Господин маг
Часть 67 из 91 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Возразить Пете было очень даже много чего, но он не решился это делать. У Палена глаза горят, офицеры трусом ославят. А так, может, медальку какую дадут. Но... слов нет.
В результате, как только стало темнеть, один носитель - знакомый Пете "Князь Константин" - бодро направился в сторону невидимого пока берега, увозя с собой обоих магов. Причем и капитан Фонтобин, и старпом Соловьев восприняли это чуть ли не как извинения со стороны Макарова за то, что целителя к себе забрал. Что же все так в бой рвутся-то? Петя бы с удовольствием обошелся, а ему, кажется, завидуют.
К порту подошли, когда уже совсем стемнело и на малой скорости, чтобы не шуметь. Спустили минный катер. Тот, который для ночных операций, тихоходный. "Гридя" называется. Это не от слова "ходить", а от младшего дружинника. Мичман явно нервничал, вот Пете и пояснил. Бодро снарядили целых три шеста и отправились. На подвиг. Во, влип.
Шли, действительно тихо. И без проблем. Как определил Виктор, мины, действительно были, но сидели глубже, чем осадка у катера. Крейсер и носители бы сразу подорвались, а они проходят. Главное, винтами не слишком шебуршать, чтобы от колебаний воды взрыватели не сработали. Впрочем, маг воды здесь, как он сказал, посильную помощь оказывал. Стоял рядом с рулевым и правил маршрут. А пару мин даже вызванным течением с курса отодвинул. Когда совсем близко осталось, он же над водой туман поднял, так что подобрались незамеченными.
Петя на это, конечно, надеялся, но, когда это произошло, испытал громадное облегчение. И даже зауважал Палена. Папенькин сынок, конечно, но и маг не из последних. Не зря в Академии штаны просиживал.
На волне энтузиазма Петя сам схватился за шест. Встал вторым, за Паленом. Он и первым был согласен, но Виктор воду чувствует. Ему зрение не нужно, чтобы знать, куда мину направить.
Кстати, больше им никто и не был нужен. Все-таки маги сильнее физически обычных людей, да и гонял их Левашов (не стоит поминать) на совесть. Но мичман к ним третьим все-таки примазался. Видимо, тоже награду зарабатывает.
Катер тихо плыл вдоль борта крейсера, так что с первой миной проблем не возникло. Опустили, отпустили, даже второй шест успели подхватить раньше, чем взрыв раздался. Тут из катер изрядно качнуло, но и вторую мину успели сунуть успешно.
А вот третья, на Петин взгляд, была лишней. Засунули они ее крейсеру под брюхо тоже успешно, но отходили уже под беспорядочным огнем. Туман их, конечно, прикрывал, да и ночь стояла, Но когда несколько сот человек стреляют, пусть и наугад, попаданий не избежать. А удалялись прочь они со скоростью пять узлов в час, больше эта лоханка не выдавала.
Как ни странно, Виктор снова оказался на высоте. Все-таки желание командовать в Академии у него не совсем на пустом месте возникло. Матросов он уложил на палубу, так чтобы их хотя бы частично прикрывали бортовая броня. Условная броня, конечно. Артиллерийский снаряд такую навылет прошьет, но от пуль защищала. От картечи - уже нет, но прицельных попаданий по ним все-таки не было.
Петю Пален поставил у штурвала. Рулить тот не умел, но команды выполнять мог. Тем более, что выдавал товарищ их не в румбах, а долях поворота. Сообразил, что Петя морскими командами не владеет. Зато у рулевого было большое преимущество. Сильный аурный щит. Который успешно выдержал проверку на прочность, даже когда картечь прилетела. Синяки, наверное будут, но Петя проверять не стал, сразу на себя "малое исцеление" наложил.
Сам же маг не только прикрывал их туманом, но и подгонял течением. Все-таки четвертый разряд, это довольно много. Так что скорость у катера не вдвое, но все-таки заметно увеличилась.
И к носителю он их вывел тоже точно. То есть рулил Петя, но командовал им Пален.
Дальше было проще. Поднимать катер на борт носителя никто не стал, сбросили конец, чтобы прицепить на буксир. И опять-таки Виктор его подхватил ветром. А дальше уже кто-то из матросов (или мичман) его закрепили.
Десять минут хода, и огонь по ним прекратился. То ли пушки добивать перестали (что вряд ли), то ли крейсер, наконец, тонуть начал. Или хотя бы получил сильный крен на тот борт, что был в сторону моря обращен.
Ушли. Теперь Петя смог приступить к своим обязанностям целителя. Здесь дела обстояли не слишком хорошо. Все-таки эти "ночные" минные носители - для смертников. Без магов никто бы не вернулся.
