Госпожа Потусторонья

— Что? А! Да, конечно! Ты можешь выйти, когда тебе захочется.

Рос молча кивнул и выскочил на лестницу. Несколько секунд я еще слышала быстрые шаги босых ног, а потом стихли и они. Только тут я спохватилась, что у него не было ни денег, ни даже обуви, и бросилась следом. Куда там… Только и успела увидеть, как он исчезает в тумане Врат.

Я присела на каменную ступень у двери и задумалась. Между мной и Росом происходило что-то странное. Я чувствовала его присутствие в особняке и в любой момент могла навскидку сказать, где он и что делает. Он занимал львиную долю моих мыслей, и я порой ловила себя на том, что путаю, какие разговоры я вела с Васькой, а какие с Росом. Учитывая, что с Росом в действительности мы почти не общались, уже одно это было по меньшей мере странно.

И вот сейчас, когда оборотня тут не было, я могла себе признаться: бывший кот, ныне рысь Рос, обретал надо мной все большую власть. И, судя по всему, прекрасно это понимал. Он встал между мной и Струнами. Другой вопрос, что я и сама не собиралась их трогать, но Рос об этом не знал. Он потребовал ничего не предпринимать, и я легко дала обещание. В конце концов, сейчас я, вместо того чтобы разбираться с хаосом в двух общинах, сидела и думала о нем.

Но самое главное, я ни разу ничего ему не приказала, даже банально говорить правду. А если и случалось ляпнуть нечто похожее на приказ, тут же смущалась и просила прощения. Почему так происходило? Дело в пресловутой любви, которую я при всем желании никак не могла в себе рассмотреть? Или я до сих пор видела в нем вредного, но честного Ваську? Своего Ваську? Но ведь оборотень ясно дал понять, кто для него «свои». И на защиту этих «своих» встал моментально, не опасаясь, что я последую завету прабабки и прикажу ему шагнуть в озеро.

Что со мной? Я так наелась за последнее время лжи и фальши, что они мерещатся мне на каждом шагу? Или я уже близка к тому, чтобы превратиться в подобие Мавры, исполнявшей любую прихоть оборотней?

Я встряхнула головой и резко встала.

Паранойя обострилась? Или предусмотрительность? Где бы найти такое средство, чтобы заморозить все чувства и делать только так, как должно?!

Рядом тихо щелкнули челюсти, и скелет склонился в поклоне, приглашая меня следовать за ним.

— Что? Ужинать пора?

Костя мотнул головой.

— Карточки?

И снова отрицательное покачивание черепушки. Плюнув на попытки разобраться, я просто пошла за ним в дом. И тут же почувствовала это. Меня снова ждали гости. Только на этот раз в других Вратах. Тех, которые запирали Серые тропы. Я вздохнула, кивнула Косте и пошла вниз. Пусть я не мечтала стать директором бюро ритуальных услуг, его клиенты в этом не виноваты. Даже если они уже умерли.

Клиент на этот раз оказался необычным. Точнее, обычным… серым камнем. Мне пришлось несколько раз обойти сферу по кругу, прежде чем я заметила намек на движение и убедилась, что это действительно новый путешественник, а не глупая шутка какого-нибудь призрачного мальчишки.

О камнеедах я не знала ровным счетом ничего, кроме самого факта существования их небольшой общины на Земле.

«Никаких поспешных решений, — проворчала я себе под нос и развернулась к выходу. — Сначала разобраться, кто они вообще такие».

Проходя мимо Струнного озера, я немного замедлила шаг. Меня раздирало желание узнать, как там Рос. Но, вспомнив свои недавние размышления, я отвесила себе мысленный подзатыльник и поплелась к лестнице: еще не хватало, чтобы странное отношение к бывшему коту начало влиять и на работу с другими расами.

Камнееду удалось занять меня на ближайшие два дня. Я прерывалась только на сон и еду, а остальное время сидела в библиотеке, пытаясь разобраться, что он вообще такое. Но ничего внятного, кроме того что камнеед питается камнями, перерабатывая их в каменный уголь, я так и не нашла. И то это сомнительное «откровение» досталось мне ценой тонны перелопаченных книг.

На Роса я позволила себе посмотреть всего один раз. Он где-то сидел и болтал с каким-то незнакомцем-тенью о ценах на мед. Зубами я поскрипела, но все же решила дать ему еще один день.

