Голливудская Грязь
Часть 9 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты уверен, что это то самое место? — доска на крыльце под левой пяткой Коула прогнулась, и он перенёс свой вес на другую ногу, его глаза рассматривали вышитую занавеску, закрывающую окно. Внутри послышались приглушённые голоса, шарканье шагов.
— Да, — коротко ответил ДеЛука, в сотый раз взглянув на часы. — Это здесь.
Когда они миновали главный дом и подъехали к его миниатюрной версии, то увидели два припаркованных перед ним автомобиля: старый грузовик «шевроле» и седан «форд» с оклахомскими номерами. Легковой автомобиль, вероятно, был взят напрокат агентом, что подыскивал натуру. Грузовик… кто знает, что это будет за деревенщина…
Дверь распахнулась, на пороге стояла высокая блондинка, взгляд Коула скользнул по её лицу и остановился на выцветшем чёрном сплошном купальнике и наспех застегнутых, как он успел заметить, джинсовых шортах. Распущенные волосы были растрёпанными и длинными, как и загорелые ноги, которые бесконечно тянулись вниз и заканчивались розовым лаком для ногтей. Надия посмеялась бы над таким лаком, фыркнула бы под нос и процедила сквозь зубы «малолетка» или «белая шваль». Увидев загар, вздёрнула бы брови, её рука стала бы лихорадочно шарить в сумочке в поисках солнцезащитного крема — напоминание о том, что к нему нужно относиться серьёзно, и параллельно писала бы своему помощнику, чтобы тот заказал ещё один спрей от загара.
— Беннингтон здесь? — Брэд положил руку на дверной косяк, загораживая Коулу вид на её грудь, но Коул заметил, как она перевела взгляд с него на адвоката, увидел, как она чуть приоткрыла рот, глядя на лицо ДеЛуки. Какое-то отвратительное чувство скрутилось внутри него. У девушки на крыльце стояла чёртова кинозвезда, а она отвела взгляд. Он отвернулся, положил руки на потёртые деревянные перила крыльца и выдавил из себя смешок, потешаясь над состоянием, в которое превратилось его хрупкое эго. Супер. Как низко он пал, что незнакомая девушка может смотреть на другого мужчину, не обращая на него, Коула, никакого внимания? ДеЛука был красивым парнем, это любой был в состоянии заметить. Кроме того, у него был такой уровень тестостерона альфа-самца, который заставлял женщин ползти в его сторону, обгоняя друг друга. Естественно, что девушка смотрела на него, забыв о Коуле, особенно если ДеЛука задал ей вопрос. Но всё же. На его счету три «Оскара». Её взгляд мог бы, по крайней мере, хоть на секунду задержаться.
Он снова повернулся к двери, прислонился к перилам и скрестил руки на груди, ожидая, когда закончится череда представлений, и они смогут добраться до отеля и принять душ. У двери, заменив блондинку, появился агент по подбору натуры. Очень жаль. На неё смотреть было куда приятнее. Мужчина был гиперактивным, его голова стремительно вертелась в разные стороны, и к ней иногда присоединялись его руки — комбинация жестов и кивков вызвала у Коула головную боль.
Кто-то что-то ему сказал. ДеЛука повернул голову, обе пары глаз воззрились на него, ожидая ответа. Коул поднял подбородок, оттолкнувшись от перил и выпрямившись.
— Прости, что?
— Оказывается, в Куинси не так много вариантов для жилья, но Беннингтон…
— Просто Бен, — перебил его мужчина, чуть ли не заискивая. Позади него в дверях снова появилась девушка в натянутой поверх купальника мешковатой белой футболке, её растрёпанные волосы были собраны в хвост. Она встретилась с ним взглядом, и он улыбнулся той улыбкой Коула Мастена, которая отпирает все двери. Девушка не улыбнулась в ответ. Дерьмо. Всё катилось к чертям, включая его улыбку. Он мысленно сделал пометку, чтобы Джастин — чтобы кто-нибудь — записал его к дантисту. Так, надо бы этим вечером потренироваться перед зеркалом и убедиться, что всё работает правильно. Возможно, дело в ней. Наверное, она лесбиянка.
