Горячий квартирант

– Элли действительно хочет, чтобы ты подписалась на приложение для знакомств? – спросил он, оценивающе глядя на меня. – Ты намерена сделать это?

Я была уверена, что придала его внезапному интересу больше значения, чем он заслуживал на самом деле, но вопрос тем не менее дал сигнал к тому, чтобы у меня внутри все затрепетало. Я отпила еще глоточек вина, чтобы дать себе немного времени на размышление.

Правда заключалась в том, что я не хотела искать подходящего мужчину. И шансы найти мистера Добропорядочного на сайте знакомств были минимальными. Но может быть, все не так страшно. Может быть, мне было бы приятно провести время с мистером Мимолетное-удовольствие. Пара-другая оргазмов – не самая неприятная вещь в мире. У меня больше года не было секса, и, как считала Элли, это ненормально для женщины под тридцать. Может быть, я просто не была такой же смелой и раскрепощенной, как она. Но почему я не могла стать такой? Что удерживало меня? Почему я не могла схватить жизнь за яйца и жить, получая удовольствие, когда мне заблагорассудится?

Я отбросила все эти мысли в сторону, мне было гораздо интереснее побольше узнать о Кэнноне.

– Нет, вероятно, нет. А ты? Тебя не интересуют знакомства?

Его лицо стало серьезным, и я подумала, не задела ли я его за живое. Предостережения Элли не могли удержать его, разве не так? Он был взрослым мужчиной и мог встречаться с кем угодно.

Помолчав, он сказал:

– Мое прошлое требует, чтобы я жил, следуя строгим правилам, когда речь заходит о сексе. Я встречаюсь только на один раз, не обмениваясь ни именами, ни телефонными номерами.

Я закатила глаза.

– Какой ты романтичный.

– Ты не одобряешь?

– Скажем, ты ведешь себя, как настоящий кобель.

– Ничего общего с кобелем, могу заверить тебя. У меня до сих пор было довольно немного женщин. Достаточно для здоровья, но немного.

– Тогда какой смысл? – Я отпила еще глоток вина, очарованная его глубоким низким голосом.

– Судя по моему опыту, после секса женщины теряют рассудок.

Я фыркнула.

– Теряют рассудок? Что, черт возьми, это должно означать? – Он произнес это так, словно речь шла лишь о легких гормональных нарушениях, от которых мы теряем голову при одной мысли о спаривании.

– У меня долгий и богатый опыт в этой области, поверь мне.

– Начиная с?..

– Ты хочешь узнать о том, каким был мой первый раз? – Он усмехнулся, а я кивнула. Покачав головой, он поставил бокал на стол. – Мне было шестнадцать лет, когда я лишился девственности. Аманда была на два класса старше меня, но я много лет был знаком с ней.

Неужели он говорил об Аманде Макдафф? Она жила на той же улице, где росли Элли и Кэннон. Я могла только предположить, что голубоглазая блондинка-чирлидер была той, кого он имел в виду.

– Она была красивой, дружелюбной, адекватной. Ей на все было наплевать. Я знал, что неделей раньше, после бала выпускников, она послала к черту Томми Лестера. Поэтому я при случае спросил ее, не хочет ли она стать моей первой женщиной.

Очень мило. Я ухмыльнулась.

– Она согласилась, и дело было сделано.

– А потом?

Он опустил глаза себе на руки.

– Два дня спустя она пыталась покончить жизнь самоубийством.

Господи Иисусе. Я вздрогнула.

– Да. И поскольку тогда на это смотрели не так строго, дело было закрыто. Скажем, начиная практически с незнакомок, объясняющихся в любви после поспешного секса, и заканчивая охотницами, которые сами приковывали себя наручниками к моей постели, удача выходила мне боком.

– На твоем члене дьявольское проклятье или что?

Он пожал плечами, переведя взгляд на меня и пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Нет, просто он длиной в восемь дюймов[11]. А также я дьявольски вынослив… и глубоко понимаю женскую анатомию.

У меня все сжалось внутри с неистовой силой. Черт.

Теперь пришла его очередь ухмыльнуться.

– Какие-то проблемы?

Я развела руками, словно говоря: у кого, у меня? При этом мое вино слегка заплескалось в бокале.

– Бог ты мой, Кэннон. Извини, я, черт возьми, просто немного отвлеклась. Ты – младший братишка Элли.

У него была дьявольская улыбка.


– Мы теперь оба взрослые, Пейдж. Что странного в том, что мы говорим о сексе? Кроме того, ты сама завела разговор об этом.

Я проворчала что-то, но спорить не стала. Это было истинной правдой.

– Итак, что же было потом?

– Я попробовал другую тактику. В прошлом году я на некоторое время зарекся от секса.

