Горные тропы
Часть 8 из 43 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Наел сала дурного, – мрачно проворчал ему вслед старик. – Еле ноги таскаешь.
Василий, проходя мимо Елисея, одарил его мрачным взглядом и тихо, чтобы не слышал старик, пригрозил:
– Увижу тут еще раз, пристрелю.
– Попробуй, – жестко усмехнулся Елисей в ответ. – Только не удивляйся, если в ответ пулю получишь. А как я стреляю, можешь на стене спросить.
– Так ты тот самый, что вчера горцев побил? – вдруг резко остановившись, спросил Василий, уже не понижая голоса.
– Он и есть, – отрезал вместо парня старик. – Или ты решил, что я и вправду ума лишился и не знаю, кому мастерство свое отдаю?
– Дед, я…
– Ступай, Васька. Сам не умеешь, так хоть другим не мешай, – махнув рукой, тяжело вздохнул старик.
Василий убрался в дом, а Святослав, глядя ему вслед, грустно вздохнул:
– Вроде и человек добрый, а воевать совсем не назначен. Огня в душе нет. Да еще боится все, что я его наследства лишу. А зачем оно мне? В домовину себе я хозяйство не положу. Ну да бог с ним, – взяв себя в руки, решительно заявил старик. – Бери шашки. Учить тебя стану.
Три часа Елисей стоял посреди двора, едва двигая двумя шашками в разных направлениях. Это было тяжело, муторно, но он крепился и, сцепив зубы, заставлял себя делать все, что приказывал старый казак. Святослав то и дело при помощи клюки подправлял его движения, после каждого раза заставляя замереть в нужной позиции. Наконец, устав сам и умотав парня, старик тяжело вздохнул и, присев на лавку, махнул рукой:
– Хватит покуда. Седмицу сам все повторяй каждый день. А после придешь, дальше показывать стану. Но прежде посмотрю, что выучил.
– Добре, – кивнул парень, направляясь к колодцу.
Умывшись и смыв пот и пыль, Елисей хотел было забрать свои клинки, но старик, махнув рукой, посоветовал:
– Тут оставь, я приберу. Дома, небось, еще десяток лежит. Сказывали мне, сколь ты всякого с горцев взял.
– Найду, – усмехнулся Елисей в ответ.
– Вот ими и учись. Заодно привыкнешь разными клинками работать. А попусту таскать шашки по улице не стоит. Раз принес, и хватит.
– Как скажешь, дядька Святослав, – покорно кивнул парень.
– И спорить не станешь? – ехидно усмехнулся старик.
– А чего попусту воздух сотрясать? – пожал Елисей плечами. – Я к тебе учиться пришел, а не споры спорить. А уж как учить, тебе оно виднее. Мое дело слушать, запоминать да исполнять со всем прилежанием.
– Похоже, и вправду зацепила тебя наука моя, – одобрительно кивнул старик. – Добре, ступай. Через седмицу увидимся.
Попрощавшись, парень вышел со двора и зашагал к своему подворью, чувствуя, как ноют уставшие от непривычных нагрузок мышцы. Его ежедневные тренировки проходили совсем в другом ключе. Поэтому и работали совсем другие группы мышц. Да и с длинными клинками ему раньше не приходилось иметь дела. Именно поэтому у него больше всего устали предплечья. Шагая по улице, Елисей то и дело сжимал кулаки и шевелил пальцами, пытаясь снять напряжение.
Дома, переодевшись в чистое, он огляделся и, припомнив, что давно не занимался обычными делами, отправился во двор. Требовалось нарубить дров из притащенного из леса сухостоя и натаскать воды в бочки для полива огорода. Закончив, парень вернулся в свою комнату и, едва войдя, замер на пороге, не веря собственным глазам. На его одежде, которую он сбросил после тренировки, лежала кошка Мурка, вылизывая двух новорожденных котят.
– Мать твою, старуха, ты как это сподобилась? – растерянно поинтересовался Елисей, осторожно присаживаясь на лавку, рядом с кошкой. – А остальные где? Или их только два было?
