пропитывает, меняя. Просто удивительно.

– Надеюсь, ты не сердишься? – Я вздрогнула, обернувшись. Рядом со мной стоял Энехейм. Все такой же молодой, красивый и… опасный. Казалось, что не было всех этих лет. Он по-прежнему излучал странное веселье, которое смешивалось с чем-то пугающим, создавая неповторимый коктейль. Бьёрд щурил ярко-зеленые глаза и смотрел на меня с легкой улыбкой.


– А должна сердиться? – спросила, поняв, что он перестал меня так сильно пугать.

– Ты ведь счастлива, не так ли? – сев рядом, он поймал меня за руку и легко поцеловал пальцы, глядя мне в глаза. – А за все надо платить.

Я напряглась, впиваясь в неизвестное мне существо взглядом.

– Успокойся, – прошептал он, погладив меня по щеке. Отстраняться не стала, понимая, что если он захочет, то может сотворить со мной все что угодно. – Я не стану просить за твое счастье ничего сверх того, что ты уже делаешь.

– Я не понимаю, – прошептала чуть онемевшими губами.

– Ты попала сюда не просто так. Твоя душа особенная. Благодаря тебе этот мир, – Энехейм обвел свободной рукой вокруг, – наполняется магией. – Он прикрыл, словно от удовольствия, глаза и вдохнул. – Просто чудесно.

Я тревожно огляделась. Я и до этого ощущала изменения, а сейчас словно прозрела. Магия была почти ощутима. Она вибрировала в воздухе, пронизывая все вокруг.

– Этого будет достаточно? – спросила шепотом, почти успокоившись.

– Да, – Энехейм кивнул, а потом наклонился и коротко, нежно поцеловал меня между бровей. Это место тут же опалило жаром, словно ко мне прикоснулись не губы, а что-то очень и очень горячее. – Просто живи, моя милая Хильдегарда. Твоя судьба и твоя плата – жить столько, сколько потребуется. Поверь, иногда это весьма тяжелая задача.

– А потом? – задала я вопрос.

– Потом? Кто знает, – ответил Бьёрд (интересно, это его настоящее имя или нет?), а затем растянул губы в знакомой улыбке. – Думаю, мне пора. Твой муж уже бежит сюда с мечом наголо. Не думаю, что мне подойдут лишние дыры в теле. Я еще приду, не скучай.

С этими словами Энехейм просто растаял в воздухе.

– Даже не думала, – проворчала я, а в следующий миг услышала далекий озорной смех, похожий на эхо.

– Кто это был? – спросил Тор, подлетая ко мне и оглядываясь по сторонам. – Куда делся? Ведун? Он тебе угрожал?

– Все в порядке, – заверила я его, вставая. Потянувшись к мужу, поцеловала его. Тор мгновенно ответил, обвив мою талию рукой. – Это был просто… – задумалась, пытаясь подобрать подходящее слово. Почему-то называть Энехейма богом не хотелось. Пока не получу подтверждение этому, не поверю, – хранитель, – нашлась я с ответом.

– Хранитель? – Тор явно не понял, о чем речь. Впрочем, я и сама плохо понимала.

– Да, – я кивнула, а потом повернулась в сторону замка. Там, на берегу озера, собрался весь наш многочисленный клан. Кажется, Бьёрда заметил не только муж. – Хранитель этого… мира. Я так думаю.

– Что он хотел? – Тор смотрел с тревогой.

– Поговорить. – Я пожала плечами. – Не волнуйся, он ничего мне не сделал и вроде как не собирался. Идем.

Прежде чем мы покинули беседку на озере, муж все еще несколько тревожно огляделся, будто ожидая, что вот прямо сейчас кто-нибудь снова появится, а потом обнял меня и поцеловал.

И только после этого мы вступили на мост, с той стороны которого нас ждала наша большая и дружная семья.

Он сказал, что моя плата – жить? Пока рядом со мной мои любимые, то это не плата вовсе, а величайший дар. И я бесконечно благодарна за него.

Спасибо.

Конец!