Год без покупок
Часть 5 из 12 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
4. Октябрь. Взросление и прощание с подругами
Месяцы трезвости: 21
Сэкономлено (от заработанного): 23 %
Выброшено вещей: 50 %
В начале октября я сфотографировала свою квартиру и прикрепила снимки рядом с теми, что сделала после первого расхламления и зачистки в июле. Разница была едва заметной. Я чуть сократила свой гардероб, отдала несколько книг и передвинула кое-какие вещи. Бумаг на доске с заметками почему-то было много как никогда, но все остальное выглядело примерно так же, как раньше. Несколько человек просили показать, как теперь выглядит мой дом, и рассказать о результатах расхламления – и я поделилась фотографиями в блоге. Я устроила читателям виртуальную экскурсию по моей квартире и показала, что усилия и правда принесли свои плоды. Мой дом был свободен от хлама. Все стояло на своих местах и выглядело аккуратно. Я охотно делилась своей радостью, и большинство читателей ее разделяли. Впрочем, не все.
Что касается моего блога, у меня есть два правила, которым я всегда стараюсь следовать. Первое – если кто-то тратит время на то, чтобы написать комментарий и поделиться со мной частью себя, я, в свою очередь, трачу время на то, чтобы написать вдумчивый ответ. Я не всегда отвечаю на новые комментарии к старым сообщениям, но, если вы напишете вопрос под записью, которую я опубликовала недавно, я обязательно постараюсь ответить. Я делаю так не только потому, что уважаю чужое время, но и потому, что я ценю обсуждения и знакомства, которые с этого начинаются.
Формулировку второго правила я услышала на какой-то конференции: блогу не нужна демократия. Если вы ведете блог, вы имеете право контролировать общение в нем, и в какой-то степени это даже ваша обязанность. Впрочем, не стоит делать вывод, что нужно удалять комментарии людей, которые с вами не согласны. На самом деле такие комментарии имеют большую ценность, потому что они подталкивают вас взглянуть на вещи с другой точки зрения. Но это не значит, что не надо удалять комментарии интернет-троллей – людей, чья единственная цель – с кем-нибудь поругаться. Они скрываются под прозвищами и, как только находят блогера, готового публиковать их комментарии и отвечать им, устраиваются поудобнее и чувствуют себя как дома. Если вы пролистаете любой пост в моем блоге, вы можете решить, что я из тех счастливых людей, которых никто не троллит. Это не так. На самом деле таких персонажей среди читателей моего блога предостаточно. Просто я не позволяю их комментариям засорять мое личное пространство. Я удаляю их по той же причине, по которой Брене Браун не читает рецензии: дело того не стоит. Но в отличие от Брене Браун, чтобы знать, какие комментарии удалить, мне приходится сначала их прочесть.
Мнения троллей, которые зашли ко мне в ту неделю, обо мне и моей квартире разошлись. Один человек предположил, что я подделала все фотографии и спрятала весь хлам за кадром. Другой назвал мой дом бездушным и предположил, что я, в свою очередь, тоже бездушна. Большинство беспокоил мой скудный гардероб, особенно то, что я, похоже, не имела подходящей одежды для свиданий. «Неудивительно, что тебя слили в прошлом месяце», – написал один комментатор.
Первого комментатора не убедила бы в моей честности даже панорамная фотография квартиры. Попытка объяснить, что теперь я чувствовала себя дома хорошо как никогда, не заставила бы второго комментатора в это поверить. И если бы я сфотографировалась в каждом своем наряде, который я считала уместным для свиданий, лучше бы не стало никому. Мне не так часто попадались комментарии троллей, способные причинить боль, но этот ранил. Разрыв с Эндрю произошел совсем недавно, и мне было особенно больно потому, что одна моя подруга незадолго до того сделала похожее замечание.
С той женщиной я познакомилась не очень давно, да и подругой-то она была не особенно близкой – в том смысле, что я не проводила с ней много времени и не доверяла ей свои самые темные секреты. Но она была достаточно близким мне человеком, чтобы сделать больно. Прочитав ту же запись, которую прокомментировали тролли, она позвонила мне и сказала, что поверить не может, какой порядок я навела дома. «Я просто в шоке! – воскликнула она. – Поможешь мне разобраться с хламом?» Мы поговорили о самых проблемных зонах в ее доме. Ее рабочий стол был завален бумагами и проектами, которыми она хотела заняться, но никак не успевала. В ее шкафу стояли пирамиды из обувных коробок. Она когда-то потратила много денег на эту обувь, но теперь не носила ее или надевала не чаще чем раз в год. А еще был гардероб. «Мой шкаф просто забит. Я даже не знаю, с чего начать», – сказала она. Прежде чем я успела засмеяться или что-то предложить, она добавила кое-что еще. Так она одновременно уточнила задачу и бросила камень в мой огород. «Но я не хочу, чтобы мой гардероб выглядел как твой. Ты никогда не найдешь себя парня с такими нарядами, милая!»
Дело не в том, что ее комментарий или комментарии троллей задели особенно больную мозоль. Я всегда была человеком, носившим одни и те же вещи, и никогда особенно не сомневалась в своей способности найти пару или получить приглашение на свидание. К одежде мужчин, с которыми я встречалась, я относилась так же спокойно. Что бы они ни носили (а я в любом случае не вспомню, что именно), это не влияло на мое мнение о них. Но комментарии напомнили мне ситуацию, в которой я оказывалась множество раз. Это была ситуация, когда мне хотелось заявить о своей позиции и начать ее отстаивать – но я быстро себя останавливала. Я хотела сказать: «Мне не важно, что ты носишь, какое тебе дело, что ношу я?» Вместо этого я промолчала.
Я всегда молчала.
Когда мне было 24 года, я решила перестать есть мясо и перейти на растительную пищу. Я продержалась всего четыре года, а затем вернула мясо в рацион, но эти четыре года я чувствовала себя так, словно обязана оправдываться перед каждым, с кем ужинаю. Большинство людей вели себя так, будто мое вегетарианство создает им неудобства, – словно тот факт, что я не буду есть плоть коровы, свиньи, птицы или рыбы, каким-то образом мешает им поесть рядом со мной. Я приходила на барбекю, зная, что меня спросят, хочу ли я еще моркови и хумуса к моему овощному бургеру, и что кто-то, скорее всего, сунет мне в лицо кусок сырого мяса и спросит: «Что, неужели не скучаешь?» Я всегда знала, как перевести разговор в шутку. Но при этом я всегда хотела сказать: «Мне не важно, что вы едите мясо, какое ваше дело, что ем я?» И все же я молчала.
То же самое происходило, когда я решила бросить пить. В отличие от отказа от мяса, это решение должно было остаться в силе. И так как люди видели, насколько счастливее и здоровее я стала – по всем фронтам, телесно, душевно, умственно, – почти никто не задавал мне вопросов. Но некоторые все равно пытались, и их слова причиняли боль. «Ты вела себя куда веселее, когда выпивала». Что, я теперь стала скучной? «Было бы здорово, если бы ты выпила сегодня с нами, ну да ладно, я не настаиваю». Ну конечно, все в порядке. «Так у нас что, не будет секса по пьянке?» – спросил меня парень, с которым я недолго встречалась, словно такой секс – это что-то приятное. Меня также представляли на вечеринках как трезвенницу, а потом совали бокал шампанского в руки, чтобы я произнесла тост, и говорили: «Ну хотя бы глоточек, это же не страшно!» «Так ты что, правда больше никогда не будешь пить?» – последний вопрос я ненавидела больше всего. Сравниться с ним мог только вопрос, который мне задавали, когда я была вегетарианкой: «Что, неужели не скучаешь?» Конечно, я скучаю. Невозможно завершить четырнадцатилетние отношения с кем-то или чем-то и ни разу об этом не пожалеть. Мне хотелось закричать: «Хватит спрашивать! Мне не важно, пьете ли вы, так какое ваше дело, почему не пью я?» Иногда мне удавалось выговорить простое «нет», и этого было достаточно. Но чаще всего я сжимала губы и молчала.