Оторвавшись от котят, Мурка повернулась к нему и, вздохнув, тихо муркнула. Потом, облизнувшись, снова принялась наводить на потомство лоск.
– Так. А ведь ты, подруга, похоже, родила их в другом месте, а сюда после перетащила. Решила, что тут безопаснее будет. Ладно. Сейчас тебе попить принесу.
Поднявшись, Елисей вышел и, отыскав подходящий черепок от разбитой кружки, наполнил его водой. Просить у и так небогатой вдовы блюдце для кошки он посчитал неправильным. Поставив черепок рядом со своими вещами, парень снова вышел и, найдя в сарае старую широкую корзину, принялся устраивать кошке гнездо. Разорвав пару своих старых изношенных рубашек, Елисей выстелил дно корзины и, занеся ее в комнату, поставил под стол, в самый угол. Так, чтобы лишний раз не беспокоить кошку.
Потом, взяв Мурку на руки, он осторожно переложил ее в корзину и туда же отправил двух новорожденных котят. Старательно обнюхав новое логово, Мурка выскочила из корзины и, напившись, быстро вернулась обратно. Улегшись, она откинула заднюю лапу, носом подталкивая котят к соскам, и, прикрыв глаза, громко замурлыкала.
– Ага. Мои усилия оценили, – усмехнулся парень, внимательно наблюдая за кошкой.
Шаги за дверью он услышал раньше, чем в дверь постучали. Поднявшись, он открыл и, увидев одну из дочек хозяйки, спросил:
– Чего тебе, егоза?
– Мамка вечерять зовет. А еще кошка твоя пропала. Ушла вчера, и нету.
– Пришла уже. Вон, под столом спит, – сообщил Елисей, тыча пальцем себе за спину.
– А, ну ладно, – обрадовалась девочка и, тут же развернувшись, куда-то унеслась.
Прикрыв за собой дверь, Елисей помыл руки у колодца и отправился в дом.
Поужинав, Елисей вернулся к себе и от нечего делать принялся чистить оружие. Попутно проверив количество оставшихся боеприпасов, парень горестно вздохнул. Из трех сотен патронов осталось всего сто восемьдесят. Пострелять пришлось немало, а пополнить запасы пока было нечем. Зато к пистолету патронов оказалось более трехсот.
Вот тут парень удивился самому себе. Вроде столько гильз он и не заказывал и тем более не оплачивал. Выходит, все это скопилось за то время, пока он ездил в Пятигорск, а ювелиры передавали ему их в качестве бонуса за изобретения. Впрочем, такой новости Елисей обрадовался. Сдаваться или попадать в плен в его планы никак не входило. Если дело дойдет до последнего боя, то он и вправду должен стать последним. С этой мыслью Елисей достал из ящика одну гранату и отложил ее в сторону.
* * *
Спустя еще два дня случилось, наконец, то, чего так страстно желали обитатели крепости. От города подошли войска, и горцам пришлось спешно отходить в горы. Понимая, что прямого боя им не выдержать, абреки под командой османов начали выставлять заслоны и спешно уходить, бросая весь скарб, кроме оружия и боеприпасов.
Вышедшие из крепости навстречу войскам казаки вволю повеселились на остатках брошенного лагеря. Поучаствовал в этом развлечении и Елисей. Отказываться от трофеев означало снова привлечь к себе излишнее внимание, так что выбирал парень только то, что имело ценность в его глазах. Порох, свинец, деньги и, конечно, оружие. Но не абы какое, а только нарезные штуцера или булатные клинки. Благо определять качество стали и уровень выделки стволов он умел.
Так что даже опытные, многое повидавшие казаки не стеснялись обращаться к нему за консультацией. Больше всего парня, конечно, интересовали нарезные стволы. Пусть даже порченые. Благо теперь, имея за плечами нужный опыт, он знал, что из них можно сделать. К тому же идея создать многозарядное оружие не оставляла его. А с того момента, как парню в руки попал револьвер, эта идея начала обретать реальные очертания.