Но и так один матрос успел умереть прежде, чем Петя до него добрался. А ранены в той или иной степени были все, включая мичмана. С него Петя и начал. Считается, что для врача не должно быть разницы между пациентами, но это только считается. Понятно, что ни с кем халтурить он не собирался, но спасти офицера для дальнейших отношений на корабле - важнее. Матросы на тебя рапорт подавать не будут. Цинично, но это жизнь.
Рана у мичмана была довольно неприятная. Сквозная, но пробито легкое и раскрошены несколько ребер. Сразу же "среднее исцеление". Два раза. Хоть и с накопителем, но Петю повело. Пришлось несколько минут простоять на коленях, склонившись над пациентом, пока отпустило. Потом пополз к следующему. К старшине (унтер-офицеру).
Лечить приходилось прямо на палубе, на голых досках. Но переносить на оборудованное на "Князе Константине" место было некогда.
Экипаж минного катера состоит из офицера, одного старшины (он же рулевой), двух матросов, двух минеров, кочегара и машиниста. Ну и два мага были в довесок. Которые не пострадали. Кочегар и машинист тоже обошлись без ран. Что-то им прилетело от попаданий по корпусу корабля, но синяками и ссадинами Петя заниматься не собирался.
На рулевого, которого он сам сменил на посту, Петя потратил чуть ли не десяток "малых исцелений". Лучше бы, как и на мичмана, пару "средних", но он уже боялся не потянуть. Как бы самому не вырубиться. А так - кое-как подлатал, жить будет, позже волевой магией доправит. С еще двумя матросами обошелся аналогично.
Один матрос-минер помощи не дождался. Помер, пока целитель возился с другими. Итого, из восьми человек команды двоих вытащить не удалось. И, надо признать, двое матросов, которых он "спас" ранены были легко. Скорее всего, с ними бы и штатный лекарь крейсера управился.
Но, в целом, Петя был доволен. Во-первых, жив. Во-вторых, крейсер они, если и не потопили, повредили изрядно. Все три мины подорвали, как и собирались. И, наконец, сам он тоже отличился. В бою не сплоховал и раненым помог. Если будут награждать, его не должны забыть.
Так что, пока катер так и шел на буксире за носителем на встречу с остальной эскадрой, сидел на носу рядом с Паленом, смотрел на темную воду и звездное небо и громко выражал свое восхищение товарищем. Как тот гениально провел их к крейсеру! Поместил все мины, куда и требовалось, с ювелирной точностью! И какие у него, оказывается, таланты командира! Прирожденный лидер. Без него они бы ни в жисть не выбрались. Вот просто громадное ему за это человеческое спасибо.
Пален слушал, не перебивая. Особо не поддакивал, но Петя чувствовал, что тот очень доволен.
- Ничего, - сказал он наконец: - Ты тоже был молодцом. А Мишка Тропов - не у дел остался. Говорил ему, меня надо держаться, так нет, самостоятельным себя почувствовал. Пусть теперь завидует.
Глава 25.
Трудное окончание похода
Воссоединение с остальной эскадрой произошло как-то буднично. Никакой торжественной встречи с салютом не было, Петя почувствовал легкое разочарование. Вида, конечно, не подал. Как и постарался скрыть, что его после ночной операции стало потряхивать. Все-таки воевать на суше, когда у тебя твердая почва под ногами, и на море, как здесь говорят, "две большие разницы". Вот потопили бы их катер, что бы он стал делать? До берега не меньше пары верст. Плавать он умеет, но на такие дистанции не пробовал. К тому же берег чужой, и там он - враг, которого все будут стремиться убить. По крайней мере, все люди с оружием. Местное-то население, говорят, от османов хотело бы избавиться, но много ли найдется смелых людей, которые ему помогать бы решились? Когда за донос, наверняка, можно награду получить, а укрывательство, наоборот, грозит казнью.
Искать в темноте носитель? Огни на нем не горят, ауры углядеть с такого расстояния у него не получится. К тому же, когда твоя голова качается среди волн, видно плохо. А тут еще и Пален туману во все стороны напустил. Получается, одна надежда на товарища, который летать умеет, но, во-первых, по воздуху дотащить до корабля человека тот скорее всего бы не смог, а во-вторых, очень Петя не любит ситуаций, когда надо на других надеяться. Всегда предпочитал только на свои силы полагаться.
К счастью, добрались они благополучно, и катер, наконец, подняли на носитель. А Петя с Паленом и Фонтобиным отправились в весельной шлюпке на крейсер. Капитан "Князя Константина" - с докладом Макарову. Петю, как он понял, просто за компанию взяли, так как "Князь Михаил" стал теперь его местом обитания. Виктора - тоже к месту его проживания, но к командиру он тоже собирался, о чем во всеуслышание заявил. Фонтобина это, почему-то не обрадовало, но возражать не стал. Ко всему прочему, маг четвертого разряда, которым официально является молодой граф, приравнивается к гвардии майору и, соответственно, капитану первого ранга. Маги, правда, особый случай, во флоте их, скорее, можно было приравнять к "вспомогательным силам", так что официально данную операцию проводил капитан-лейтенант, но формально маг был чином выше капитана носителя.