— Точно, — продолжил ДеЛука. — Бен говорит, что найти жильё в городе довольно проблематично, а ближайший город с приличными гостиницами — это Таллахасси…
Коул навострил уши, расцепил руки, готовый тут же двинуться в путь. Университетский городок. Бары. Студентки с сексуальными попками, которые сияя от счастья будут ловить каждое его слово как глас Божий. Может быть, это придаст его эго импульс, который сейчас, кажется, был ему просто необходим.
— … но я сказал ему, что нам это не подходит. Что тебе нужно остановиться в Куинси, — ухмыльнулся ДеЛука, словно знал, о чём он думает.
Ах, да. Правила. Коул в ответ прихлопнул на шее комара, чувствуя, как по спине стекают капли пота.
— Не хочу портить эту восхитительную вечеринку, — он отмахнулся от другого насекомого, — но не могли бы мы перенести её внутрь? Под кондиционер?
Беннингтон и девушка обменялись быстрыми взглядами, затем девушка мило улыбнулась.
— Конечно. Эй, вы, принести что-нибудь выпить? Как насчёт сладкого чая?
ГЛАВА 27
Потребовалось всего восемь минут, чтобы преклонение перед Коулом Мастеном утонуло в море неприязни. Проблема заключалась не в его внешности — вообще-то, мужчина, прислонившийся к моим перилам, выглядел даже лучше, чем на киноэкране. Я наблюдала за ним, когда он отвернулся, схватился за перила и стал разглядывать усадьбу Холденов. И заметила признаки боли — в сгорбленных плечах, в желваках на скулах, в му́ке, промелькнувшей в его глазах, когда они посмотрели назад и встретились с моими. И тогда я подумала, держась за дверную ручку и глядя на крыльцо, где находились двое самых сексуальных мужчин, которых я когда-либо видела, что в нём что-то было, что-то цельное, необузданное и прекрасное.
Теперь я понимаю, что увидела. Понимаю, что это было. Я увидела самого настоящего мудака. Избалованного, безнравственного — я получаю то, что хочу, потому что этого заслуживаю, а ты недостойна меня — мудака. Мне и прежде встречались такие мужчины как он. Карл Хэнсон вырос на той же земле, что и я, посещал ту же школу в Куинси, танцевал со мной на выпускном балу, а летом катал на грязном байке. Потом он окончил школу. После Университета Джорджии уехал в Нью-Йорк. Понял, что папины деньги могут многое ему купить, узнал, что такое жизнь за пределами нашего округа. И, вернувшись домой несколько рождественских праздников спустя, стал смотреть на меня свысока. На зимнем балу в церкви подошёл, наклонился ко мне так близко, что стали заметны крупинки кокаина в его ноздре. Потом начал лапать мою задницу, как будто она была его собственностью, и тогда получил кулаком в нос. Я сломала костяшку указательного пальца, но оно того стоило. Мистер Хэнсон оплатил мой больничный счёт. Пришёл, выпил чаю со мной и мамой и принёс кучу извинений за мудака, каким стал его сын.
У меня оставалось ещё девять здоровых пальцев и один хорошо заживший. Если Коул Мастен планировал провести визуальный осмотр моего тела, он узнает, какой силы удар у южных девушек.
Первые искры неприязни вспыхнули с пожеланием Коула зайти внутрь. С его стороны это было грубостью, это был личный выпад против моей оплошности, когда я не пригласила их войти в дом. Одно грубое действие, акцентирующее внимание на другом грубом действии, не было взаимоисключающим; просто ты получаешь дополнительный билет на шоу мудаков.
Знаю, что должна была пригласить их войти. Снаружи было жарко, как в аду, солнце стояло достаточно низко, чтобы налетели москиты, их привлекал свежий человеческий запах. В доме был беспорядок, но Бен обещал мне, что они не станут заходить. Только это позволило мне спокойно открыть входную дверь. Конечно, я была в купальнике и обрезанных шортах, но, по крайней мере, они не знали, что в моём доме беспорядок. Что мусорное ведро в ванной полное. Что коробка из-под сухого завтрака с утра стоит на моём кухонном столе открытой. Ситуацию ещё можно было спасти, пока красавчику не приспичило пожаловаться и напроситься войти в дом. Это было так грубо.
