Город засыпает, просыпается мафия

«Еще один труп с перерезанным горлом найден на Васильевском острове».

«Василеостровский Потрошитель наносит очередной удар».

«Три женщины убиты за полгода: маньяк или совпадение?»

«Кто режет женщин на Ваське?»

И тому подобное.

— Да, помню это дело, — пробормотал Дементьев, пробежавшись глазами по тексту одной из статей. — Почти два года назад у нас появился маньяк, успел убить шесть женщин, пока его не поймали. Писали о нем тогда много.

— Зачем мне все это прислали? — Таша обхватила себя руками, чтобы подавить дрожь. Она так и топталась на пороге кухни, не желая подходить ближе.

— Без малейшего понятия, — пробормотал Дементьев, все еще разглядывая статьи.

Василеостровский Потрошитель, как его тогда обозвала пресса и как называли все вокруг, даже полицейские, уже почти полгода находился в местах не столь отдаленных. Маньяком оказался двадцатисемилетний слесарь одной из многочисленных автомастерских острова. Вину свою он так и не признал, но его поймали на месте преступления, когда он пытался убить седьмую женщину. Все улики против него были лишь косвенными, но не так уж часто на небольшом острове объявляются серийные убийцы, чтобы перепутать одного с другим. Да и эксперт подтвердил, что аналогичное оружие использовалось в остальных случаях. Убийства вызвали большой резонанс у населения, поэтому с судом долго не тянули.

Дементьев задумался, не может ли Потрошитель быть каким-то знакомым Степана Кленина?

— И что мне теперь делать?

Голос Наташи вывел его из задумчивости. Он уже забыл о том, что стоит на ее кухне. Дементьев посмотрел на нее удивленно, а потом улыбнулся вполне искренне.

— Вам? Ничего. Можете предложить мне кофе, если вам нетрудно. А так я просто заберу конверт, сначала отдам экспертам на предмет отпечатков и следов ДНК, а потом изучу содержимое. Вам об этом беспокоиться не стоит. Полагаю, через вас его просто передали мне.

— Но почему именно через меня? — Таша и не думала успокаиваться. Похоже, она успела серьезно себя накрутить, пока ждала его. — Почему это прислали именномне?

— Таша, успокойтесь, — Дементьев подошел к ней и положил руки на плечи. — Это ничего не значит.

— Думаете? — она недоверчиво посмотрела на него. — И это не значит, что сегодня убьют меня?

— Ну что вы! — он принужденно рассмеялся, хотя это предположение показалось ему не таким уж безосновательным. — Этот маньяк давно сидит в тюрьме и не выйдет оттуда в ближайшее время, если вообще когда-нибудь выйдет. Я пока не знаю, что означают статьи, но уж точно не то, что вас собираются убить этой ночью. Вам ничего не грозит, особенно если вы останетесь дома, никуда не будете выходить и никого не станете впускать.

Словно в ответ на его слова в замке повернулся ключ, и входная дверь распахнулась. Дементьев почувствовал, как Наташа на мгновение напряглась, но на пороге показался всего лишь неизвестный ему молодой человек, чей вид ее мгновенно расслабил. Сам Дементьев тоже не заметил в нем ничего настораживающего: обычный лохматый хлюпик среднего роста в дешевом мятом костюме и криво завязанном галстуке «селедка». Наверняка из офисных бездельников, мнящих себя крутыми менеджерами.

— Антон, ты уже? — как-то очень обреченно спросила Наташа, как будто была бы рада, если бы он вернулся много позже.

Дементьев понял, что это ее молодой человек. Он слышал, как она называла Антоном того, кто настойчиво названивал ей, пока они были на даче Клениных.

У молодого человека заметно перекосило лицо, когда он увидел свою девушку в объятиях — как, наверное, это выглядело с его стороны — незнакомого мужчины.

— Да, я, — драматично согласился он, закрывая за собой дверь. — К твоему великому сожалению. Какая же ты наглая. Только, значит, я за порог, как ты мужика в дом приводишь. И еще смела мне говорить, что я слишком ревнив. Как это называется по-твоему?

В первую секунду Дементьев решил, что у Антона такое странное чувство юмора. Видел он подобную глупость несколько раз. Однако потом он понял, что эти слова не неудачная шутка, а вполне серьезная претензия, и ему стало совсем грустно. Почему симпатичные девушки тратят молодость на подобные ничтожества, он не понимал.

— Антон, ты все не так понял, — устало начала оправдываться Таша, отступив на шаг назад от Дементьева. Судя по всему, она уже привыкла к подобному. — Это следователь. Я же говорила тебе, что…

— Следователь, — передразнил ее Антон, перебивая. — Да хоть пожарный. Что он делает в моем доме?