Любоваться Волком и его приспешниками не хотелось совершенно, но совесть вцепилась в меня как клещ, и пришлось последовать ее настоятельному совету. Впрочем, ничего интересного я не увидела, а не услышала так вообще ничего. Волк, как и раньше, сидел на полу. Медведь ковырял толстые звенья своих кандалов. А на единственном тонком матрасе на животе спал Лис. Впрочем, спал или нет, я не знала, потому что Волк своей тушей перекрывал угол обзора, а настраиваться именно на смазливого подхалима у меня не было ни малейшего желания, и даже совести в конце концов пришлось с этим смириться.





ГЛАВА 20

Нормальность в этом мире неуместна




Рос вернулся утром спустя три дня. Как раз в тот момент, когда я сидела перед Струнным озером и пыталась разобраться, что такое вижу в его глубинах. Сценка была бы ничем не примечательной, если бы не выпадала из всех моих представлении о хищниках, как картина Рубенса из подборки фотографий «Плейбоя».

Мне вздумалось посмотреть на последнего из верхушки общины оборотней — Снейка. В моем понимании он должен был сейчас развить бурную деятельность по спасению своих «братьев», и я надеялась услышать что-нибудь интересное. А вместо этого увидела специалиста по кредитам, с блаженной мордой покуривающего толстую сигару и запивающего ее коньяком. Мало того, сидел Змей при этом в кресле Волка, закинув ноги на его стол.

Пока я соображала, что бы это значило, — ударил гонг.

«Рос!» — мелькнула радостная мысль, и я, разом позабыв и про странности с оборотнем, и про собственные планы продемонстрировать Росу свою независимость, со всех ног побежала к воротам.

К собственному стыду, мне даже в голову не пришло посмотреть, один ли явился нахальный рысюк и не поджидает ли меня еще какой-нибудь сюрприз из разряда неприятных. Я едва сумела заставить себя задержаться на долю секунды и дождаться, пока из серого тумана проступит его лицо.

— Разрешаю душе жить! — выдохнула я, кое-как совладав с водоворотом каких-то непонятных чувств и мыслей.

Рос глубоко вдохнул, но продолжал молчать.

— Эй, все в порядке? — обеспокоенно спросила я.

— Да вот думаю, сразу на колени падать или погодить, — вымученно улыбнулся оборотень.

— Не поняла…

— Прикажи мне правду говорить, — качнул головой Рос. — Не поверишь же…

В груди завязался какой-то ледяной узел.


— Ты можешь говорить только правду и ничего, кроме правды, — деревянным голосом произнесла я.

— Они ни в чем не виноваты, — тут же заговорил оборотень. — Ни Волк, ни его друзья. Я пробрался в общинный дом потайным ходом. Слава Творцу, его за эти годы не завалило. Прокрался в комнату с источником. Но там никого не было. К Змею я не пошел. Зато поговорил с некоторыми. Полторы недели назад пропало трое детей. Их искали, разумеется, но те как сквозь землю провалились. А потом вдруг в общинный дом подкинули какую-то записку, и старшие куда-то уехали. А еще через несколько часов Змей привез детей. Малышей накормили какой-то дрянью, потому что те до сих пор не в себе. Даже родителей не узнают…

— Однако… ничего себе новости, — осела на подвернувшуюся оградку я.

— Это еще не все. Четыре дня назад в общинный дом приходил Георгий.

— В чей общинный дом? — тупо переспросила я, лихорадочно пытаясь понять, у кого окончательно сорвало крышу: у вампиров, оборотней или у меня самой.

— Оборотней, — дернул плечом Рос. — Понятное дело, слушать его никто не стал, и по приказу Змея кровососа вышвырнули из дома. Точнее, приказ был «убить», но вампир умудрился удрать. Вот теперь все новости.

— Жесть…

— Сень, — оборотень поднял на меня воспаленные глаза в красных прожилках, — вот о чьих детях говорил Аррей. Я уверен. После той истории с твоим заключением оборотни больше не забирали детей из семей кровососов. Волк запретил. Я специально спрашивал. Помоги им… Прошу…

— А чего хотел от вас Георгий? — ушла от прямого ответа я.

— Не знаю. Вообще, то, что он приперся туда, где ему гарантированно не обрадуются, само по себе странно. Но высказаться он не успел. Слишком был занят, удирая.

— Ладно… Это я сама выясню. — Я потерла виски и пошла в дом.

