Гений
Часть 44 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Правда, Джека Борис все же где-то понять мог. Отдаленно. Не подставься Измайлов, и артефакт однозначно использовали бы на Хилла. Второй тяжелораненый из рядовых – и тут уж судьба такая. А унтер – ядро экипажа. Так-то. Но «Аптечку» пришлось разрядить на чужака. Вот как теперь он должен на него смотреть?
Даже капитан косится. Хорошие и преданные унтеры на дороге не валяются. А он был вынужден лично отдать приказ поднимать этого сопляка. Тот факт, что он мог потратиться и приобрести еще один артефакт, ему на ум не приходил. С чего бы нести такие серьезные расходы.
Как не собирался вспоминать и о том, что в его каюте хранится одноразовая «Аптечка». Но это только для себя. И как бы он не дорожил Хиллом, жертвовать ею ради него не собирался. Его изделие ведь не перезаряжается. Сразу на выброс.
Миновав пролив, взяли строго на север, все время внимательно наблюдая за морем. Мало ли, принесет еще нелегкая лягушатников. Несмотря на наличие раненых, капитан не стал менять свои планы. Это никого не удивило, и ропота не последовало.
Раненые кряхтели, но терпели, рассчитывая на полагающуюся дополнительную долю. Конечно, тяжелым от этого ни холодно ни жарко. Но что уж тут поделать. Не повезло. Такое может случиться с каждым. Они здесь не за родину воюют, а за интерес. Так-то…
– Справа по борту дым! – донеся возбужденный голос сигнальщика с марсовой площадки.
Несколько часов, после того как вырвались из лап смерти, и вот она, удача. Если окажется приз, обнаружившему его наблюдателю полагается дополнительная доля. На капере вообще все завязано на деньгах. Вот он и радуется. Кстати, крейсер тоже он заметил. Только за тот раз ему премия не полагается. Ибо из военного корабля приз получился откровенно плохой.
Однако теперь все было в кассу. Французский пароход водоизмещением тысяч в шесть. Серьезный сухогруз с высокими бортами. Рассекает волны с величавой ленцой. Максимальный ход, который могут развить такие кашалоты, – десять узлов. А зачастую и того меньше. Но их стихия – не скорость, а объемные трюмы.
Пушку Бориса уже переместили к борту. Ему оставалось только занять свое место с новым расчетом. В том, что придется стрелять именно ему, никаких сомнений. Есть, конечно, и другие наводчики. Но капитан слишком уж бережлив и разбрасываться снарядами не станет. К чему, если есть наводчик, не переводящий боеприпасы попусту?
Первый выстрел послал по курсу с максимальной дистанции. Однако француз проигнорировал сигнал остановиться. Чуть отвернул, выдерживая курс под углом так, чтобы иметь возможность использовать носовую и кормовую пушки.
– Трехдюймовки, – констатировал лейтенант Абрамс, рассматривая преследуемого в мощный бинокль.
Богато живут. Артиллерия на гражданских судах – не просто так. Каждое орудие облагается налогом. Причем размер его зависит как от новизны модели, так и от калибра. Тарифы расписываются за каждый дюйм. Собственно, одна из причин популярности пушки Дубинина как раз в том, что калибр два с половиной дюйма позволял иметь уже более серьезную гранату, оставаясь в сегменте малокалиберных пушек.
На предупредительный выстрел никакой реакции не последовало. Яхта продолжала настигать беглеца, и когда расстояние сократилось еще больше, последовал еще один выстрел по курсу. На него ответило кормовое орудие. И тут уж никаких политесов. Лягушатники били прицельно. Иное дело, что не попали. Но снаряд плюхнулся в воду недалеко от борта.
– Русский, заставь их остановиться! – приставив ко рту рупор, лично приказал капитан.
