Гений клана

Но камни… Сколько Элин ни ломал голову, а не мог найти хоть что-то, что говорило бы против продажи некоторой части закупленного ближайшим родственникам. На востоке этих драгоценностей много, нужно будет только дождаться окончания зимы, заказав хоть несколько килограммов, хоть сразу центнер. Какие-то иные договора, за счёт которых его можно было бы подставить, Элин тоже не заключал. Вот и выходило, что этот разговор и сделка были нужны Хоре не для того, чтобы что-то ему испортить. Информация? Повод? Неизвестно.

Элин изначально не рассчитывал на что-то хорошее, рассматривая лишь те варианты, что сулят или будут сулить сплошные проблемы. Потому что противостояние ветвей клана – это серьёзно. Это чуть ли не гражданская война, сейчас, к счастью, ещё не начавшаяся. И вспоминая о том, что в той жизни старейшины не решились на свержение отца вплоть до падения Китежа, перерождённый облегчения не испытывал. Потому что всё то, что он уже сделал и что планировал сделать в будущем, неизбежно поставит Сократа и Палеса перед выбором: сделать вид, что ни о каком переделе власти они и не думали или пойти ва-банк, устроив переворот без твёрдой уверенности в своём успехе. Хватит ли у них благоразумия, чтобы выбрать первую тропинку, большой вопрос, но прежде чем всерьёз начинать прибирать к рукам то, что принадлежит соседям, требовалось разобраться с внутренними проблемами.

И так как Элин предателей не любил, то и расправиться с забывшими о своём месте старейшинами ему хотелось самым кардинальным образом, у которого, между тем, был существенный минус. А именно – убийство членов клана.

Мало будет лишить жизни лишь старейшин, придётся проводить чистку и среди их детей, ближайших сторонников, введённых в семью родственников, союзников из других кланов…

Нойр на фоне соседей никогда не выделялись числом, и вот так просто скостить четверть всех людских ресурсов – значило поставить клан в очень неудобное положение. Добавить сюда тот факт, что соседи на подобные жёсткие меры (а не вынести сор из избы при таких масштабах практически невозможно) будут смотреть с явным неодобрением, и получим полную нецелесообразность чистки как таковой. Какое-то время Нойр, может, и будут себя прекрасно чувствовать, но едва ли это фантомное счастье продлится хотя бы пару лет.

– Молодой господин…

В общем зале Элина встретила немолодая женщина, которой, видимо, было до крайности любопытно, что привело сюда нелюдимого наследника клана. Настойчивое любопытство анимус ощущал буквально всем своим естеством, но, подумав немного, решил просто не обращать на это внимания.

– На сегодня запланированы какие-либо торжества?

– Нет, молодой господин. Только ужин.

Элин и сам видел, что общий зал, созданный лишь для того, чтобы у людей и внутри клана было место, где они могут собраться компанией, отдохнуть, поесть, поиграть в карты или просто выпить, сейчас практически пустовал. Из шести десятков столов занято всего семь, но оно и неудивительно – рабочее время, до ужина ещё час с небольшим.

– Тогда я займу один из свободных столов. Чуть позже должна будет подойти моя сестра, Хора. Я буду благодарен, если вы проводите её ко мне.

– Всё будет исполнено в точности, молодой господин. Что вам подать?

– Разбавленного вина, пожалуй.

Пьянство во время ведения дел Элин считал неприемлемым, но и травяные напитки не очень-то любил, считая их чрезмерно расслабляющими, потому разбавленное вино, которое в клане порой давали даже детям, сейчас посчитал весьма подходящим.

– Сию минуту, молодой господин.

Женщина тут же поймала одну из своих подчинённых, молоденькую девушку, видимо, поручив доставку вина именно ей. А Элин тем временем прошёл в глубь зала, выбрал место, которое просматривалось чуть ли не отовсюду, где и расположился. Время подходило к обозначенному, и менее чем за минуту до четырёх часов в зал вошла Хора. Что примечательно, точно так же, как и ранее, одна. Этот факт окончательно убедил Элина в том, что с просьбой сестры всё будет не так просто, как хотелось бы.

– Элин.