- Черт ногу сломит в этой флотской иерархии, - в очередной раз проворчал про себя Петя: - Командир каждого отдельного корабля - капитан. Из-за этого, что ли, появились капитан-лейтенанты, кавторанги, каперранги и капитан-командоры? Но ведь катерами мичманы командуют?
Впрочем, ворчал он, скорее, от пережитого напряжения, в действительности флотские заморочки его не слишком раздражали. Неудобно, но особо не мешает. Служить всю жизнь во флоте он не собирается. Не его это. Под ногами надо твердую почву иметь, а не качающуюся палубу. К тому же изоляция от мира - не для него. Нет, в принципе, Петя легко переносил одиночество, и быть душою общества не стремился, но какое же одиночество на корабле, где вместе с тобой заперто полтысячи людей, причем все мужского пола? Хорошо, что практики осталось меньше двух месяцев. А может и раньше в порт вернутся. Вроде, кто-то из офицеров говорил, что запасов для автономного плаванья у них всего на месяц.
К капитану его, как ни странно, вызвали. Одного. После того, как Фонтобин на свой корабль отбыл. Куда делся Пален, он не понял. По крайней мере, поговорить к бывшему соученику после приема у начальства, тот не подошел. Пошел отсыпаться? Или улетел проверить, как там дела с подорванным крейсером обстоят? И то, и другое могло быть.
Макаров сидел в своей каюте, уткнувшись в какие-то бумаги. На Петин приход (и доклад) никак не отреагировал, хотя сам его вызвал. Не гнал, но и сесть не предложил. Дескать, стой и смотри, какой капитан занятой человек, и цени, что он на тебя свое время тратит. На самом деле стандартный прием почти любого начальника. Действует только на новичков или совсем уж наивных подчиненных. Петя, в принципе, как раз и был новичком, но не был наивным. И начальником своим Макарова считал, разве что временным. Так что в уважении в глазах кадета командир флотилии только потерял. Немного. Так как спешить с выводами при общении с вышестоящими чинами никогда не следует. И уж тем более, показывать им это.
Наконец, капитан оторвал взгляд от бумаг и перевел его на Петю:
- Вы, Петр Григорьевич, насколько я знаю, человек сугубо сухопутный. Поэтому любопытно послушать, как вы оцениваете проведенную операцию.
- Как хорошо спланированную руководством флота и успешно проведенную диверсию.
- Не диверсию, Петр Григорьевич, а оперативно-тактическое мероприятие в рамках выполнения задачи блокировки порта города Томы. Но, в целом, я рад, что вы правильно расставили акценты, подчеркнув особую роль планирования. Надеюсь, вы найдете возможность объяснить это своему товарищу по Академии, который этот этап работы почему-то недооценивает. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление в ходе нашей беседы. Я понимаю, каждому хочется в частной беседе представить себя героем, но в силу известных вам обстоятельств иная частная беседа может иметь большие последствия, чем официальный рапорт.
А Макаров-то, оказывается, дипломат! Эк, завернул.
- Насколько я понимаю, Виктор Пален не уверен, что за вчерашние подвиги получит какую-либо награду. При том, что его вклад во вчерашний успех операции был определяющим. Он и разведку провел, и минный катер туманом укрыл, и мины под крейсер своими руками и магией направил. В полной мере проявил смекалку и мужество, а также показал, что не зря учился в Академии. Без него наша группа, скорее всего, не вернулась бы.
- Все отличившиеся будут представлены к награде, ему не о чем беспокоиться.
- Тут, возможно, еще и дух соперничества замешан. Все-таки он - лучший выпускник Академии этого года, а у меня, третьекурсника, еще с прошлой практики есть солдатский "Георгий" и "Анна" четвертой степени. В боях с чжурчжэньскими диверсантами поучаствовать пришлось. Но там две группы по десятку человек были, а тут - целый крейсер. Так что надеется Пален, если не на Владимира, то хотя бы на Анну или Станислава третьей степени с мечами. А для них выслуга лет нужна, да вы знаете. Можно, конечно, за выдающийся подвиг и без очереди получить, но он боится, что батюшка его не пропустит. Чтобы в оказании протекции не обвинили. Вот и нервничает. Но, согласитесь, его действия должны же быть достойно отмечены.
Капитан задумался. Всерьез задумался.
- Н-да, ситуация...- Произнес он чуть ли не через пять минут молчания, в течение которых Петя все так и ждал стоя, стараясь не особенно переминаться с ноги на ногу.