Второй удар Коул Мастен нанёс тремя минутами позже. Мужчины смущённо стояли в моей гостиной, в то время как я носилась вокруг, как сумасшедшая, пытаясь принести им напитки.
Краем глаза я наблюдала за Коулом, который спорил со своим адвокатом о чём-то важном, и обратила внимание на его нежную белую кожу — кожу, которая непременно поджарится на солнце. Каждое лето мы в буквальном смысле жарили яйцо на тротуаре. Одно единственное яйцо, наше, от местной курочки, яйцо, которое с большой церемонией преподносил наш мэр. Прошлым летом сия операция проводилась в самый жаркий день года, и это всегда было важным событием, каждый выделял время из своего не сильно плотного графика работы, чтобы принести продукты, сгрудиться в кучу на парковке «Смит Банка» и посмотреть на одно из сиротливых маленьких яиц из ресторанчика «Мамы Джентри». Иногда они жарились быстро; иногда было не по сезону умеренно жарко, и только-только успевал схватиться белок, на котором образовывались всего несколько пузырьков. Так что, да, непременно поджарится на нашем солнце, как яйца. Его калифорнийская бледная кожа сморщится, как хрустящий бекон. Я размышляла, открывая шкафчики в поисках стаканов. Почувствовала, что кожа под моим влажным купальником начинает чесаться, и подумала, а не предложить ли ему солнцезащитный крем — дружеский подарок в стиле «Добро пожаловать в Куинси». Но не стала. Вместо этого рывком открыла посудомоечную машину, мысленно поспорив сама с собой, что в следующий раз, когда увижу его, он будет похож на сваренного лобстера.
— Мне нужно бежать, — с сожалением заговорил первый мужчина, кивнув в сторону двери. — Нужно вернуть грузовик и успеть на самолёт. Моя жена оторвёт мне голову, если я не вернусь домой к ужину.
Он отошёл от остальных и направился ко мне, мои руки как раз находились внутри посудомоечной машины. Я достала стакан, поставила его на стол и пожала протянутую руку.
— Большое спасибо за гостеприимство. Боюсь, я не расслышал твоего имени.
— Саммер, — с трудом совладала я с собой. — Саммер Дженкинс. Приготовить тебе в дорогу чай?
— Нет, — усмехнулся он, — но спасибо. Я ценю твоё предложение.
Жена. Он так и сказал. Его жена расстроится, если он не вернётся домой. Ничего удивительного — все хорошие парни уже заняты. И с хорошими манерами тоже. Я вышла из кухни и открыла ему входную дверь, помахав на прощание рукой, но моя улыбка исчезла, когда я закрыла за ним дверь и заметила пыль на стекле. Отлично. Катастрофа на каждом шагу. Я вдруг вспомнила о маме и взглянула на часы. Четыре часа дня. Ещё полтора часа до её возвращения с работы. Уйма времени, чтобы избавиться от Коула и Бена, убрать в доме и поставить кастрюлю на плиту. Может, приготовить в духовке одно из тех замороженных готовых блюд «Стауферс». Карла из супермаркета обещала мне, что они по вкусу как домашние, и я была уверена в её словах. В наших краях суметь подделать продукты невозможно.
Я вернулась на кухню, Бен стоял, прижав телефон к уху, Коул Мастен с сомнением смотрел на мой диван, как будто не был уверен, что на нём можно сидеть. Я разбила лёд на подносе, вытащила несколько кубиков и бросила их в его стакан. Бен мог позаботиться о себе сам, его стакан «Тервис» наполовину полный всё ещё стоял где-то среди бардака в этом доме.
— Чаю? — крикнула я.
Мужчина отвернулся от дивана и посмотрел на меня:
— Газированную воду, пожалуйста.
А вот сейчас это был второй удар. Я улыбнулась, и улыбка эта была скорее злобной, чем милой. Но на Юге наши улыбки — наше оружие, и только южанин мог отличить лицемерие от искренности.
— Боюсь, у меня нет газированной воды, — я решила, он не мужчина. Мужчины не пьют газированную воду, они глотают водопроводную воду из шланга после замены масла.