– Хора. – Они обменялись вежливыми кивками, после чего девушка устроилась за столом напротив. – Вижу, что Седрик и сейчас не посчитал нужным лично принять участие в спасении своего дела.

– Он не знает о контракте, – тихо, практически на грани слышимости пробормотала она, нервно теребя браслет на запястье. На всякий случай Элин прислушался к своим ощущениям, но нет, эта побрякушка была самым обыкновенным, простеньким хранилищем. – Его заключала я, и обязательства тоже брала на себя. На тот момент в городе было достаточно камней, но кто-то их быстро, в течение одного дня, скупил. А ещё часть забрал ты… Случайно, я полагаю.

– А если немного подробнее? – Поймав взгляд девушки, Элин тут же продолжил: – Нет, если ты не хочешь, то в твои дела я лезть не буду. Но то, о чём ты рассказала, сильно похоже на намеренный обман. Если в сделке фигурировали срочность и выгодные условия…

Анимус замолчал, как бы давая Хоре возможность продолжить, и та оправдала его ожидания, мигом изменившись в лице. Девушка и до этого выглядела так, будто кто-то день за днём заставлял её жевать бесконечно брызжущий соком лимон, а сейчас объявили, что эти лимоны ей светят до конца жизни. Иными словами, она чуть не расплакалась.

– Да. Всё так, как ты говоришь, и я в это ввязалась. Неустойка… Большая, очень большая, но я посчитала, что такие камни наверняка есть у брата. – Сестра проводила взглядом оставившую на столе кувшин и пару стаканов девушку. – А их не оказалось. И куда бы я ни пошла, их уже нигде не было, а имя покупателя мне говорить отказались наотрез.

Это не пахло, это воняло. И тех, кто устроил подобное с одним из Нойр, Элин уже очень сильно недолюбливал. Но куда сильнее его сейчас волновал другой вопрос:

– Почему ты не обратилась к своему отцу?

– Потому что он до последнего момента уговаривал меня не лезть в бизнес. Говорил, что я в этом плоха, а я не верила. А теперь я облажалась… – Элин плеснул себе немного вина, задумался на секунду, после чего то же самое провернул и со вторым стаканом. – Если и ты мне откажешь, то у меня не будет иного выбора, кроме как обратиться к папе… Но я не хочу уходить в другую семью!

Тяжело выдохнув, Элин взял непродолжительную паузу, дабы обдумать всё то, что на него вывалила не слишком дальновидная и проницательная сестрёнка. Было очевидно, что эту кашу заварили неспроста. И ещё более очевидно, что происходило всё с молчаливого дозволения Сократа. По крайней мере, так Элин решил ровно в тот момент, когда Хора упомянула уход в другую семью. Иными словами, её хотели заставить повторить тот манёвр, на который Алексия пошла добровольно, приняв фамилию Нойр и став частью клана. Зачем это Сократу? Тут не нужно быть гением от политики, чтобы понять: он ищет поддержки вне клана.

– С кем ты заключила контракт на изготовление украшений? И каких?

– С малым кланом Кармен. Простые браслеты, опознавательные знаки.

– А отдать тебя Сократ хочет за кого?

– За наследника Ундо. Об этом, наверное, все уже знают, кроме тебя, Элин. – Хора с сожалением посмотрела на парня. – Неужели ты совсем не следишь за жизнью клана?

– За чем я слежу, вопрос десятый. Но могу сказать практически со стопроцентной уверенностью, что как только истекут сроки договора с Кармен, помочь тебе вызовется именно твой наследник…

– Не мой он! И я не приму его помощь!

– А тебя кто-то спросит? – Элин пожал плечами. – В прошлом подобное проворачивали не единожды, и у нас в том числе. Тем девочкам, которые стремились к самостоятельности и успеху, давали свободу, какое-то время помогали и наблюдали, а если те ничего не добивались, спускали с небес на землю. Сколько ты уже работаешь вместе с братом?

