Герцогиня поневоле, или Проклятье Зверя

– Оба! И можешь сколько угодно твердить, что я не воин, однако проклятие и мне дало силы. Страшно? Ты должен найти другой способ избавиться от проклятия!

Мы ходили вокруг друг друга, и мне было всё равно, что он безоружный. Что он сын герцога и имеет какието там права. Пока он был просто несносным разбойником, который ожидал увидеть на моем месте слабую, беззащитную леди Найрин.

Я хотела ударить, но Рейнард каждый раз уворачивался. В этот раз я не могла прижать его к стене, как в замке, когда мне удалось его ранить. Может, я обманываю себя и не способна сражаться! Даже с силой Зверя.

Я снова легко сделала замах, не чувствуя тяжести от меча. На мгновение из глаз противника исчезла насмешка – я была не так уж слаба. Нелепая схватка затянулась.

– Они учат сражаться на турнирах, – бросил Рей, с трудом уворачиваясь от моих атак. – Меня учила жизнь.

Рейнард снова уклонился и вдруг резко рванул вперед, подставил подло подножку и ударил по моей руке так, что я выронила меч. Рейнард схватил моё запястье и резко выкрутил, заставив упасть от боли на колени.

– Не замахивайся, если не готова ударить всерьез, – сказал он, склонившись.

– Один раз я уже ударила! – рванулась я из захвата.

– Стоило дойти до конца… ваша cветлость.

Рейнард на миг выпустил, но с силой толкнул меня на землю – я простонала от боли и не успела вскочить обратно. Он снова перехватил обе мои руки за головой и прижал к земле своим весом.

– Хватит! – Я не могла ни отстраниться, ни пошевелиться, только ерзала под ним, силясь вырваться из захвата. Его лицо замерло наверху – опасно близко! Рейнард нахально прижимал мои бедра, грудью касался моей груди – не высохшая до конца рубаха сделала мою блузку влажной. Сердце забилось гдето в горле, когда я поняла, насколько беспомощна и зла.

А он вдруг поймал мои губы своими. Я ждала боли, того, что он захочет унизить, но Рейнард прижался жарко и страстно. Он целовал меня невыносимо медленно, не отпуская, бросая в пропасть, сердце перестало биться вовсе. Он будто изучал, как отзовется мое тело на его ласки. Стоило мне чуть приоткрыть губы, вырываясь, как его язык проник внутрь, и живот будто горячей волной окатило, и я протестующе выгнулась, но он лишь теснее прижал меня бедром.

Не надо было! Ох, не надо было предлагать ему месть! Кажется, он вошел во вкус и с легкостью исполнит предложенное, чтобы потом поиздеваться! Он сказал, стоит дойти до конца?.. Черт!

Рейнард еще раз легко прикусил мою нижнюю губу и отстранился, замер, продолжая держать руки. Прядь моих взлохмаченных волос лезла в глаза, и он вдруг выдохом сдул их прочь, разглядывая мое лицо и налившиеся жаром щеки. И усмехнулся. Зараза!

Но я видела, что и его шея, и грудь в вороте рубахи покраснели, и, кажется, он вовсе не так хладнокровен, каким хочет казаться!

Он наконец выпустил мои руки, и я, зашипев от боли, потерла запястья, на которых остались красноватые следы его пальцев. К губам прилила кровь, я чувствовала, как они горят, а дыхание никак не восстанавливается.

Зато голос Зверя будто вовсе исчез.

– Вот так надо идти до конца?.. – хрипло спросила я, приподнявшись на локтях.

– Примерно.

Он задумчиво поджал губу, глядя, как я отползаю, но и сам казался одурманенным страстью, хоть и толкала на нее ненависть. Дурацкая ситуация! Мне надо всё сказать!..





Глава 24

В Нейшвиль!




Но вместо того, чтобы говорить, мы оба потянулись к мечу. Рейнард успел первый, поднялся и подхватил проклятый клинок, покрутил с любопытством одной рукой.

– Лучше заберу его себе.

