Где-то во Франции

Ее вкусы, вероятно, изменились за прошедший год, потому что в меню она не нашла ничего, что привлекло бы ее внимание. Суфле из омара, дуврский морской язык в устричном соусе, жареный фазан с трюфелями, филе миньон с начинкой из фуа-гра и белых грибов – все это было слишком, как-то совсем уж слишком. Шарлотта и Эдвард тоже, кажется, разделяли это отсутствие энтузиазма.

Эдвард кивнул официанту, подзывая его к столу.

– Я хочу попросить вас об одной услуге.

– Слушаю, лорд Эшфорд.

– Я, если честно, люблю что-нибудь более приземленное. Может быть, жареную курицу, если у вас есть. И гарнир вроде картошки. И с какой-нибудь зеленью.

– Как вам угодно, лорд Эшфорд. А десерт не желаете?

– Нет, спасибо. Только горячее.

– Отлично. Принести вам бутылочку из наших подвалов?

– У вас осталось Шевалье-Монтраше ла Каботт 1910 года?

– Конечно, ваша светлость.

– Хорошо. Только не слишком холодное.

Теперь, когда заказ был сделан, нужно было найти новую тему для разговора. Лилли отважилась первая.

– Как у тебя сегодня работа? – спросила она Шарлотту.

– Без всяких событий, иными словами, лучший из дней. Я полагаю, вы можете сказать то же самое, лорд Эшфорд.

– Я бы предпочел, чтобы вы называли меня Эдвард.

– А я предпочитаю обращаться к вам формальным образом, так что, пожалуйста, и не просите.

– Но Лилли называет вас Шарлоттой, почему и я не могу?

– Вы прекрасно знаете почему.

Шарлотта вела себя на самый необычный для нее манер. Обычно она воплощала собой саму вежливость и покладистость, но по каким-то причинам она была не в ладах с Эдвардом. Даже в день Рождества. Лилли исполнилась решимости вернуть разговор в более мирное русло.

– Мы перед твоим приходом говорили о моей работе в ОЛАК, – начала она. – Я верно говорю, Эдвард?

– Абсолютно, – подтвердил он. – Я даже собирался поделиться кое-какими интересными новостями с Лилли. По меньшей мере моя новость имеет потенциальный интерес.

– Выкладывайте, – сказала Шарлотта, допивая шампанское.

Эдвард вскинул бровь, услышав ее резкий тон, но продолжил без комментариев.

– В поезде из Дувра я встретил старого друга по Оксфорду. Дэвида Чемберлена. Он теперь служит в военном министерстве, хотя я не могу вспомнить, в каком качестве. Как бы там ни было, он возвращался из Франции на Рождество домой.

– И? – нетерпеливо сказала Шарлотта.

– И он сказал мне, что они разрабатывают план создания нового женского корпуса.

– Да ну, не может быть, – сказала Лилли, думая, что она ослышалась. Или во всем были виноваты два бокала шампанского на пустой желудок.

– Я говорю это совершенно серьезно. И определенно серьезно говорил и Чемберлен. Армии отчаянно нужны женщины, которые смогли бы заменить мужчин, работающих в тылу, чтобы эти мужчины могли взять в руки оружие и сражаться. Они хотят набрать десять тысяч женщин, а может, и больше.

– Не могу поверить. Когда?

– Насколько я понял, уже в феврале. И я думаю, тебе следует подать заявление сразу же, как только будет сделано сообщение об учреждении корпуса.

– И ты думаешь, меня возьмут?

– Думаю. Им безусловно нужны водители, чтобы возить офицеров, грузы и всякое такое. Ты будешь помогать, но при этом не подвергаться опасности.

Лилли посмотрела на Шарлотту.

– Что скажешь?

– Я думаю, тебе следует попробовать. Мне тебя, конечно, будет не хватать, но ты же все время искала что-то такое?

– Искала… но уже сто лет прошло с того дня, как я садилась за руль.

– Не сомневаюсь, навыки быстро к тебе вернутся, – заверила ее Шарлотта. – Тебе не обязательно становиться шофером, если уж на то пошло. Скорее всего, им будут нужны представители разных специальностей. Наверняка найдется что-нибудь такое, что тебе подойдет.


Эдвард протянул руку через стол и сжал ладонь Лилли.

– Пожалуйста, забудь, что я говорил раньше – про пушечное мясо. Правда в том, что нам катастрофически не хватает солдат. С последнего лета в моем батальоне постоянный недокомплект.

