Этот мужчина

— Тебе нужно уйти. Кейт будет дома через минуту.

Он останавливается, хмуро глядя на меня.

— Перестань врать, — рявкает он, отшвыривая мою руку от волос. — Хватит нести чушь, Ава.

Понятия не имею, что ему сказать. Оборона не работает — наверное, ему все равно. Он невероятно толстокож и явно привык получать то, что хочет.

Поворачиваюсь, чтобы подняться по лестнице.

— Зачем ты пришел? — спрашиваю, но не успеваю отойти, как он оказывается у меня за спиной и хватает за запястье. Резко разворачиваюсь к нему лицом, и этот контакт мгновенно приводит меня в состояние боевой готовности. Я знаю, что нахожусь на опасной территории. Простое пребывание рядом с этим мужчиной превращает меня в беспечную безрассудную дуру. Обычное поведение камикадзе. Зачем я только его впустила?

— Ты знаешь, зачем, — шипит он.

— Разве? — недоверчиво спрашиваю. Вообще-то, я знаю. Ну, думаю, что знаю. Он хочет продолжить с того места, где мы остановились. Хочет, чтобы миссия была выполнена.

— Да, знаешь, — просто говорит он.

Выдернув из его хватки запястье, я отступаю назад, пока не упираюсь задницей в стену.

— Потому что хочешь услышать, как громко я буду кричать?

— Нет!

— Бесспорно, ты самый высокомерный засранец, которого я когда-либо встречала. Мне не интересно становиться сексуальным завоеванием.

— Завоеванием? — фыркает он, отворачивается и начинает бесцельно расхаживать взад-вперед. — Мать твою, женщина, ты на какой планете?

Я стою в полном шоке. Как он смеет приходить сюда и кричать на меня? Чувствую, как беспокойство исчезает, а прежнее раздражение превращается в кипящую ярость. Настоятельная необходимость защитить себя, поставить его на место, заставляет до боли стиснуть челюсти. Он очень низкого мнения обо мне, если думает, что я запрыгну в постель первого встречного. И потом, я не обязана перед ним отчитываться. Тот факт, что у него есть девушка, в данный момент не имеет значения. Он думает, что может просто взять то, что хочет, или выходить из себя, если ему окажут хоть малейшее сопротивление.

— Убирайся!

Он останавливается и смотрит на меня.

— Нет! — кричит, возобновляя движение.

Как бы выдворить его вон? Силой я не смогу его вытолкать, а прикоснуться к нему будет огромной ошибкой.

— Мне это ни хрена не интересно! А теперь выметайся. — Дрожащий голос сводит на нет мой невозмутимый вид, но я стою твердо.

— Следи за своим гребаным языком!

О, а вот это уже наглость.

— Убирайся!

— Хорошо, — просто говорит он. Останавливается и пристально глядит на меня. — Посмотри мне в глаза и скажи, что больше не хочешь меня видеть, и я уйду. Ты больше никогда меня не увидишь.

Ладно, это должно быть относительно легко, но к моему глубочайшему удивлению, мысль о том, что я больше его не увижу, вызывает неприятную боль в животе, что, конечно, совершенно нелепо. Для меня он практически незнакомец, но боже, он вызывает во мне такую реакцию. Заставляет чувствовать... Я точно не знаю, что это такое. Но даже сейчас, когда я злюсь на его чертову наглость, я борюсь, пытаясь контролировать нежелательные реакции, которые он во мне вызывает.

Когда я ничего не говорю, он начинает приближаться ко мне, за пару широких шагов оказываясь прямо передо мной. Нас разделяет какой-то дюйм.

— Скажи это, — выдыхает он.

Не могу заставить рот двигаться. Чувствую свое поверхностное дыхание, стук сердца и тупую пульсацию в паху. Я чутко улавливаю похожие реакции, исходящие от него. Вижу, как под бледно-розовой рубашкой бьется его сердце. Чувствую на лице его тяжелое, мятное дыхание. Не могу поручиться за пульсацию, но подозреваю, что она есть. Сексуальное напряжение, рикошетом отскакивающее между нашими телами, находящимися в такой близости, ощутимо.

