Глаз бури
Часть 22 из 58 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, – тяжело подтвердил Редферн, – понимаю.
Маргарет сидела в лаборатории, дожидаясь, пока поисковое заклятие закончит работу, и дочитывала книгу о Цепи Гидеона, которую дал Энджел. Чтение оказалось настолько захватывающим, что вчера девушка просидела до двух часов ночи и прервалась, только когда глаза уже слипались. У нее до сих пор пробегали по спине мурашки, стоило задуматься над тем, ЧТО именно подарил ей наставник. Тем более что обо всем остальном она старалась не думать.
– Маргарет?
Девушка подняла голову от книги. Редферн подошел к столу и кивнул на искрящееся заклятие:
– Скоро поиск закончится.
– Да. Я решила подождать здесь, заодно дочитаю.
Он взглянул на обложку книги, опустился в кресло и спросил:
– Что вы надумали?
– Не знаю, – призналась мисс Шеридан. – Оно слишком… слишком всеобъемлющее. Нигде не сказано, как я изменюсь, если воспользуюсь им.
– Но вы будете надежно защищены.
– По-вашему, это того стоит?
Наставник вздохнул:
– Я же не справился. Поэтому мне кажется, все, что может вас защитить, необходимо использовать.
– Тогда почему вы не воспользовались Цепью Гидеона сами?
Энджел отвел взгляд. Маргарет смотрела на его крючконосый профиль, и в ее душе вновь распускалась, как тяжелый бутон, нежность, которая, впервые появившись во время заточения у Ройзмана, больше никогда девушку не покидала.
– Я и так не совсем человек, – наконец ответил Энджел. – Не хочу усугублять.
– Почему вы так думаете? Из-за того, что случилось с вами на Лиганте? Или… – девушка собралась с силами и закончила: – Или потому что вы из такой семьи?
Перед ней снова вспыхнуло воспоминание: их лица, словно отраженные друг в друге. Но нет, не может же он…
– И то и другое, – сухо сказал наставник.
– Тогда почему вы предлагаете Цепь мне? Раз уж, по-вашему, во мне тоже течет кровь Редфернов…
– Дело не том, что это кровь Редфернов, – пробормотал Энджел, – дело в том, что это моя кровь.
Сердце Маргарет так заколотилось, что в ушах зазвенело. Наконец-то! Наконец-то он сказал то, о чем она даже не хотела спрашивать! Хотя, конечно же, хотела, просто не знала, как задать вопрос…
– Почему вы так решили? – как можно спокойнее проговорила мисс Шеридан.
– Я вернулся в Риаду в тысяча восемьсот первом году – когда снова встретился с, так сказать, семьей спустя почти двести лет. Я завел отношения с женщиной. Я даже не помню ее имени, или лица, или фамилии, но она была из состоятельной семьи – промышленников либо торговцев, работающих с фабрикантами.
– У вас были отношения, но вы ее не помните? – удивленно уточнила девушка. Редферн усмехнулся:
– Это были не те отношения, про которые пишут в ваших романах. Потом она исчезла, но я не придал этому значения. – Он исподлобья уставился на Маргарет и процедил: – А теперь думаю, что зря. Видимо, она забеременела.
В его темных глазах появилось странное выражение – поразительно, будто смотришь в зеркало. Маргарет завороженно глядела на наставника. Она понимала, что он ей рассказал и что ей полагалось чувствовать, но… она не чувствовала. Она лишь удивлялась, как раньше не замечала очевидного сходства.
– Вы помните свою родню по отцовской линии? – спросил Энджел.
– Не очень. Родственники папы перестали с ним общаться, когда он женился на маме.
– А, ясно. Она ниже его. Поразительно, почему это до сих пор всех так волнует.
– А вас нет? – поддела его Маргарет. – Вы же аристократ, а я – наполовину крестьянская дочка. Моя мама была дочерью деревенского кузнеца, – с гордостью добавила девушка.
– Мне слишком много лет, чтобы волноваться из-за таких глупостей, – хмыкнул наставник. – Но, значит, вы ничего не знаете о семье отца?
– Шериданы, – пожала плечами Маргарет. – Они были промышленниками до революции, но все потеряли. Они поддерживали режим… в смысле, имперскую власть. По-моему, почти все они уехали в Дейр, когда все закончилось. Кажется, папе об этом написала его бабушка, Шарлотта. Она вполне могла быть вашей дамой.