Когда я ввела запрет на шопинг, я и подумать не могла, что окажусь на том же поле боя, на котором уже побывала, отказавшись от мяса и алкоголя. Какое людям дело до того, что я избавляюсь от собственных вещей или не покупаю ничего нового? Ведь это касается только меня. О, какой наивной я была.
Помимо подруги, посмеявшейся над моим крошечным гардеробом, у меня была подруга, которая постоянно пыталась убедить меня отказаться от запрета, чтобы мы могли ходить с ней по магазинам. Я дважды составляла ей компанию, но оба раза чувствовала себя как единственный трезвый человек на вечеринке. Когда я прилетела в Торонто по работе, коллеги спрашивали, как там мой запрет на покупки, и смотрели на меня как на сумасшедшую. «Ну уж нет, это не мое», – говорили они, а я замечала, что почти у всех на экране компьютера открыт сайт какого-нибудь онлайн-магазина. А еще были подруги, советовавшие мне покупки, которые я даже не рассматривала всерьез. Они говорили мне, что я заслуживаю. «Ты так усердно работаешь! – говорили они. – Живешь-то только раз!» Я ненавидела этот трюизм. Я слишком часто видела, как мои подруги залезали в долги. «Живешь только раз» и «побалуй себя» – вот две фразы, которые я бы хотела стереть из современного языка. Да, мы живем лишь раз. И жизнью стоит наслаждаться. Но это не значит, что надо тратить больше, чем можешь себе позволить. В долгах нет ничего забавного – уж я-то знаю.
Но я не злилась на подруг. Я не могу винить их даже в том, что они пытались вытащить меня с собой в магазин или уговорить меня что-то купить, – просто для них это было привычное поведение. Точно так же у меня были подруги, которые наливали мне еще вина и зазывали остаться на ночь. У меня были подруги, которые предлагали мне употребить что-нибудь запрещенное, чтобы вечеринка продлилась подольше. У меня были подруги, которые звали меня в пиццерию вместо тренировки. А теперь у меня были подруги, которые пытались объяснить, почему я должна покупать себе вещи. Объекты зависимости менялись, но сценарий оставался одним и тем же. И я наверняка иногда поступала так же.
Я не могу припомнить ничего конкретного, но, думаю, я просто выкинула подобные истории из головы, как часто бывает с вещами, которые не хочешь о себе знать. Но я уверена, что когда-то и я поощряла подруг нарушать их правила и вести себя дурно. Я точно знаю, что я так поступала. Я знаю, потому что так себя ведут зависимые люди. И люди, которые плохо друг на друга влияют. У меня всегда было множество знакомых, но я предпочитала не сводить их между собой. С одними подругами я выпивала, с другими объедалась вредной едой, с третьими ходила по магазинам. Я редко приглашала подруг, с которыми пила, к себе домой, если знала, что с другими подругами мы собираемся объесться. И я знаю, что в каждой из этих компаний мы все дурно влияли друг на друга.
В глазах моих подруг проблема заключалась в том, что я первой решила покинуть все эти компании. В 27 лет я бросила пить. Я не могу сказать, что никогда не ем вредную еду, но чем здоровее я становилась, тем больше обращала внимание на то, что попадает в мое тело. Я наконец перестала объедаться и приглашать подруг на ужин. И хотя три этих мира не пересекались между собой, каждый раз я слышала одни и те же слова: сначала шутки, потом оправдания, напоминания о хороших временах и уговоры вернуться.
Я думала, никому не будет дела до моего запрета, но не злилась на подруг, когда выяснилось, что это не так. Я знала: проблема в том, что я бросила их. Я нарушила правила и ритуалы, которые связывали нас. Мы больше не сможем развлекаться, покупая вещи вместе, обсуждая, что мы купили, и делясь советами, как сэкономить. Я всегда знала, что употребление алкоголя – важная часть нашей культуры общения, но никогда не думала о том, что покупки и трата денег тоже играют столь важную роль в социальной жизни. Я и правда была очень наивной. Так что я не могла злиться на подруг за то, что они почувствовали себя брошенными, когда я оказалась неспособна поддержать одну из самых распространенных тем для обсуждения.
Время шло, и я стала замечать, что все больше и больше моих подруг ведут себя так, словно им нельзя вообще говорить о покупках при мне. Точно так же вы не стали бы материться при ребенке. «Извини, Кейт, тебе не надо знать, что случилось дальше», – говорили они, прежде чем поделиться чем-то друг с другом. Мне заткнуть уши? Или пойти посидеть в углу? Наконец, несколько человек перестали приглашать меня в любые места, где принято тратить деньги. Кажется, мой эксперимент их запутал, и они решили, что раз мне нельзя делать покупки, то я не смогу и сходить с ними на ужин. Эти предположения ранили, потому что мне казалось, будто меня изгоняют за то, что я пытаюсь стать лучше. Не так ли чувствуют себя умные дети, которым действительно важно хорошо учиться и получать высокие оценки в школе? Я хотела встать и сказать моим подругам, что, если я и меняюсь, это не означает, что должно измениться все. «Мне не важно, что вы покупаете какие-то вещи, какое ваше дело, почему я их не покупаю?» Вместо этого я молчала. Я всегда молчала. Но я стала задумываться. Почему мы поощряем друг друга тратить деньги, хотя все мы должны их беречь?
Один из уроков, полученных мной от жизни, заключается в том, что каждый раз, когда вы избавляетесь от чего-то негативного, вы освобождаете место для чего-то позитивного. Разорвав токсичные отношения с Крисом, которые когда-то поглощали меня, я осознала, что на самом деле могу вернуться в институт и осуществить свою мечту. Бросив госслужбу, я обнаружила, что способна зарабатывать на жизнь текстами. Даже делая что-то простое, например не дочитывая плохую книгу, я получала больше времени на то, чтобы читать хорошие. А реже общаясь с людьми, которые меня не понимали, я сохраняла энергию для дружбы с теми, кто понимал меня лучше всех.
Хотя некоторые дружеские связи постепенно сходили на нет, я обнаружила, что многие другие окрепли и расцвели во время запрета на шопинг. Я встречалась с Кейси, с которой я побывала в Портленде, каждые несколько недель. Мы обе работали в финансовых стартапах, и нам всегда хватало тем для разговора. Кейси – одна из самых позитивных людей, которых я встречала, ее энергия заразительна. Если мы не ходили на бранч куда-нибудь в Ванкувере, мы часто отправлялись на прогулки в Порт-Муди, что почти всегда заканчивалось мороженым в Rocky Point.
Позитивной энергией я заряжалась и от Тани. Она стала первой подругой, которая появилась у меня в Порт-Муди, и первым человеком, которому я звонила всякий раз, когда хотела пойти в поход, потому что я знала, что она обязательно скажет да. Почти каждые выходные мы бродили по одной из дюжин тропок между Порт-Муди и Питт-Медоус. Больше всего мне нравилось по три часа гулять вокруг озера Банцен с ее псом Старром. Мы никогда не спешили, и наши шаги были такими же неторопливыми, как и наши разговоры.
