Год дурака

– Это аллергия.

– Ты должна была взять с собой мазь или что-нибудь. На тебя противно смотреть.

Аня сердито покраснела.

– Я же не могла предсказать, что вы заставите меня есть роллы.

– Так это я тебя заставила? Нет, вы посмотрите на нее! Бедняжка! Тебе было сложно сообщить мне об аллергии?

– Я пыталась, но…

– Знаешь, что, не будь ты такой бесхребетной, ты бы не пыталась. Ты бы сообщила!

И тут случилось невероятное – Аня зажмурилась и с силой оттолкнула от себя Ирину. Падая, Ирина вцепилась в Аню, и вместе они полетели в протоку, подняв тучу брызг. Глубины оказалось не более метра, к тому же Аня удобно упала на Ирину. Ирине повезло меньше, и она впечаталась в дно.

Я не была намерена злорадствовать, но, когда мои чирлидерши зашлись в ликующих воплях, ничего не могла с ними поделать. Протянув руки Ане, мы с Дианой подняли ее на берег. Она была вся в иле, поднятом со дна Ириной, но в уголках ее губ мне померещилась улыбка.

– По крайней мере мне уже не так жарко.

Если бы не сыпь, она бы выглядела как вышедшая из воды русалочка. Ирина, прежде единственная из нас с макияжем, а теперь единственная из нас с потеками туши на щеках, походила скорее на утопленницу, до крайности разгневанную своим преждевременным уходом из жизни.

– Вы вообще собираетесь меня вытаскивать?

«Нет», – подумали мы так громко, что даже смогли услышать друг друга.

Оказавшись на берегу, Ирина предалась своему любимому занятию – тренировать голосовые связки.

– Моя одежда испорчена! Да вы знаете, сколько она стоит? Вы столько не получаете, сколько!

Заметив боковым взглядом движение над протокой, она повернула голову и потеряла дар речи: босая Диана, расставив ноги, ловко шлепала по канатам. Добравшись до противоположного берега, она сгребла сразу два красных листочка («R» и снова «Y») и тем же путем вернулась обратно.

– Думаю, я могу рассчитывать на премиальные, – сухо произнесла она, ступив на твердую землю.

– Ты все время могла это сделать? – поразилась Ирина. – И не сделала?

– Наш капитан прямо-таки фонтанировал крутостью. Не хотелось прерывать.

Ирина задумалась, не наброситься ли на Диану с побоями, но, посчитав свидетелей, отступилась от этой идеи. Среди утешительных новостей было то, что на другом берегу Диана увидела синие листочки команды противников. Это означало, что айтишники пока не добрались сюда, и Ирина немного присмирела.

Мы уже не побежали, а побрели вдоль протоки, проклиная яркий летний день и гадая, кто мог решить, что подобные переживания способны заставить кого-то подружиться.

Последнее испытание было задумано как специальное издевательство для людей, страдающих фобией высоты. Нам предлагали залезть по веревочной лестнице на почерневшую от дождя башню и взять букву в крошечном окошке под самой крышей. В отличие от прочего инвентаря игры, башня действительно выглядела древней. Я бы даже сказала, ветхой. Такое испытание было чревато большим ущербом, чем отбитая задница, и парень из команды аниматоров известил о необходимости надеть страховочный трос.

– Соня, не думай, что и на этот раз я позволю тебе увильнуть, – процедила Ирина.

– Но я…

– Прикрепите к ней трос.

Я поставила ногу на веревочную лестницу, и она заизвивалась подо мной, как живая. Это уже было больше, чем я согласна выдержать. Вцепившись в лестницу, я попыталась вызвать свою группу поддержки, и, к счастью, они явились по первому зову – юные, свежие, с плоскими животами, сверкающие глазами и волосами. Помпоны взлетели к небу, и девушки заголосили, выкрикивая по буквам: «У! В! Ы! У! В! Ы! Увы! Увы! Увы!»

Я слетела с лестницы и повисла на тросе, беспомощно размахивая конечностями и норовя приложиться о стену башни.

Ирина прыгала и кричала:

– Лезь! Даже и не мечтай спуститься! Я тебя мигом зашвырну обратно! Я тебя…

– Все, хватит, – Диана решительно подошла ко мне, помогла найти опору и отстегнула страховочный трос. – Она не полезет.

– Но мы должны победить!!! – завопила Ирина (и почему она до сих пор не охрипла?).

У меня тряслись коленки, и я села на землю.

– Это вы считаете, что мы должны победить. А мы не считаем. Вам надо – вы и лезьте, – каждое слово Дианы было тяжелым и холодным, как ком льда.

Ирина растерянно перевела взгляд на Аню. Та молча помотала головой.

– Вот так, значит, – шептала Ирина, пока ей пристегивали страховочный трос. – Неудачницы. Пустышки. Ничего из вас не выйдет.

Злость придала ей сил, и до окошка она добралась быстро, с торжеством убедившись, что кроме красной буквы «N» на месте еще и синяя. Также оказались в наличии голуби, которые взмыли в воздух, когда она потянулась к букве. Один из них зацепил ее волосы, второй ударил ее крылом по щеке. Ирина попыталась врезать птице в ответ, но голубь увернулся, а сама Ирина едва не свалилась с лестницы.

