Ген Ангела

* * *


Днем, когда девушки выспались и Тася отправилась дежурить на колокольню, Адам с Ириной приступили к разработке плана спасательной операции. Адам видел, что ей снова не по себе. У нее токсикоз, и сильный, этого не скрыть. Он не стал ничего говорить ей о Духе, решил не волновать. Зато сказал, что не хочет использовать «джинн». Как он и предполагал, она слышать не захотела о том, чтобы сохранить артефакт для себя.

Они долго спорили и ни к чему не пришли. Потом Ирина заступила на дежурство, сменив Тасю, а Адам решил осмотреть подземный ход. Действительно, в деревянном храме обнаружился подвал, а в нем дверь, закрытая на заржавевшую щеколду. Подземный ход был очень узким, зато без аномалий. Адам нашел дыру, через которую лазил кот, и заложил ее комьями глины.

– Что ты там делаешь? – услышал он голос Таси. Девушка посветила фонариком в подвал. – Ого, там какая-то дверь.

– Тут подземный ход, – ответил Адам.

– Куда он ведет?

– К Третьяковке.

– Как ты узнал? – спросила Тася.

Адам не стал отвечать. Ни к чему ей знать про Духа.

– Как ты нашел «джинн» вчера? Ты же не мог его увидеть, – не отставала Тася.

– Как и собирались, через собаку, – почти не соврал он.

Адам поднялся по лестнице, вышел из подвала и как следует закрыл люк. Тася стояла рядом. Ему было неуютно от ее взгляда, он чувствовал себя виноватым.

– Зачем ты помогаешь нам? – спросил он.

Тася замялась. Вздохнула. Посмотрела по сторонам.

– Потому что я люблю тебя, – сказала она мягко.





* * *


На этот вопрос у Таси был еще один ответ. Она думала об этом в ресторане возле Третьяковки, пока Адам с Ириной ходили там, среди аномалий, где так опасно. Она осознала, почему не уходит, несмотря на ту боль, которую причинял ей Адам. Потому что надеется на несчастный случай. Ирину может сожрать какая-нибудь аномалия. Или мутант. Или подстрелит кто-нибудь. Может, она заболеет и умрет. Вон какая зеленая. Тася поняла, как это ни ужасно, что она хочет смерти Ирины. Тогда она сможет занять ее место.

Это не давало ей покоя. Разве можно желать смерти человеку? Ведь Ирина ничего ей не сделала, вернее, сделала, но не нарочно. Положа руку на сердце, Тася понимала, что Ирина как могла предупреждала ее. И вот теперь она мечтает о смерти беременной женщины, которая, рискуя жизнью, спасает других людей.

Тася пошла в храм, чтобы подумать об этом в одиночестве, но услышала возню где-то внизу и увидела Адама в подвале. Все мысли сразу вылетели из головы.





* * *


– Потому что я люблю тебя, – сказала она.

– Прости. Мы уже говорили об этом…

Адам хотел добавить еще что-то, одновременно отступая назад, но Тася удержала его.

– Я знаю, ты с Ириной, я понимаю, – сказала она быстро. – Я просто хочу быть твоей. Я ведь тебе немножко нравлюсь, правда? Я ничего ей не расскажу.

Адам отвел ее руку. Посмотрел раздраженно.

– Тебе лучше уйти. Я выведу тебя сегодня же вечером. Собирайся, – сказал он грубо.

– Нет, я пошутила! – крикнула Тася, но Адам не стал слушать. Вышел из храма и прямиком направился в ее комнату. Она бежала сзади, как побитая собака.

– Адам, подожди. Ну, прости. Я хочу помочь. Ты меня спас, я хочу отдать долг.

– Собирайся. Ты уже помогла. Больше ты мне ничего не должна. Чем быстрее ты уйдешь, тем лучше. Вечером выходим. Пожалуйста, к восьми будь готова.

Он ушел, хлопнув дверью. Она опустилась на пол среди своих вещей и заплакала. Что ей собирать? Здесь нет ничего, что принадлежит ей. Все, что у нее есть, – вот эта невыносимая боль. Ее не нужно собирать, она и так все время с ней. Любимый гонит ее прочь, как паршивую собаку. Ему не нужна ни ее любовь, ни помощь, ни тело. А что же ей теперь делать? Она видит его везде. Ветер шепчет его голосом, облака похожи на его лохматую гриву, даже трещинки в полу складываются в его портрет. Как ей жить теперь? Она чувствовала, что это не пройдет само по себе, просто от того, что его не будет перед глазами. Он все время снится ей. Во сне он любит ее, а потом предает, и так каждый раз, каждый сон. Нет ей покоя ни днем, ни ночью.






* * *


Вечером у Таси поднялась температура. Адам принес ей «родниковое сердце», хотел осмотреть раны, но она не разрешила. Сказала, что все давно зажило, и попросила больше ее не беспокоить. Сообщила, что она уйдет сама, когда захочет. В конце концов, она имеет такое же право находиться здесь, как и они.

Адам жалел ее, но не мог проявить это, ведь тогда она снова воспылает надеждами. Он хотел только, чтобы для нее все это поскорее закончилось. Теперь она заболела и замкнулась в себе, не разрешая помочь. Адам попросил Ирину поговорить с ней, но Тася выгнала и ее.

Ирина посоветовала на время оставить девушку в покое. Адам принес к ее двери еды и воды и последовал совету Ирины. Откровенно говоря, ему сейчас было не до любовных истерик Таси.

Он снова вернулся к теме спасательной операции без «джинна». Оказалось, Ирине кое-что пришло в голову за время дежурства. Она вспомнила, как Адам использовал псевдоос против нападавших из башни «Нордстар-тауэр». Точно так же они могут послать подконтрольную псевдоосу в Дом и смотреть ее глазами. Так они найдут Профессора. Но вот как выманить его во двор, они придумать не могли. Ирина снова начала настаивать на использовании «джинна». Адам погладил ее по руке.