Когда я только-только решила запретить себе ненужные покупки, первым человеком, с которым я поделилась этой идей, была моя лучшая подруга Эмма. Мы с Эммой познакомились, когда работали в отделе свежей продукции одного магазина в Виктории. Ей тогда было 17, а мне почти 20, но наши грубоватые шуточки казались такими же похожими, как наша униформа: бежевый верх, черный низ. Мы работали вместе всего два года, но с тех пор оставались неразлучны.
Эмма была первым человеком, кому я стала рассказывать все. Ей первой я призналась, сколько я должна. Ей первой я послала ссылку на мой блог. Именно с ней я впервые поделилась решением больше тренироваться и меньше пить, а со временем бросить пить полностью. Неважно, где я находилась – жила в Порт-Муди, работала в Торонто или путешествовала где-то еще, – Эмма всегда становилась первой, кто узнавал обо всем в моей жизни.
С годами я убедилась, что в мире есть два типа подруг: те, которые не дадут тебе пойти домой со случайным незнакомцем, встреченным в баре, и те, которые на следующий день с удовольствием обсудят твои сексуальные приключения под «Кровавую Мери». Есть подруги, которые никогда не пропустят время совместного похода в спортзал, и есть подруги, которые хвалят тебя за то, что ты заказала пару чизбургеров и порцию картошки с молочным коктейлем в конце тяжелого дня. Есть подруги, которые не дадут тебе потратить 300 долларов на ненужную сумочку, и есть подруги, которые пойдут с тобой в ближайший магазин, чтобы купить ее. А еще я уверена, что мы сами выбираем, с кем делиться сомнениями, потому что мы почти всегда знаем, кто поможет нам сделать неправильный выбор. Я обо всем рассказывала Эмме потому, что она относилась к лагерю подруг, помогающих делать правильный выбор.
В первые несколько месяцев запрета я всегда писала Эмме, когда мне особенно сильно хотелось что-то купить. Я заваливала ее текстовыми сообщениями.
От рационального: «Я тут подумала, не поменять ли мне постельное белье», включая лихорадочное: «Спаси! Я в одном клике от покупки! Останови меня! А-а-а-а-а!» до мрачного: «Так жить нельзя, зачем я только за это взялась?!?!?!?!»
Эмма всегда начинала с шутки. Она умеет смеяться над тобой так, что ты знаешь: она тебя не осуждает. Мы обе покатывались со смеху, когда обсуждали особенно нелепые мои сообщения и желания. А когда мы прекращали хохотать, Эмма использовала свой волшебный дар, чтобы вправить мне мозги, повторяя мои же собственные слова. Она писала:
«Это входит в твой список одобренных покупок? Ты готова поменять это на что-то из списка?»
«Детка, с тобой все в порядке! Тебе не нужно было это вчера, значит, тебе не нужно это и сегодня».
«Ты отлично справляешься! Одно решение за раз. Просто ЗД». (Это наше кодовое сокращение, обозначающее «займись делом».)
Она была моей группой поддержки и подталкивала меня к успеху. Я до сих пор считаю, что так быстро выплатить долги мне помогло чувство ответственности перед читателями. Но все же в любых важных делах Эмма была – и остается – моим главным партнером. Это не значит, что мы всегда принимали правильные решения. В первые 10 лет нашей дружбы мы порой ошибались. Но мы никогда не осуждали друг друга, поскольку всегда знали, что быстро вернемся на верный курс, – а если это займет слишком много времени, то вмешаемся, чтобы помочь друг другу.
И, наконец, у меня была Клэр. Мы с Клэр встретились благодаря нашим блогам о личных финансах. Я писала, как выплачиваю свой потребительский кредит, она – как выплачивает свой кредит на обучение. Она писала остроумно и со знанием дела. Неудивительно, что она стала копирайтером. Клэр родилась для творчества. Она также была моей единственной непьющей подругой.
До того как я полностью прекратила пить, я написала электронное письму автору блога о трезвости, которая подписывалась инициалом Б. В отчаянии я поделилась с ней своими тревогами и сомнениями. Я раскрыла душу совершенной незнакомке. Вот только она не была незнакомкой. Спустя несколько часов после того, как я нажала «Отправить», я проверила почту и обнаружила короткий и милый ответ. «Дорогая, прежде чем я отвечу на все, чем ты поделилась, я хочу сделать признание. Это я – Клэр. Я также Б». Чудеса интернета, который дважды привел к тому, что наши дороги пересеклись. С тех пор мы стали подругами. Она была моей Трезвой Салли[2], а я – ее. Дружба Клэр была такой же яркой, как ее рыжие волосы. Она готова была пройти со мной через любые испытания. Так она и поступала. Но впервые встретились мы только на ее свадьбе в октябре 2014 года.
Лучшее и худшее в дружбе с людьми, с которыми вы знакомитесь в интернете, – это то, что они почти никогда не живут в одном с вами городе. Клэр жила в Денвере. Расстояние в 1500 миль не позволяло нам встретиться за чашкой кофе, но, когда Клэр пригласила меня на свою свадьбу, я не раздумывая ответила, что приеду. Конечно, я поехала. Приглашение было для меня большой честью, и к тому же я просто хотела встретить свою лучшую подругу из интернета в реальной жизни.
Изначально предполагалось, что со мной поедет Эндрю, но и без него я постаралась уложиться бюджет, и у меня получилось. Каждый месяц я откладывала деньги на свой пенсионный счет и на путешествия. После того как мне исполнилось 20, я годами жаловалась, что я хочу больше путешествовать и что у меня никогда нет на это денег. Теперь благодаря запрету на шопинг у меня, наконец, были деньги. На самом деле мне хватило их на билеты, отель, питание и даже на машину напрокат на четыре дня. Я использовала накопленные мили и промокоды, чтобы получилось дешевле, но в любом случае у меня были деньги на все.
Я уже во второй раз приехала в Денвер, но впервые смогла покинуть центр и увидеть что-то, помимо выступлений на конференциях, которые приводили меня сюда прежде. Я хотела не только побывать на свадьбе, но и провести день в горах с моей подругой Кайлой. Кайла тоже была блогером, пишущим о личных финансах. Мы познакомились на конференции в Сент-Луисе в 2013 году и сразу почувствовали, что мы на одной волне. В тот момент Кайла была единственным человеком из моих знакомых, кто писал о деньгах и осознанности и занимался медитацией. С ней я могла поделиться некоторыми из моих более «бредовых» мыслей.
Я проснулась на рассвете, и Кайла забрала меня из отеля. Мы потягивали кофе из двух термосов, которые она привезла, остановились на завтрак в Моррисоне, а затем поехали в парк Ред Рокс. Именно тут я узнала, как важно пить в два раза больше воды, если ты находишься почти в двух километрах над уровнем моря. Карабкаясь по ступеням амфитеатра, я задыхалась от недостатка кислорода. Меня слегка качало, когда я наконец встала между двумя монолитами. С точки зрения человека, выросшего на тихоокеанском Северо-Западе, в окружении океана и Берегового Хребта, красный песчаник выглядел просто фантастически. Слои скальных пород, возраст которых достигал 250 миллионов лет, встречались нам на каждом повороте тропы, ведущей обратно к машине. Именно поэтому амфитеатр в Ред Рокс когда-то считался одним из семи природных чудес света, и я была рада, что повидала его.