— Ты ведь не можешь, правда? — шепчет он.

Не могу! Я стараюсь. Очень стараюсь, но проклятые слова не выходят. Близость наших тел и его дыхание пробуждают все эти невероятные чувства. Меня перебрасывает назад к нашей предыдущей встрече, но на этот раз нет никакого риска, что нас прервут недружелюбные подружки. Ничто меня не остановит, кроме совести, но она сейчас тонет в желании, так что ничем мне не поможет.

Кончиком пальца он касается моего плеча, от чего меня охватывает адское пламя, и медленно, легко ведет им по шее вверх, пока не упирается в чувствительную точку под ухом.

Сердце разгоняется до предела.

— Бум... бум ... бум, — выдыхает он. — Я чувствую это, Ава.

Застыв, еще сильнее вжимаюсь в стену.

— Пожалуйста, уходи. — Я с трудом выговариваю эти слова.

— Положи руку мне на сердце, — шепчет он, беря мою руку и кладя ее себе на грудь. Ему не нужно было этого делать. Я уже вижу, как его сердце колотится под рубашкой.

— Что ты хочешь этим сказать? — тихо спрашиваю я. Я точно знаю, что он хочет сказать. Что я оказываю на него такое же воздействие, как и он на меня.

— Ты очень упрямая женщина. Позволь задать тебе тот же вопрос.


— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю, по-прежнему не поднимая глаза.

— Почему ты пытаешься остановить неизбежное? К чему это, Ава? — Обхватив пальцами мою шею, он приподнимает мне голову так, чтобы я встретилась с его взглядом.

Они тут же поглощают меня. Его губы, приоткрытые и влажные, мятное дыхание проникает мне в нос, пылающие глаза смотрят на меня сверху вниз. Длинные ресницы веером ложатся на скулы, когда он наклоняется так, что губами касается моего уха. Я испускаю тихий вздох.

— Вот оно, — бормочет он, проводя след из легких поцелуев по моей шее. — Ты это чувствуешь.

Чувствую. Я не в состоянии это остановить. Рациональное мышление уходит в осаду. Я полностью обездвижена. Мозг отключился, а тело берет верх. Пока он губами скользит по моей челюсти, я осознаю, что потерялась — в нем, меня нет. Но тут слышу, как звонит телефон. Не мой, но вторжения достаточно, чтобы вывести меня из транса, в который он меня ввел. О боже, это, наверное, Сара.

Поднимаю руки к его твердой груди и отталкиваю.

— Остановись, пожалуйста!

Он отстраняется и выдергивает телефон из кармана.

— Черт! — Он отклоняет вызов и смотрит на меня. — Ты так и не сказала.

Я поражена своей неспособностью произнести несколько очень простых слов.

— Меня это не интересует, — шепчу я. В голосе звучит отчаяние, и я это знаю. — Ты должен прекратить. Что бы ты ни думал о своих чувствах, что бы ты ни думал о моих чувствах — ты ошибаешься.

Я не упоминаю Сару, потому что это было бы признанием того, что я что-то чувствую, и она — единственная причина, по которой я все останавливаю. Нет, конечно. Очевидная разница в возрасте, тот факт, что на нем написано «сердцеед», и более важное... он изменщик.

Он смеется настоящим заливистым смехом.

— Что бы я ни думал? Ава, не смей выдавать это за плод моего воображения. Я все выдумал? Это мне лишь показалось? Прояви хоть капельку уважения.

— Это ты прояви ко мне хоть капельку гребаного уважения!

— Следи за языком! — кричит он.

— Я попросила тебя уйти, — спокойно говорю я.

— А я сказал тебе: посмотри мне в глаза и скажи, что не хочешь меня. — Он выжидающе смотрит, будто знает, что я не смогу это сказать.