Но как ни странно, повезло ему в другом. В полузавалившейся палатке, принадлежавшей турецкому офицеру, Елисей обнаружил целую коллекцию роскошных клинков. А самое главное, все они были изготовлены из булата. Тут были и европейские эстоки, и турецкие ятаганы, и польские карабеллы, и даже критская махайра. Это чудо парень опознал случайно. Всплыло в памяти, как однажды наткнулся в сети на спор нескольких диванных знатоков холодного оружия, рассудил которых толковый мужик, выложивший кучу картинок с пояснениями. Среди них была и фотография такого чуда.
Быстро увязав все клинки в роскошный бухарский ковер, Елисей закинул рулон на плечо и поспешил в крепость. Закинув добычу в фургон, парень снова выскочил за ворота и тут же был отловлен комендантом крепости, жарко что-то обсуждавшим с прибывшими офицерами. Настороженно разглядывая вновь прибывших, парень ожидал, что от него потребуют что-то вроде очередного артналета, но все оказалось куда хуже.
– Вот, господа, – объявил комендант, жестом подозвав к себе парня, – это сейчас единственный человек в крепости, который способен быть лазутчиком. У пластунов учился, да доучиться не успел. Так уж вышло, что учителей его убили. И это все, что я могу для вас сделать.
– Не самая удачная шутка, господин штабс-капитан, – мрачно проворчал средних лет майор, с георгиевским крестом на груди. – Мальчишка в этом деле нам не помощник.
– А я совсем не шучу, господин майор, – жестко отрезал комендант. – Я, к вашему сведению, вынужден на командование ротой прапорщиков ставить, а на взвода унтер-офицеров. Офицеров сюда и калачом не заманишь, а в штабе к крепости относятся, как к досадному недоразумению. Могу еще много чего рассказать, про интендантов особо, но не время и не место сейчас.
– Гм, удивили, – заметно смутился майор. – Но что ни говорите, а это всего лишь мальчик. А дело у нас серьезное.
– Этот мальчик двух ваших солдат стоит, – фыркнул штабс-капитан. – Особенно если про его умение стрелять говорить. Елисей, покажи штуцер.
Вместо ответа парень скинул с плеча винтовку и, передернув затвор, на лету поймал выскочивший патрон. После чего протянул оружие коменданту. Офицеры внимательно следили за каждым его движением.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался майор. – Это же оптический прицел! Откуда?!
– Можете мне не верить, но он до него сам додумался и сам в Пятигорске у ювелиров заказал. Даже два таких. И патроны тоже сам, – пояснил комендант с заметной гордостью.
– Очень занимательно, – удивленно проворчал майор. – И где ж ты, голубчик, винтовку господина Бердана видел? Их в наших краях еще не появлялось, я бы знал, – спросил он, с интересом рассмотрев штуцер.
– То-то я думаю, что где-то видел уже такое, – задумчиво протянул Елисей, старательно морща лоб и потирая виски.
– Беда у него с памятью, господин майор, – вздохнул комендант, успокаивающе похлопав парня по плечу. – Мор тут у нас прошел. У него вся станица вымерла. Из всех жителей он один жив остался, да только память потерял. Доктор наш его осматривал, сказал, что такое бывает. Это вроде как после контузии.
– Да, про мор я слышал, – кивнул майор, удивленно разглядывая парня. – А как же вышло, что ты выжил?
– Бабка отмолила. А так меня уж и поп соборовал и молитву прочел. Только зарыть осталось, – вздохнул Елисей. – А господь по-своему рассудил. Один из всей станицы остался.
– Родители, значит, тоже? – аккуратно уточнил майор.
– Угу.
– Да уж, чего только на свете не случается, – удивленно вздохнул офицер, снимая фуражку и быстро крестясь. – Ладно, парень, – вернулся он к делу, возвращая Елисею штуцер. – Дело у нас вот какое. Горцы с турками, похоже, к перевалам отходят. Но на пути отхода за собой заслоны оставляют. И надо нам, чтобы кто-то сумел те заслоны найти раньше, чем войска на марше к ним подойдут. Сумеешь?
«Знал бы ты, как много я всего умею», – хмыкнул про себя Елисей, коротко кивнув.
