Гостья

— Иногда не стоит слишком сильно давить… — Она не ответила и отступила на несколько шагов.

Все знали, что массовое самоубийство произошло из-за оплошности Искателей, которые недооценили неподвижных донных обитателей и опрометчиво приступили к первому заселению, не подготовившись к полномасштабной ассимиляции. Когда они поняли, на что готовы пойти — и охотно идут — Водоросли, было уже слишком поздно. Груз криоконтейнеров со спящими Душами был слишком далеко: к его прибытию северных кущ больше не существовало.

Я неотрывно смотрела в лицо Искательнице, стараясь понять, какое впечатление произвели мои слова.

Никакой реакции: она стояла, вперив взгляд в бледную пустоту голой стены напротив.

— Простите, больше ничем не могу помочь, — твердо произнесла я, давая понять, что разговор окончен, и приготовилась выдворить незваную гостью из своего дома. «Из нашего дома», — язвительно напомнила Мелани. Я вздохнула… Она наглела на глазах. — Понимаю, вам пришлось проделать долгий путь. Очень жаль.

— Работа такая, — пожала плечами Искательница. — Я занимаюсь только вами и останусь здесь до тех пор, пока не найду остальных. Глядишь, рано или поздно повезет — так что привыкайте.





Глава 7

Столкновение




— Да, Лицом к солнцу? — Я обрадовалась, что поднятая рука прервала лекцию. Сегодня я чувствовала себя не в своей тарелке даже за кафедрой. Моей сильной стороной, единственным достижением был личный опыт, которым я делилась. Телу-носителю не слишком повезло с образованием: еще подростком Мелани пустилась в бега. В этом семестре мне впервые пришлось рассказывать о незнакомом мире. Без сомнения, студенты замечали разницу.

— Простите, что перебил, но… — Седовласый мужчина запнулся, пытаясь сформулировать вопрос. — Я правильно понимаю? Огнееды действительно… глотают дым горящих Цветоногов? Едят? — Он старался не показать ужаса. Разве Душа вправе судить другую Душу? Впрочем, он с планеты Цветов… неудивительно, что он болезненно воспринял участь сходной формы жизни в другом мире.

Меня всегда поражало, как некоторые Души отдаются заботам миров, в которых обитают, переставая замечать остальную Вселенную. Хотя справедливости ради надо заметить, что, когда Огненный мир приобрел свою дурную славу, Лицом к солнцу вполне мог находиться в криоспячке.

— Да, из дыма Цветоногов они получают все необходимые питательные вещества. В этом и заключается основная дилемма, так сказать, наболевший вопрос Огненного мира. Именно поэтому планету так и не закрыли, хотя было достаточно времени ее заселить. Также там отмечен высокий процент перемещений… При открытии Огненного мира доминирующий вид — Огнеедов — ошибочно сочли единственной разумной формой жизни на планете. В силу своих культурных предрассудков Огнееды не признавали Цветоногов равными, поэтому прошло немало времени после первой волны заселения, прежде чем Души поняли, что убивают мыслящих существ. С тех пор ученые Огненного мира сосредоточили усилия на поиске альтернативной диеты. К работе привлекли Пауков, но от одной планеты до другой — сотни световых лет пути. Полагаю, что проблема вскоре будет решена, и у нас появится надежда на ассимиляцию Цветоногов. А пока жестокость сведена к минимуму. Никаких сжиганий заживо и тому подобного.

— Но как они могут… — Лицом к солнцу умолк, не в силах договорить.

Кто-то другой закончил его мысль:

— Какая жестокая экосистема. Почему же от планеты не отказались?

— Естественно, это обсуждалось, Роберт. Однако мы так легко от планет не отказываемся. Для многих Душ Огненный мир стал домом, их нельзя выселить принудительно. — Я отвела взгляд и углубилась в записи, всем своим видом показывая, что не желаю продолжать разговор.

— Но это же варварство!

Физически Роберт был младше остальных студентов — честно говоря, по возрасту с ним сравнился бы разве что мой носитель — и считался совсем ребенком с другой, более важной, точки зрения. Земля стала его первым миром — даже Мать до посвящения была землянкой. По кругозору Роберт уступал старшим Душам, привычным к путешествиям. Я гадала, каково это: с рождения, без предварительной подготовки, оказаться в мире всепоглощающих чувств. Ну как тут сохранить объективность? Стараясь об этом не забывать, я терпеливо ответила:

— Каждый мир неповторим. Только на личном опыте можно понять чужую культуру…

— Вы ведь никогда не жили в Огненном мире, — перебил он меня. — Наверняка, по тем же причинам… Вы побывали почти везде, а эту планету пропустили…

— Выбор планеты — это очень личное, интимное решение, Роберт. Придет время, ты сам в этом убедишься. — Мой тон ясно указывал, что тема закрыта.

«Может, скажешь им? Ты ведь согласна, что это варварство, злое и жестокое. Чувствуешь иронию? То-то же. Так чего ты ждешь? Не можешь признать, что Роберт дело говорит? Что в нем больше человеческого, чем в остальных вместе взятых?»

Обретя голос, Мелани стала совершенно невыносимой. Как тут сосредоточиться на работе, когда голова кругом идет от ее подколок?

За спиной у Роберта шевельнулась темная тень.

Искательница, как всегда в черном, подалась вперед, проявив живой интерес к разговору.