Позже вечером я поехала с Клэр и ее будущим мужем Дрю на вечеринку, которую их друзья устроили для них в Боулдере. Она не стала говорить всем, что я трезвенница, а представила меня как свою лучшую интернет-подругу. «Кейт – потрясающая писательница, вам надо прочитать ее блог, – объявила Клэр, пытаясь перекричать музыку. – Она пишет о том, как на год перестала делать покупки, это потрясающе!» Отрекомендовав меня таким образом, она позволила мне смешаться с компанией, не привлекая излишнего внимания (как это случалось раньше, когда меня характеризовали как единственную трезвенницу на вечеринке).
На свадебной церемонии на следующий день я встретила еще больше друзей Клэр и Дрю, включая еще одну Трезвую Салли. Мы танцевали, пока у нас не заныли ноги, и я поняла, что пора домой. Наше прощание с Клэр тем вечером было легким и теплым, как будто нам ничего не стоило встретиться за кофе на следующей неделе. Я знала, что на самом деле мы увидимся нескоро, но все же обязательно увидимся. Интернет сделал нас подругами, а мой эксперимент позволил нам встретиться вживую.
5. Ноябрь. Срыв
Месяцы трезвости: 22
Сэкономлено (от заработанного): 30 %
Уверенность в том, что я справлюсь: 40 %
Годы ведения блога показали мне, что читатели, которые оставляют комментарии (помимо троллей), обычно относятся к одному из двух типов людей: те, кто подхватывает и поддерживает все, что вы делаете, и те, кто думает, что идея неплоха, но спешит перечислить список причин, почему у них это не получится. Их партнер не хочет отказываться от алкоголя, вредной еды или шопинга, их ребенок не дает выкидывать свои вещи, оба они слишком много работают, чтобы брать дополнительные часы, они должны заниматься домом, навещать друзей и ходить на мероприятия и так далее, и так далее. Эти читатели наполняют мой почтовый ящик своими историями и делятся личными проблемами, уходя в такие интимные подробности, что я порой задумываюсь, а знают ли об этом их близкие. А когда им становится особенно тоскливо, то они завершают свои рассказы двумя знаками препинания: двоеточием и открывающейся скобкой – грустным смайликом.
Я никогда не оспариваю причины, по которым мои читатели не могут поступать так же, как я. Я всегда повторяю, что личные финансы – личные, и то, что годится для одного человека, не всегда подходит другому. Это верно почти для любой области. Но у моих читателей есть одна проблема, которая близка и мне. Более того, я сталкивалась и боролась с ней много раз.
Мы боимся, что если запретим себе что-то раз и навсегда, то запрет окажется слишком суровым. Например, если мы решим окончательно бросить пить, то однажды сдадимся, вернемся к алкоголю и уйдем в такой запой, до какого никогда бы не докатились, если бы не пытались воздерживаться. Это был, несомненно, самый распространенный аргумент против среди моих читателей. Честно говоря, опасение разумное – особенно если вы когда-то считали, что шопинг может решить проблемы в вашей жизни. Это было хуже, чем привычка к так называемой шопинг-терапии или легкомысленное убеждение, что счастье можно купить. Хуже, чем подколки некоторых моих подруг, заставлявшие меня задуматься, точно ли я хочу довести дело до конца. Мою решимость подтачивало то, что я говорила себе сама каждый раз, когда мне хотелось сдаться. Я ведь не раз думала, не сдаться ли мне. И однажды я и правда сдалась.
Еще в июле я приняла разнообразные меры, чтобы как можно реже видеть рекламу в течение года. Я отключила кабельное телевидение и оставила только Netflix. Но реклама все равно попадалась мне на глаза в компьютере и телефоне. Я была не властна над рекламой на сайтах, но в какой-то мере могла контролировать то, что видела в социальных сетях, поэтому я начала с них. На каждой из платформ, которые я использовала (Facebook, Twitter, Instagram), я просмотрела перечень своих подписок и удалила все магазины. Там были книжные магазины, туристические, интерьерные и продуктовые. Причем я понятия не имела, зачем подписывалась хоть на какие-то из этих аккаунтов, кроме посвященных книгам. Мне правда было важно знать, какие рамки для картин, наборы чемоданов или халаты поступили в продажу? Неужели это когда-то меня всерьез интересовало?
Я запнулась на компаниях, принадлежащих моим подругам, например на линии органической косметики, которой я действительно пользовалась. Как я могу удалить из друзей блог Меган? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее работу? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее саму? Уже то, что я задавала себе такие вопросы, означало обратное. Конечно, я ценила товары и услуги моих подруг – мне просто не хотелось, чтобы они искушали меня в течение года.
После того как я разобралась с социальными сетями, я взялась за почтовый ящик – те еще авгиевы конюшни. К счастью, для их расчистки существует специальное приложение: оно составило длинный список из 300 с лишним рассылок, на которые я, очевидно, когда-то подписалась, и поставило большую красную кнопку «Отписаться» рядом с каждой из них. В списке опять оказались книжные, туристические, интерьерные и модные магазины. Отписаться, отписаться, отписаться. Но были еще авиакомпании и туристические сайты, которые оповещали меня о кодах на скидки и горящих путевках. Я колебалась, стоит ли мне лишаться в будущем таких предложений. Я имею право тратить деньги на путешествия в этом году. Не стоит ли мне экономить деньги каждый раз, когда я бронирую поездку? Я специалистка по личным финансам, в конце концов! Мне стыдно говорить людям о своих расходах, когда я могла потратить меньше! Пусть даже объяснение было разумным, я знала, что информация о новых скидках заставит меня потратить еще больше денег. За несколько минут я отписалась от них всех – ну, или я так думала. Как-то, несмотря на все принятые меры, одно письмо все-таки преодолело фильтры и появилось в моем ящике в «черную пятницу».
Утро началось как обычно. Душ, кофе, чтение, работа. Я двигалась спокойно и неторопливо. Меня не отвлекали лишние вещи. Я не сожалела о моей прежней привычке покупать кофе навынос. И я понятия не имела, что наступила «черная пятница», пока не открыла почту и не увидела письмо одного из моих любимых магазинов, усыпанное предложениями скидок. Купи один товар, получи второй бесплатно, кнопка «Купить» со скидкой 25 %, кнопка «Купить» со скидкой 40 % и скидка на свечи от 50 до 75 %. Огромные наглые красные буквы бросались мне в глаза. Прежде чем я успела нажать на кнопку, которая отправила бы письмо в папку «Спам», я заметила, что электронные книги продавались со скидкой в 40 долларов – 99 долларов вместо 139. Идеальный вариант. В моем блоге неделю назад я пообещала вручить электронную книгу в качестве приза, и ее как раз нужно было купить. В кои-то веки моя прокрастинация окупалась (в буквальном смысле).
А затем я услышала…
Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево.
Какой знакомый голос! Мне казалось, будто со мной говорит любимая подруга, с которой я не виделась много лет. Я ослабила защиту и позволила себе услышать, что он говорит.
Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево. И она тебе нужна.
Нас объединяла общая история. На самом деле с этим голосом я общалась больше, чем с кем-либо еще. Голос знал меня на молекулярном уровне – знал, что нужно, чтобы меня накормить, зарядить, оживить, и что нужно, чтобы меня разрушить. Я всегда верила, что этот голос способен решить любую мою проблему. В конце концов, моя электронная книга и правда сломалась. Мне и правда была нужна новая, верно?