– Совсем?

– Ну, я не святой. Оральный секс я не исключал из своих привычек. Но не сам половой акт с проникновением.

У меня вырвался возглас удивления. Он говорил серьезно или просто пытался вывести меня из себя?

– Оказывается, женщины очень сердятся, если ты отказываешься трахнуть их в любую другую часть тела, кроме рта. Даже если я предлагал отплатить тем же, они воспринимали это как личное оскорбление.

– Ты так думаешь? Господи, ты сам-то себя слышишь? Ты говоришь, как эгоистичный маньяк.

Он пожал плечами, его пухлые губы сложились в сексуальную ухмылку.

– Я просто защищаю свои интересы.

– Какие? – Я понимала, что у него была какая-то мотивация, но не знала, какие именно цели он преследует. В всяком случае, не совсем.

– Моим матери и сестре через многое пришлось пройти. Они так старались, чтобы я достиг того, чего я достиг сейчас. Я так близок к тому, чтобы получить диплом медицинской школы и поступить в ординатуру. Я не позволю, чтобы какая-нибудь смазливая цыпочка или женщина, которой кажется, что мы внезапно полюбили друг друга, потому что я оттрахал ее лучше, чем когда-либо это делал ее бойфренд, разрушила мое будущее.

Единственным, что я сумела ответить, было: «Хорошо сказано».

На протяжении всего разговора сердце гулко стучало у меня в груди. Этот сексапильный мужчина, который был для меня недосягаем, позволил мне заглянуть в его сексуальную жизнь. Я могла лишь вообразить, как женщины кидаются на него. Он был не просто великолепен, он был врачом. И если он говорил правду о размере своего члена…

– Почему ты так смотришь на меня? – спросил он.

Мое сердце билось громко, часто и страстно.

– То есть ты действительно думаешь, что, переспав с тобой, женщины влюбляются в тебя?

Он кивнул.

– Хотелось бы мне, чтобы это было неправдой, но да, это я и хочу сказать.

Что-то щелкнуло у меня внутри.

Может быть, это было вино, может быть, искорки в его озорных глазах. Черт, это мог быть напряженный член в его штанах, но мастер на все руки, сидевший во мне, хотел помочь – хотел доказать ему, что он ошибается. Конечно, я хотела когда-нибудь испытать настоящую любовь, но между тем я была чертовски близка к легкомысленной идее о пылком романтическом свидании.

– Что, если я смогу доказать обратное? – Мой голос звучал на удивление уверенно, несмотря на всю нервозность, которая внезапно охватила меня.

– Что ты говоришь? – Он сидел в напряженной позе, как если бы его тело сжалось в спираль и каждая его мышца находилась в состоянии готовности.

В моей голове метались порочные мысли. Я изо всех сил пыталась уговорить себя отмахнуться от них, но, черт, я видела этого мужчину обнаженным, и теперь мы жили под одной крышей.

– Ты готов доказать делом, а не словом?

– И заняться с тобой сексом? – Его губы дернулись, отвлекая меня.

Я встретилась с ним взглядом и не отвела глаз. Мне даже не нужно было произносить вслух «да».

– Зачем тебе это? – спросил он.

– Не считая оргазма? Возможность доказать тебе, что твоя теория никуда не годится.

Запустив пальцы в волосы, он уставился в потолок.

– Черт. – Его голос был хриплым и пронизанным болью.

Унылая Пейдж исчезла, а на ее месте была новая, дерзкая, сексуальная и смелая Пейдж. Я почувствовала себя живой, бесстыжей и порочной. Давненько я не ощущала ничего подобного. Кроме того, нам оставалось прожить вместе всего два месяца. Что могло бы случиться хуже, чем это?

– Когда начнем? – пробормотала я. Должно быть, алкоголь ударил мне в голову сильнее, чем я думала, потому что, мать твою, что?

Он снова подался вперед. От его греховной улыбки по моему телу пробежала победная дрожь. Я победила, я получу все, чего так страстно желаю. Он протянул руку и погладил меня по щеке большим пальцем, и я не смогла бы удержаться, чтобы не прижаться к его руке, если бы я этого захотела.

– Я не стану трахать тебя, пока ты пьяная. – Его голос звучал слишком хрипло, когда он сказал что-то вроде: «Поспи. Если завтра у тебя не пропадет желание, я в игре». А потом он поднялся и исчез в холле.

Отчасти я была взбешена, не говоря уже о том, что я была возбуждена до такой степени, что могла бы завизжать. Но главное, я почувствовала облегчение. Я, пошатываясь, встала на ноги и направилась по коридору в свою спальню. Предложение было дерзким и чреватым полным безумием.