– Когда родился ваш отец?
– В двадцать втором году.
– Да, – помолчав, произнес Энджел. – Вероятно…
Папа тоже был высоким, худощавым, с темными глазами и волнистыми каштановыми волосами. Лицом он совсем не напоминал Энджела, но девушка, склонив голову набок, все равно пыталась найти сходство.
– Нет, – наконец сказала она, – папа на вас не очень похож.
– Еще чего не хватало! – вздрогнул наставник.
– Почему?
Он пристально посмотрел на нее и спросил:
– Почему вас это не пугает?
– А почему должно?
– Господи, – пробормотал Энджел, и Маргарет уловила в его голосе почти отчаяние. – Впрочем, чего я ждал… Редферны по-настоящему любят только друг друга. Хотя я никогда не думал, что сам… – Он резко умолк. Его глаза жадно вспыхнули.
– Я знаю, – сказала мисс Шеридан, – что мне следует, видимо, заламывать руки, горестно взывать к небесам и одновременно каяться в греховных мыслях, но я не хочу. И думаю, что не смогла бы захотеть при всем старании.
– Значит, в вас слишком много нашей крови. Кто бы мог подумать, спустя столько лет… – Энджел поднялся и склонился над Маргарет, опираясь на спинку ее кресла. Мисс Шеридан порозовела, когда вновь ощутила так близко запах знакомого одеколона. Его рука почти касалась волос девушки.
– Но все же, – тихо произнес Энджел, – вы ведь должны понимать, что это значит.
– Я понимаю, – ответила Маргарет. – И мне совершенно все равно.
Его глаза потемнели, и он вдруг поцеловал ее; точнее, схватил, прижался губами к губам и стиснул в объятиях так, что сердце девушки испуганно екнуло – а потом ей стало действительно все равно. Она бы не смогла отпустить его, даже если б все святоши Илары хором вопили от негодования. На нее накатывал жар, как от лихорадки, и Энджел тоже был таким горячим, словно в его жилах текла лава, а не кровь. Они целовали друг друга почти вслепую, куда попадут, и наконец Энджел подхватил ее на руки. Маргарет на миг замерла – и раздался громкий звон. Энджел, тяжело дыша, прижался лбом к ее волосам и процедил:
– Может, к черту его?
– Нет, – с трудом выдавила Маргарет, хотя ей хотелось запустить в стол креслом, – мы же наконец-то его нашли.
– Чтоб ему сдохнуть, – прошипел наставник и осторожно поставил девушку на пол. На столе, над макетом Фаренцы, яростно пульсировал красный огонек. Маргарет склонилась над городом. Чернокнижник свил себе гнездо на окраине, в квартале, который выходил в залив. – Попался, – хищно сказал Энджел. – Свяжитесь с вашим дядей. Хочу увидеть небольшое аутодафе… или большое.
Фаренцу окутывали вечерние сумерки, но в доме Уркиолы дым стоял коромыслом. Лонгсдейл, мисс Эттингер и Джен сновали по лаборатории, оружейной, библиотеке, Натан готовил огнестрел – чистил и заряжал обычными пулями и «архангелами». Рядом он уже разложил пояса с зельями и гранатами. Пироман в большом зеркале метался из угла в угол, как тигр в клетке. Глаза у него горели, крылья носа хищно раздувались, и, честно говоря, в настолько привычном виде Редферн нравился комиссару намного больше.
– Оливьера – квартал, где лет четыреста назад был порт, куда прибывали халифатские корабли с маслинами, оливковым маслом, вином и цитрусами, – говорил пироман. – Сейчас порта уже нет. Но здания складов остались, и в одном из них засел чернокнижник. Оно выходит на залив. Будьте бдительны!
– Я знаю, – проворчал комиссар. – Этот тип попытается улизнуть морем. Мы перекроем выходы к воде, если найдем лодки – утопим.
– Лучше сжечь, – подала голос Маргарет. – Чародей в состоянии поднять утопленную лодку и уплыть на ней.
Пироман остановился, жадно уставился на оружие и пробормотал:
– Чего бы я ни отдал, чтобы быть там с вами!
– Даже не думайте! – строго сказала Маргарет. – Энджел, вы же не собираетесь туда идти?
