Город зеркал. Том 2

– Прошу прощения, мэм. Как себя чувствуете?

Эми уже села, сложив руки на коленях.

– Намного лучше, благодарю, генерал.

Апгар посмотрел на Калеба, прищурившись.

– Лейтенант, разве вам сейчас не полагается в койке лежать?

– Я не устал, сэр.

– Об этом я не спрашивал. И не смотрите на вашего отца, он тут ни при чем.

Калеб снова взял Эми за руку и сжал в последний раз.

– Поправляйся, хорошо?

– Быстрее, мистер Джексон.

Калеб очень быстро обменялся жестами с Пим, так, что никто ничего не понял, и вышел.

– Если вы здесь закончили, – сказал Апгар, – то уже пора. Люди ждать будут.

Питер повернулся к Эми.

– Мне надо идти.

Казалось, Эми его не услышала. Ее глаза были прикованы к Пим. Тянулись секунды, две женщины глядели друг на друга, будто беззвучно разговаривая.

– Эми?

Эми дернулась, прерывая ток. Казалось, мгновение она не понимала, где находится.

– Конечно, – очень холодно сказала она.

– У тебя здесь все нормально? – спросил Питер.

Снова улыбка, но на этот раз скорее вежливая, чем искренняя. Какая-то пустая, даже немного вымученная.

– Идеально.





63


– Зеркала, – повторил Чейз.

За столом для переговоров по часовой стрелке от Питера сидели главные действующие лица, его военное правительство: Апгар, Хеннеман, Сара, Майкл, Грир.

– Не обязательно зеркало в прямом смысле слова. Подойдет любая отражающая поверхность, так, чтобы они видели свое отражение.

Чейз протяжно вздохнул и положил руки на стол.

– Это самое безумное, что я в своей жизни слышал.

– Вовсе не безумное. Тридцать лет назад я и Лиш убегали от троих Зараженных, и они загнали нас в угол, на кухне. Патроны у нас кончились, мы были совершенно беззащитны. С потолка свисали на крючках куча кастрюль и сковородок. Я схватил одну из них, чтобы использовать как дубинку, но случайно развернул ее плоскостью к первому Зараженному. Тварь встала как вкопанная, будто под гипнозом. А это был всего лишь медный горшок. Майкл, подтверди.

– Он прав, я тоже это видел.

– Так что с ними происходит? – спросил Апгар Майкла. – Почему это замедляет их?

– Сложно сказать. Я бы предположил, что это некая остаточная память.

– В смысле?

– В смысле, что им не нравится то, что они видят, поскольку это не сочетается с каким-то другим аспектом их восприятия себя.

Майкл повернулся к Питеру.

– Помнишь Зараженную, с которой ты сражался в клетке у Тифти?


Питер кивнул.

– После того, как ты ее убил, то кое-что сказал Тифти. «Ее звали Эмили. Последнее, что она помнит, – как с парнем целовалась». Откуда ты это узнал?

– Это было очень давно, Майкл, и я вряд ли смогу объяснить это. Она просто смотрела на меня, и это произошло.

– Не просто смотрела. Она уставилась. Вы оба уставились. Люди не смотрят в глаза Зараженным, когда те собираются их пополам разорвать. Естественное желание – отвернуться. Ты этого не сделал. И это, как и зеркало, остановило ее.

Майкл помолчал.

– Чем больше я об этом думаю, тем больший смысл в этом вижу, – продолжил он. – Это объясняет очень многое. Когда человека забирают, его первое желание после превращения – идти домой. Точно так же ведут себя умирающие. Сара, я прав?

Сара кивнула.

– Это так. Иногда даже последние слова умирающего бывают – «хочу домой». Даже сказать не могу, сколько раз я такое слышала.

– Итак, Зараженный является человеком, пораженным сверхагрессивным мощным вирусом. Однако в глубине души они помнят, кем они были. Скажем так, в процессе трансформации эта память уходит очень глубоко, но не исчезает окончательно. Это будто ядро, которое в них остается. Глаза являются отражающей поверхностью, как и зеркала. Когда они видят свое отражение, память всплывает и сбивает их с толку. И это останавливает их, подобно своего рода ностальгии. Боль, оттого что они вспоминают свою человеческую жизнь и видят, чем стали.

– Ну и… теория, – сказал Хеннеман.

Майкл пожал плечами.

– Возможно. Возможно, я просто в лужу пернул, это со мной не впервые. Но позвольте кое-что спросить, полковник. Сколько вам лет?

– Простите?

– Шестьдесят? Шестьдесят три?

Хеннеман слегка скривился.

– Спасибо, пятьдесят восемь.

– Ошибся, извините. В зеркало смотрелись?

– Стараюсь этого не делать.

– Вот и я о том. В вашем сознании вы такой же, как всегда были. Черт, у себя в мозгах я все еще семнадцатилетний пацан. Но реальность отличается от этого, и видеть ее неприятно. Я здесь ни одного двадцатилетнего не вижу, так что вряд ли я здесь один такой.

Питер повернулся к главе администрации.

– Форд, что у нас такого отражающего есть? Нам надо закрыть ворота, целиком, а еще хорошо бы по сотне ярдов в каждую сторону от них. Чем больше, тем лучше.

Чейз задумался.

– Могло бы подойти анодированное кровельное железо.

– Сколько у нас есть?

– Очень много в поселения перевезли, но и остаться должно было достаточно. Если будет не хватать, можем с домов снять.

– Начинай это проектировать. Еще нам надо укрепить ворота. Если потребуется, пусть их заварят к чертям. И пешеходный вход тоже.

Чейз нахмурился.

– И как тогда люди выходить будут?

– Пока что вопрос о «выходить» перед нами не стоит. Некоторое время нам не придется это делать.

– Позвольте, мистер президент, – заговорил Хеннеман. – Предположим, все это сработает – если сработает, позволю себе заметить, – но у нас все равно останется две сотни тысяч Зараженных снаружи. Мы не можем вечно оставаться за стенами.

– Сожалею, что приходится вам возражать, полковник, но именно это мы делали в Калифорнии. Первая Колония продержалась почти столетие, имея очень скудные ресурсы. У нас осталось несколько тысяч человек, и мы сможем обеспечить их жизнь, если все сделаем правильно. Внутри стен у нас достаточно земли, которую можно орошать, выращивать растения и пасти скот. Река дает нам постоянный источник питьевой воды и воды для орошения. Приспособившись к ситуации, мы сможем снова доставлять топливо из Фрипорта, небольшими партиями, а нефтеперегонный завод тоже вполне можно оборонять. При грамотном распределении, используя бензин только для питания прожекторов, мы сможем продержаться весьма долгое время.

– А оружие?

– Бункер Тифти обеспечит нам запас боеприпасов на некоторое время. Возможно, нам удастся и самим их производить, на несколько лет хватит. Потом мы станем использовать арбалеты, луки и метательные снаряды. В Первой Колонии у нас это получалось, получится и здесь.

Повисла тишина. Все думали об одном и том же. Питер понял. Вот и до этого дошло.

– При всем уважении, это чушь, и ты это знаешь, – сказал Майкл.

Питер повернулся к нему.

– Быть может, зеркала их замедлят. Но Фэннинг никуда не денется. Если то, что сказала Алиша, правда, то те Зараженные, которых мы видели этой ночью, – лишь начало. У него целая армия в резерве.