В его уверенности не было ничего удивительного. В прошлом это была одна из его прямых задач во взаимодействии с регулярным подразделением. А то, что местные горы покрыты лесом, так это не страшно. Что здесь горы, что там, за речкой. Здесь даже лучше. В местных лесах никто бесследно не пройдет. Это не голые скалы Афгана. К тому же, как известно, дома и стены помогают.
– Ишь ты. Даже не задумался, – хмыкнул майор. – Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если батальон в засаду угодит?
– Не пугайте, ваше благородие. Я уже год как умер, – фыркнул Елисей и, развернувшись, отправился обратно в крепость.
– Ты куда? – растерянно окликнул его майор.
– Припас в дорогу собрать надо. И оружие сменить.
– Через два часа жду тебя у дальних ворот, – крикнул ему в спину офицер.
– Буду, – коротко сообщил Елисей, прибавляя шагу.
– А с дисциплиной у него не очень, – фыркнул майор, поворачиваясь к коменданту.
– Зато голова работает так, что иному и позавидовать можно, – не остался тот в долгу. – К тому же не стоит забывать, что парень не реестровый. Одно слово, сирота. Так и будет теперь один жить.
– Вы потому его к крепости приписали? Пожалели? – понимающе спросил майор.
– Признаться откровенно, когда увидел, как он стреляет, о таком и не думал, – качнул комендант головой. – Как я уже говорил, крепость в нашем штабе на правах приживалки какой числится. И толковых стрелков, впрочем, как и офицеров, для гарнизона днем с огнем не сыскать. Вот я и воспользовался случаем. А стреляет он и вправду знатно. Признаюсь откровенно, господа, лучше него в этом деле я никого еще не видел. И это факт, господа. Непреложный и подтвержденный. Тому и свидетелей куча имеется.
– Однако, – удивленно протянул майор. – Что ж, раз так, поверю вашему слову, сударь. Однако пора и делом заняться, господа. Прошу всех вернуться к своим подчиненным и начать подготовку к преследованию противника. А вы, господин штабс-капитан, придержите свою казачью вольницу. Они уже весь лагерь горцев растащили.
– Войной живут, с войны кормятся, – пожал комендант плечами. – Тут я им не хозяин. На такой случай у них свои командиры имеются.
Василий, проходя мимо Елисея, одарил его мрачным взглядом и тихо, чтобы не слышал старик, пригрозил:
– Увижу тут еще раз, пристрелю.
– Попробуй, – жестко усмехнулся Елисей в ответ. – Только не удивляйся, если в ответ пулю получишь. А как я стреляю, можешь на стене спросить.
– Так ты тот самый, что вчера горцев побил? – вдруг резко остановившись, спросил Василий, уже не понижая голоса.
– Он и есть, – отрезал вместо парня старик. – Или ты решил, что я и вправду ума лишился и не знаю, кому мастерство свое отдаю?
– Дед, я…
– Ступай, Васька. Сам не умеешь, так хоть другим не мешай, – махнув рукой, тяжело вздохнул старик.
Василий убрался в дом, а Святослав, глядя ему вслед, грустно вздохнул:
– Вроде и человек добрый, а воевать совсем не назначен. Огня в душе нет. Да еще боится все, что я его наследства лишу. А зачем оно мне? В домовину себе я хозяйство не положу. Ну да бог с ним, – взяв себя в руки, решительно заявил старик. – Бери шашки. Учить тебя стану.
Три часа Елисей стоял посреди двора, едва двигая двумя шашками в разных направлениях. Это было тяжело, муторно, но он крепился и, сцепив зубы, заставлял себя делать все, что приказывал старый казак. Святослав то и дело при помощи клюки подправлял его движения, после каждого раза заставляя замереть в нужной позиции. Наконец, устав сам и умотав парня, старик тяжело вздохнул и, присев на лавку, махнул рукой:
– Хватит покуда. Седмицу сам все повторяй каждый день. А после придешь, дальше показывать стану. Но прежде посмотрю, что выучил.
– Добре, – кивнул парень, направляясь к колодцу.
Умывшись и смыв пот и пыль, Елисей хотел было забрать свои клинки, но старик, махнув рукой, посоветовал:
– Тут оставь, я приберу. Дома, небось, еще десяток лежит. Сказывали мне, сколь ты всякого с горцев взял.