Борис прильнул к прицелу. Прикинул дистанцию. Довернул маховики и дернул за рычаг. Ствол скользнул по станку, противооткатный цилиндр поглотил основную часть отдачи, но не всю. Поэтому лафет подался назад, сдерживаемый пружинами, прикрепленными к платформе. Наконец короткий хобот, так же оснащенный пружиной, но уже на сжатие, уперся в ограничитель. Мгновение – и вся эта механика поспешила вернуть лягнувшееся орудие обратно.
Наученный прошлым опытом, заряжающий управился с максимально возможной поспешностью. Затвор встал на место, издав сытое «клац». Однако наводчик отчего-то медлил. Матрос недоумевающе посмотрел на товарищей.
Наконец первый снаряд упал рядом с кормой с незначительным, но все же недолетом. По палубе «Розы» тут же пролетел разочарованный ропот. Когда цели не достиг и второй снаряд, каперы начали уже откровенно коситься в сторону наводчика.
Ну хотя бы потому, что ответный привет с грузовика лег в непосредственной близости от яхты. Капитан вынужден был предпринять маневр, выходя из-под накрытия. И вовремя. Следующие два снаряда легли аккурат туда, где должна была оказаться яхта. Попали бы или нет, вопрос, но прицел был взят точно.
Борису же пришлось вновь приноравливаться. Однако на этот раз он попал уже вторым снарядом, вспухшим пороховым облачком в борту высокой кормы. Пробить сталь он не мог, как и достать кого-либо осколками. Сыпанул в стороны – только и того что гулкий удар о металл да хлопок разрыва.
Два последующих выстрела с точно такими же попаданиями. Затем еще один всплеск по курсу. И снова в корму. Словно наводчик пытался достучаться до беглецов, успевших сделать еще по два выстрела на орудие.
И у него получилось. На мачту взметнулся сигнал международного кода – «застопорил ход». Дистанция между кораблями стремительно сокращалась. Дело сделано. Теперь досмотр корабля и объявление его призом. Высадка экипажа и пожелавших присоединиться к ним пассажиров. Те, кто захочет остаться на борту, проследуют в итальянский порт, откуда будут выбираться по способности. Ничего не поделаешь. Покупая билет на судно одной из воюющих сторон, нужно быть готовыми к подобному исходу.
Морской бой завершен.
Получено 430 очков опыта к умению «Наводчик-2» – 7905/16000.
Получено 430 очков опыта – 7905/32000.
Получено 22 очка свободного опыта – 9348.
– Русский, что это было? – потребовал объяснений вызвавший его на мостик капитан.
– Что именно, сэр?
– Какого дьявола ты забавлялся, метя в борт, когда мог засыпать снарядами их палубу? В благородство играешь?
– Никак нет, сэр. Совершенствую свое умение.
– Какого дьявола, щ-щенок! Решил сделать из меня дурака?! – Бентли говорил тихо, цедя слова сквозь зубы, но в каждом чувствовалось восклицание.
– Никак нет, сэр. Когда мы отбивались от крейсера, лейтенант Абрамс приказал обстрелять мостики с противоминными пушками. Но у меня ничего не получилось. Вот я и подумал потренироваться на этом торговце.
– Так почему же тогда ты стрелял не по мостику, а в борт?
– Борт высокий, сэр, и для учебных стрельб гораздо предпочтительней.
– Настолько, что ты сделал еще один выстрел по курсу? Да, русский?
– Полностью сбить горизонтальную и вертикальную наводку. Выстрелить по отвлеченной цели. И потом повторить, закрепляя урок, сэр. Все как меня учил мой наставник, сэр, – тянясь по стойке смирно и пожирая начальство взглядом, твердил свое Борис.
– А ты не так уж прост, а, русский?
– Сэр, вы отдали приказ заставить его остановиться, что я в точности и выполнил. Об обстреле палубы ни вы, ни лейтенант Абрамс ничего не говорили.
– Подумай над другим, русский. Твои художества могли стоить нам пары-тройки попаданий, в результате чего список раненых и убитых мог пополниться. Думаешь, парням это понравится?
– Я думаю, что ввиду моей полезности вам не понравится, если кто-то из них решит навредить мне, сэр.