- А вы, стало быть, прошлогоднюю практику на Дальнем Востоке проходили...
Вроде, это не было вопросом, но застоявшийся Петя подал реплику:
- Да, ваше высокоблагородие. В Ханке.
- В Дальнем бывать доводилось?
- Да, ваше высокоблагородие. Там и ордена свои получил.
- В тамошнем флоте..., впрочем, неважно. Награды свои вы год назад получили. А где Виктор Пален практики проходил, не знаете? Надо будет в личном деле посмотреть. Ладно, идите, я вас больше не задерживаю.
Просто так уйти? А о своих подвигах напомнить?
- Не просветите, ваше высокоблагородие, как там дела с ранеными с "Гридня" обстоят? Я их, как мог, на ходу заштопал, но, сами понимаете, все в горячке происходило. Сюда в лазарет их, вроде, не доставляли?
- Думаю, все с ними нормально. Но, хорошо, напомнили. Надо с Фонтобина письменный рапорт получить.
Не дожидаясь, пока его повторно погонят прочь, Петя быстро поблагодарил за сведения и столь же быстро вышел.
Пален вернулся где-то через час.
- Ну что? - Спросил его Петя, который с палубы так и не ушел. Дел у него тут не было, но в каюте их было не больше, а здесь хотя бы чистый морской воздух. И думается легче.
Вид у Палена был не слишком довольный.
- Потонул крейсер, - Уточняющих вопросов не понадобилось: - Только неглубокое там море. Могут и поднять.
- Все равно, - Петя был настроен более оптимистично: - Поднимать, наверняка, морока страшная. А потом еще чинить надо. Что долго и дорого. Не разглядел, насколько капитально мы его повредили?
- Не разглядел, но водой пощупал, - В интонациях Виктора проскользнули покровительственные нотки, но при этом он впервые улыбнулся: - Бок мы ему основательно продырявили, но, главное, от крена паровая машина завалилась. Жаль, не взорвалась, но весь левый борт крейсеру разнесла. Так что ты, похоже, умную мысль сказал. Поднять-то несложно, а вот ремонт нужен такой, что дешевле новый сделать. Пойду-ка я, сообщу об этом Макарову.
- Погоди минутку. Он и со мной говорил. Думает, как бы тебя, минуя выслугу, к ордену представить. Если я правильно понял, есть идея попытаться представить твои прошлые практики, как начало службы. Тогда как раз два года наберется.
- Твоя идея?
- Он сам додумался, - ответил Петя, вроде, вполне категорично, но легкой улыбкой оставил место для другого толкования.
- Хитер! - Хохотнул Пален и, ничего больше не сказав, двинулся в сторону юта - офицерских кают.
Пете же идти было некуда. Все-таки корабль предоставляет очень ограниченное количество мест пребывания. В каюту - не хотелось. В лазарете новых пациентов не прибавилось, а старые уже без его помощи поправляются. К тому же там помощник лекаря волком смотрит. Петя же не относился к тому типу людей, которым нравится другим нервы трепать. От этого у него самого настроение портилось.
Было бы интересно поближе познакомиться с устройством корабля, но просто так, без конкретного дела, шляться по палубам здесь как-то не принято. Так что остался сидеть на прежнем месте, привычно (рутинно) повторяя известные ему заклинания. Можно было бы "духа" вслед за Паленом послать, послушать, о чем он с капитаном говорить будет, но энергию тратить жалко. Сам потом расскажет. Виктор, хоть и высокого мнения о себе, достаточно прямолинеен, чтобы не сказать, "простоват" (граф "простым" не может быть по определению). Но пока Пете удавалось его "читать" без особых усилий.
Так и вышло. Появился Виктор уже через полчаса, фыркая, как кипящий чайник.
- Нет, каков хитрован! Вроде, все сделает в лучшем виде. Представит к "Владимиру". Не через отцову канцелярию, а адмирала Хилкова. Но... после завершения операции, то есть снятия блокады. Нет, ты представляешь?!
Петя внутренне поморщился. Почему Виктора можно сразу к "Владимиру" представить? Потому, что уже граф. А Пете бы этот орден потомственное дворянство дал. Но именно поэтому, ему, мещанину, такое не светит. Не любят господа аристократы свои ряды расширять. Хотя, казалось бы, после эмансипации никаких особых преимуществ дворянство не дает. Крестьянами и так, и так, больше владеть нельзя. А богатство копить никто и простых людей не ограничивает. Но нет же, спесь свою лелеют.
Тут в голову пришла простая мысль: а чего же сам Птахин так о дворянстве мечтает? Личное с окончанием Академии дадут, и довольно. Но, нет же. Мало ему. Хочется большего. Нелогично. Но хочется.