— Негазированная тоже подойдёт, — он отвернулся от меня и осторожно сел на диван. Я повернулась к раковине, незаметно закатив глаза. Негазированная тоже подойдёт. О да, будет тебе негазированная. Негазированная из крана, та же, что текла с утра. Я повернула кран и наполнила стакан. Выключила воду, принесла стакан в гостиную, подвинула подставку и поставила стакан на стол. Вопросительно подняла брови, глянув на Бена, который всё ещё говорил по телефону, он объяснил жестом «ещё секундочка», поэтому я села в глубокое кресло. Оглянувшись, увидела, что Коул Мастен изучает стакан, прежде чем сделать глоток.
— Как прошёл полёт? — спросила я.
В ответ мужчина посмотрел на меня. Сделал один глоток воды, путешествуя взглядом по моим ногам, а затем второй большой. На самом деле было стыдно обладать такой красотой. Бог мог бы разделить его густые ресницы, мужественные черты лица, ореховые глаза и восхитительный рот между тремя мужчинами, тем самым давая большему числу женщин шанс на счастье. Вместо этого Коул Мастен сорвал джекпот. И вот этот обладатель джекпота не торопясь с ответом пил из стакана, его восхитительная шея была обнажена, рот обхватывал край стакана, а кончик языка…
Боже. Я поёрзала на стуле и потянула ворот рубашки, отведя взгляд в сторону. Вдруг мне сейчас больше всего на свете захотелось, чтобы они с Беном поторопились и поскорее ушли. Верните мне мой дом, дайте мне полчаса, а лучше час тишины и покоя, прежде чем вернётся домой мама. Это желание было абсолютно нелепым. Каждая чистокровная американка выцарапала бы мне глаза, чтобы оказаться так близко к НЕМУ. Может быть, всё дело в маленьком городке внутри меня — в той же глупости, что заставляла меня говорить «нет, спасибо» на предложение взять кредит для поступления в колледж и при поиске «настоящей работы». Может быть, дело в том, что меня воспитали в убеждении, что «настоящие мужчины» непривередливы и не пользуются лосьоном после бритья, привлекающим москитов.
Бен закончил разговор, и в следующую минуту Коул Мастен нанёс третий удар.
ГЛАВА 28
Эти две недели, похоже, стали худшими в жизни Коула Мастена.
Разрыв с Надией. Проблемы с началом съёмок «Бутылки удачи». Несчастный случай с Джастином. Поездка с Брэдом ДеЛукой в Куинси. Ужасное решение. О чём он только думал? Всё было бы в порядке, если бы здесь был Джастин, решая вопросы с размещением, составляя его график, поддерживая оптимальный баланс между работой и отдыхом. Джастин разобрался бы с этим агентом, взял бы на себя всю грязную работу, не позволил бы ему сидеть на чужом диване и пить её воду. О чём она спрашивала? А, точно. О его полёте.
Он сделал глоток воды, чтобы не отвечать на вопрос. Такой невинный вопрос, бессмысленная светская беседа. Боже, когда он в последний раз вёл светские разговоры? Или по-дружески болтал? Или делал что-нибудь, что не включало «да, мистер Мастен», или «конечно, мистер Мастен», или «абсолютно всё, что не пожелаете, мистер Мастен». Светские беседы были свойственны другой породе людей — людей, у которых было свободное время и желание строить отношения. Он не нуждался в отношениях, особенно длительных. У него были Надия и Джастин. У него были официальный представитель, администратор и рекламный агент. Все его требования удовлетворялись, а больше ему ничего не было нужно.
Он глотнул ещё воды и задумался, какие из этих отношений, учитывая недавние события, оказались под угрозой. Надия была королевой светских бесед и заведения полезных связей. Именно она посылала бутылки вина на дни рождения или стейки на годовщины. Она была той, кто писал благодарственные письма после званых обедов, кто помнил такие вещи, как имена детей и проблемы со здоровьем. Возможно, если бы у него не было Надии, он приложил бы к этому больше усилий. Но такой необходимости не возникало; она была в их тандеме движущей силой, она была…
Господи. Он быстро встал, поставил стакан на стол и подошёл к окну. Стоящий рядом мужчина что-то сказал, но Коул не слушал. Он потёр лицо, ему необходимо взять себя в руки. Нужно перестать думать обо всём плохом в его жизни. Может, ему нужен психологический консультант? Он опустил руки и повернулся к мужчине, который начал говорить.