– И ты совершенно прав, парень, дьявол тебя задери. Хорошо. На будущее я буду знать, как отдавать тебе приказы.
– Так точно, сэр.
Почему Борис поступил именно так? Да кто же его знает. Щелкнуло что-то, словно кто тумблер переключил. Ну вот какого он калечит людей? Раньше-то все думал, что делает это из чистого инстинкта самосохранения. Если не ты, то тебя. Но вот сегодня отчего-то почесал репу. А какого, собственно говоря, ляда? Кто его заставлял подписывать тот договор? Он ведь не был в безвыходной ситуации.
По большому счету, при принятии решения он руководствовался тем, что не пожелал оставаться с экипажем «Жанетт», где оказался против своей воли. Ну и взыграла кровь молодецкая. Захотелось приключений и морской романтики. Но это ведь не игра. Тут льется реальная кровь и ломаются настоящие судьбы. От осознания этого на душе стало как-то нехорошо.
Поэтому он себе пообещал, что надолго в экипаже «Розы» не задержится. Идут все они лесом. Правда, тут до кассы добраться не так легко, как на «Жанетт». Ну да уж как-нибудь, не пропадет.
Приближаться вплотную к пароходу не стали. Еще чего не хватало, приставать к высокому борту корабля, рискуя получить сверху какой нехороший гостинец. Вместо этого спустили две шлюпки и катер, на которых к французу направилась призовая команда под началом самого капитана Бентли.
Команда «Вивьен» спустила трап, и парни с «Розы» споро поднялись на борт. Все давно уже отработано. Каждый знает, чем ему заниматься. Поэтому каперы быстро разбежались по своим постам.
И в числе первых – боцман, который тут же исчез из поля зрения, едва очутился на борту. Впрочем, отсутствовал он недолго. Не прошло и пяти минут, как Джек скатился вниз по трапу, толкая перед собой какого-то толстячка в белом костюме с саквояжем в руках. Впрочем, гадать по этому поводу Борис не собирался. И так все ясно. Джек тащит на «Розу» французского фельдшера с «Аптечкой».
Артефакты – дело такое. Они привязываются к конкретному человеку, и никто другой ими воспользоваться не сможет. Из плюсов «Аптечки» – для ее использования не нужны особые знания и умения. Привязать можно к абсолютно любому человеку. Использовать проще простого. Личного опыта у Бориса не было, он об этом только слышал и читал.
И да, отобрать аптечку в качестве трофея не получится. Любой другой артефакт – без проблем, закон войны. Если только сможете дать им ума. «Аптечка» же, и медики вообще, под защитой международного «Красного креста». Подобное деяние сразу же переведет капера в разряд пирата, вне зависимости от имеющегося у него патента. Если медик погиб во время боя – это одно. После – уже совсем другой расклад. Но и отказать в помощи он так же не имеет права.
Не прошло и получаса, как Хилл и второй матрос были уже на палубе, довольно щурясь на солнышко. Радостно им. Еще бы. Только что их положение было худшим среди раненых. А тут вдруг р-раз! И даже те болячки, что были прежде, сошли на нет. Чудесная штука эта «Аптечка». В прежнем мире Бориса за такое чудо душу продали бы.
– Вот так вот, – подойдя к Борису, многозначительно произнес Хилл.
– О чем это ты? – удивился Измайлов.
– Порассказали мне, как ты тут выделывался, вместо того чтобы нормально отстреляться по лягушатнику. Время затягивал, пока мы там подыхали, – смерив его недовольным взглядом, выдал унтер.
– Ладно тебе, Хилл. Все хорошо, что хорошо кончается, – дружески хлопнул друга по плечу боцман.
Настроение приподнятое. Ясное дело, доволен тем, что сумел дружка вырвать из рук костлявой. В жизни, выбранной Джеком, друзья – редкость. А потому каждым из них дорожат особо.
– Джек, а что за «Аптечка» у французского доктора?
– У фельдшера, – поправил боцман.
– Да без разницы. Сколько зарядов?