Говорить об этом Палену, конечно, не стал. Вместо этого спросил:
- То есть, если блокада будет провалена, представления не будет вообще?
В результате, как только стало темнеть, один носитель - знакомый Пете "Князь Константин" - бодро направился в сторону невидимого пока берега, увозя с собой обоих магов. Причем и капитан Фонтобин, и старпом Соловьев восприняли это чуть ли не как извинения со стороны Макарова за то, что целителя к себе забрал. Что же все так в бой рвутся-то? Петя бы с удовольствием обошелся, а ему, кажется, завидуют.
К порту подошли, когда уже совсем стемнело и на малой скорости, чтобы не шуметь. Спустили минный катер. Тот, который для ночных операций, тихоходный. "Гридя" называется. Это не от слова "ходить", а от младшего дружинника. Мичман явно нервничал, вот Пете и пояснил. Бодро снарядили целых три шеста и отправились. На подвиг. Во, влип.
Шли, действительно тихо. И без проблем. Как определил Виктор, мины, действительно были, но сидели глубже, чем осадка у катера. Крейсер и носители бы сразу подорвались, а они проходят. Главное, винтами не слишком шебуршать, чтобы от колебаний воды взрыватели не сработали. Впрочем, маг воды здесь, как он сказал, посильную помощь оказывал. Стоял рядом с рулевым и правил маршрут. А пару мин даже вызванным течением с курса отодвинул. Когда совсем близко осталось, он же над водой туман поднял, так что подобрались незамеченными.
Петя на это, конечно, надеялся, но, когда это произошло, испытал громадное облегчение. И даже зауважал Палена. Папенькин сынок, конечно, но и маг не из последних. Не зря в Академии штаны просиживал.
На волне энтузиазма Петя сам схватился за шест. Встал вторым, за Паленом. Он и первым был согласен, но Виктор воду чувствует. Ему зрение не нужно, чтобы знать, куда мину направить.
Кстати, больше им никто и не был нужен. Все-таки маги сильнее физически обычных людей, да и гонял их Левашов (не стоит поминать) на совесть. Но мичман к ним третьим все-таки примазался. Видимо, тоже награду зарабатывает.
Катер тихо плыл вдоль борта крейсера, так что с первой миной проблем не возникло. Опустили, отпустили, даже второй шест успели подхватить раньше, чем взрыв раздался. Тут из катер изрядно качнуло, но и вторую мину успели сунуть успешно.
А вот третья, на Петин взгляд, была лишней. Засунули они ее крейсеру под брюхо тоже успешно, но отходили уже под беспорядочным огнем. Туман их, конечно, прикрывал, да и ночь стояла, Но когда несколько сот человек стреляют, пусть и наугад, попаданий не избежать. А удалялись прочь они со скоростью пять узлов в час, больше эта лоханка не выдавала.
Как ни странно, Виктор снова оказался на высоте. Все-таки желание командовать в Академии у него не совсем на пустом месте возникло. Матросов он уложил на палубу, так чтобы их хотя бы частично прикрывали бортовая броня. Условная броня, конечно. Артиллерийский снаряд такую навылет прошьет, но от пуль защищала. От картечи - уже нет, но прицельных попаданий по ним все-таки не было.
Петю Пален поставил у штурвала. Рулить тот не умел, но команды выполнять мог. Тем более, что выдавал товарищ их не в румбах, а долях поворота. Сообразил, что Петя морскими командами не владеет. Зато у рулевого было большое преимущество. Сильный аурный щит. Который успешно выдержал проверку на прочность, даже когда картечь прилетела. Синяки, наверное будут, но Петя проверять не стал, сразу на себя "малое исцеление" наложил.
Сам же маг не только прикрывал их туманом, но и подгонял течением. Все-таки четвертый разряд, это довольно много. Так что скорость у катера не вдвое, но все-таки заметно увеличилась.
И к носителю он их вывел тоже точно. То есть рулил Петя, но командовал им Пален.
Дальше было проще. Поднимать катер на борт носителя никто не стал, сбросили конец, чтобы прицепить на буксир. И опять-таки Виктор его подхватил ветром. А дальше уже кто-то из матросов (или мичман) его закрепили.
Десять минут хода, и огонь по ним прекратился. То ли пушки добивать перестали (что вряд ли), то ли крейсер, наконец, тонуть начал. Или хотя бы получил сильный крен на тот борт, что был в сторону моря обращен.
Ушли. Теперь Петя смог приступить к своим обязанностям целителя. Здесь дела обстояли не слишком хорошо. Все-таки эти "ночные" минные носители - для смертников. Без магов никто бы не вернулся.