— Я не хочу тебя, — бормочу я, глядя прямо в его зеленые омуты. Это действительно причиняет мне физическую боль. Я в шоке.

Он резко вздыхает.

— Я тебе не верю, — тихо говорит, переводя взгляд на мои дрожащие пальцы.

Я тут же их убираю.

— А следовало бы, — произношу слова четко, и это отнимает у меня все силы.

Мы смотрим друг на друга целую вечность, но я первая отвожу взгляд. Не могу придумать, что еще сказать, и молча умоляю его уйти, прежде чем пойду по опасному пути, который, как я знаю, он собой представляет. Он в отчаянии проводит рукой по волосам, ругается и выходит. Когда дверь за ним захлопывается, позволяю воздуху ворваться в легкие, и оседаю на стену.

Это было, бесспорно, самое трудное, что я когда-либо делала, но это безумие, потому что, по логике, это должно было оказаться легче легкого. Я даже не могу понять, зачем и для чего все это. Оскорбленное выражение его лица, когда на его требование я ответила, что не хочу его, почти искалечило меня. Мне хотелось закричать: «Я тоже это почувствовала!», — но где бы я тогда оказалась? Я точно знаю где: возле стены, с Джесси, глубоко похороненным внутри меня. И хотя мысль об этом заставляет дрожать от удовольствия, это было бы огромной ошибкой. Я уже чувствую себя виноватой за свое ужасное поведение. Этот мужчина — чертов изменщик. Адонис в придачу, но тем не менее, чертов изменщик. Все в этом мужчине кричит о беде. И у него по-прежнему мои гребаные ключи.

Вздрагиваю и иду в душ, довольная тем, что поступила правильно.

Я поставила Джесси Уорда на место и избавила себя от еще одного груза вины. Я буду игнорировать болезненную боль в животе, потому что признать ее было бы тем же самым, как признаться вслух, себе и Джесси, что... да, я тоже это почувствовала.



Глава 7



Я проснулась, а мой будильник еще даже не зазвенел. Глубоко вздохнув, выбираюсь из постели и иду в ванную, чтобы принять душ. Впереди тяжелый день в «Луссо», так что можно начинать. Я ни хрена не спала и полностью игнорирую причину этого.

Мне предстоит провести на ногах весь день, мотаясь по жилому комплексу, чтобы убедиться, что все в порядке, поэтому я надеваю мешковатые рваные джинсы — никак не могу их выбросить, — белую выцветшую футболку и шлепанцы. Собираю волосы в свободный, беспорядочный пучок и молюсь, чтобы позже, когда я буду укладывать их на вечер, они вели себя прилично. Сомневаюсь, что у меня будет время прийти домой и принять душ, поэтому беру свой мини-чемоданчик и загружаю его всем, что мне позже понадобится для душа в «Луссо». Достаю чехол для одежды и укладываю в него вишнево-красное платье-карандаш длиной до колен, аккуратно разглаживаю его, надеясь, что оно не помнется. Наконец, хватаю черные замшевые туфли на шпильках и проверяю, что в портфеле с рабочими материалами есть все, что мне понадобится в «Луссо». Тащиться со всем этим в метро будет неимоверно тяжело, но у меня нет другого выбора, так как машина все еще находится в плену у некоего горячего высокомерного мужчины. Кейт вполне может отправиться в Йоркшир на Марго.

Спускаясь по лестнице, вижу ключи от машины, лежащие на коврике у двери. Итак, этот мужчина пришел в себя и освободил мою машину. Значит ли это, что, придя в себя, он также перестал преследовать и меня? До него дошло? Возможно, так и есть, потому что с тех пор, как вчера вечером он ушел, не было ни звонков, ни сообщений.

Я разочарована? У меня нет времени думать об этом.

— Я ухожу, — кричу я Кейт. — Мою машину вернули.

Она выглядывает из мастерской.

— Отлично, желаю удачи. Я приеду позже, чтобы выпить все дорогое шампанское.