— В вашем доме? — заинтересованно уточнил Дементьев. — Это ваша квартира?

— Это съемная квартира, — тихо пояснила Таша. — Мы ее вместе снимаем.

— Да, съемная, — с вызовом заявил Антон. — Я не олигарх, чтобы квартиры покупать, но я за нее плачу!

— Вообще-то мы вместе платим, поровну, — напомнила ему Таша, чем, кажется, только сильнее разозлила.

— А тебя, видимо, это не устраивает, и ты ищешь, где бы снять мужика уже с квартирой? В органах их, наверное, за хорошую службу режиму дают? Или на взятки проще и быстрее купить?

— Антон, ты что несешь? — Таша вспыхнула от неловкости и покосилась на Дементьева, пытаясь понять, насколько тот взбешен таким поведением.

Однако сам Дементьев стоял, скрестив руки на груди и с любопытством разглядывая забавное существо перед ним. Лицо его не выражало никакого недовольства, только насмешку.

— Похоже, у вас беда с самооценкой, — сочувственно заметил он, придав лицу более сострадательное выражение. — И давно это с вами?

— А вы мне тут психоанализ не устраивайте! — нагло заявил Антон, с оскорбленным видом проходя сначала в ванную, чтобы помыть руки, а потом на кухню. — И про самооценку не рассказывайте. Вам, конечно, легче рассуждать о самооценке со стволом в кармане и неприкосновенностью.

— Антон, — снова попыталась урезонить его Таша, но ничего не вышло.

— Что «Антон»? Я тридцать лет, как Антон. Пожрать в доме есть? Я устал как собака. Какой смысл в жене, если тебя не встречают с накрытым столом?

— Вообще-то мы с тобой не женаты, — обиженно заявила Таша. Она явно чувствовала себя неудобно перед следователем за эту сцену. — И я не знала, что ты сегодня будешь раньше.


— Конечно, не знала, вот любовника и привела. Вы, кстати, почему все еще здесь? — он зло посмотрел на Дементьева. — Не видите, вам не рады. Или вы собираетесь с моей женщиной спать при мне прямо?

— Боже мой, Таша, можно я его ударю? — хохотнул Дементьев, чувствуя, что начинает раздражаться. Антон обладал поистине ярким талантом бесить людей.

— Правильно, бейте, что уж? Полицейский произвол в этой стране у нас ведь ненаказуем.

— Не надо, — махнула рукой Таша. — Только хуже будет.

— Тогда могу забрать его на пятнадцать суток в КПЗ, — предложил Дементьев. — Хоть отдохнете. А он посидит, подумает, может, поумнеет.

— И за что это вы меня заберете? Не имеете права! — Антон с опаской посмотрел на следователя, и тому показалось, что он испугался.

— За хулиганство, — не моргнув глазом, пояснил Дементьев. — То есть, так я напишу. Мол, вел себя неподобающим образом в общественном месте, сам видел. А если и сопротивление лицу при исполнении припишу, Наталья от тебя отдохнет еще дольше. Ты ничего не слышал разве про полицейский произволв этой стране?

Антон обиженно заткнулся и спрятался за дверцей холодильника, ища себе пропитание самостоятельно. Таша смотрела на него со смесью обиды, раздражения и презрения. Видимо, она тоже наконец задалась вопросом, зачем тратит время на это недоразумение.

— Лучше увезите меня отсюда, — тихо попросила она Дементьева, беря с полки сумку, а с вешалки — легкую куртку. — Видеть его больше не могу.

— Как скажете, — легко согласился Дементьев, забирая со стола конверт с газетными вырезками и вслед за ней выходя за дверь.

Вдогонку им донеслось только возмущенное: «Эй, ты куда пошла?»





* * *


Евстахий Велориевич Нурейтдинов действительно предпочитал, чтобы его называли Нев. Хотя бы потому, что так делала очень небольшая, но очень дорогая ему группа людей. Общение с этими людьми позволило ему впервые применить на практике те знания, которые долгие годы он в глубине души считал бессмысленными. Правда, знания от этого не переставали его манить.

В пяти книжных шкафах, загромождавших его гостиную, книги по истории, культуре, верованиям и символике разных народов делили полки с книгами, посвященными оккультным наукам. Некоторые из таких книг он прятал во втором ряду. Гости в его дом в последние годы заглядывали нечасто, но он уже привык так делать.

В книгах этих хватало информации о том, как распознать проклятие, как наложить его и как снять. Подробно расписывались принципы индивидуального и родового проклятий, их отличия друг от друга. Многие авторы честно предупреждали о последствиях подобных действий и о возможности их компенсировать.