– Сделайте с этими паршивцами что-нибудь! – закричала она.


– Плохие голуби, – флегматично пожурила Диана.

Ирина извернулась, пытаясь пнуть улетающих птиц. Туфелька сорвалась с ее ноги и, описав красивую дугу, плюхнулась прямо в протоку. Затем сорвалась и сама Ирина и с громкими воплями закачалась на тросе. Парень-помощник бросился ее отвязывать. Едва освободившись от троса, Ирина бросилась к протоке. Ей повезло – туфелька запуталась в тине и ряске, иначе ее давно бы унесло течением.

– Это же Norma J. Baker за 12 тысяч! Спасайте ее!

– Правда? 12 тысяч? – спросила я.

– Она одна была за 12 тысяч? – уточнила Диана. – А при покупке одной была скидка на вторую? Или это была акция «за каждую туфлю получи еще туфлю бесплатно»?

– Перестаньте трепаться, идиотки! – Ирина развернулась к Ане. – Найди мне палку! Живо!

Аня убежала и вскоре вернулась с веткой, впрочем, все равно получив трепку за промедление. Присев на берегу, Аня попыталась подцепить веткой туфельку, опасно наклоняясь вперед.

– Тыкай, тыкай, – шипела Ирина. – Да не так ты тыкаешь! Дай мне!

Выхватив у Ани палку, она потянулась к своей неоправданно дорогой обуви и во второй раз за день упала в воду. Ряска и водоросли, которые здесь почему-то водились во множестве, облепили ее волосы сплошным зеленым покровом.

– Достаньте меня!

– Да, ты всех достала, теперь наша очередь, – пробормотала Диана.

– Надо же что-то сделать, – сказала я, наблюдая, как Ирина плещется, заглатывая воду.

– Потыкай в нее палкой, – посоветовала Диана.

Ирина совсем скрылась под водой. К поверхности поднимались лишь пузыри.

– По меньшей мере она была не ведьма9, – резюмировала бессердечная Диана.

Перебирая в голове буквы в попытке составить из них слово (перегревшиеся на солнце мозги отказывались думать), мы вернулись в исходный пункт. Зрелище мы представляли забавное: мокрая Аня; еще более мокрая и полуживая от злости Ирина, которой удалось спасти туфельку, но при этом она потеряла вторую; я, трясущаяся после пережитых волнений; и невозмутимая, как горностай, запакованная в черную одежду Диана. И первые, кого мы увидели – наши ненавистные соперники из отдела IT, расположившиеся прямо на траве и отпивающие пиво из запотевших банок.

– Мы победили, – известил Леша. – Вон сокровища.

Мы перевели взгляд на распахнутый сундук, полный маек и бейсболок с логотипом компании.

– Но… как?

– Мы отгадали кодовое слово – «SYNERGY» и открыли сундук.

– Но вы не прошли все испытания!

– Нам не ставили условие пройти все испытания. Нам сказали – победит тот, кто откроет сундук. И не наши проблемы, если вам понадобились все буквы, чтобы угадать кодовое слово.

На Ирину было больно смотреть. Она едва сдерживала слезы.

– Ирина, – я коснулась ее руки.

– Все из-за вас, вы, святая троица, – прошипела она, отдергивая руку. – Не попадайтесь мне на глаза!

И, резко развернувшись, она удалилась широкими шагами.

Вечером состоялась грандиозная попойка, и некоторые увлеклись настолько, что позже их пришлось в бесчувственном состоянии погрузить в автобус. Айтишники натянули на себя «сокровища» и сразу залили их пивом. Диана как ни в чем не бывало болтала с Лешей, да и Аня заметно повеселела, пусть и не скрыв свою сыпь под слоем пудры, но хотя бы сделав ее менее заметной. Под ручку она держала свою подружку Дану, и периодически они дружно заливались смехом. Самсон Петрович танцевал, выплескивая на окружающих содержимое своего бокала. Ирина же отсиживалась в домике, сославшись на головную боль после беготни на солнце. Мне все же довелось увидеть ее, когда, привлеченная чей-то заунывной песней, я вышла к ее домику.

На бревнышке прямо под Ирининым окном сидел пьяный Данила и, эмоционально закатывая глаза, во всю мощь своих легких пел:

– Возьми моё сердце,

Возьми мою ду-ушу,

Я так одинок в этот час,

Что хочу умере-е-еть…

– Да заткнись ты уже! – высунулась из окна голова Ирины. Даже в слабом свете, исходящем от тусклой лампочки над крылечком, было заметно, что после соприкосновения с ряской и тиной ее обесцвеченные волосы приобрели выраженный зеленый оттенок.

Окинув Ирину туманным от винных паров взглядом, Данила отошел на десять шагов и меланхолично продолжил:

– Мне некуда деться,

Свой мир я разруши-и-ил,

По мне плачет только свеча

На холодной заре-е-е… 10