– Найду, – усмехнулся Елисей в ответ.
– Вот ими и учись. Заодно привыкнешь разными клинками работать. А попусту таскать шашки по улице не стоит. Раз принес, и хватит.
– Как скажешь, дядька Святослав, – покорно кивнул парень.
– И спорить не станешь? – ехидно усмехнулся старик.
– А чего попусту воздух сотрясать? – пожал Елисей плечами. – Я к тебе учиться пришел, а не споры спорить. А уж как учить, тебе оно виднее. Мое дело слушать, запоминать да исполнять со всем прилежанием.
– Похоже, и вправду зацепила тебя наука моя, – одобрительно кивнул старик. – Добре, ступай. Через седмицу увидимся.
Попрощавшись, парень вышел со двора и зашагал к своему подворью, чувствуя, как ноют уставшие от непривычных нагрузок мышцы. Его ежедневные тренировки проходили совсем в другом ключе. Поэтому и работали совсем другие группы мышц. Да и с длинными клинками ему раньше не приходилось иметь дела. Именно поэтому у него больше всего устали предплечья. Шагая по улице, Елисей то и дело сжимал кулаки и шевелил пальцами, пытаясь снять напряжение.
Дома, переодевшись в чистое, он огляделся и, припомнив, что давно не занимался обычными делами, отправился во двор. Требовалось нарубить дров из притащенного из леса сухостоя и натаскать воды в бочки для полива огорода. Закончив, парень вернулся в свою комнату и, едва войдя, замер на пороге, не веря собственным глазам. На его одежде, которую он сбросил после тренировки, лежала кошка Мурка, вылизывая двух новорожденных котят.
– Мать твою, старуха, ты как это сподобилась? – растерянно поинтересовался Елисей, осторожно присаживаясь на лавку, рядом с кошкой. – А остальные где? Или их только два было?
Оторвавшись от котят, Мурка повернулась к нему и, вздохнув, тихо муркнула. Потом, облизнувшись, снова принялась наводить на потомство лоск.
– Так. А ведь ты, подруга, похоже, родила их в другом месте, а сюда после перетащила. Решила, что тут безопаснее будет. Ладно. Сейчас тебе попить принесу.
Поднявшись, Елисей вышел и, отыскав подходящий черепок от разбитой кружки, наполнил его водой. Просить у и так небогатой вдовы блюдце для кошки он посчитал неправильным. Поставив черепок рядом со своими вещами, парень снова вышел и, найдя в сарае старую широкую корзину, принялся устраивать кошке гнездо. Разорвав пару своих старых изношенных рубашек, Елисей выстелил дно корзины и, занеся ее в комнату, поставил под стол, в самый угол. Так, чтобы лишний раз не беспокоить кошку.
Потом, взяв Мурку на руки, он осторожно переложил ее в корзину и туда же отправил двух новорожденных котят. Старательно обнюхав новое логово, Мурка выскочила из корзины и, напившись, быстро вернулась обратно. Улегшись, она откинула заднюю лапу, носом подталкивая котят к соскам, и, прикрыв глаза, громко замурлыкала.
– Ага. Мои усилия оценили, – усмехнулся парень, внимательно наблюдая за кошкой.
Шаги за дверью он услышал раньше, чем в дверь постучали. Поднявшись, он открыл и, увидев одну из дочек хозяйки, спросил:
– Чего тебе, егоза?
– Мамка вечерять зовет. А еще кошка твоя пропала. Ушла вчера, и нету.
– Пришла уже. Вон, под столом спит, – сообщил Елисей, тыча пальцем себе за спину.
– А, ну ладно, – обрадовалась девочка и, тут же развернувшись, куда-то унеслась.
Прикрыв за собой дверь, Елисей помыл руки у колодца и отправился в дом.
Поужинав, Елисей вернулся к себе и от нечего делать принялся чистить оружие. Попутно проверив количество оставшихся боеприпасов, парень горестно вздохнул. Из трех сотен патронов осталось всего сто восемьдесят. Пострелять пришлось немало, а пополнить запасы пока было нечем. Зато к пистолету патронов оказалось более трехсот.