– И ты не будешь беспокоиться от того, что я буду так близко к передовой?

– Скорее всего, ты получишь место где-нибудь в Англии. Хотя мне и нравится идея твоего приезда во Францию. Мы там могли бы встречаться, когда у меня отпуск. Полюбоваться красотами Булонь-сюр-Мер и все такое, – пошутил он.

Где-то во Франции. Рядом с Эдвардом. Рядом с Робби.

– Чемберлен говорил абсолютно уверенно. Так что держи глаза и уши настороже и будь готова подать заявление, как только они объявят о наборе в корпус.

Принесли заказ, приготовленный точно так, как просил Эдвард: жареная курица, картошка по-лионски и крошечные молодые кочанчики брюссельской капусты. Лилли сосредоточилась на еде, предоставив Шарлотте и брату вести дискуссию, подчас оживленную и иногда колючую, об относительных достоинствах современного искусства.

Она ела, методически пережевывая пищу, а ее мысли витали где-то далеко, навеянные словами Эдварда. Если так оно и есть и если ее примут, то у нее появится шанс сделать что-то со своей жизнью, стать человеком, достойным дружбы и даже любви.

До февраля оставалась еще целая вечность.





– 14 –




Лондон

Февраль 1917

Найти в конце дня номер «Таймс» среди оставленных в автобусе газет не составляло труда. Строго говоря, она не имела права оставлять себе что-либо из найденного, но она не могла себе позволить тратить каждый день двухпенсовик на газету, ведь она была так экономна в том, что касалось денег. А газета так или иначе окажется в мусорном ведре.

Ее смена закончилась, и по завершении десяти долгих часов работы она теперь могла сесть, дать отдохнуть стонущим ногам, унять пульсацию в голове. Она добиралась до дома с несколькими пересадками по петляющему маршруту на восток из Уилсдена до Кадмен-тауна. Она открыла помятую «Таймс» и сразу же обратилась к списку потерь на пятой странице. Сила привычки вынудила ее читать строку за строкой. Она облегченно вздохнула, когда не нашла ни одной знакомой фамилии, вернулась к первой странице и принялась внимательно читать статьи.

И вдруг на девятой странице она нашла то, что искала, – сообщение, которого ждала с самого Рождества. Как и говорил Эдвард, правительство учредило женский корпус. Заголовок гласил: РАБОТА ДЛЯ ЖЕНЩИН ВО ФРАНЦИИ. Места в ближайшем тылу, подлежащие заполнению женским контингентом.

Ее воодушевили слова о том, что армии требуются женщины, обладающие разными навыками, и один из этих навыков – знакомство с транспортным обслуживанием. Заинтересованные лица должны получить учрежденные бланки у миссис Теннант, директора женского отделения Министерства воинской повинности.

Как только автобус остановился в Кадмен-тауне, она выскочила на улицу и побежала домой – ей не терпелось скорее поделиться этой новостью с Шарлоттой. Войдя в дом, она поприветствовала миссис Коллинз и побежала вверх по лестнице, постучала в дверь в комнату подруги, так и не сняв пальто.

– Это ты, Лилли? Входи.

– Они всё объявили, как и говорил Эдвард!

– Что объявили?

– Учреждение женского корпуса. Напечатано в «Таймс».

Она протянула газету подруге, сидевшей на стуле у огня. Шарлотта положила себе на колени вещь, которую штопала.

– Значит, учредили. Замечательно!

– Я должна немедленно подать заявление. Нельзя терять ни минуты.

– Конечно, немедленно. Но сначала сними пальто и шляпку и переоденься. Я приготовлю тебе сардинки на тост и чашечку чая, а тогда уже можешь начинать.

– Ты права, права. Я мигом. У тебя есть марки? У меня, кажется, кончились.

– У меня куча марок, – заверила ее Шарлотта. – А теперь перестань вышагивать по моей комнате в грязных ботинках, а то миссис Коллинз нам обеим отрубит головы!



Неделю спустя Лилли пришла домой с работы и обнаружила ожидавший ее пакет с бумагами. Стоя в холле в промокших пальто и шляпке, с которых на пол капала вода, она вскрыла конверт и обнаружила в нем бланк заявки и адресованное ей письмо.

Девоншир-хаус

Пикадилли

Лондон З1

Понедельник, 5 марта