Месяцы трезвости: 21
Сэкономлено (от заработанного): 23 %
Выброшено вещей: 50 %
В начале октября я сфотографировала свою квартиру и прикрепила снимки рядом с теми, что сделала после первого расхламления и зачистки в июле. Разница была едва заметной. Я чуть сократила свой гардероб, отдала несколько книг и передвинула кое-какие вещи. Бумаг на доске с заметками почему-то было много как никогда, но все остальное выглядело примерно так же, как раньше. Несколько человек просили показать, как теперь выглядит мой дом, и рассказать о результатах расхламления – и я поделилась фотографиями в блоге. Я устроила читателям виртуальную экскурсию по моей квартире и показала, что усилия и правда принесли свои плоды. Мой дом был свободен от хлама. Все стояло на своих местах и выглядело аккуратно. Я охотно делилась своей радостью, и большинство читателей ее разделяли. Впрочем, не все.
Что касается моего блога, у меня есть два правила, которым я всегда стараюсь следовать. Первое – если кто-то тратит время на то, чтобы написать комментарий и поделиться со мной частью себя, я, в свою очередь, трачу время на то, чтобы написать вдумчивый ответ. Я не всегда отвечаю на новые комментарии к старым сообщениям, но, если вы напишете вопрос под записью, которую я опубликовала недавно, я обязательно постараюсь ответить. Я делаю так не только потому, что уважаю чужое время, но и потому, что я ценю обсуждения и знакомства, которые с этого начинаются.
Формулировку второго правила я услышала на какой-то конференции: блогу не нужна демократия. Если вы ведете блог, вы имеете право контролировать общение в нем, и в какой-то степени это даже ваша обязанность. Впрочем, не стоит делать вывод, что нужно удалять комментарии людей, которые с вами не согласны. На самом деле такие комментарии имеют большую ценность, потому что они подталкивают вас взглянуть на вещи с другой точки зрения. Но это не значит, что не надо удалять комментарии интернет-троллей – людей, чья единственная цель – с кем-нибудь поругаться. Они скрываются под прозвищами и, как только находят блогера, готового публиковать их комментарии и отвечать им, устраиваются поудобнее и чувствуют себя как дома. Если вы пролистаете любой пост в моем блоге, вы можете решить, что я из тех счастливых людей, которых никто не троллит. Это не так. На самом деле таких персонажей среди читателей моего блога предостаточно. Просто я не позволяю их комментариям засорять мое личное пространство. Я удаляю их по той же причине, по которой Брене Браун не читает рецензии: дело того не стоит. Но в отличие от Брене Браун, чтобы знать, какие комментарии удалить, мне приходится сначала их прочесть.
Мнения троллей, которые зашли ко мне в ту неделю, обо мне и моей квартире разошлись. Один человек предположил, что я подделала все фотографии и спрятала весь хлам за кадром. Другой назвал мой дом бездушным и предположил, что я, в свою очередь, тоже бездушна. Большинство беспокоил мой скудный гардероб, особенно то, что я, похоже, не имела подходящей одежды для свиданий. «Неудивительно, что тебя слили в прошлом месяце», – написал один комментатор.
Первого комментатора не убедила бы в моей честности даже панорамная фотография квартиры. Попытка объяснить, что теперь я чувствовала себя дома хорошо как никогда, не заставила бы второго комментатора в это поверить. И если бы я сфотографировалась в каждом своем наряде, который я считала уместным для свиданий, лучше бы не стало никому. Мне не так часто попадались комментарии троллей, способные причинить боль, но этот ранил. Разрыв с Эндрю произошел совсем недавно, и мне было особенно больно потому, что одна моя подруга незадолго до того сделала похожее замечание.
С той женщиной я познакомилась не очень давно, да и подругой-то она была не особенно близкой – в том смысле, что я не проводила с ней много времени и не доверяла ей свои самые темные секреты. Но она была достаточно близким мне человеком, чтобы сделать больно. Прочитав ту же запись, которую прокомментировали тролли, она позвонила мне и сказала, что поверить не может, какой порядок я навела дома. «Я просто в шоке! – воскликнула она. – Поможешь мне разобраться с хламом?» Мы поговорили о самых проблемных зонах в ее доме. Ее рабочий стол был завален бумагами и проектами, которыми она хотела заняться, но никак не успевала. В ее шкафу стояли пирамиды из обувных коробок. Она когда-то потратила много денег на эту обувь, но теперь не носила ее или надевала не чаще чем раз в год. А еще был гардероб. «Мой шкаф просто забит. Я даже не знаю, с чего начать», – сказала она. Прежде чем я успела засмеяться или что-то предложить, она добавила кое-что еще. Так она одновременно уточнила задачу и бросила камень в мой огород. «Но я не хочу, чтобы мой гардероб выглядел как твой. Ты никогда не найдешь себя парня с такими нарядами, милая!»
Дело не в том, что ее комментарий или комментарии троллей задели особенно больную мозоль. Я всегда была человеком, носившим одни и те же вещи, и никогда особенно не сомневалась в своей способности найти пару или получить приглашение на свидание. К одежде мужчин, с которыми я встречалась, я относилась так же спокойно. Что бы они ни носили (а я в любом случае не вспомню, что именно), это не влияло на мое мнение о них. Но комментарии напомнили мне ситуацию, в которой я оказывалась множество раз. Это была ситуация, когда мне хотелось заявить о своей позиции и начать ее отстаивать – но я быстро себя останавливала. Я хотела сказать: «Мне не важно, что ты носишь, какое тебе дело, что ношу я?» Вместо этого я промолчала.
Я всегда молчала.
Когда мне было 24 года, я решила перестать есть мясо и перейти на растительную пищу. Я продержалась всего четыре года, а затем вернула мясо в рацион, но эти четыре года я чувствовала себя так, словно обязана оправдываться перед каждым, с кем ужинаю. Большинство людей вели себя так, будто мое вегетарианство создает им неудобства, – словно тот факт, что я не буду есть плоть коровы, свиньи, птицы или рыбы, каким-то образом мешает им поесть рядом со мной. Я приходила на барбекю, зная, что меня спросят, хочу ли я еще моркови и хумуса к моему овощному бургеру, и что кто-то, скорее всего, сунет мне в лицо кусок сырого мяса и спросит: «Что, неужели не скучаешь?» Я всегда знала, как перевести разговор в шутку. Но при этом я всегда хотела сказать: «Мне не важно, что вы едите мясо, какое ваше дело, что ем я?» И все же я молчала.
То же самое происходило, когда я решила бросить пить. В отличие от отказа от мяса, это решение должно было остаться в силе. И так как люди видели, насколько счастливее и здоровее я стала – по всем фронтам, телесно, душевно, умственно, – почти никто не задавал мне вопросов. Но некоторые все равно пытались, и их слова причиняли боль. «Ты вела себя куда веселее, когда выпивала». Что, я теперь стала скучной? «Было бы здорово, если бы ты выпила сегодня с нами, ну да ладно, я не настаиваю». Ну конечно, все в порядке. «Так у нас что, не будет секса по пьянке?» – спросил меня парень, с которым я недолго встречалась, словно такой секс – это что-то приятное. Меня также представляли на вечеринках как трезвенницу, а потом совали бокал шампанского в руки, чтобы я произнесла тост, и говорили: «Ну хотя бы глоточек, это же не страшно!» «Так ты что, правда больше никогда не будешь пить?» – последний вопрос я ненавидела больше всего. Сравниться с ним мог только вопрос, который мне задавали, когда я была вегетарианкой: «Что, неужели не скучаешь?» Конечно, я скучаю. Невозможно завершить четырнадцатилетние отношения с кем-то или чем-то и ни разу об этом не пожалеть. Мне хотелось закричать: «Хватит спрашивать! Мне не важно, пьете ли вы, так какое ваше дело, почему не пью я?» Иногда мне удавалось выговорить простое «нет», и этого было достаточно. Но чаще всего я сжимала губы и молчала.