Вот тут парень удивился самому себе. Вроде столько гильз он и не заказывал и тем более не оплачивал. Выходит, все это скопилось за то время, пока он ездил в Пятигорск, а ювелиры передавали ему их в качестве бонуса за изобретения. Впрочем, такой новости Елисей обрадовался. Сдаваться или попадать в плен в его планы никак не входило. Если дело дойдет до последнего боя, то он и вправду должен стать последним. С этой мыслью Елисей достал из ящика одну гранату и отложил ее в сторону.
* * *
Спустя еще два дня случилось, наконец, то, чего так страстно желали обитатели крепости. От города подошли войска, и горцам пришлось спешно отходить в горы. Понимая, что прямого боя им не выдержать, абреки под командой османов начали выставлять заслоны и спешно уходить, бросая весь скарб, кроме оружия и боеприпасов.
Вышедшие из крепости навстречу войскам казаки вволю повеселились на остатках брошенного лагеря. Поучаствовал в этом развлечении и Елисей. Отказываться от трофеев означало снова привлечь к себе излишнее внимание, так что выбирал парень только то, что имело ценность в его глазах. Порох, свинец, деньги и, конечно, оружие. Но не абы какое, а только нарезные штуцера или булатные клинки. Благо определять качество стали и уровень выделки стволов он умел.
Так что даже опытные, многое повидавшие казаки не стеснялись обращаться к нему за консультацией. Больше всего парня, конечно, интересовали нарезные стволы. Пусть даже порченые. Благо теперь, имея за плечами нужный опыт, он знал, что из них можно сделать. К тому же идея создать многозарядное оружие не оставляла его. А с того момента, как парню в руки попал револьвер, эта идея начала обретать реальные очертания.
Но как ни странно, повезло ему в другом. В полузавалившейся палатке, принадлежавшей турецкому офицеру, Елисей обнаружил целую коллекцию роскошных клинков. А самое главное, все они были изготовлены из булата. Тут были и европейские эстоки, и турецкие ятаганы, и польские карабеллы, и даже критская махайра. Это чудо парень опознал случайно. Всплыло в памяти, как однажды наткнулся в сети на спор нескольких диванных знатоков холодного оружия, рассудил которых толковый мужик, выложивший кучу картинок с пояснениями. Среди них была и фотография такого чуда.
Быстро увязав все клинки в роскошный бухарский ковер, Елисей закинул рулон на плечо и поспешил в крепость. Закинув добычу в фургон, парень снова выскочил за ворота и тут же был отловлен комендантом крепости, жарко что-то обсуждавшим с прибывшими офицерами. Настороженно разглядывая вновь прибывших, парень ожидал, что от него потребуют что-то вроде очередного артналета, но все оказалось куда хуже.
– Вот, господа, – объявил комендант, жестом подозвав к себе парня, – это сейчас единственный человек в крепости, который способен быть лазутчиком. У пластунов учился, да доучиться не успел. Так уж вышло, что учителей его убили. И это все, что я могу для вас сделать.
– Не самая удачная шутка, господин штабс-капитан, – мрачно проворчал средних лет майор, с георгиевским крестом на груди. – Мальчишка в этом деле нам не помощник.
– А я совсем не шучу, господин майор, – жестко отрезал комендант. – Я, к вашему сведению, вынужден на командование ротой прапорщиков ставить, а на взвода унтер-офицеров. Офицеров сюда и калачом не заманишь, а в штабе к крепости относятся, как к досадному недоразумению. Могу еще много чего рассказать, про интендантов особо, но не время и не место сейчас.
– Гм, удивили, – заметно смутился майор. – Но что ни говорите, а это всего лишь мальчик. А дело у нас серьезное.
– Этот мальчик двух ваших солдат стоит, – фыркнул штабс-капитан. – Особенно если про его умение стрелять говорить. Елисей, покажи штуцер.
Вместо ответа парень скинул с плеча винтовку и, передернув затвор, на лету поймал выскочивший патрон. После чего протянул оружие коменданту. Офицеры внимательно следили за каждым его движением.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался майор. – Это же оптический прицел! Откуда?!