Но и так один матрос успел умереть прежде, чем Петя до него добрался. А ранены в той или иной степени были все, включая мичмана. С него Петя и начал. Считается, что для врача не должно быть разницы между пациентами, но это только считается. Понятно, что ни с кем халтурить он не собирался, но спасти офицера для дальнейших отношений на корабле - важнее. Матросы на тебя рапорт подавать не будут. Цинично, но это жизнь.
Рана у мичмана была довольно неприятная. Сквозная, но пробито легкое и раскрошены несколько ребер. Сразу же "среднее исцеление". Два раза. Хоть и с накопителем, но Петю повело. Пришлось несколько минут простоять на коленях, склонившись над пациентом, пока отпустило. Потом пополз к следующему. К старшине (унтер-офицеру).
Лечить приходилось прямо на палубе, на голых досках. Но переносить на оборудованное на "Князе Константине" место было некогда.
Экипаж минного катера состоит из офицера, одного старшины (он же рулевой), двух матросов, двух минеров, кочегара и машиниста. Ну и два мага были в довесок. Которые не пострадали. Кочегар и машинист тоже обошлись без ран. Что-то им прилетело от попаданий по корпусу корабля, но синяками и ссадинами Петя заниматься не собирался.
На рулевого, которого он сам сменил на посту, Петя потратил чуть ли не десяток "малых исцелений". Лучше бы, как и на мичмана, пару "средних", но он уже боялся не потянуть. Как бы самому не вырубиться. А так - кое-как подлатал, жить будет, позже волевой магией доправит. С еще двумя матросами обошелся аналогично.
Один матрос-минер помощи не дождался. Помер, пока целитель возился с другими. Итого, из восьми человек команды двоих вытащить не удалось. И, надо признать, двое матросов, которых он "спас" ранены были легко. Скорее всего, с ними бы и штатный лекарь крейсера управился.
Но, в целом, Петя был доволен. Во-первых, жив. Во-вторых, крейсер они, если и не потопили, повредили изрядно. Все три мины подорвали, как и собирались. И, наконец, сам он тоже отличился. В бою не сплоховал и раненым помог. Если будут награждать, его не должны забыть.
Так что, пока катер так и шел на буксире за носителем на встречу с остальной эскадрой, сидел на носу рядом с Паленом, смотрел на темную воду и звездное небо и громко выражал свое восхищение товарищем. Как тот гениально провел их к крейсеру! Поместил все мины, куда и требовалось, с ювелирной точностью! И какие у него, оказывается, таланты командира! Прирожденный лидер. Без него они бы ни в жисть не выбрались. Вот просто громадное ему за это человеческое спасибо.
Пален слушал, не перебивая. Особо не поддакивал, но Петя чувствовал, что тот очень доволен.
- Ничего, - сказал он наконец: - Ты тоже был молодцом. А Мишка Тропов - не у дел остался. Говорил ему, меня надо держаться, так нет, самостоятельным себя почувствовал. Пусть теперь завидует.
Глава 25.
Трудное окончание похода
Воссоединение с остальной эскадрой произошло как-то буднично. Никакой торжественной встречи с салютом не было, Петя почувствовал легкое разочарование. Вида, конечно, не подал. Как и постарался скрыть, что его после ночной операции стало потряхивать. Все-таки воевать на суше, когда у тебя твердая почва под ногами, и на море, как здесь говорят, "две большие разницы". Вот потопили бы их катер, что бы он стал делать? До берега не меньше пары верст. Плавать он умеет, но на такие дистанции не пробовал. К тому же берег чужой, и там он - враг, которого все будут стремиться убить. По крайней мере, все люди с оружием. Местное-то население, говорят, от османов хотело бы избавиться, но много ли найдется смелых людей, которые ему помогать бы решились? Когда за донос, наверняка, можно награду получить, а укрывательство, наоборот, грозит казнью.
Искать в темноте носитель? Огни на нем не горят, ауры углядеть с такого расстояния у него не получится. К тому же, когда твоя голова качается среди волн, видно плохо. А тут еще и Пален туману во все стороны напустил. Получается, одна надежда на товарища, который летать умеет, но, во-первых, по воздуху дотащить до корабля человека тот скорее всего бы не смог, а во-вторых, очень Петя не любит ситуаций, когда надо на других надеяться. Всегда предпочитал только на свои силы полагаться.
К счастью, добрались они благополучно, и катер, наконец, подняли на носитель. А Петя с Паленом и Фонтобиным отправились в весельной шлюпке на крейсер. Капитан "Князя Константина" - с докладом Макарову. Петю, как он понял, просто за компанию взяли, так как "Князь Михаил" стал теперь его местом обитания. Виктора - тоже к месту его проживания, но к командиру он тоже собирался, о чем во всеуслышание заявил. Фонтобина это, почему-то не обрадовало, но возражать не стал. Ко всему прочему, маг четвертого разряда, которым официально является молодой граф, приравнивается к гвардии майору и, соответственно, капитану первого ранга. Маги, правда, особый случай, во флоте их, скорее, можно было приравнять к "вспомогательным силам", так что официально данную операцию проводил капитан-лейтенант, но формально маг был чином выше капитана носителя.