Когда я ввела запрет на шопинг, я и подумать не могла, что окажусь на том же поле боя, на котором уже побывала, отказавшись от мяса и алкоголя. Какое людям дело до того, что я избавляюсь от собственных вещей или не покупаю ничего нового? Ведь это касается только меня. О, какой наивной я была.
Помимо подруги, посмеявшейся над моим крошечным гардеробом, у меня была подруга, которая постоянно пыталась убедить меня отказаться от запрета, чтобы мы могли ходить с ней по магазинам. Я дважды составляла ей компанию, но оба раза чувствовала себя как единственный трезвый человек на вечеринке. Когда я прилетела в Торонто по работе, коллеги спрашивали, как там мой запрет на покупки, и смотрели на меня как на сумасшедшую. «Ну уж нет, это не мое», – говорили они, а я замечала, что почти у всех на экране компьютера открыт сайт какого-нибудь онлайн-магазина. А еще были подруги, советовавшие мне покупки, которые я даже не рассматривала всерьез. Они говорили мне, что я заслуживаю. «Ты так усердно работаешь! – говорили они. – Живешь-то только раз!» Я ненавидела этот трюизм. Я слишком часто видела, как мои подруги залезали в долги. «Живешь только раз» и «побалуй себя» – вот две фразы, которые я бы хотела стереть из современного языка. Да, мы живем лишь раз. И жизнью стоит наслаждаться. Но это не значит, что надо тратить больше, чем можешь себе позволить. В долгах нет ничего забавного – уж я-то знаю.
Но я не злилась на подруг. Я не могу винить их даже в том, что они пытались вытащить меня с собой в магазин или уговорить меня что-то купить, – просто для них это было привычное поведение. Точно так же у меня были подруги, которые наливали мне еще вина и зазывали остаться на ночь. У меня были подруги, которые предлагали мне употребить что-нибудь запрещенное, чтобы вечеринка продлилась подольше. У меня были подруги, которые звали меня в пиццерию вместо тренировки. А теперь у меня были подруги, которые пытались объяснить, почему я должна покупать себе вещи. Объекты зависимости менялись, но сценарий оставался одним и тем же. И я наверняка иногда поступала так же.
Я не могу припомнить ничего конкретного, но, думаю, я просто выкинула подобные истории из головы, как часто бывает с вещами, которые не хочешь о себе знать. Но я уверена, что когда-то и я поощряла подруг нарушать их правила и вести себя дурно. Я точно знаю, что я так поступала. Я знаю, потому что так себя ведут зависимые люди. И люди, которые плохо друг на друга влияют. У меня всегда было множество знакомых, но я предпочитала не сводить их между собой. С одними подругами я выпивала, с другими объедалась вредной едой, с третьими ходила по магазинам. Я редко приглашала подруг, с которыми пила, к себе домой, если знала, что с другими подругами мы собираемся объесться. И я знаю, что в каждой из этих компаний мы все дурно влияли друг на друга.
В глазах моих подруг проблема заключалась в том, что я первой решила покинуть все эти компании. В 27 лет я бросила пить. Я не могу сказать, что никогда не ем вредную еду, но чем здоровее я становилась, тем больше обращала внимание на то, что попадает в мое тело. Я наконец перестала объедаться и приглашать подруг на ужин. И хотя три этих мира не пересекались между собой, каждый раз я слышала одни и те же слова: сначала шутки, потом оправдания, напоминания о хороших временах и уговоры вернуться.
Я думала, никому не будет дела до моего запрета, но не злилась на подруг, когда выяснилось, что это не так. Я знала: проблема в том, что я бросила их. Я нарушила правила и ритуалы, которые связывали нас. Мы больше не сможем развлекаться, покупая вещи вместе, обсуждая, что мы купили, и делясь советами, как сэкономить. Я всегда знала, что употребление алкоголя – важная часть нашей культуры общения, но никогда не думала о том, что покупки и трата денег тоже играют столь важную роль в социальной жизни. Я и правда была очень наивной. Так что я не могла злиться на подруг за то, что они почувствовали себя брошенными, когда я оказалась неспособна поддержать одну из самых распространенных тем для обсуждения.
Время шло, и я стала замечать, что все больше и больше моих подруг ведут себя так, словно им нельзя вообще говорить о покупках при мне. Точно так же вы не стали бы материться при ребенке. «Извини, Кейт, тебе не надо знать, что случилось дальше», – говорили они, прежде чем поделиться чем-то друг с другом. Мне заткнуть уши? Или пойти посидеть в углу? Наконец, несколько человек перестали приглашать меня в любые места, где принято тратить деньги. Кажется, мой эксперимент их запутал, и они решили, что раз мне нельзя делать покупки, то я не смогу и сходить с ними на ужин. Эти предположения ранили, потому что мне казалось, будто меня изгоняют за то, что я пытаюсь стать лучше. Не так ли чувствуют себя умные дети, которым действительно важно хорошо учиться и получать высокие оценки в школе? Я хотела встать и сказать моим подругам, что, если я и меняюсь, это не означает, что должно измениться все. «Мне не важно, что вы покупаете какие-то вещи, какое ваше дело, почему я их не покупаю?» Вместо этого я молчала. Я всегда молчала. Но я стала задумываться. Почему мы поощряем друг друга тратить деньги, хотя все мы должны их беречь?
Один из уроков, полученных мной от жизни, заключается в том, что каждый раз, когда вы избавляетесь от чего-то негативного, вы освобождаете место для чего-то позитивного. Разорвав токсичные отношения с Крисом, которые когда-то поглощали меня, я осознала, что на самом деле могу вернуться в институт и осуществить свою мечту. Бросив госслужбу, я обнаружила, что способна зарабатывать на жизнь текстами. Даже делая что-то простое, например не дочитывая плохую книгу, я получала больше времени на то, чтобы читать хорошие. А реже общаясь с людьми, которые меня не понимали, я сохраняла энергию для дружбы с теми, кто понимал меня лучше всех.
Хотя некоторые дружеские связи постепенно сходили на нет, я обнаружила, что многие другие окрепли и расцвели во время запрета на шопинг. Я встречалась с Кейси, с которой я побывала в Портленде, каждые несколько недель. Мы обе работали в финансовых стартапах, и нам всегда хватало тем для разговора. Кейси – одна из самых позитивных людей, которых я встречала, ее энергия заразительна. Если мы не ходили на бранч куда-нибудь в Ванкувере, мы часто отправлялись на прогулки в Порт-Муди, что почти всегда заканчивалось мороженым в Rocky Point.
Позитивной энергией я заряжалась и от Тани. Она стала первой подругой, которая появилась у меня в Порт-Муди, и первым человеком, которому я звонила всякий раз, когда хотела пойти в поход, потому что я знала, что она обязательно скажет да. Почти каждые выходные мы бродили по одной из дюжин тропок между Порт-Муди и Питт-Медоус. Больше всего мне нравилось по три часа гулять вокруг озера Банцен с ее псом Старром. Мы никогда не спешили, и наши шаги были такими же неторопливыми, как и наши разговоры.