Вызвать в особняк Георгия труда не составило. Рос банально сбегал к телефону-автомату на дороге за Ореховой горкой и вернулся через четверть часа, сообщив, что «кровосос будет через сорок минут». Я мимоходом удивилась, как много всего он успел выяснить за жалких несколько дней, и тут же выбросила эту мысль из головы. У меня были проблемы посерьезнее.

До прихода Георгия я нервно расхаживала из угла в угол по холлу, поглядывая то на часы, то на замершего в кресле Роса. Он больше ничего не рассказывал. А я слишком глубоко ушла в свои размышления, пытаясь разобраться в противоречивых мыслях. С одной стороны, и книги, и опутанная приказами Марфа в один голос твердили, что вмешиваться — последнее дело, самая большая ошибка, которую Ключ может совершить. Да я и сама уже не раз зарекалась лезть во внутренние дела общин. С другой… Если все то, что настойчиво вырисовывалось, — правда, то как можно не вмешаться?! Особенно учитывая, что психопата Аррея я же в мир и выпустила, дура набитая.

Наконец ударил гонг. Но не успела я взяться за ручку двери, как звук повторился.

— Боится кровосос, — проворчал Рос. — Не иначе как матушку твою приволок…

Я не нашлась, что ответить, и молча пошла к воротам. Туманная дымка послушно рассеялась, открывая нормальный мир. Рысюк не ошибся. Рядом со смазливым вампиром стояла мама. Ворота со всех сторон окружали вампиры, вооруженные бейсбольными битами и цепями.

Я глубоко вздохнула и взяла ее за руку. За правую. А секундой позже так же провела через ворота Георгия. Приказы говорить лишь правду и ритуальные слова, эхом повторенные дважды, оставили на языке горькое послевкусие: опять отделять ложь от правды, просеивать слова через мелкое сито, выискивая, где затаилась едва ощутимая фальшь… На плечо легла теплая ладонь. Какое-то мгновение я позволила себе насладиться этой безмолвной поддержкой, а потом дернула плечом, стряхивая руку Роса. Я не могла позволить себе снова ошибиться, даже если мне этого очень хотелось. Последняя мысль заставила встряхнуться и сфокусировать взгляд на Георгии.

— Госпожа, — поклонился он. — Я знаю, зачем вы нас позвали…

— Я звала лишь одного из вас. — Я подняла ладонь, прерывая плавную речь вампира. — В любом случае я хочу только услышать ответы на свои вопросы. Зачем вы приходили в общину оборотней четыре дня назад?

— Я хотел предложить им союз. Союз против Аррея, — склонил голову Георгий.

— Союз против главы вашей общины?

— Да! Аррей безумец! — воскликнула мама, и я посмотрела на нее. — Георгий был отличным главой общины. Но нет, явился этот… этот… мерзавец, и все пошло наперекосяк! Прости меня, Сэтти, за то, что я скажу, но…

— Продолжай, — кивнула я, чувствуя, как сжимается сердце.

— Ты еще слишком неопытный Ключ. Тебе лучше принимать серьезные решения, посоветовавшись с кем-нибудь более опытным.

— Да? И как ты себе это представляешь?

Если с первой частью маминых слов я была согласна на все сто, то вторая отдавала легкой фальшью, будто она сама не до конца уверена в том, что говорит, будто это не ее слова.

— Тот же Георгий. Или я. Ты могла бы вызывать нас, когда решаешь, например, выпускать или нет в мир нового общинника. Мы дольше живем и уже успели насмотреться на всяких.

— То есть… — медленно проговорила я, давая и себе и ей последний шанс сохранить хотя бы подобие семейных отношений. — Вы могли бы советовать не только то, что касается вампиров напрямую?

— Конечно! — пожала плечами она.

— Спасибо. — Я кивнула, подавив тоскливый стон.

Вот и еще одна ниточка, привязывавшая меня к внешнему миру, лопнула с жалобным звоном. Я прямо взглянула в глаза призрачному мужчине:

— Георгий, это вы внушили моей матери то, что она только что озвучила?

Вампира перекосило, но не ответить на прямой вопрос он не мог.

— Я только высказал свое мнение…

— Угу… Я его услышала. Лэтта, ты можешь уйти.

— Но, Сэтти! — вскинулась она.

— Мы встретимся в другой раз с удовольствием, — покривила душой я. — Но к оборотням ты не ходила. А я сейчас должна разобраться именно с этим.