- Черт ногу сломит в этой флотской иерархии, - в очередной раз проворчал про себя Петя: - Командир каждого отдельного корабля - капитан. Из-за этого, что ли, появились капитан-лейтенанты, кавторанги, каперранги и капитан-командоры? Но ведь катерами мичманы командуют?
Впрочем, ворчал он, скорее, от пережитого напряжения, в действительности флотские заморочки его не слишком раздражали. Неудобно, но особо не мешает. Служить всю жизнь во флоте он не собирается. Не его это. Под ногами надо твердую почву иметь, а не качающуюся палубу. К тому же изоляция от мира - не для него. Нет, в принципе, Петя легко переносил одиночество, и быть душою общества не стремился, но какое же одиночество на корабле, где вместе с тобой заперто полтысячи людей, причем все мужского пола? Хорошо, что практики осталось меньше двух месяцев. А может и раньше в порт вернутся. Вроде, кто-то из офицеров говорил, что запасов для автономного плаванья у них всего на месяц.
К капитану его, как ни странно, вызвали. Одного. После того, как Фонтобин на свой корабль отбыл. Куда делся Пален, он не понял. По крайней мере, поговорить к бывшему соученику после приема у начальства, тот не подошел. Пошел отсыпаться? Или улетел проверить, как там дела с подорванным крейсером обстоят? И то, и другое могло быть.
Макаров сидел в своей каюте, уткнувшись в какие-то бумаги. На Петин приход (и доклад) никак не отреагировал, хотя сам его вызвал. Не гнал, но и сесть не предложил. Дескать, стой и смотри, какой капитан занятой человек, и цени, что он на тебя свое время тратит. На самом деле стандартный прием почти любого начальника. Действует только на новичков или совсем уж наивных подчиненных. Петя, в принципе, как раз и был новичком, но не был наивным. И начальником своим Макарова считал, разве что временным. Так что в уважении в глазах кадета командир флотилии только потерял. Немного. Так как спешить с выводами при общении с вышестоящими чинами никогда не следует. И уж тем более, показывать им это.
Наконец, капитан оторвал взгляд от бумаг и перевел его на Петю:
- Вы, Петр Григорьевич, насколько я знаю, человек сугубо сухопутный. Поэтому любопытно послушать, как вы оцениваете проведенную операцию.
- Как хорошо спланированную руководством флота и успешно проведенную диверсию.
- Не диверсию, Петр Григорьевич, а оперативно-тактическое мероприятие в рамках выполнения задачи блокировки порта города Томы. Но, в целом, я рад, что вы правильно расставили акценты, подчеркнув особую роль планирования. Надеюсь, вы найдете возможность объяснить это своему товарищу по Академии, который этот этап работы почему-то недооценивает. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление в ходе нашей беседы. Я понимаю, каждому хочется в частной беседе представить себя героем, но в силу известных вам обстоятельств иная частная беседа может иметь большие последствия, чем официальный рапорт.
А Макаров-то, оказывается, дипломат! Эк, завернул.
- Насколько я понимаю, Виктор Пален не уверен, что за вчерашние подвиги получит какую-либо награду. При том, что его вклад во вчерашний успех операции был определяющим. Он и разведку провел, и минный катер туманом укрыл, и мины под крейсер своими руками и магией направил. В полной мере проявил смекалку и мужество, а также показал, что не зря учился в Академии. Без него наша группа, скорее всего, не вернулась бы.
- Все отличившиеся будут представлены к награде, ему не о чем беспокоиться.
- Тут, возможно, еще и дух соперничества замешан. Все-таки он - лучший выпускник Академии этого года, а у меня, третьекурсника, еще с прошлой практики есть солдатский "Георгий" и "Анна" четвертой степени. В боях с чжурчжэньскими диверсантами поучаствовать пришлось. Но там две группы по десятку человек были, а тут - целый крейсер. Так что надеется Пален, если не на Владимира, то хотя бы на Анну или Станислава третьей степени с мечами. А для них выслуга лет нужна, да вы знаете. Можно, конечно, за выдающийся подвиг и без очереди получить, но он боится, что батюшка его не пропустит. Чтобы в оказании протекции не обвинили. Вот и нервничает. Но, согласитесь, его действия должны же быть достойно отмечены.
Капитан задумался. Всерьез задумался.
- Н-да, ситуация...- Произнес он чуть ли не через пять минут молчания, в течение которых Петя все так и ждал стоя, стараясь не особенно переминаться с ноги на ногу.
- А вы, стало быть, прошлогоднюю практику на Дальнем Востоке проходили...