– Двойная.
– А еще «Аптечки» у него есть?
– Ты знаешь, сколько они стоят? – вопросом на вопрос ответил Джек.
– Знаю. А ты лучше подумай о другом. Если бы я стал бить по палубе или мостику, то там появились бы раненые. Возможно, тяжелые. И фельдшер слил бы заряды на французов. Как вам такой расклад, господа? – усмехнувшись, вопросил Борис.
Отвернулся от боцмана и его друга, переведя взгляд на пароход, где уже начали спускать шлюпки. Катер «Розы» за какой-то надобностью вновь устремился к призу. Веслами не намашешься. То ли дело паровая машина. Вот и пользуют как разъездной транспорт. Хотя и непонятно, к чему вообще держаться в отдалении. Ну и причалили бы к нему. Впрочем, капитан сам знает, как ему поступать.
Расстояние так себе, чуть больше двухсот метров. Или, как любят важничать моряки, – одного кабельтова. Но в них измерять расстояние не слишком-то удобно. Как и в саженях. Метры куда привычнее.
Словом, не так уж и далеко, а потому Измайлов отчетливо рассмотрел две знакомые девичьи фигурки, подталкиваемые к трапу. Глаз художника обмануть непросто. И будь он проклят, если это не его старинные знакомые! Некто дворянка Москаленко Елизавета Петровна, весьма вздорная особа, два года назад прошедшая перерождение. И совсем юная, его ровесница Катя. И что они тут делают? На секундочку, до Яковенсковского несколько тысяч миль.
В груди что-то екнуло. Под ложечкой появился волнующий холодок, который никак не желал растворяться. Сам же Борис не мог оторвать от девушек взгляд. Их посадили в подошедший катер. Туда же переправили пару больших дорожных саквояжей. Присовокупив несколько чемоданов. И тот отчалил в сторону «Розы». А что тут вообще происходит? Девушки решили составить компанию капитану Бентли?
Глава 28
Побег
– Джек, а что это за дамочки? – подойдя к боцману, поинтересовался Борис.
А что такого. Имеет право. Он только что дал понять, что именно его стараниями, а не заботами боцмана Хилл поднялся на ноги. И Джек принял правила игры.
Даже капитан косится. Хорошие и преданные унтеры на дороге не валяются. А он был вынужден лично отдать приказ поднимать этого сопляка. Тот факт, что он мог потратиться и приобрести еще один артефакт, ему на ум не приходил. С чего бы нести такие серьезные расходы.
Как не собирался вспоминать и о том, что в его каюте хранится одноразовая «Аптечка». Но это только для себя. И как бы он не дорожил Хиллом, жертвовать ею ради него не собирался. Его изделие ведь не перезаряжается. Сразу на выброс.
Миновав пролив, взяли строго на север, все время внимательно наблюдая за морем. Мало ли, принесет еще нелегкая лягушатников. Несмотря на наличие раненых, капитан не стал менять свои планы. Это никого не удивило, и ропота не последовало.
Раненые кряхтели, но терпели, рассчитывая на полагающуюся дополнительную долю. Конечно, тяжелым от этого ни холодно ни жарко. Но что уж тут поделать. Не повезло. Такое может случиться с каждым. Они здесь не за родину воюют, а за интерес. Так-то…
– Справа по борту дым! – донеся возбужденный голос сигнальщика с марсовой площадки.
Несколько часов, после того как вырвались из лап смерти, и вот она, удача. Если окажется приз, обнаружившему его наблюдателю полагается дополнительная доля. На капере вообще все завязано на деньгах. Вот он и радуется. Кстати, крейсер тоже он заметил. Только за тот раз ему премия не полагается. Ибо из военного корабля приз получился откровенно плохой.
Однако теперь все было в кассу. Французский пароход водоизмещением тысяч в шесть. Серьезный сухогруз с высокими бортами. Рассекает волны с величавой ленцой. Максимальный ход, который могут развить такие кашалоты, – десять узлов. А зачастую и того меньше. Но их стихия – не скорость, а объемные трюмы.