— Повтори, — перебил он его. — Я прослушал.
Мужчина — Веннифер или как там, чёрт возьми, его зовут? — замолчал, потом снова заговорил, переводя взгляд на девушку.
— Подожди, — Коул поднял руку и повернулся к девушке, чьи руки потянулись к его стакану и поставили его на подставку. — А ты кто такая? Без обид, но какое ты имеешь к этому отношение?
Её глаза вспыхнули, и ему против воли это понравилось. Понравился огонь в её душе. Жаль, хотелось бы, чтобы у Надии его было побольше. Надия придерживала свой огонь для горничных, которые не появлялись вовремя, для контрактов, которые не давали ей дополнительных выгод, для модного дома Yves Saint Laurent, когда платье для церемонии вручении «Оскара» не сошлось ей в груди. С ним этот огонь она делила редко. Коул всегда упускал это из виду или считал, что это отвечало его интересам. Теперь ему казалось, что он упустил ещё один предупреждающий знак.
— Она мне помогает, — заговорил охотник за талантами, блонди закрыла рот и её взгляд метнулся к Коулу, затем она расплела свои длинные ноги и встала, её лицо оказалось на уровне его подбородка, так что он мог почувствовать всю силу воздействия её взгляда.
Это была ещё одна вещь, которую люди редко делали. Смотрели ему прямо в лицо. Они отводили взгляды, опускали глаза, много кивали. Исключением были фанаты, их руки и взгляды постоянно тянулись к нему, зрительный контакт — счастливый билет, которого все они жаждали.
Но глаза этой женщины его не жаждали, они прожгли дыры в его защитной оболочке и нашли дорогу к его душе, проникнув в каждый тёмный и опасный уголок и чувствуя полное разочарование от увиденного. Она встала и, оказавшись с ним лицом к лицу, прорычала в ответ:
— Ты находишься в моей гостиной, дышишь воздухом из моего кондиционера, пьёшь мою негазированную воду. Именно поэтому я здесь, мистер Мастен. И я не имею к этому никакого отношения. Просто Бен мой друг, он был здесь, и мы отдыхали у бассейна, когда позвонил твой адвокат. И, эй, это он притащил вас всех сюда.
Она была истинной южанкой из Куинси, и он это оценил, пожелав вдруг — на мгновение — чтобы Дон Вашонис, режиссёр «Бутылки удачи», оказался здесь и сам увидел эту сцену и почувствовал её атмосферу. Она сказала «эй», и это не звучало неестественно, не звучало вульгарно и фальшиво. Это звучало приятно и благородно, её огонь был почти милым в своей ярости. Ради всего святого, он же Коул Мастен! Да она должна стянуть с себя купальник и нагнуться перед ним, а не стоять руки в боки. Она была бы идеальной Идой — главной героиней — секретаршей в «Кока-Кола», которая разбогатела наряду с остальными инвесторами. Ей даже не придётся играть; просто нужно будет наложить грим, встать в нужном месте и произнести нужные слова. Он впервые за несколько дней улыбнулся, а девушка сделала шаг назад, и свирепо прищурилась. О… этот злобный взгляд. Такое прочтение роли ещё лучше. Истинно южный боевой дух и норов. Если бы она смогла воспроизвести этот сердитый взгляд и продемонстрировать его перед камерой, это обеспечило бы гарантированный успех.
— Убирайся.
Он рассмеялся над её лёгким акцентом — совсем не похожим на тот, который пытались сымитировать их актёры, — боже, у них выходил полный отстой. И никто этого не понял; их калифорнийские уши восприняли всё на отлично, но теперь-то он знал, как всё должно звучать.
— Я серьёзно, — сжав губы в жёсткую линию, она указала на дверь. — Убирайся, или, клянусь богом, я тебя пристрелю.
Агент нервно метался между ними, отчаянно похлопывая Коула по плечу, как будто мог этим чего-то добиться.
