Это ты во всем виновата!

— Я нашла выключатель! Заходите!

— Я не могу! Это неправильно! Мы вторгаемся в чужое частное владение!

— Кейти, — сказала мне Хеллер. — Ты сможешь это сделать. Я знаю, что сможешь.

Сестра, широко улыбаясь, схватила меня за руку и затащила в комнату. Я издавала звуки негодования, но просто потому что у меня это хорошо получалось.

Софи уже была внутри.

— Вы только взгляните! — вопила она. — Я просто не могу поверить! Это же… это то, о чем я всегда мечтала! Только намного лучше! Боже мой, неужели я умерла и перенеслась в рай?

— Но мы-то тоже здесь, — заметила я.

— Может, мы все погибли в аварии! Разве это не было бы КЛАССНО?

— СОФИ!

Я осталась у двери, а девушки принялись исследовать комнату. Все было очень чистым и очень впечатляющим: стальные балки и смотровые мостики, духовки, размером с гараж на две машины и, конечно, конвейерная лента, которая тянулась по всей комнате, извиваясь от одного машинного аппарата к другому.

— Вон там формы для выпечки! — крикнула Софи так, будто только что обнаружила золотую жилу. — Они разной формы и можно догадаться, что та — для «Нямкейков», эта — для «Удочки-жвачки», а вон там — корзина, куда они выбрасывают дефектные капкейки!

— Что такое дефектный капкейк? — поинтересовалась я.

— Эйва Лилли Ларримор, — ответила Хеллер.

— Вон там, — показала Софи, — о, боже-боже-боже — это тот самый производственный цикл «СвитКейков»! С вращающимся миксером!

Софи оглянулась на нас, в восхищении закрыв руками рот и выпучив глаза. Пучок волос на ее голове подрагивал.

— Посмотри на нее, — сказала мне Хеллер. — Она так счастлива.

— Да, догадываюсь, — сказала я, — это место — полная противоположность больнице.

— Больница — отстой, — отозвалась Хеллер.

— Я знаю, — согласилась я.

Хеллер посмотрела на меня, ведь мы обе подумали об одном и том же: мы вспомнили те недели, которые я провела в больнице. Хеллер открыла рот, чтобы что-то сказать, одновременно с тем, как я собиралась заговорить, но мы обе так и не произнесли ни слова. Эта тема по-прежнему была под запретом.

— Эй, ребята! — крикнула Софи. — Вот оно! В точности, где я и ожидала! Это что-то типа Эвереста, Статуи Свободы или, не знаю, Луны! Нет, это намного лучше Луны, потому что Луну мне съесть вообще бы не захотелось. Это… это…

Голос Софи опустился на две октавы.

— Это… НАСАДКА ДЛЯ КРЕМОВЫХ ЗАВИТКОВ.

Мы с Хеллер присоединились к Софи, стоящей около десятиметрового эмалированного и блестящего, словно зеркало, прибора конусообразной формы, который заканчивался малюсенькой дырочкой внизу, в нескольких сантиметрах над конвейерной лентой. Софи внимательно изучила насадку.

— Смотрите, я думаю, капкейки попадают на эту ленту, — сказала она, — а затем каждый капкейк по очереди заезжает под насадку, которая выпускает кремовые завитки.

Софи, потерявшая дар речи, повернулась к нам, тряся головой от такого неописуемо чудесного процесса.

— Эта штука закреплена на пружине, — заметила Хеллер, — так что она может двигаться туда-сюда. Иначе вместо завитков у вас была бы простая полоса, прямая, как скоростное шоссе.

— И правда! — воскликнула Софи. — Это невероятно! Это же… ГЕНИАЛЬНО!

— Ну, честно сказать, я не вижу здесь ничего гениального, — возразила я. — Это же просто машина…

— ЗАТКНИСЬ!!! — крикнули Хеллер и Софи хором.

— Ладно-ладно, — уступила я. — Это довольно-таки поразительно.

— Ну да, а ты, — сказала мне Хеллер, — присоединилась к приключению. Это тоже довольно-таки поразительно.

— Вы, значит, не просто двоюродные сестры, — догадалась Софи. — Вы еще и друзья, да? Вы выросли вместе?

— Ага, — ответила Хеллер.

— Здесь, в Нью-Джерси, — добавила я.

— Наверное, вам было очень весело?

Мы с Хеллер переглянулись.

— Это сложно объяснить… — начала я.


— Мы несколько лет не виделись друг с другом… — начала рассказывать Хеллер.