Вроде, это не было вопросом, но застоявшийся Петя подал реплику:
- Да, ваше высокоблагородие. В Ханке.
- В Дальнем бывать доводилось?
- Да, ваше высокоблагородие. Там и ордена свои получил.
- В тамошнем флоте..., впрочем, неважно. Награды свои вы год назад получили. А где Виктор Пален практики проходил, не знаете? Надо будет в личном деле посмотреть. Ладно, идите, я вас больше не задерживаю.
Просто так уйти? А о своих подвигах напомнить?
- Не просветите, ваше высокоблагородие, как там дела с ранеными с "Гридня" обстоят? Я их, как мог, на ходу заштопал, но, сами понимаете, все в горячке происходило. Сюда в лазарет их, вроде, не доставляли?
- Думаю, все с ними нормально. Но, хорошо, напомнили. Надо с Фонтобина письменный рапорт получить.
Не дожидаясь, пока его повторно погонят прочь, Петя быстро поблагодарил за сведения и столь же быстро вышел.
Пален вернулся где-то через час.
- Ну что? - Спросил его Петя, который с палубы так и не ушел. Дел у него тут не было, но в каюте их было не больше, а здесь хотя бы чистый морской воздух. И думается легче.
Вид у Палена был не слишком довольный.
- Потонул крейсер, - Уточняющих вопросов не понадобилось: - Только неглубокое там море. Могут и поднять.
- Все равно, - Петя был настроен более оптимистично: - Поднимать, наверняка, морока страшная. А потом еще чинить надо. Что долго и дорого. Не разглядел, насколько капитально мы его повредили?
- Не разглядел, но водой пощупал, - В интонациях Виктора проскользнули покровительственные нотки, но при этом он впервые улыбнулся: - Бок мы ему основательно продырявили, но, главное, от крена паровая машина завалилась. Жаль, не взорвалась, но весь левый борт крейсеру разнесла. Так что ты, похоже, умную мысль сказал. Поднять-то несложно, а вот ремонт нужен такой, что дешевле новый сделать. Пойду-ка я, сообщу об этом Макарову.
- Погоди минутку. Он и со мной говорил. Думает, как бы тебя, минуя выслугу, к ордену представить. Если я правильно понял, есть идея попытаться представить твои прошлые практики, как начало службы. Тогда как раз два года наберется.
- Твоя идея?
- Он сам додумался, - ответил Петя, вроде, вполне категорично, но легкой улыбкой оставил место для другого толкования.
- Хитер! - Хохотнул Пален и, ничего больше не сказав, двинулся в сторону юта - офицерских кают.
Пете же идти было некуда. Все-таки корабль предоставляет очень ограниченное количество мест пребывания. В каюту - не хотелось. В лазарете новых пациентов не прибавилось, а старые уже без его помощи поправляются. К тому же там помощник лекаря волком смотрит. Петя же не относился к тому типу людей, которым нравится другим нервы трепать. От этого у него самого настроение портилось.
Было бы интересно поближе познакомиться с устройством корабля, но просто так, без конкретного дела, шляться по палубам здесь как-то не принято. Так что остался сидеть на прежнем месте, привычно (рутинно) повторяя известные ему заклинания. Можно было бы "духа" вслед за Паленом послать, послушать, о чем он с капитаном говорить будет, но энергию тратить жалко. Сам потом расскажет. Виктор, хоть и высокого мнения о себе, достаточно прямолинеен, чтобы не сказать, "простоват" (граф "простым" не может быть по определению). Но пока Пете удавалось его "читать" без особых усилий.
Так и вышло. Появился Виктор уже через полчаса, фыркая, как кипящий чайник.
- Нет, каков хитрован! Вроде, все сделает в лучшем виде. Представит к "Владимиру". Не через отцову канцелярию, а адмирала Хилкова. Но... после завершения операции, то есть снятия блокады. Нет, ты представляешь?!
Петя внутренне поморщился. Почему Виктора можно сразу к "Владимиру" представить? Потому, что уже граф. А Пете бы этот орден потомственное дворянство дал. Но именно поэтому, ему, мещанину, такое не светит. Не любят господа аристократы свои ряды расширять. Хотя, казалось бы, после эмансипации никаких особых преимуществ дворянство не дает. Крестьянами и так, и так, больше владеть нельзя. А богатство копить никто и простых людей не ограничивает. Но нет же, спесь свою лелеют.
Тут в голову пришла простая мысль: а чего же сам Птахин так о дворянстве мечтает? Личное с окончанием Академии дадут, и довольно. Но, нет же. Мало ему. Хочется большего. Нелогично. Но хочется.
Говорить об этом Палену, конечно, не стал. Вместо этого спросил:
- То есть, если блокада будет провалена, представления не будет вообще?