Когда я только-только решила запретить себе ненужные покупки, первым человеком, с которым я поделилась этой идей, была моя лучшая подруга Эмма. Мы с Эммой познакомились, когда работали в отделе свежей продукции одного магазина в Виктории. Ей тогда было 17, а мне почти 20, но наши грубоватые шуточки казались такими же похожими, как наша униформа: бежевый верх, черный низ. Мы работали вместе всего два года, но с тех пор оставались неразлучны.
Эмма была первым человеком, кому я стала рассказывать все. Ей первой я призналась, сколько я должна. Ей первой я послала ссылку на мой блог. Именно с ней я впервые поделилась решением больше тренироваться и меньше пить, а со временем бросить пить полностью. Неважно, где я находилась – жила в Порт-Муди, работала в Торонто или путешествовала где-то еще, – Эмма всегда становилась первой, кто узнавал обо всем в моей жизни.
С годами я убедилась, что в мире есть два типа подруг: те, которые не дадут тебе пойти домой со случайным незнакомцем, встреченным в баре, и те, которые на следующий день с удовольствием обсудят твои сексуальные приключения под «Кровавую Мери». Есть подруги, которые никогда не пропустят время совместного похода в спортзал, и есть подруги, которые хвалят тебя за то, что ты заказала пару чизбургеров и порцию картошки с молочным коктейлем в конце тяжелого дня. Есть подруги, которые не дадут тебе потратить 300 долларов на ненужную сумочку, и есть подруги, которые пойдут с тобой в ближайший магазин, чтобы купить ее. А еще я уверена, что мы сами выбираем, с кем делиться сомнениями, потому что мы почти всегда знаем, кто поможет нам сделать неправильный выбор. Я обо всем рассказывала Эмме потому, что она относилась к лагерю подруг, помогающих делать правильный выбор.
В первые несколько месяцев запрета я всегда писала Эмме, когда мне особенно сильно хотелось что-то купить. Я заваливала ее текстовыми сообщениями.
От рационального: «Я тут подумала, не поменять ли мне постельное белье», включая лихорадочное: «Спаси! Я в одном клике от покупки! Останови меня! А-а-а-а-а!» до мрачного: «Так жить нельзя, зачем я только за это взялась?!?!?!?!»
Эмма всегда начинала с шутки. Она умеет смеяться над тобой так, что ты знаешь: она тебя не осуждает. Мы обе покатывались со смеху, когда обсуждали особенно нелепые мои сообщения и желания. А когда мы прекращали хохотать, Эмма использовала свой волшебный дар, чтобы вправить мне мозги, повторяя мои же собственные слова. Она писала:
«Это входит в твой список одобренных покупок? Ты готова поменять это на что-то из списка?»
«Детка, с тобой все в порядке! Тебе не нужно было это вчера, значит, тебе не нужно это и сегодня».
«Ты отлично справляешься! Одно решение за раз. Просто ЗД». (Это наше кодовое сокращение, обозначающее «займись делом».)
Она была моей группой поддержки и подталкивала меня к успеху. Я до сих пор считаю, что так быстро выплатить долги мне помогло чувство ответственности перед читателями. Но все же в любых важных делах Эмма была – и остается – моим главным партнером. Это не значит, что мы всегда принимали правильные решения. В первые 10 лет нашей дружбы мы порой ошибались. Но мы никогда не осуждали друг друга, поскольку всегда знали, что быстро вернемся на верный курс, – а если это займет слишком много времени, то вмешаемся, чтобы помочь друг другу.
И, наконец, у меня была Клэр. Мы с Клэр встретились благодаря нашим блогам о личных финансах. Я писала, как выплачиваю свой потребительский кредит, она – как выплачивает свой кредит на обучение. Она писала остроумно и со знанием дела. Неудивительно, что она стала копирайтером. Клэр родилась для творчества. Она также была моей единственной непьющей подругой.
До того как я полностью прекратила пить, я написала электронное письму автору блога о трезвости, которая подписывалась инициалом Б. В отчаянии я поделилась с ней своими тревогами и сомнениями. Я раскрыла душу совершенной незнакомке. Вот только она не была незнакомкой. Спустя несколько часов после того, как я нажала «Отправить», я проверила почту и обнаружила короткий и милый ответ. «Дорогая, прежде чем я отвечу на все, чем ты поделилась, я хочу сделать признание. Это я – Клэр. Я также Б». Чудеса интернета, который дважды привел к тому, что наши дороги пересеклись. С тех пор мы стали подругами. Она была моей Трезвой Салли[2], а я – ее. Дружба Клэр была такой же яркой, как ее рыжие волосы. Она готова была пройти со мной через любые испытания. Так она и поступала. Но впервые встретились мы только на ее свадьбе в октябре 2014 года.
Лучшее и худшее в дружбе с людьми, с которыми вы знакомитесь в интернете, – это то, что они почти никогда не живут в одном с вами городе. Клэр жила в Денвере. Расстояние в 1500 миль не позволяло нам встретиться за чашкой кофе, но, когда Клэр пригласила меня на свою свадьбу, я не раздумывая ответила, что приеду. Конечно, я поехала. Приглашение было для меня большой честью, и к тому же я просто хотела встретить свою лучшую подругу из интернета в реальной жизни.
Изначально предполагалось, что со мной поедет Эндрю, но и без него я постаралась уложиться бюджет, и у меня получилось. Каждый месяц я откладывала деньги на свой пенсионный счет и на путешествия. После того как мне исполнилось 20, я годами жаловалась, что я хочу больше путешествовать и что у меня никогда нет на это денег. Теперь благодаря запрету на шопинг у меня, наконец, были деньги. На самом деле мне хватило их на билеты, отель, питание и даже на машину напрокат на четыре дня. Я использовала накопленные мили и промокоды, чтобы получилось дешевле, но в любом случае у меня были деньги на все.
Я уже во второй раз приехала в Денвер, но впервые смогла покинуть центр и увидеть что-то, помимо выступлений на конференциях, которые приводили меня сюда прежде. Я хотела не только побывать на свадьбе, но и провести день в горах с моей подругой Кайлой. Кайла тоже была блогером, пишущим о личных финансах. Мы познакомились на конференции в Сент-Луисе в 2013 году и сразу почувствовали, что мы на одной волне. В тот момент Кайла была единственным человеком из моих знакомых, кто писал о деньгах и осознанности и занимался медитацией. С ней я могла поделиться некоторыми из моих более «бредовых» мыслей.
Я проснулась на рассвете, и Кайла забрала меня из отеля. Мы потягивали кофе из двух термосов, которые она привезла, остановились на завтрак в Моррисоне, а затем поехали в парк Ред Рокс. Именно тут я узнала, как важно пить в два раза больше воды, если ты находишься почти в двух километрах над уровнем моря. Карабкаясь по ступеням амфитеатра, я задыхалась от недостатка кислорода. Меня слегка качало, когда я наконец встала между двумя монолитами. С точки зрения человека, выросшего на тихоокеанском Северо-Западе, в окружении океана и Берегового Хребта, красный песчаник выглядел просто фантастически. Слои скальных пород, возраст которых достигал 250 миллионов лет, встречались нам на каждом повороте тропы, ведущей обратно к машине. Именно поэтому амфитеатр в Ред Рокс когда-то считался одним из семи природных чудес света, и я была рада, что повидала его.