Я подавила желание осадить ее взглядом — не хотелось, чтобы и без того смущенный Роберт по ошибке решил, что взгляд предназначается ему. Мелани заворчала. Она хотела, чтобы я поставила нахалку на место. Искательница следовала за нами по пятам, и это послужило Мелани хорошим уроком: наивная, она думала, что сильнее меня ненавидеть некого.

— Наше время подходит к концу, — с чувством облегчения объявила я. — В следующий вторник выступит приглашенный лектор, который ответит на все ваши вопросы. Хранитель огня, новый житель нашей планеты, более подробно, основываясь на собственных впечатлениях, расскажет нам о заселении Огненного мира. Уверена, вы с уважением отнесетесь к нашему гостю и юному возрасту его носителя. Благодарю за внимание.

Студенты медленно потянулись к выходу, многие переговаривались между собой, пока собирали вещи. Мне вспомнились слова Кэти о дружбе, но желания присоединиться к чьей-нибудь компании не появилось. Для меня они чужаки.

Для меня? Или для Мелани? Трудно сказать. Может, я нелюдима от природы? Моя биография служила лучшим тому подтверждением. Ни на одной планете я ни с кем не вступала в близкие отношения, нигде не задерживалась дольше, чем на один жизненный цикл.

Роберт и Лицом к солнцу оживленно спорили о чем-то в дверях. Я догадывалась, о чем.

— Рассказы об Огненном мире накаляют атмосферу.

Я вздрогнула. За моим плечом стояла крошечная Искательница. Обычно о ее приближении извещал громкий стук каблуков, но на этот раз она надела туфли — само собой, черные, — на плоской резиновой подошве.

— Не могу сказать, что люблю эту тему, — вежливо ответила я. — Предпочитаю делиться личным опытом.

— Класс так бурно отреагировал.


— Да.

Она выжидающе на меня смотрела. Я собрала свои записи и отвернулась к своей сумке.

— Да и вы тоже.

Я осторожно, не оборачиваясь, положила бумаги в сумку.

— Интересно, почему вы не ответили на вопрос.

Она ждала моего ответа. Я промолчала.

— Так почему вы не ответили?

Я развернулась, не скрывая раздражения.

— Потому что вопрос не относился к лекции, потому что Роберту нужно научиться себя вести, и потому что я сама решаю, на какие вопросы отвечать.

Я закинула сумку на плечо и направилась к двери. Искательница засеменила рядом, стараясь успеть за моими длинными ногами. Мы молча прошли по коридору. На улице, среди раскаленных полуденным солнцем пылинок, летающих в солоноватом воздухе, она снова заговорила:

— Вы собираете где-нибудь осесть? Как насчет этой планеты? Кажется, вам близки их… чувства.

Я вскипела: она явно желала меня оскорбить. Я пока не знала, как именно… Мелани обиженно заворочалась.

— Не понимаю, куда вы клоните.

— Скажите мне одну вещь, Странница. Вам их жалко?

— Кого? — озадаченно спросила я. — Цветоногов?

— Нет, людей.

Я резко остановилась, и Искательница чуть не врезалась в меня. До моего дома оставалось несколько кварталов, и я все еще надеялась от нее отделаться, хотя и не исключала, что она напросится в гости. Но ее вопрос застал меня врасплох.

— Людей?

— Да. Вам их жалко?

— А вам?

— Нет. Они были жестокой расой. Учитывая их повадки, им еще повезло, что они выжили.

— Не все они были плохими.

— Жестокость у них в крови. Генетическая предрасположенность. А вот вы их, похоже, жалеете.

— Тут есть что терять, вам не кажется? — Мы стояли на парковой дорожке между двумя увитыми плющом домиками. Темно-зеленый цвет плюща радовал глаз, особенно на фоне выцветших красных кирпичей. В нежно-золотистом воздухе витал солоноватый привкус океана, разносилось медоносное благоухание цветов. Легкий ветерок ласкал обнаженные руки. — Ни в каком другом мире вы не получите таких ярких ощущений. Как не жалеть людей, у которых все это отобрали? — По лицу Искательницы невозможно было ничего прочесть. Я попробовала другой подход: — В каких мирах вам довелось побывать?

Она было смутилась, но тут же расправила плечи.

— Ни в каких. Я с самого начала жила на Земле.

Это меня удивило — совсем дитя, не старше Роберта.

— Всего на одной планете? И сразу пошли в Искатели? — Она кивнула и вздернула подбородок.

— Что ж. Это ваше решение. — Я двинулась дальше. Может, если не лезть в ее секреты, она ответит мне тем же…

— Я говорила с вашей Утешительницей…

«А может, и не ответит», — буркнула Мелани.

— Что? — опешила я.

— Судя по всему, у вас проблемы не только со сбором нужной мне информации. Вы не думали о том, чтобы выбрать более гибкого носителя? Она ведь вам советовала?

— Кэти вам этого не говорила! — Искательница просияла.

— Ей и не пришлось. Я неплохо умею читать по человеческим лицам. И вижу, когда мой вопрос бьет в точку.

— Да как вы смеете? Отношения между Душой и Утешителем…

— Святая святых? Я знаю правила. Но в вашем случае привычные способы расследования дали сбой. Пришлось проявить фантазию.

— Думаете, я скрываю от вас нечто, в чем призналась Утешительнице? — От ярости я не трудилась скрыть отвращение.