— Мои родители…

— Моя мать…

Софи прищурилась.

— Так, что вы от меня скрываете? — спросила она.

Кузина и я вновь переглянулись. Мы по-прежнему не могли говорить об этом.

— Ладно! — сказала Софи. — Можете не рассказывать о своем маленьком секрете! У нас, типа, нет на это времени! Я не уверена, что знаю, как работает эта машина, но мы сейчас это выясним, если, конечно, не взорвем или не подожжем здесь что-нибудь.

— Софи!

— У меня все получится! Я знаю! Так и будет! Даже если мы умрем, смерть от взрыва «СвитКейков» для меня предпочтительнее любой другой!

Я только хотела что-то ей ответить, но Хеллер перехватила мой взгляд, и мы безмолвно согласились — в том, что касается смерти, у Софи было преимущественное право.

— Кейти, — позвала Софи, — когда я скажу «давай», можешь щелкнуть по всем красным рычажкам, на которых написано «ПОЛНАЯ МОЩНОСТЬ»? Так, а пока вся эта машинная дребедень разогревается, Хеллер, подсади-ка меня на конвейер.

У меня был выбор. Я могла отказаться, стукнуть кулаком по столу и заставить всех вернуться обратно в отель, и как раз это бы я и сделала два дня назад. За эти дни столько всего произошло, и вот теперь я была на грани того, чтобы добавить еще одно преступление — и гораздо более серьезное — к своему растущему списку. Я собиралась совершить то, что никогда в жизни не смогла бы объяснить своим родителям, духовнику и вообще кому-либо за исключением Хеллер. Она уже нашла контейнер для Софи, чтобы та могла использовать его в качестве скамеечки для ног и забраться на ленту конвейера.

— Софи, — сказала я, — не зашли ли мы слишком далеко? Ты посмотрела фабрику, увидела насадку для кремовых завитков, так что мы вполне можем вернуться…

Девочка повернулась ко мне лицом. Я видела перед собой ее смешной, покачивающийся хохолок и искрящиеся глаза. Верхние пуговицы на ее рубашке расстегнулись и позволили мне увидеть кое-что еще, прямо под шеей.

— Что это за повязка?

Софи посмотрела вниз.

— Она закрывает катетер, — объяснила она. — Ну, типа, я прошла уже столько сеансов химии, что медсестрам сложно найти вену. Так что доктор ввел эту пластиковую штуковину мне в грудь, чтобы иметь возможность в любой момент сделать инъекцию.

— Кейти? — сказала Хеллер. — Софи тебя вообще-то кое-о-чем попросила.

Я щелкнула по рычажкам, в глубине души надеясь, что они не сработают.





***


Что-то щелкнуло, и машины, находящиеся в помещении, загудели, защелкали и зажужжали, как будто просыпался древний огромный робот, который никак не мог найти свою утреннюю кружку древнего огромного роботского кофе.

— Какая прелесть! — воскликнула Софи. — Она двигается! Работает!

— Кейти, помоги-ка мне, — попросила Хеллер, и я побежала к конвейеру, который еще не пришел в движение. Мы с Хеллер, каждая со своей стороны, подхватили Софи и подняли на конвейерную ленту. Девочка легла на широкое полотно, по которому уже было заметно, как часто его использовали.

— Ты в порядке? — спросила Хеллер Софи.

— Думаю, да, — ответила та. — Лампы светят мне прямо в глаза, но я концентрируюсь на том, чтобы думать как «СвитКейк». Кейти, я там где-то видела кнопку «УКРАШАЮЩИЙ ПОЯСОК». Это официальное название их кремового завитка, я читала в интернете, ну разве не здорово? Если ты нажмешь эту кнопку, то может быть, лента поедет.

Я нашла кнопку. Мой палец завис над ней.

— Готова? — спросила я.

— Софи? — уточнила Хеллер.

— Секунду, — ответила Софи. — Нужно, чтобы все было как надо, как я это всегда представляла. Я хочу проехать прямо под насадкой, украситься кремовым завитком и сразу после этого, Кейти, ты должна будешь все обесточить.

— Хорошо, но зачем?

— Я не уверена, как это работает, и мне не хотелось бы, чтобы насадка заколола меня насмерть.

— ЧТО?

— Все будет нормально, Кейти! — крикнула Хеллер. — Нажимай!

— Раз… два… — начала отсчет Софи. — Три! Давай! Запускай ленту!

Я нажала на кнопку. В течение первой пары секунд ничего не произошло, и я испытала невероятное облегчение.