Вот же зараза! Но уж нападать на него снова я не буду!.. Я рассеянно подумала, что мое самообладание в прежнем мире было получше, даже в том разговоре с Тимуром. Здесь же и с Рейнардом всё рухнуло к чертям, и я усиленно пыталась выровнять дыхание.

– И что теперь? – фыркнула я, поднимаясь с земли и стягивая на груди накидку. Прогнала чертову слабость в ногах. – Исполнишь свою клятву мести? Что ж тогда не пустил в пропасть к Зверю?!

Он ведь нарочно привёл меня сюда! Мог просто сказать про жертву ещё в темнице, но хотел моего страха, а может, и смерти в чертовой пропасти.

Рейнард взглянул на меня внезапно серьезно, хотя в глазах еще маячила тень сомнений.

– Потому что я не убийца. Я верннусь в Нейшвиль.

Он кивнул на ножны от меча на моем поясе, я хмыкнула, но расстегнула и сняла перевязь, представив, что будет, если Рейнард примется делать это сам. Бросила ему, продолжая держаться на расстоянии.

– Тебя посадят обратно в темницу! Там всё еще мои люди.

– Увидим.

– Тебе не избавиться от проклятия без меня.

Принести чудовищную жертву невозможно, но вдруг мы могли бы както удержать Зверя от жажды новых незаслуженных смертей, как те горняки в шахте?! Не знаю как, но для чегото нас свело, и в этом надо разобраться.


– Тринадцать лет прожил без вас, ваша cветлость, и сейчас проживу. – Он взглянул на меня оценивающе, не определившись, стоит ли довести всё «до конца». – Думаю, за возвращение тебя в целости и сохранности Эльденгерд многое бы отдал.

– Что ты о нем знаешь! – сделала я шаг назад, чувствуя, что губы попрежнему горят от досады.

И лицо мое горит от той же досады, что я отозвалась на этот проклятый поцелуй.

– Коечто знаю. Несчастный, безответно влюбленный рыцарь…

– Нуну! Давай посмотрим, что он скажет на твое возвращение.

– Главное, что скажет король. Одинокая женщина у власти его не убедит, уж поверь. А я докажу родство, верну титул и намерен отыскать чтонибудь про сделку со Зверем. Без меня ты точно так же не избавишься от проклятия, да, ггерцогиня?

Рейнард сделал приглашающий жест мечом, мол, после вас, леди. Или то была угроза, что он всё равно сильнее и ему ничего не стоит вернуть меня как пленницу. Заложницу. И потребовать за мою жизнь свой чертов замок – и Эльд, конечно, пойдет на это.

Всё это превратилось из драмы в какойто фарс. Я отвернулась и молча пошла по тропе наверх, не оборачивалась, чтобы не видеть его лицо, и вместо этого зачемто вытащила из выреза медальон. На передней стороне было написано витиевато и по кругу: «Рейнарду Тэмхасу от отца Говарда Тэмхаса». В центре круга мелко был изображен герб. А на задней был портрет, видимо, отца.

От причастности к этой больной теме стало не по себе. Я представила, каково это быть тринадцатилетним подростком, на глазах у которого ночью режут его родителей. Представила, как он молча орал, прячась гденибудь, пока супруг леди Найрин ходил по замку, собирая кровавую жатву. Наверное, я бы сама немного сошла с ума и не знаю, смогла ли дальше верить людям, которые способны на подобные жестокости.

Я остановилась и молча отдала медальон Рейнарду. Ни я, ни настоящая леди Найрин не виноваты в тех событиях.

– Больше не боишься Зверя? – Рейнард подошёл ближе и забрал медальон из моей руки, смерив меня проницательным взглядом.

– Тебе нужнее. Это ведь память.

– А это похоже на сожаление, – протянул он. – Или совесть теперь мучает?

– Я не виновата, уже говорила, – устало отозвалась я

– Просто интересно, что же сподвигло тебя выйти за такого человека замуж. За ублюдка, для которого нет ничего ценного. Неужели всё равно?