– Полтора года…

Если всё это время она пользовалась своей красотой и обаянием для того, чтобы заключать выгодные контракты, то слухи из той жизни обретали кое-какую почву. Если бы Элин что тогда, что сейчас обращал на родственников чуть больше внимания…

– Что и требовалось доказать, Хора. Если я вот так просто влезу в это и помогу тебе, старейшина Сократ наверняка затаит на меня обиду. – Элин мысленно усмехнулся: на этих словах лицо сестры чуть дрогнуло. Значит, в полном неведении относительно планов родни её не держат. – Но разговор будет совсем другим, если ты согласишься мне кое с чем помочь.

– Помочь… с чем? – Она с пристальным подозрением оглядела сидящего перед ней парня, после чего прищурилась: – Тебе твоей спутницы мало?


– Хора… – Перерождённый тяжело вздохнул. – Ты красива, не спорю. Если бы мне нужна была от тебя такая помощь, то я бы сказал прямо. Но – нет.

– Что тогда?

– Ты уже должна была догадаться, сестра. Но перед тем как говорить всерьёз, я всё-таки спрошу: насколько сильно ты не хочешь стать подстилкой Ундо лишь ради того, чтобы позиции твоего отца в клане стали ещё крепче?

– Что?! Да как ты… – Хора повысила голос, но осеклась, то ли вспомнив о том, где она находится, то ли что-то осознав. Девушка несколько секунд молчала, после чего опустила голову: – Сильно не хочу. Я и первой-то спутницей не соглашалась, а уж второй…

Элин мысленно поаплодировал Сократу, который сделал буквально всё для того, чтобы не только заработать всестороннее осуждение, но и настроить против себя родного ребёнка. Даже в худшие времена Нойр не отдавали своих дочерей против их воли в чужие семьи. Лишь сыновьям могли навязать спутницу, и то только потому, что одной они могли не ограничиваться по праву силы. Конечно, для этого нужно было быть или воином, или анимусом, но сама возможность была, чего не скажешь о слабом поле. А Сократ не только пытался заставить собственную дочь уйди к Ундо, но и собирался отдать её второй по счёту спутницей. Политика хоть и требовала жертв, но всему должен быть предел.

– Предположу, что сроки договора истекают в середине зимы. – Девушка посмотрела на него удивлённо, но всё-таки кивнула. – Ты уверена в том, что, получив материал, Седрик качественно и в срок сделает необходимые тебе браслеты?

– Теперь я уже ни в чём не уверена, Элин. Кроме того, что ты изменился.

– Человек или меняется, или умирает, сестрёнка. – Элину подумалось, что уж слишком наблюдательными стали все вокруг: «Ты изменился, Элин», «Ты стал другим, Элин». С кем бы он ни пересёкся, все твердили одно и то же, будто бы насмехаясь над его попытками изображать из себя очень умного подростка-гения. – Ты можешь поклясться и отразить на бумаге, что всё, сказанное тобой сейчас, правда?

– Могу. – Девушка ответила без колебаний, что Элин посчитал за хороший знак. – Ты правда хочешь мне помочь?

– Да. Но, в отличие от твоего отца и братьев, втёмную я тобой играть не буду. Это будет или честная, открытая сделка, или никакой сделки вовсе. Интересует?

Почему-то Хора поймала себя на мысли, что сейчас напротив сидит не наследник клана, любящий книги и, как говорил отец, «полнейшая бездарность во всём, кроме своих рун», а самый настоящий дьявол. Он вроде бы не сказал ничего такого, нигде не приврал и не преувеличил, но девушке уже казалось, что своим ближайшим родственникам она как человек не нужна. Только как инструмент, как пешка, которую можно выгодно разменять на игральной доске. Если бы была жива мама, если бы она могла спросить у неё совета, но увы…

– Очень, Элин. Но уместно ли будет здесь обсуждать такие дела?

– О, поверь… – Анимус опустил ладонь на поверхность стола, и на том беззвучно вспыхнула тьма жадно впитавших аниму рун. Миг – и все посторонние звуки стихли, оставив лишь дыхание двух людей. Размеренное – Элина, и нервное – Хоры. – Больше нас не подслушать. Как ты смотришь на то, чтобы поддержать в политической борьбе главную ветвь… Мою ветвь?

– Я всегда старалась держаться подальше от всего этого, – сказала девушка, но про себя подумала, что теперь, когда под ней зашатался пол, сохранять нейтралитет едва ли выйдет. Впрочем, это не помешало ей задать скорее риторический, нежели обычный вопрос: – Мы ведь семья. Так зачем всё это?

