Гробница Крокодила
Часть 4 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Павианы – вот кто это был! – отдуваясь, проговорила Пирра через некоторое время. – Я вспомнила – Усерреф про них говорил, только вот название из головы вылетело.
– Может, у египтян и бог-павиан есть? – пропыхтел Гилас.
– По-моему, да. Они очень умные и ничего не боятся.
– Это я и сам понял!
Солнце вот-вот сядет, но палит все так же беспощадно. Гиласу и Пирре пришлось вернуться обратно к берегу. Пройдя мимо того места, где их высадили финикийцы и где они убили змею, Гилас и Пирра с опаской направились к еще одной гряде валунов. Только бы там нашлось укрытие! Но вдруг павианы облюбовали и это место?
Гилас взял пращу и стал стрелять из нее по камням.
Ни злобного лая, ни толпы разъяренных полулюдей-полусобак.
Велев Пирре подождать в стороне, Гилас подобрался ко входу в пещеру и метнул внутрь несколько камней: если тут кто-нибудь прячется, то сразу выскочит. Из темноты вылетела пара летучих мышей, но похоже, больше там никто не скрывается.
– Чисто, – объявил Гилас.
Оставив вещи у входа, мальчик заполз внутрь. Духота, но главное, что здесь можно укрыться от жгучего Солнца.
Пирра тоже забралась за ним и сразу растянулась на боку. Песок облепил блестящее от пота лицо, а когда девочка стянула сандалии, на ногах остались красные полоски от ремешков.
До Моря недалеко, но путники слишком измучились, чтобы лезть вниз и умываться. «Надо беречь силы», – рассудил Гилас. Ему еще ловушки ставить.
Мальчик вышел из пещеры. Сверху он увидел неподалеку низкий каменный гребень, а за ним раскинулась необозримая красная пустыня. Казалось, она простирается до самого края света.
Ветер донес до Гиласа странное тявканье. Может, это и есть те самые шакалы? Наверное, днем пустынные жители прячутся от Солнца, а выходят только по ночам. Вот и Разбойница, чувствуя приближение сумерек, отправилась на охоту. Только бы у нее хватило ума не замахиваться на дичь посерьезнее ящериц и зайцев – если они водятся в этих краях. Ну и конечно, пусть держится подальше от павианов.
А в пещере Пирра закашлялась и попыталась хоть как-то пригладить облепленные пылью волосы.
– Сколько у нас воды осталось?
Гилас взвесил в руках бурдюк, потом снова поставил его у входа в пещеру.
– На день хватит. Может, растянем на два.
Пирра не ответила, лишь облизнула потрескавшиеся губы.
– Отдохнем немного, – объявил Гилас. – Но до утра спать нельзя.
– Почему?
– Из-за Солнца, Пирра. Мы с тобой неправильно сделали: днем тут далеко не уйдешь. Теперь будем идти только по ночам, а то сгорим.
– И куда же мы пойдем? – проворчала Пирра. – Опять на запад? Попробуем прошмыгнуть мимо павианов? Или и дальше будем идти на восток и молиться, чтобы Река оказалась там?
Гилас промолчал. Один план хуже другого.
Достав из мешочка на поясе все, что осталось от змеи, мальчик бросил мясо Пирре:
– Пойду соберу колючек и разбужу огонь.
Пирра глянула на истерзанную тушку:
– Я не голодна.
– Нам нужны силы. Пожарим – будет съедобнее.
Кроваво-красный огненный шар Солнца катился к горизонту, но зной царил все такой же невыносимый. Когда Гилас спускался по склону, каменный гребень у него перед глазами будто танцевал в жарком воздухе, а длинная тень за спиной приобрела странную, непривычную форму.
– А если мы не доберемся до Реки? – прокричала Пирра вслед Гиласу. – Так и будем тащиться по бескрайней пустыне?
– Не знаю, – ответил Гилас.
Тут уголком глаза мальчик заметил, что его тень вдруг пришла в движение и зажила своей жизнью.
Гилас не сразу сообразил, что видит перед собой не тень, а мальчика, темного, будто тень.
Но не успел Гилас опомниться, как тот схватил бурдюк и бросился наутек.
3
Воришка закинул бурдюк на плечо и со всех ног понесся к каменному гребню. Если затеряется среди камней, там его нипочем не отыскать!
Гилас поспешил вдогонку, вращая над головой пращу. Мальчишка вскрикнул, упал и схватился за голень. Гилас прыгнул на нежданного гостя и попытался прижать к земле, но противник оказался силен, вдобавок изворачивался как угорь и чуть не ударил Гиласа коленом в пах. Тот вовремя уклонился и надавил локтем на шею мальчишки. Воришка закашлялся, захрипел и все равно вывернулся. Гилас схватил его за волосы, но они оказались короткие, как у стриженого барана, – толком удержать не за что. Беглец вскочил и выхватил из ножен на предплечье нож из кремня. Размахивая своим оружием, мальчишка попятился к валунам. Бурдюк по-прежнему висел у него на плече.