Позже вечером я поехала с Клэр и ее будущим мужем Дрю на вечеринку, которую их друзья устроили для них в Боулдере. Она не стала говорить всем, что я трезвенница, а представила меня как свою лучшую интернет-подругу. «Кейт – потрясающая писательница, вам надо прочитать ее блог, – объявила Клэр, пытаясь перекричать музыку. – Она пишет о том, как на год перестала делать покупки, это потрясающе!» Отрекомендовав меня таким образом, она позволила мне смешаться с компанией, не привлекая излишнего внимания (как это случалось раньше, когда меня характеризовали как единственную трезвенницу на вечеринке).
На свадебной церемонии на следующий день я встретила еще больше друзей Клэр и Дрю, включая еще одну Трезвую Салли. Мы танцевали, пока у нас не заныли ноги, и я поняла, что пора домой. Наше прощание с Клэр тем вечером было легким и теплым, как будто нам ничего не стоило встретиться за кофе на следующей неделе. Я знала, что на самом деле мы увидимся нескоро, но все же обязательно увидимся. Интернет сделал нас подругами, а мой эксперимент позволил нам встретиться вживую.
5. Ноябрь. Срыв
Месяцы трезвости: 22
Сэкономлено (от заработанного): 30 %
Уверенность в том, что я справлюсь: 40 %
Годы ведения блога показали мне, что читатели, которые оставляют комментарии (помимо троллей), обычно относятся к одному из двух типов людей: те, кто подхватывает и поддерживает все, что вы делаете, и те, кто думает, что идея неплоха, но спешит перечислить список причин, почему у них это не получится. Их партнер не хочет отказываться от алкоголя, вредной еды или шопинга, их ребенок не дает выкидывать свои вещи, оба они слишком много работают, чтобы брать дополнительные часы, они должны заниматься домом, навещать друзей и ходить на мероприятия и так далее, и так далее. Эти читатели наполняют мой почтовый ящик своими историями и делятся личными проблемами, уходя в такие интимные подробности, что я порой задумываюсь, а знают ли об этом их близкие. А когда им становится особенно тоскливо, то они завершают свои рассказы двумя знаками препинания: двоеточием и открывающейся скобкой – грустным смайликом.
Я никогда не оспариваю причины, по которым мои читатели не могут поступать так же, как я. Я всегда повторяю, что личные финансы – личные, и то, что годится для одного человека, не всегда подходит другому. Это верно почти для любой области. Но у моих читателей есть одна проблема, которая близка и мне. Более того, я сталкивалась и боролась с ней много раз.
Мы боимся, что если запретим себе что-то раз и навсегда, то запрет окажется слишком суровым. Например, если мы решим окончательно бросить пить, то однажды сдадимся, вернемся к алкоголю и уйдем в такой запой, до какого никогда бы не докатились, если бы не пытались воздерживаться. Это был, несомненно, самый распространенный аргумент против среди моих читателей. Честно говоря, опасение разумное – особенно если вы когда-то считали, что шопинг может решить проблемы в вашей жизни. Это было хуже, чем привычка к так называемой шопинг-терапии или легкомысленное убеждение, что счастье можно купить. Хуже, чем подколки некоторых моих подруг, заставлявшие меня задуматься, точно ли я хочу довести дело до конца. Мою решимость подтачивало то, что я говорила себе сама каждый раз, когда мне хотелось сдаться. Я ведь не раз думала, не сдаться ли мне. И однажды я и правда сдалась.
Еще в июле я приняла разнообразные меры, чтобы как можно реже видеть рекламу в течение года. Я отключила кабельное телевидение и оставила только Netflix. Но реклама все равно попадалась мне на глаза в компьютере и телефоне. Я была не властна над рекламой на сайтах, но в какой-то мере могла контролировать то, что видела в социальных сетях, поэтому я начала с них. На каждой из платформ, которые я использовала (Facebook, Twitter, Instagram), я просмотрела перечень своих подписок и удалила все магазины. Там были книжные магазины, туристические, интерьерные и продуктовые. Причем я понятия не имела, зачем подписывалась хоть на какие-то из этих аккаунтов, кроме посвященных книгам. Мне правда было важно знать, какие рамки для картин, наборы чемоданов или халаты поступили в продажу? Неужели это когда-то меня всерьез интересовало?
Я запнулась на компаниях, принадлежащих моим подругам, например на линии органической косметики, которой я действительно пользовалась. Как я могу удалить из друзей блог Меган? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее работу? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее саму? Уже то, что я задавала себе такие вопросы, означало обратное. Конечно, я ценила товары и услуги моих подруг – мне просто не хотелось, чтобы они искушали меня в течение года.
После того как я разобралась с социальными сетями, я взялась за почтовый ящик – те еще авгиевы конюшни. К счастью, для их расчистки существует специальное приложение: оно составило длинный список из 300 с лишним рассылок, на которые я, очевидно, когда-то подписалась, и поставило большую красную кнопку «Отписаться» рядом с каждой из них. В списке опять оказались книжные, туристические, интерьерные и модные магазины. Отписаться, отписаться, отписаться. Но были еще авиакомпании и туристические сайты, которые оповещали меня о кодах на скидки и горящих путевках. Я колебалась, стоит ли мне лишаться в будущем таких предложений. Я имею право тратить деньги на путешествия в этом году. Не стоит ли мне экономить деньги каждый раз, когда я бронирую поездку? Я специалистка по личным финансам, в конце концов! Мне стыдно говорить людям о своих расходах, когда я могла потратить меньше! Пусть даже объяснение было разумным, я знала, что информация о новых скидках заставит меня потратить еще больше денег. За несколько минут я отписалась от них всех – ну, или я так думала. Как-то, несмотря на все принятые меры, одно письмо все-таки преодолело фильтры и появилось в моем ящике в «черную пятницу».
Утро началось как обычно. Душ, кофе, чтение, работа. Я двигалась спокойно и неторопливо. Меня не отвлекали лишние вещи. Я не сожалела о моей прежней привычке покупать кофе навынос. И я понятия не имела, что наступила «черная пятница», пока не открыла почту и не увидела письмо одного из моих любимых магазинов, усыпанное предложениями скидок. Купи один товар, получи второй бесплатно, кнопка «Купить» со скидкой 25 %, кнопка «Купить» со скидкой 40 % и скидка на свечи от 50 до 75 %. Огромные наглые красные буквы бросались мне в глаза. Прежде чем я успела нажать на кнопку, которая отправила бы письмо в папку «Спам», я заметила, что электронные книги продавались со скидкой в 40 долларов – 99 долларов вместо 139. Идеальный вариант. В моем блоге неделю назад я пообещала вручить электронную книгу в качестве приза, и ее как раз нужно было купить. В кои-то веки моя прокрастинация окупалась (в буквальном смысле).
А затем я услышала…
Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево.
Какой знакомый голос! Мне казалось, будто со мной говорит любимая подруга, с которой я не виделась много лет. Я ослабила защиту и позволила себе услышать, что он говорит.
Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево. И она тебе нужна.
Нас объединяла общая история. На самом деле с этим голосом я общалась больше, чем с кем-либо еще. Голос знал меня на молекулярном уровне – знал, что нужно, чтобы меня накормить, зарядить, оживить, и что нужно, чтобы меня разрушить. Я всегда верила, что этот голос способен решить любую мою проблему. В конце концов, моя электронная книга и правда сломалась. Мне и правда была нужна новая, верно?