Пушку Бориса уже переместили к борту. Ему оставалось только занять свое место с новым расчетом. В том, что придется стрелять именно ему, никаких сомнений. Есть, конечно, и другие наводчики. Но капитан слишком уж бережлив и разбрасываться снарядами не станет. К чему, если есть наводчик, не переводящий боеприпасы попусту?
Первый выстрел послал по курсу с максимальной дистанции. Однако француз проигнорировал сигнал остановиться. Чуть отвернул, выдерживая курс под углом так, чтобы иметь возможность использовать носовую и кормовую пушки.
– Трехдюймовки, – констатировал лейтенант Абрамс, рассматривая преследуемого в мощный бинокль.
Богато живут. Артиллерия на гражданских судах – не просто так. Каждое орудие облагается налогом. Причем размер его зависит как от новизны модели, так и от калибра. Тарифы расписываются за каждый дюйм. Собственно, одна из причин популярности пушки Дубинина как раз в том, что калибр два с половиной дюйма позволял иметь уже более серьезную гранату, оставаясь в сегменте малокалиберных пушек.
На предупредительный выстрел никакой реакции не последовало. Яхта продолжала настигать беглеца, и когда расстояние сократилось еще больше, последовал еще один выстрел по курсу. На него ответило кормовое орудие. И тут уж никаких политесов. Лягушатники били прицельно. Иное дело, что не попали. Но снаряд плюхнулся в воду недалеко от борта.
– Русский, заставь их остановиться! – приставив ко рту рупор, лично приказал капитан.
Борис прильнул к прицелу. Прикинул дистанцию. Довернул маховики и дернул за рычаг. Ствол скользнул по станку, противооткатный цилиндр поглотил основную часть отдачи, но не всю. Поэтому лафет подался назад, сдерживаемый пружинами, прикрепленными к платформе. Наконец короткий хобот, так же оснащенный пружиной, но уже на сжатие, уперся в ограничитель. Мгновение – и вся эта механика поспешила вернуть лягнувшееся орудие обратно.
Наученный прошлым опытом, заряжающий управился с максимально возможной поспешностью. Затвор встал на место, издав сытое «клац». Однако наводчик отчего-то медлил. Матрос недоумевающе посмотрел на товарищей.
Наконец первый снаряд упал рядом с кормой с незначительным, но все же недолетом. По палубе «Розы» тут же пролетел разочарованный ропот. Когда цели не достиг и второй снаряд, каперы начали уже откровенно коситься в сторону наводчика.
Ну хотя бы потому, что ответный привет с грузовика лег в непосредственной близости от яхты. Капитан вынужден был предпринять маневр, выходя из-под накрытия. И вовремя. Следующие два снаряда легли аккурат туда, где должна была оказаться яхта. Попали бы или нет, вопрос, но прицел был взят точно.
Борису же пришлось вновь приноравливаться. Однако на этот раз он попал уже вторым снарядом, вспухшим пороховым облачком в борту высокой кормы. Пробить сталь он не мог, как и достать кого-либо осколками. Сыпанул в стороны – только и того что гулкий удар о металл да хлопок разрыва.
Два последующих выстрела с точно такими же попаданиями. Затем еще один всплеск по курсу. И снова в корму. Словно наводчик пытался достучаться до беглецов, успевших сделать еще по два выстрела на орудие.
И у него получилось. На мачту взметнулся сигнал международного кода – «застопорил ход». Дистанция между кораблями стремительно сокращалась. Дело сделано. Теперь досмотр корабля и объявление его призом. Высадка экипажа и пожелавших присоединиться к ним пассажиров. Те, кто захочет остаться на борту, проследуют в итальянский порт, откуда будут выбираться по способности. Ничего не поделаешь. Покупая билет на судно одной из воюющих сторон, нужно быть готовыми к подобному исходу.
Морской бой завершен.
Получено 430 очков опыта к умению «Наводчик-2» – 7905/16000.