– Власть и деньги. Две вещи, которые способны развратить любого человека. И чем больше он получает, тем большего желает.

К сожалению, исключений из этого правила было столь исчезающе мало, что Элин их даже не учитывал.

– А ты – другой?

– Нет. Я не само добро во плоти, если ты об этом, – Элин мягко улыбнулся, – но предложить тебе свободу, подлинную свободу и право выбора, могу только я. В ответ же я хочу получить две вещи, Хора. Верность лично мне и верность клану Нойр.

– И… всё?

– Этого более чем достаточно. Ты неглупая девушка, должна понимать, что нынешнее положение дел не устраивает ни главную ветвь, ни все прочие. Напряжение нарастает, и разобраться с ним можно лишь двумя способами: кровавым и мягким. Я ратую за мягкий, и потому мне нужны сторонники, принадлежащие к другим ветвям.

– Мне придётся выступать против отца?

– Скорее всего, – Элин кивнул. – Но не так скоро, как ты думаешь. К началу зимы я передам тебе столько браслетов, сколько потребуется. До тех же пор придётся немного потерпеть и потянуть время. Ну и молчать о нашем договоре, конечно же.

Хора поправила выбившуюся из причёски прядь, но, видимо, этим не удовлетворилась, закинув обе руки за спину и провокационно выпятив грудь. Прошло несколько секунд, и она закончила собирать свои волосы в хвост, оставив лишь пару вьющихся, симметричных прядок по обе стороны от лица.

– Я согласна, но при том условии, что ты не будешь проливать кровь.

– Лишнюю кровь, – поправил Элин после того, как на стол опустился пустой лист бумаги, на котором медленно начинали появляться руны.

– И, конечно, решать, чья смерть – излишество, будешь ты?

– А как иначе, сестра моя? – сказал перерождённый и повернул к ней договор, руны с которого бесследно исчезли, а вот текст, наоборот, появился.

Наученная горьким опытом, Хора под одобрительным взглядом парня приступила к внимательному ознакомлению с бумагой.

Элину же оставалось лишь ждать. Как бы ему ни хотелось пойти наикратчайшим путём, в перспективе для клана будет гораздо выгоднее завершить внутренний конфликт с минимумом пролитой крови. И Хоре, так вовремя подвернувшейся под руку, суждено стать первой, но не последней ступенью на пути к возвышению Нойр.





Глава 12




Итогом затянувшегося разговора стали подписанный договор, детальное описание требуемых браслетов и упорядоченный хаос в голове Элина, который пока не до конца понимал, за что ему хвататься и в какую сторону двигаться в первую очередь.

В том, что внутренние проблемы клана стоят над проблемами внешними, сомневаться не приходилось, но для того, чтобы быстро и безболезненно их решить, нужно было сделать очень много вещей. И первая, наиболее важная на данный момент – обеспечить себя достаточным количеством средств, без которых в Китеже в ближайшие полгода рассчитывать было банально не на что.

Близилась зима, время, когда за стены выходят только чистильщики и охотники, а внимание всех остальных концентрируется на происходящем в самом городе. Фестивали, турниры, приёмы – всё это трудно устроить весной или летом, так как именно эти сезоны традиционно считались рабочими. Анимусы и воины добывали кристаллы духов, зачищали обжитые демоническими зверями шахты и искали нетронутые руины, а остальные люди под защитой наёмников – тех же анимусов и воинов, предпочитающих надёжный заработок без лишних рисков, – возделывали поля, добывали руды, заготавливали травы для алхимии, свозили в город древесину и строительный материал… Иными словами, это было не то время, когда кто-то мог себе позволить предаваться праздности и безделью.

А вот с того момента, когда в полную силу ударяли дожди, превращающие дороги в грязь, а следом и снега, вынуждающие демонических зверей покидать свои ареалы обитания в поисках пищи, наступала пора торговли, дипломатии и отдыха. Напрягались лишь те, кому приходилось обеспечивать безопасность горожан, но и среди защитников лишь идейные фанатики проводили на стенах и снаружи все шесть месяцев от начала и до конца.