– Брось бурдюк! – пропыхтел Гилас, доставая собственный нож и показывая противнику его смертоносный бронзовый клинок. – Не хочу тебя убивать, но если придется…
Вор прорычал что-то на незнакомом Гиласу наречии. Он подбирался все ближе к валунам.
Тут прибежала Пирра и встала у воришки на пути. Сбив ее с ног одним ударом, тот понесся к камням. Гилас следом.
Вдруг Гилас заметил на гребне какое-то движение. Разбойница! Она глядела прямо на воришку. Тот взвыл от страха и метнулся в сторону. Львица настигла вора легко, всего в два прыжка.
– Брось нож! – рявкнул Гилас.
– Попробую сказать на египетском! – И Пирра прокричала какие-то непонятные слова.
А Разбойница нависла над «добычей», игриво постукивая воришку по голове передними лапами. Тот беспомощно махал руками и ногами, будто опрокинутый жук – лапками. К счастью для него, львица не выпускала когти: она всего лишь забавлялась.
– Брось нож, или прикажу своей львице тебя разорвать! – пригрозил Гилас.
Вор зашипел, точно змея, и отшвырнул нож. Гилас оттолкнул оружие ногой, чтобы воришка до него не дотянулся, потом схватил бурдюк и бросил его Пирре.
– Видно, по-акийски он все-таки понимает.
– Как тебя зовут? – спросила Пирра на акийском.
Но мальчишка лишь глядел на нее исподлобья.
Потом Пирра сказала еще что-то – наверное, на египетском. Но ответа не дождалась. Девочка только руками развела.
– Почему он не отвечает?
– Помалкивать надежнее, – ответил Гилас. – Я бы на его месте тоже держал язык за зубами.
Пирра сбегала за веревкой, Гилас связал мальчишке руки, и они притащили пленника в свою пещеру. Ночь наступила на удивление внезапно. Гилас и Пирра сложили из колючих веток костер и разбудили огонь. Воришка, съежившись у дальней стены пещеры, все поглядывал на Разбойницу. Львица сидела у входа, втягивая носом его запах. Мальчишка оставался настороже, но испуганным больше не выглядел, а значит, он или храбрец, или дурак. Что-то в его поведении подсказывало Гиласу, что парень отнюдь не глуп.
На вид воришка примерно одних лет с Гиласом, а кожа у него не черная, как сначала показалось акийцу, а насыщенного темно-коричневого оттенка – точь-в-точь отполированное ореховое дерево. Гилас ни разу не встречал таких людей. Жесткие курчавые черные волосы пострижены очень коротко, а прямые бугристые шрамы на высоких скулах, похоже, нанесены нарочно. Мозолистые ноги босые, а из одежды на парне только потрепанная набедренная повязка. Зубчатый кремневый нож напомнил Гиласу его собственный: он много лет носил при себе такой же. Но за поясом у мальчишки обнаружился кусок согнутого дерева, смахивающий на двусторонний треугольник. Такого оружия Гилас еще не видел.
Пирра отошла в сторону и жестом подозвала Гиласа.
– Вдруг поблизости его дружки бродят? – произнесла она.
– Будем надеяться, что нет, – вполголоса ответил Гилас. – Нам и без того неприятностей хватает. Кто он такой? Явно не египтянин, это даже я вижу. Ты когда-нибудь встречала людей с такой темной кожей?
Пирра кивнула.
– Они иногда приплывают на Кефтиу торговать. Это люди пустыни, их земля рядом с египетской. Только про них говорят, что храбрости им не занимать, – прибавила Пирра – громко, чтобы мальчишка слышал. – А бурдюки у путников одни трусы воруют.
Как девочка и рассчитывала, ее слова задели мальчишку. Тот едва не испепелил ее взглядом.
Подойдя вплотную к Гиласу, Пирра понизила голос до шепота:
– Что будем с ним делать? Не можем же мы бросить его связанным! Но отпускать его тоже нельзя…
Гилас приблизился к мальчишке и поглядел на него сверху вниз.
– Ты один? – строго спросил он.
Воришка отвернулся, стиснул кулаки, и на руках заиграли мышцы.
Спину мальчишки крест-накрест пересекают шрамы, только они совсем не похожи на ровные бугристые линии на его щеках. Подобные отметины остаются только от побоев. Уж Гиласу ли не знать? У него самого такие есть.
Тут Гиласа осенило. Присев на корточки, он посмотрел мальчишке в глаза.