— Она это серьёзно, — громко прошептал он. — У неё в шкафу ружьё.
Коул отступил на шаг, не сводя с неё глаз.
— Как тебя зовут? — спросил он.
Девушка зарычала в ответ, и он снова рассмеялся, позволив миниатюрному гею вытолкнуть его в открытую дверь на летнюю жару.
Идеальна. Она была идеальна.
Теперь ему оставалось лишь позвонить в «Инвижн». Дать Прайс именно то, о чём она их умоляла — расторжение контракта. В первые же пятнадцать минут его пребывания в этом городе одна проблема была уже решена. ДеЛука оказался прав, что привёз его сюда. Здесь, на месте, в Куинси, он мог сделать то, что необходимо было сделать. Он мог погрузиться в работу и отвлечь свой разум от всего, что связано с Надией.
Прессе не понравится потеря актрисы — им придётся раскручивать ситуацию в правильном ключе, поработать с Минкой над стратегией её выхода из проекта и пиар-кампанией. Они, конечно, могут потерять несколько пунктов в прокате, но даже одно его имя сможет привлечь поклонников. И блондинка с её неподдельной самобытностью того стоит. Она была именно той, кто нужна фильму.
ГЛАВА 29
Как только за широкими плечами Коула Мастена захлопнулась дверь, я осознала свою ошибку. Нельзя было выходить из себя, я должна была вести себя как очаровательная южная девушка и вежливо улыбаться. Можно проклинать и посылать его в преисподнюю в своей голове, но с голливудской улыбкой во все тридцать два жемчужно-белых зуба во рту. Проявлять эмоции нужно за закрытыми дверями. Грубые эмоции были слабостью, а я знала, что лучше не показывать слабости, особенно когда имеешь дело с незнакомым человеком.
Не знаю, что на меня нашло. Он просто человек, да ещё с деньгами для «Бутылки удачи», а я вышвырнула его на жару, потому что мне не понравилось, когда он спросил, кто я такая. Вопрос был вполне разумным, даже если сформулирован и озвучен неподобающим образом. Он был чужаком, янки. От него нельзя было ожидать знания всех правил, которые регулировали наше южное общество. И давайте сразу перейдём к сути — Коул Мастен мог задавать любые вопросы, какие ему вздумается. Двадцать тысяч на моём банковском счете были из его кармана; он был проводником поезда «убраться вон из Куинси». Не имело значения, что он мне не нравился. Не имело значения, что настоящая реальная жизнь Коула Мастена разбила все фантазии, хранящиеся в моём банке фантазий. Он актёр. Это его работа — отличаться от того, кем он был на самом деле.
Я плюхнулась на диван и откинула голову назад. Проклятая вещь теперь пахла им, каким-то экзотическим запахом, который придётся перебить освежителем воздуха. Ну, шанс получить любую работу на съёмочной площадке сделал мне ручкой. Не то чтобы Бену очень повезло с Эйлин как-её-там. Я слышала часть его разговора с помрежем. Это, прямо скажем, не очень хорошо сказалось на моей самооценке. У меня действительно было немного талантов, которыми можно похвастаться. «Умение испечь вкусный морковный торт» и «искромётное чувство юмора» на самом деле не вошли в топ 10 качеств, требуемых на съёмочной площадке. Дьявол. Я пнула кофейный столик и положила на него ноги. Посмотрела на влажный круглый след, образовавшийся от стакана Коула, и нахмурилась. Наклонилась вперёд и вытерла его. Он оставил свою воду. Я могла бы прикинуться милой и отнести ему стакан с водой. Извиниться за мою вспышку и пригласить их обратно.
Не-а. У Бена есть машина. Они могут сесть в неё, включить кондиционер и отправиться в город. Бен, вероятно, уже поговорил по телефону с миссис Киркленд. Её дом был почти готов, их фургон уже прибыл, и они готовились осуществить свои большие планы на поездку по стране за бабки «Инвижн Интертейнмент». Приезд Коула Мастена на месяц раньше не должен стать большой проблемой.
Я разочарованно выдохнула. Какого чёрта он будет здесь делать целый месяц?
ГЛАВА 30