– Можете мне не верить, но он до него сам додумался и сам в Пятигорске у ювелиров заказал. Даже два таких. И патроны тоже сам, – пояснил комендант с заметной гордостью.
– Очень занимательно, – удивленно проворчал майор. – И где ж ты, голубчик, винтовку господина Бердана видел? Их в наших краях еще не появлялось, я бы знал, – спросил он, с интересом рассмотрев штуцер.
– То-то я думаю, что где-то видел уже такое, – задумчиво протянул Елисей, старательно морща лоб и потирая виски.
– Беда у него с памятью, господин майор, – вздохнул комендант, успокаивающе похлопав парня по плечу. – Мор тут у нас прошел. У него вся станица вымерла. Из всех жителей он один жив остался, да только память потерял. Доктор наш его осматривал, сказал, что такое бывает. Это вроде как после контузии.
– Да, про мор я слышал, – кивнул майор, удивленно разглядывая парня. – А как же вышло, что ты выжил?
– Бабка отмолила. А так меня уж и поп соборовал и молитву прочел. Только зарыть осталось, – вздохнул Елисей. – А господь по-своему рассудил. Один из всей станицы остался.
– Родители, значит, тоже? – аккуратно уточнил майор.
– Угу.
– Да уж, чего только на свете не случается, – удивленно вздохнул офицер, снимая фуражку и быстро крестясь. – Ладно, парень, – вернулся он к делу, возвращая Елисею штуцер. – Дело у нас вот какое. Горцы с турками, похоже, к перевалам отходят. Но на пути отхода за собой заслоны оставляют. И надо нам, чтобы кто-то сумел те заслоны найти раньше, чем войска на марше к ним подойдут. Сумеешь?
«Знал бы ты, как много я всего умею», – хмыкнул про себя Елисей, коротко кивнув.
В его уверенности не было ничего удивительного. В прошлом это была одна из его прямых задач во взаимодействии с регулярным подразделением. А то, что местные горы покрыты лесом, так это не страшно. Что здесь горы, что там, за речкой. Здесь даже лучше. В местных лесах никто бесследно не пройдет. Это не голые скалы Афгана. К тому же, как известно, дома и стены помогают.
– Ишь ты. Даже не задумался, – хмыкнул майор. – Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если батальон в засаду угодит?
– Не пугайте, ваше благородие. Я уже год как умер, – фыркнул Елисей и, развернувшись, отправился обратно в крепость.
– Ты куда? – растерянно окликнул его майор.
– Припас в дорогу собрать надо. И оружие сменить.
– Через два часа жду тебя у дальних ворот, – крикнул ему в спину офицер.
– Буду, – коротко сообщил Елисей, прибавляя шагу.
– А с дисциплиной у него не очень, – фыркнул майор, поворачиваясь к коменданту.
– Зато голова работает так, что иному и позавидовать можно, – не остался тот в долгу. – К тому же не стоит забывать, что парень не реестровый. Одно слово, сирота. Так и будет теперь один жить.
– Вы потому его к крепости приписали? Пожалели? – понимающе спросил майор.
– Признаться откровенно, когда увидел, как он стреляет, о таком и не думал, – качнул комендант головой. – Как я уже говорил, крепость в нашем штабе на правах приживалки какой числится. И толковых стрелков, впрочем, как и офицеров, для гарнизона днем с огнем не сыскать. Вот я и воспользовался случаем. А стреляет он и вправду знатно. Признаюсь откровенно, господа, лучше него в этом деле я никого еще не видел. И это факт, господа. Непреложный и подтвержденный. Тому и свидетелей куча имеется.
– Однако, – удивленно протянул майор. – Что ж, раз так, поверю вашему слову, сударь. Однако пора и делом заняться, господа. Прошу всех вернуться к своим подчиненным и начать подготовку к преследованию противника. А вы, господин штабс-капитан, придержите свою казачью вольницу. Они уже весь лагерь горцев растащили.
– Войной живут, с войны кормятся, – пожал комендант плечами. – Тут я им не хозяин. На такой случай у них свои командиры имеются.