– Конечно, нет, я не идиот, черт побери. Я не смогу оказать вам помощь – расстояние между замком и Фаренцей слишком велико. Но буду за вами следить.
– Куда ж мы без вашего присмотра, – хмыкнул Натан, однако в глубине души он жалел, что пироман не может к ним присоединиться. Никто не знал, какие козыри в рукаве у чернокнижника: неизвестна ни его личность, ни число сообщников – ничего. Бреннон после нелегких раздумий отказался от предварительной разведки: консультанты полагали, что чернокнижник следит за окружающей логово местностью, и риск, что он обнаружит разведку, очень велик.
– Мы возьмем его в клещи, – сказал комиссар. – Я, консультанты и ведьма подберемся со стороны городских каналов, а кардинал и его люди – с моря. Надеюсь, за нами будет численное превосходство и эффект внезапности.
– А вивене? – спросил Редферн.
– Она подстрахует нас с тыла, – уклончиво отвечал Бреннон. Он вообще не хотел, чтобы жена в этом участвовала. Вполне хватит того, что она уже сделала. Натан все еще беспокоился, что трещина причинила Валентине вред, которого он может не заметить. Нет уж, пусть лучше держится от чернокнижника подальше.
– Она – ваше единственное реальное преимущество, – резко сказал Редферн, подумал и добавил: – Кроме ведьмы. Впрочем, вивене не могут убивать людей, так что…
– Но, дядя, что, если чернокнижник снова напустит на вас чуму?
– За секунду она нас все равно не убьет. Жаль, что приходится идти ночью. Днем обзор получше.
Редферн вздохнул:
– Чем меньше вокруг вас магии – тем выше вероятность, что он вас не заметит. Но при этом – чем больше магии, тем больше ваши шансы уцелеть. Я бы вообще сбросил на его логово что-нибудь вроде бомбы…
– Но вокруг живут люди, так что массовые убийства отменяются, – сухо напомнил ему Бреннон. С этим предложением пироман выступал уже третий раз, но комиссар не собирался давать волю его кровожадности. В кабинет заглянула Джен и объявила:
– Мы готовы. Вивене хочет сказать вам пару слов перед отъездом. Идите, я пока отнесу все в лодки.
Маргарет сидела в лаборатории, дожидаясь, пока поисковое заклятие закончит работу, и дочитывала книгу о Цепи Гидеона, которую дал Энджел. Чтение оказалось настолько захватывающим, что вчера девушка просидела до двух часов ночи и прервалась, только когда глаза уже слипались. У нее до сих пор пробегали по спине мурашки, стоило задуматься над тем, ЧТО именно подарил ей наставник. Тем более что обо всем остальном она старалась не думать.
– Маргарет?
Девушка подняла голову от книги. Редферн подошел к столу и кивнул на искрящееся заклятие:
– Скоро поиск закончится.
– Да. Я решила подождать здесь, заодно дочитаю.
Он взглянул на обложку книги, опустился в кресло и спросил:
– Что вы надумали?
– Не знаю, – призналась мисс Шеридан. – Оно слишком… слишком всеобъемлющее. Нигде не сказано, как я изменюсь, если воспользуюсь им.
– Но вы будете надежно защищены.
– По-вашему, это того стоит?
Наставник вздохнул:
– Я же не справился. Поэтому мне кажется, все, что может вас защитить, необходимо использовать.
– Тогда почему вы не воспользовались Цепью Гидеона сами?
Энджел отвел взгляд. Маргарет смотрела на его крючконосый профиль, и в ее душе вновь распускалась, как тяжелый бутон, нежность, которая, впервые появившись во время заточения у Ройзмана, больше никогда девушку не покидала.
– Я и так не совсем человек, – наконец ответил Энджел. – Не хочу усугублять.
– Почему вы так думаете? Из-за того, что случилось с вами на Лиганте? Или… – девушка собралась с силами и закончила: – Или потому что вы из такой семьи?
Перед ней снова вспыхнуло воспоминание: их лица, словно отраженные друг в друге. Но нет, не может же он…
– И то и другое, – сухо сказал наставник.
– Тогда почему вы предлагаете Цепь мне? Раз уж, по-вашему, во мне тоже течет кровь Редфернов…
– Дело не том, что это кровь Редфернов, – пробормотал Энджел, – дело в том, что это моя кровь.