Получено 430 очков опыта – 7905/32000.
Получено 22 очка свободного опыта – 9348.
– Русский, что это было? – потребовал объяснений вызвавший его на мостик капитан.
– Что именно, сэр?
– Какого дьявола ты забавлялся, метя в борт, когда мог засыпать снарядами их палубу? В благородство играешь?
– Никак нет, сэр. Совершенствую свое умение.
– Какого дьявола, щ-щенок! Решил сделать из меня дурака?! – Бентли говорил тихо, цедя слова сквозь зубы, но в каждом чувствовалось восклицание.
– Никак нет, сэр. Когда мы отбивались от крейсера, лейтенант Абрамс приказал обстрелять мостики с противоминными пушками. Но у меня ничего не получилось. Вот я и подумал потренироваться на этом торговце.
– Так почему же тогда ты стрелял не по мостику, а в борт?
– Борт высокий, сэр, и для учебных стрельб гораздо предпочтительней.
– Настолько, что ты сделал еще один выстрел по курсу? Да, русский?
– Полностью сбить горизонтальную и вертикальную наводку. Выстрелить по отвлеченной цели. И потом повторить, закрепляя урок, сэр. Все как меня учил мой наставник, сэр, – тянясь по стойке смирно и пожирая начальство взглядом, твердил свое Борис.
– А ты не так уж прост, а, русский?
– Сэр, вы отдали приказ заставить его остановиться, что я в точности и выполнил. Об обстреле палубы ни вы, ни лейтенант Абрамс ничего не говорили.
– Подумай над другим, русский. Твои художества могли стоить нам пары-тройки попаданий, в результате чего список раненых и убитых мог пополниться. Думаешь, парням это понравится?
– Я думаю, что ввиду моей полезности вам не понравится, если кто-то из них решит навредить мне, сэр.
– И ты совершенно прав, парень, дьявол тебя задери. Хорошо. На будущее я буду знать, как отдавать тебе приказы.
– Так точно, сэр.
Почему Борис поступил именно так? Да кто же его знает. Щелкнуло что-то, словно кто тумблер переключил. Ну вот какого он калечит людей? Раньше-то все думал, что делает это из чистого инстинкта самосохранения. Если не ты, то тебя. Но вот сегодня отчего-то почесал репу. А какого, собственно говоря, ляда? Кто его заставлял подписывать тот договор? Он ведь не был в безвыходной ситуации.
По большому счету, при принятии решения он руководствовался тем, что не пожелал оставаться с экипажем «Жанетт», где оказался против своей воли. Ну и взыграла кровь молодецкая. Захотелось приключений и морской романтики. Но это ведь не игра. Тут льется реальная кровь и ломаются настоящие судьбы. От осознания этого на душе стало как-то нехорошо.
Поэтому он себе пообещал, что надолго в экипаже «Розы» не задержится. Идут все они лесом. Правда, тут до кассы добраться не так легко, как на «Жанетт». Ну да уж как-нибудь, не пропадет.
Приближаться вплотную к пароходу не стали. Еще чего не хватало, приставать к высокому борту корабля, рискуя получить сверху какой нехороший гостинец. Вместо этого спустили две шлюпки и катер, на которых к французу направилась призовая команда под началом самого капитана Бентли.
Команда «Вивьен» спустила трап, и парни с «Розы» споро поднялись на борт. Все давно уже отработано. Каждый знает, чем ему заниматься. Поэтому каперы быстро разбежались по своим постам.
И в числе первых – боцман, который тут же исчез из поля зрения, едва очутился на борту. Впрочем, отсутствовал он недолго. Не прошло и пяти минут, как Джек скатился вниз по трапу, толкая перед собой какого-то толстячка в белом костюме с саквояжем в руках. Впрочем, гадать по этому поводу Борис не собирался. И так все ясно. Джек тащит на «Розу» французского фельдшера с «Аптечкой».