– Я не знала, – твёрдо открестилась я от чужих грехов. – Что ты от меня хочешь?

Рейнард вздохнул.

– Всё было бы проще, если бы ты просто уступила Нейшвиль. Ты чужая здесь. Но я поклялся, что не причиню тебе вреда. – Он посмотрел на меня так, словно это была непростая сделка с совестью. – Так что возвращайся.

Я было отвернулась, но потом посмотрела на него снова.

– Ты правда думаешь, что есть другой способ избавиться от проклятия?

– Не знаю. Но если он и есть, то в замке.

Обратный путь показался в разы короче, несмотря на то, что солнце согревало полетнему жарко, но все мои мысли были поглощены попытками представить, что будет дальше.

Мы оба в какойто степени имеем права на Нейшвиль. И если мои могут быть подвергнуты сомнениям как овдовевшей женщины, хоть мой супруг и присягнул на верность королю, то Рейнарду еще предстоит доказать, что он не самозванец. И убедить закрыть глаза на то, кем он был всё это время! И эта задача явно не так проста.

Когда мы выбрались на протоптанную дорогу, разбитую на колеи от колес телег, впереди показались несколько силуэтов. Вот и стражники! Эльд наверняка заставил прочесать все окрестности в моих поисках. Двое всадников заметили наше появление и быстро направились в нашу сторону. Я взглянула на Рея, но тот был спокоен, будто всё идет ему на руку.

– Ваша светлость! Вы нашлись, – спешился и пробормотал один из них, полноватый и кучерявый, поклонился низко и тут же настороженно повернулся лицом к моему спутнику. – Его милость господин Эльденгерд с ума сошел от беспокойства, мы с утра уже весь замок и весь лес прочесали..

Второй кучерявый посмотрел на вооруженного Рейнарда и тоже спрыгнул, мрачный, готовый защищаться и защищать меня.

– Благодарю за заботу, господа, – цокнул Рейнард и взял коня за поводья. – Мы как раз возвращаемся в Нейшвиль.

И я не успела ничего ответить, как он вскочил в седло, положив меч перед собой, который тут же слабо засветился. Стражники пришли в замешательство, помня, что он наследник герцога. Второй попытался остановить бывшего разбойника, но я подняла ладонь: пусть делает что хочет.

Первый стражник рассеянно уступил мне свою лошадь, и под насмешливым и слегка подозрительным взглядом Рейнарда я постаралась так же ловко подняться на стременах, благо кучерявый мне помог.

– Ваша светлость, – начал было стражник, но Рейнард уже направил своего коня вперед, и я пнула лошадь пятками в бока. Когдато в детстве я сидела верхом, хоть давно было.

Выглядело так, словно мы не ходили всю ночь по пещерам и подземельям, а попросту возвращаемся с утренней конной прогулки. Как у этого Рейнарда только получается выворачивать всё наизнанку? С этими мыслями мы приблизились к выросшему на холме замку, как я увидела на дороге возле ворот целую тол пу жителей местной деревни, которые о чемто шумели.

– Покажите нам Рейнарда! – послышался наконец различимый крик в этой толпе.

– Наследник герцога Тэмхаса, сын Говарда жив?! Скажите правду!

– Кажется, это меня там ждут. – Рейнард повернулся ко мне вполоборота. – Думаю, мы должны сказать им правду, не так ли, ваша cветлость?

Я остановила лошадь, вспомнив, как в кино обычно тянут за поводья, и мрачно смотрела, как этот сын герцога подъезжает к толпе и признается, что он тот самый пропавший наследник, слышатся тревожные крики. На него смотрели как на чудо, но ктото при этом сторонился. Зарина говорила, что слухи о проклятии их рода ходили давно. И когда Рейнард только успел поднять жителей себе на подмогу?

Я мрачно последовала по широкому каменному мосту к открытым воротам со стражей. Хорошая же вышла прогулочка! Хоть окрестности посмотрела. В компании одного очаровательного гида…

Эльд нашел меня, когда ему указал Рейнард, окруженный стражей. Точно и правда привёл заложницу.