Сердце Маргарет так заколотилось, что в ушах зазвенело. Наконец-то! Наконец-то он сказал то, о чем она даже не хотела спрашивать! Хотя, конечно же, хотела, просто не знала, как задать вопрос…
– Почему вы так решили? – как можно спокойнее проговорила мисс Шеридан.
– Я вернулся в Риаду в тысяча восемьсот первом году – когда снова встретился с, так сказать, семьей спустя почти двести лет. Я завел отношения с женщиной. Я даже не помню ее имени, или лица, или фамилии, но она была из состоятельной семьи – промышленников либо торговцев, работающих с фабрикантами.
– У вас были отношения, но вы ее не помните? – удивленно уточнила девушка. Редферн усмехнулся:
– Это были не те отношения, про которые пишут в ваших романах. Потом она исчезла, но я не придал этому значения. – Он исподлобья уставился на Маргарет и процедил: – А теперь думаю, что зря. Видимо, она забеременела.
В его темных глазах появилось странное выражение – поразительно, будто смотришь в зеркало. Маргарет завороженно глядела на наставника. Она понимала, что он ей рассказал и что ей полагалось чувствовать, но… она не чувствовала. Она лишь удивлялась, как раньше не замечала очевидного сходства.
– Вы помните свою родню по отцовской линии? – спросил Энджел.
– Не очень. Родственники папы перестали с ним общаться, когда он женился на маме.
– А, ясно. Она ниже его. Поразительно, почему это до сих пор всех так волнует.
– А вас нет? – поддела его Маргарет. – Вы же аристократ, а я – наполовину крестьянская дочка. Моя мама была дочерью деревенского кузнеца, – с гордостью добавила девушка.
– Мне слишком много лет, чтобы волноваться из-за таких глупостей, – хмыкнул наставник. – Но, значит, вы ничего не знаете о семье отца?
– Шериданы, – пожала плечами Маргарет. – Они были промышленниками до революции, но все потеряли. Они поддерживали режим… в смысле, имперскую власть. По-моему, почти все они уехали в Дейр, когда все закончилось. Кажется, папе об этом написала его бабушка, Шарлотта. Она вполне могла быть вашей дамой.
– Когда родился ваш отец?
– В двадцать втором году.
– Да, – помолчав, произнес Энджел. – Вероятно…
Папа тоже был высоким, худощавым, с темными глазами и волнистыми каштановыми волосами. Лицом он совсем не напоминал Энджела, но девушка, склонив голову набок, все равно пыталась найти сходство.
– Нет, – наконец сказала она, – папа на вас не очень похож.
– Еще чего не хватало! – вздрогнул наставник.
– Почему?
Он пристально посмотрел на нее и спросил:
– Почему вас это не пугает?
– А почему должно?
– Господи, – пробормотал Энджел, и Маргарет уловила в его голосе почти отчаяние. – Впрочем, чего я ждал… Редферны по-настоящему любят только друг друга. Хотя я никогда не думал, что сам… – Он резко умолк. Его глаза жадно вспыхнули.
– Я знаю, – сказала мисс Шеридан, – что мне следует, видимо, заламывать руки, горестно взывать к небесам и одновременно каяться в греховных мыслях, но я не хочу. И думаю, что не смогла бы захотеть при всем старании.
– Значит, в вас слишком много нашей крови. Кто бы мог подумать, спустя столько лет… – Энджел поднялся и склонился над Маргарет, опираясь на спинку ее кресла. Мисс Шеридан порозовела, когда вновь ощутила так близко запах знакомого одеколона. Его рука почти касалась волос девушки.
– Но все же, – тихо произнес Энджел, – вы ведь должны понимать, что это значит.
– Я понимаю, – ответила Маргарет. – И мне совершенно все равно.
Его глаза потемнели, и он вдруг поцеловал ее; точнее, схватил, прижался губами к губам и стиснул в объятиях так, что сердце девушки испуганно екнуло – а потом ей стало действительно все равно. Она бы не смогла отпустить его, даже если б все святоши Илары хором вопили от негодования. На нее накатывал жар, как от лихорадки, и Энджел тоже был таким горячим, словно в его жилах текла лава, а не кровь. Они целовали друг друга почти вслепую, куда попадут, и наконец Энджел подхватил ее на руки. Маргарет на миг замерла – и раздался громкий звон. Энджел, тяжело дыша, прижался лбом к ее волосам и процедил:
– Может, к черту его?
