Глазами волка

– Я хотел, – произнёс Евдокс, отставляя чашу, – кое-что показать тебе, Маэс. Я знаю, в этом ты в этом предмете разбираешься. Хочу обсудить, стоит ли вкладываться в покупку.

Маэс поднялся и на негнущихся ногах пошёл за хозяином дома. Было заметно, что идти невриец не хочет – но приходится.

Они скрылись за занавесками.

Тем времени обед подходил к концу. Пока никто не вставал из-за стола, но некоторые уже не ели. Разговоры становились всё громче.

На другой стороне стола понтиец что-то рассказывал Заморский гость усердно делал вид, что даже не заметил Маэса.

Что-то ещё изменилось. Никто ещё не знал, но все почувствовали. Килон поморщился, Ихневмон завертелся, и даже разговоры зазвучали в другой тональности.

И только Лик понял, что изменилось.

Изменился запах. Запахло ирисами.

Волчий разум подсказал Лику, с какой стороны он идёт. Ликантроп повернул голову, и увидел девушку, что стояла возле колонн.

Смуглая, с длинными, сверкающими чёрными волосами, в лёгком синем пеплосе и бирюзовой туники. Хитон был длинный, до пят, но руки цвета песка оставались обнажёнными, и на запястьях звенели серебряные цепочки.

Она была примерно одного возраста с Ликом. Но она явно повидала что-то больше, чем северная граница. Идеально очерченные чёрной тушью брови были выразительны, как на картине, и ещё больше подчёркивали изысканную красоту её лица.

Опасная, – подумал Лик, – Очень опасная.

И ему тут же захотелось наброситься на эту опасную добычу.

Но девушка тоже умела охотиться. Её проницательные карие глаза быстро скользнули по собравшимся и остановились на Лике.

– Привет, – сказала она, – А где твой приятель?

– У него важное дело с хозяином, – ответил Лик, – Но мне приятно, что ты отличаешь невриев.

– Я неплохо разбираюсь в людях. Не каждый мужчина из Городского Совета может этим похвастаться.

Ихневмон так и встрепенулся.

– Я Мелито, – улыбаясь, девушка подошла ближе, – А как твоё имя?

– Будь с ней осторожен, – зашептал Ихневмон, – У них замужество – шанс получить свободу. Ты же знаешь, любая женщина стремится к свободе.

– Меня зовут Лик, – ответил невриец и невольно расправил плечи, – Я совсем недавно в городе.

– Кто знает, – девушка наклонила голову и смотрела на него через чёлку, – может, я смогу тебе помочь.

Чем ближе она подходила, тем тише становились разговоры. Все заметили девушку, и все обратили внимание, с кем она разговаривает.

Интересно, что они сейчас думают?

– Я всегда рад помочь, – Лик говорил быстрее, – И всегда готов принять помощь.

– Ты тоже жил в Меотийском царстве?

– Нет, я из степи. Я жил среди невриев, видел северную границу…

– А правда, что неврийцы родня скифам?

– Мы почти один народ. Здесь, в городах, это, наверное, между нами совсем нет разницы.

– Разве лапы и хвост – не разница?

– Ну, мы не все ликантропы. Ликантропия встречается у всех народов. Это как рыжие волосы.

– Я бы предпочла быть волчицей, чем рыжей. Это, наверное, интересно.

Она остановилась перед улыбающимся Ликом.

– Это интересно, – ответил невриец, – Я ничего другого не пробовал, но мне нравится быть рыжим и ликантропом.

Он чувствовал, что на лице выступил пот.

– Скажи, а правда, что скифы любят сажать женщин на лошадь и там тискать их на ходу… а то и что похуже? – осведомилась Мелито.

– Это неправда! – не выдержал Лик. – Как можно так вести себя с лошадью! Это варварство!


Мелито подняла правую бровь. Похоже, ответ её удивил.

Но они не успели продолжить.

За спиной послышались быстрые шаги. Маэс просто прорвался сквозь занавес и быстро шёл через двор. Его буквально распирало, волосы тряслись на ходу. Казалось, мгновение – и они загорятся.

– Зайди к нему тоже, – бросил он на ходу и вылетел со двора.

Кажется, он даже не заметил Мелито.

Лик посмотрел в сторону занавески. Хозяин не появился.

– Если зовут, надо идти, – сказала девушка.

Лик поднялся и зашагал ко входу. Он старался ступать как можно непринуждённей.

Интересно, зачем его позвали? Может, для него есть тайное задание.

За занавесом оказалась просторная комната. И в комнате была богиня.

Огромная, больше человеческого роста статуя уже знакомой богини в полном вооружении стояла в стенной нише. Под статуей стоял небольшой столик из лакированного дерева. На столике – снова чаши, с дымящимся тёмным вином. Пёстрые крупинки пряностей покачивались в вине.

Евдокс сидел за столиком и о чём-то думал. Хозяин казался большим и важным даже на фоне статуи.

Лик заметался. Кого первым приветствовать? И как это сделать? Он же не в степи…

– Садись, садись, – сказал Евдокс, – Не обращай внимания. Боги повсюду.

Лик сел. Он не притронулся к чаше. Кто знает, может это чаша богини.

– Значит, ты вчера из степи, – произнёс хозяин, – Как тебе город? Непривычно?

– Я уже жил в городах. Я родился в Новой Столице. Херсонес мне тоже нравится.

– А ты бывал в Гелоне?

– Нет. Только на северной границе.

– В Гелоне тоже много гераклейцев. Там есть целый греческий квартал.

– В Новой Столице тоже есть греческий квартал.

– Так вот почему ты так хорошо знаешь наш язык.

– Да, конечно. В Новой Столице говорят на двух языках.

– Я тоже бывал в Новой Столице. Интересный город… Не хочешь туда вернуться?

– Это невозможно. Я сказал – там смерть.

– Я не настаиваю, чтобы ты всё рассказывал, – Евдокс демонстративно отвернулся к статуе, – Ты имеешь право молчать.

– Я воспользуюсь этим правом.

Евдокс тоже замолчал. Потом спросил:

– Как думаешь, почему царь Палак стал врагом неврийцев?

– Это тренировка перед войной. Волков в армии не очень много.

– А он не боится остаться без ликантропов?

– Среди скифов тоже есть ликантропы, они заменят нас, если будет нужно. Но я не представляю, для чего это может понадобиться. Что может волк против фаланги?

– Многое, Лик. Волки могут многое…

Парень ждал продолжения. Но Евдокс молчал.

– Как думаешь, кто посоветовал это царю? – хозяин снова нарушил молчание.

– Это очевидно. Проклятый колдун Гиппас, родом гераклеец.

– Гиппас подменил царя и правит от его имени?