– Давай отложим это до завтра, – сказал он.

Ирина хорошо чувствовала себя по вечерам. Эту ночь они снова провели вместе.





Глава 35




Старик и Артем явно переоценили свои силы, когда решили идти через центр. И на Каширке, и на Варшавке им пришлось отбиваться от мутантов всех мастей. Патроны у них почти закончились, а добрались они только до Большой Якиманки. И день-то сегодня был нехороший. Пятница. Не ходят в пятницу сталкеры в центр. Наоборот, все из центра стараются на окраины сбежать. Так что помощи ждать не приходилось. А тем временем из переулков стали выходить собаки.

Следовали на расстоянии. Наверное, Нику учуяли. Она жалась к Артему, трясясь от страха. Так и не пришла в себя после истории на кладбище. А псов становилось все больше, и подходить они стали ближе. Старик ускорил шаг, но когда собаки показались впереди, понял, что их берут в кольцо.

Неожиданно Ника метнулась в переулок направо. Там псов не наблюдалось, и Старик последовал за ней. Добежав до середины переулка, он увидел красную с голубым колокольню храма. «Слава богу, там спрячемся», – подумал Старик, но тут наперерез выскочил огромный черный кобель. Старик дал короткую очередь и, не останавливаясь, пробежал дальше. В двух шагах Артем выстрелил назад, пытаясь задержать погоню.

Уже у самой церкви запищал детектор. Вот же невезуха, вдоль всего храма аномалии, не подойти. Собаки окружали со всех сторон, медленно сжимая кольцо, рыча и скаля зубы.

– Давай налево, – услышал он голос сверху.

Странным образом там, где только что была аномальная лужа, образовался небольшой проход. Старик бросился к храму, Артем с Никой за ним. Сзади послышался душераздирающий визг. Старик оглянулся через плечо: прыгнувший за ними пес угодил в аномалию. Думать над этим было некогда. Они перемахнули через невысокий заборчик, подтянули Нику за ошейник и оказались на территории храма. Сейчас же под ноги легла автоматная очередь.

– Стоять. Сложить оружие, – скомандовал женский голос. Он показался Старику знакомым. Да, он узнал его. Час от часу не легче. Он медленно положил на землю автомат. Там все равно патронов нет. Артем сделал то же самое.

– Пистолеты и ножи, – скомандовала Ирина.

Из-за храма вышла еще одна девушка с автоматом. Ирина спустилась с колокольни и встала рядом с ней, держа их на мушке.

– Спасибо, Тась. Забери оружие, – сказала Ирина девушке. Потом посмотрела на них слегка насмешливо. – Не за нами ли охотитесь? Сколько за нас нынче дают? – спросила она.

Старик растерялся. Вот так встреча. Добыча поймала охотников. Он огляделся в поисках мутанта.

– Заберите у них рюкзаки, – сказал мужской голос сверху. Старик поднял глаза, но парня толком не разглядел.

– Кидайте сюда рюкзаки и вообще раздевайтесь до трусов. Нам сюрпризы не нужны, – заявила Ирина.

– Девчонки, вы чего? Без мужиков оголодали? – решил пошутить Старик.

Ирина на него даже не взглянула. Покопалась в рюкзаке, вытащила веревку.

– О, как кстати. Для нас припасли? – спросила она. Спокойно подождала, пока они разденутся, потом попросила Тасю связать им руки за спиной. Затем девушки проводили их в храм, на второй этаж, в просторную комнату со скамьями по периметру.

Вошел парень. Лицо его было закрыто маской-балаклавой, скрывающей нос и рот. Он остановился в дальнем от них углу и, когда говорил, дополнительно закрывался курткой. Старик понял, что это и есть Адам.

– Я буду на лестнице. Чуть что не так – стреляю на поражение, – предупредил он. Потом посмотрел на них внимательно и добавил: – Мы вам не враги.

Парень вышел, Ирина повела допрос. Она спросила Артема о событиях после их с Адамом побега.

– Умер настоятель. Два бойца, что были в его группе, и Кабан. Помнишь Кабана? – спросил Артем.

– Помню, дурак из Зелека. Жалко его. Монаха жалко. Он нам даже после смерти помог. Только не мы виноваты в их гибели, – ответила Ирина.

Артем презрительно хмыкнул.

– Ты все знала и дала мутанту уйти. Зачем?

Тогда Ирина рассказала, что Адам потерял память и обрел ее только через день после побега. Что он не знал, что переносит вирус. Рассказала о Доме, об армии черных ангелов, о том, что случилось с сестрой Адама, как он бежал и как оказался там, где они со Стэном его подобрали. Напомнила, что Пит, Михей, Юля и Света сейчас в Доме, что их надо спасать, и именно этим она и Адам сейчас занимаются. Когда пленники будут освобождены, они подтвердят слова Адама, и информацию о преступлениях Дома и всей корпорации можно будет передать на Большую землю.

Старик уже думал об этом. Ведь Роб был связан с людьми, похитившими Пита. А раз Роб охотился на Адама, значит, парень каким-то образом этим людям насолил. Получается, не так уж он плох. Только смерти в Петровском лагере выбивались из схемы. Но с учетом того, что он сейчас услышал, он готов был поверить в потерю памяти. В конце концов, Адам и Ирина не дали им погибнуть от псов сегодня. В башне «Нордстар-тауэр» не убили с помощью псевдоос. Не потащили инфекцию на Большую землю. Даже во время их побега мыши-мутанты никого серьезно не ранили. Все это заставляло задуматься, и Старик склонен был поверить в их историю.