Нашел он в своих книгах и разделы, посвященные проклятым или, как еще их называли, «одержимым» предметам. Их тоже учили распознавать, блокировать и даже уничтожать, но ни одна из имевшихся у него книг не рассказывала о том, как их создавать. В двух упоминалось, как предмет может вобрать в себя темную силу, но в обоих случаях безапелляционно утверждалось, что подобная магия — стихийная, неуправляемая.

Нев закрыл вторую книгу, вернул обе на место и немного растерянно посмотрел на книжный шкаф.

— Вот так, понимаешь, — заметил он вслух, — неуправляемый это процесс. Однако у кого-то получилось его направить. Или не получилось, и все это мистификация?

Он вопросительно посмотрел на красноухую черепаху в аквариуме, которая сидела на полочке последние несколько часов, пока он изучал свою библиотеку. Черепаха вытянула длинную шею, посмотрела на него, несколько раз моргнула, а потом с громким «бульк» нырнула в воду, ушла на дно и забилась в дальний угол аквариума, как всегда не желая поддерживать беседу на тему магии.

— Вот и я не знаю.

Он вернулся за стол, на котором стоял ноутбук, и в первую очередь проверил Скайп: его сообщение Лиле Сидоровой так и осталось без ответа, хотя она была в сети. По крайней мере так утверждал зеленый значок возле ее имени. Нев не удержался и посмотрел на часы: обе стрелки указывали на одиннадцать.

Не желая углубляться в мысли о том, где она и что делает в столь поздний час, раз не видит или не хочет реагировать на сообщение, он свернул окошко Скайпа и по очереди открыл страницы форумов, на которых рискнул задать вопрос о создании проклятого артефакта. В последний раз, когда он так делал, ему ответил только один человек: сам преступник, практиковавший особенно редкую школу магии, но в этот раз ответов оказалось больше. Некоторые из них повторяли его книги, но нашлась парочка людей, которые не побоялись немного поразмышлять о теории вопроса.

«Основная проблема в том, что негативной энергии, чтобы привязаться к предмету, надо очень долго с ним контактировать, — писал пользователь с красноречивым никнеймом Voland69. — Или ее одномоментный выброс должен быть очень велик, а предмет при этом должен иметь очень прочную связь с неким лицом. В таком случае можно создать предмет, который может навредить конкретному человеку или даже группе людей, связанных между собой кровным родством или очень близкими отношениями, до сплетения энергетических потоков. То есть я бы не сказал, что это категорически невозможно, но это сложно».

Нев задумчиво потер подбородок. Насильственная смерть шестерых человек в течение трех суток пусть и с натяжкой, но могла считаться большим одномоментным выбросом негативной энергии. Однако напрашивались два вопроса: как и с кем тогда могли быть связаны карты? Да и постичь, по какой причине шестеро молодых людей без особых проблем в жизни могли начать подобную игру, у него не получалось. Он мог бы понять это, если бы карты попали им в руки, уже неся на себе печать проклятия. Эта компания, как он понял со слов Дементьева, имела очень сильную эмоциональную связь с игрой, и, если верить «завещанию» Степана Кленина, они несколько часов играли картами. Если те уже несли в себе негативный заряд, это только подпитало его, одновременно заразив им самих игроков. Простейший энергетический обмен.

Вот только что же тогда могло стать «большим одномоментным выбросом негативной энергии»?

Или карты были заражены ею иначе?

От этих мыслей его отвлек сигнал Скайпа.

Lily: Привет! Прости, только сейчас увидела твое сообщение. Еще актуально?

Евстахий Велориевич: Да, мне все еще нужна твоя консультация.

Lily: Тогда набирай.

Когда связь установилась, в первый момент Нев увидел только пустой диван в полутемной комнате, но уже секунду спустя на него плюхнулась и Лиля с чашкой какого-то горячего напитка в руках. Она уже явно успела приготовиться ко сну: на лице не было и следа косметики, длинные светлые волосы беспорядочно свисали влажными прядями, а из одежды на ней был только тонкий шелковый халат. Впрочем, под ним, наверняка, была еще ночная сорочка… Нев смущенно отвел взгляд в сторону, стараясь подавить неподобающий ход мыслей, но тут же снова посмотрел на экран. Невероятно красивое лицо Лили уже озаряла улыбка, которая всегда делала его еще прекраснее. Неву иногда казалось, что он мог бы смотреть на нее бесконечно долго, просто наслаждаясь гармонией черт лица, пропорций тела и изгибов линий.

— Извини, ноутбук дремал весь день, а телефон валялся в сумке, пока я не вспомнила, что его нужно зарядить, — немного виновато сказала Лиля.

Ее слова вернули его в реальность.

— Кхм, ничего страшного, — отмахнулся Нев. — Дело не срочное.

Она слегка прищурилась, склонив голову набок.