Артефакты – дело такое. Они привязываются к конкретному человеку, и никто другой ими воспользоваться не сможет. Из плюсов «Аптечки» – для ее использования не нужны особые знания и умения. Привязать можно к абсолютно любому человеку. Использовать проще простого. Личного опыта у Бориса не было, он об этом только слышал и читал.
И да, отобрать аптечку в качестве трофея не получится. Любой другой артефакт – без проблем, закон войны. Если только сможете дать им ума. «Аптечка» же, и медики вообще, под защитой международного «Красного креста». Подобное деяние сразу же переведет капера в разряд пирата, вне зависимости от имеющегося у него патента. Если медик погиб во время боя – это одно. После – уже совсем другой расклад. Но и отказать в помощи он так же не имеет права.
Не прошло и получаса, как Хилл и второй матрос были уже на палубе, довольно щурясь на солнышко. Радостно им. Еще бы. Только что их положение было худшим среди раненых. А тут вдруг р-раз! И даже те болячки, что были прежде, сошли на нет. Чудесная штука эта «Аптечка». В прежнем мире Бориса за такое чудо душу продали бы.
– Вот так вот, – подойдя к Борису, многозначительно произнес Хилл.
– О чем это ты? – удивился Измайлов.
– Порассказали мне, как ты тут выделывался, вместо того чтобы нормально отстреляться по лягушатнику. Время затягивал, пока мы там подыхали, – смерив его недовольным взглядом, выдал унтер.
– Ладно тебе, Хилл. Все хорошо, что хорошо кончается, – дружески хлопнул друга по плечу боцман.
Настроение приподнятое. Ясное дело, доволен тем, что сумел дружка вырвать из рук костлявой. В жизни, выбранной Джеком, друзья – редкость. А потому каждым из них дорожат особо.
– Джек, а что за «Аптечка» у французского доктора?
– У фельдшера, – поправил боцман.
– Да без разницы. Сколько зарядов?
– Двойная.
– А еще «Аптечки» у него есть?
– Ты знаешь, сколько они стоят? – вопросом на вопрос ответил Джек.
– Знаю. А ты лучше подумай о другом. Если бы я стал бить по палубе или мостику, то там появились бы раненые. Возможно, тяжелые. И фельдшер слил бы заряды на французов. Как вам такой расклад, господа? – усмехнувшись, вопросил Борис.
Отвернулся от боцмана и его друга, переведя взгляд на пароход, где уже начали спускать шлюпки. Катер «Розы» за какой-то надобностью вновь устремился к призу. Веслами не намашешься. То ли дело паровая машина. Вот и пользуют как разъездной транспорт. Хотя и непонятно, к чему вообще держаться в отдалении. Ну и причалили бы к нему. Впрочем, капитан сам знает, как ему поступать.
Расстояние так себе, чуть больше двухсот метров. Или, как любят важничать моряки, – одного кабельтова. Но в них измерять расстояние не слишком-то удобно. Как и в саженях. Метры куда привычнее.
Словом, не так уж и далеко, а потому Измайлов отчетливо рассмотрел две знакомые девичьи фигурки, подталкиваемые к трапу. Глаз художника обмануть непросто. И будь он проклят, если это не его старинные знакомые! Некто дворянка Москаленко Елизавета Петровна, весьма вздорная особа, два года назад прошедшая перерождение. И совсем юная, его ровесница Катя. И что они тут делают? На секундочку, до Яковенсковского несколько тысяч миль.
В груди что-то екнуло. Под ложечкой появился волнующий холодок, который никак не желал растворяться. Сам же Борис не мог оторвать от девушек взгляд. Их посадили в подошедший катер. Туда же переправили пару больших дорожных саквояжей. Присовокупив несколько чемоданов. И тот отчалил в сторону «Розы». А что тут вообще происходит? Девушки решили составить компанию капитану Бентли?
Глава 28
Побег
– Джек, а что это за дамочки? – подойдя к боцману, поинтересовался Борис.
А что такого. Имеет право. Он только что дал понять, что именно его стараниями, а не заботами боцмана Хилл поднялся на ноги. И Джек принял правила игры.