– Нет, – с трудом выдавила Маргарет, хотя ей хотелось запустить в стол креслом, – мы же наконец-то его нашли.
– Чтоб ему сдохнуть, – прошипел наставник и осторожно поставил девушку на пол. На столе, над макетом Фаренцы, яростно пульсировал красный огонек. Маргарет склонилась над городом. Чернокнижник свил себе гнездо на окраине, в квартале, который выходил в залив. – Попался, – хищно сказал Энджел. – Свяжитесь с вашим дядей. Хочу увидеть небольшое аутодафе… или большое.
Фаренцу окутывали вечерние сумерки, но в доме Уркиолы дым стоял коромыслом. Лонгсдейл, мисс Эттингер и Джен сновали по лаборатории, оружейной, библиотеке, Натан готовил огнестрел – чистил и заряжал обычными пулями и «архангелами». Рядом он уже разложил пояса с зельями и гранатами. Пироман в большом зеркале метался из угла в угол, как тигр в клетке. Глаза у него горели, крылья носа хищно раздувались, и, честно говоря, в настолько привычном виде Редферн нравился комиссару намного больше.
– Оливьера – квартал, где лет четыреста назад был порт, куда прибывали халифатские корабли с маслинами, оливковым маслом, вином и цитрусами, – говорил пироман. – Сейчас порта уже нет. Но здания складов остались, и в одном из них засел чернокнижник. Оно выходит на залив. Будьте бдительны!
– Я знаю, – проворчал комиссар. – Этот тип попытается улизнуть морем. Мы перекроем выходы к воде, если найдем лодки – утопим.
– Лучше сжечь, – подала голос Маргарет. – Чародей в состоянии поднять утопленную лодку и уплыть на ней.
Пироман остановился, жадно уставился на оружие и пробормотал:
– Чего бы я ни отдал, чтобы быть там с вами!
– Даже не думайте! – строго сказала Маргарет. – Энджел, вы же не собираетесь туда идти?
– Конечно, нет, я не идиот, черт побери. Я не смогу оказать вам помощь – расстояние между замком и Фаренцей слишком велико. Но буду за вами следить.
– Куда ж мы без вашего присмотра, – хмыкнул Натан, однако в глубине души он жалел, что пироман не может к ним присоединиться. Никто не знал, какие козыри в рукаве у чернокнижника: неизвестна ни его личность, ни число сообщников – ничего. Бреннон после нелегких раздумий отказался от предварительной разведки: консультанты полагали, что чернокнижник следит за окружающей логово местностью, и риск, что он обнаружит разведку, очень велик.
– Мы возьмем его в клещи, – сказал комиссар. – Я, консультанты и ведьма подберемся со стороны городских каналов, а кардинал и его люди – с моря. Надеюсь, за нами будет численное превосходство и эффект внезапности.
– А вивене? – спросил Редферн.
– Она подстрахует нас с тыла, – уклончиво отвечал Бреннон. Он вообще не хотел, чтобы жена в этом участвовала. Вполне хватит того, что она уже сделала. Натан все еще беспокоился, что трещина причинила Валентине вред, которого он может не заметить. Нет уж, пусть лучше держится от чернокнижника подальше.
– Она – ваше единственное реальное преимущество, – резко сказал Редферн, подумал и добавил: – Кроме ведьмы. Впрочем, вивене не могут убивать людей, так что…
– Но, дядя, что, если чернокнижник снова напустит на вас чуму?
– За секунду она нас все равно не убьет. Жаль, что приходится идти ночью. Днем обзор получше.
Редферн вздохнул:
– Чем меньше вокруг вас магии – тем выше вероятность, что он вас не заметит. Но при этом – чем больше магии, тем больше ваши шансы уцелеть. Я бы вообще сбросил на его логово что-нибудь вроде бомбы…
– Но вокруг живут люди, так что массовые убийства отменяются, – сухо напомнил ему Бреннон. С этим предложением пироман выступал уже третий раз, но комиссар не собирался давать волю его кровожадности. В кабинет заглянула Джен и объявила:
– Мы готовы. Вивене хочет сказать вам пару слов перед отъездом. Идите, я пока отнесу все в лодки.