Это личное, никакого бизнеса

Глава 1




Богдан терпеть не мог ощущения неловкости и, тем более, растерянности. Неуклюжие люди вызывали в нём приступ агрессии. Злых, алчных, хитрых он мог понять и потому хоть и не любил, но, в каком-то смысле, уважал. Потому что в их поступках мог найти логику. А бестолковых, пусть и трижды добрых, не выносил.

В его отделе такие не задерживались.

За Богданом Бероевым ещё с первых его дней в корпорации укрепилась репутация руководителя конкретного, жёсткого, умного и нетерпимого к чужим ошибкам. Особенно доставалось женскому полу.

Девушки лили слёзы и увольнялись, редко вытерпев месяц под его руководством. Ни одна не дожила даже до конца испытательного срока.

Богдан Александрович не считал себя женоненавистником, он просто не любил тупых. Поэтому мужчин под его началом уволилось за всю его карьеру не меньше, чем женщин. Задерживались только самые... Не самые бронелобые.

Женщин Богдан снисходительно воспринимал как слабый, – а главное, не сильно умный, – пол. По мнению Богдана, мозгов, – даже у образованной женщины, – хватало максимум на то, чтобы поддержать беседу с интеллигентным мужчиной. Ещё в университете он сделал для себя выводы о девушках и их профессиональных знаниях. Все его одногруппницы получали пятёрки, красуясь смазливыми личиками, длинными ногами и распахнутыми декольте перед престарелыми преподавателями.

Столько цифр, столько формул, закономерностей таила в себе экономика. Изучать её мир, её пульсацию, предугадывать, рассчитывать аритмию, видеть в графиках второй и третий этап развития ситуации... И всё это обесценить, превратить в пятёрку в зачётке, не удосужившись даже поверхностно разобраться в теме? Возможно, поэтому Богдан совершенно ненормально относился к женщинам в бизнесе. В ЕГО бизнесе.

Медицина, образование, да хоть космонавтика! – сферы, не представляющие для Богдана интереса, он с лёгкостью "отдавал" дамам. Он даже внутренне готов был допустить, что они не так уж и бестолковы, эти бизнес-леди. Разбираются в чём-то там. Но что касалось территории его карьеры – это было табу. Отпечатку женской шпильки тут не было места.

***

Отдел Богдана перевыполнял план продаж последние два года настолько, что в совете генеральных директоров перестали повышать планку. Чтоб не сглазить.

Доход, – банальным словом "зарплата" трудно назвать ту сумму, что получал Богдан, – рос и уже давно выглядел несоизмеримым с зарплатами руководителей параллельных структур.

Но Богдана интересовали не только деньги. Карьера, власть – вот что было его целью. Это как игра. У мужчин в подсознание вшита потребность играть в победителя. Детские игры – кто дальше плюнет, прыгнет, нырнёт, – не заканчиваются. Они трансформируются.

Появляются подгруппы, в которых играют профи разного уровня: тяжеловесы, у которых на кону управление мировой экономикой, лузеры, мерящиеся количеством облапошенных и оттраханных парикмахерш и большое количество промежуточных категорий.

Богдан понимал, как он далёк от низшего звена. Впрочем, как и от высшего. Но место в элите игроков в "победителя" было уже в полушаге.

Место в совете учредителей. Доля в бизнесе. И тогда – бинго. Деньги, власть, семья – всё будет в ёлочку. Всё и так неплохо, но наёмный работник, хоть и топового уровня, это как хорошо устроенный раб. Никак не господин.

Вопрос о том, чтобы принять Богдана в состав учредителей прозвучал уже год назад. Топ его уровня – это актив компании. Тот самый незаменимый человек, в которого мало кто верит. Единорог от бизнеса. Если его переманят конкуренты – это будет сравнимо с финансовым кризисом. Наверху всё прекрасно понимали, но тянули резину. Бессознательный азарт. Риск. Игроки не перестают быть игроками никогда.

Понимал это и Богдан. Я знаю, что вы знаете, что я знаю про ваше отношение ко мне. И ничего не могу поделать. Вы боитесь меня потерять, а я уже не в том статусе, чтобы искать другого работодателя. Это будет смешно. Работодатель должен искать меня. Но чтобы переплюнуть тот доход, что у меня сейчас, нужно предлагать роль партнёра, а не топового сотрудника.

А роль партнёра пока не предлагал ни нынешний работодатель, ни какой-то другой.

Идиотская ситуация. И она затянулась. Богдан, который не терпел у других людей и сотой доли подобной неловкости, попал в западню.

Тему обсуждения на внеплановом совещании он пропустил мимо ушей. Что там может быть важнее его ситуации? Все давно ждут, когда прозвучат фанфары и он, Богдан, будет объявлен победителем. Если не это, то всё остальное – обычная текучка.

***

На автопилоте занял своё кресло. Даже не взглянул на новую секретаршу босса, севшую вполоборота ко всем присутствующим. Очередная тупая курица. Кивнул суетящимся с дебильными ухмылками коллегам. Протянувшим – пожал руку. Мысленно он уже давно был НАД ними, не в одной параллели. Пусть завидуют, неудачники.

– Перейду сразу к делу. – Генеральный зашёл и сел ровно в тот миг, как все заняли свои места. – Семён Эммануилович решил отойти от дел, оставив за собой только право голоса по особо важным вопросам, касающимся развития компании, и совет учредителей единогласно принял решение о назначении на его должность нового человека.

Бинго. Бинго.

У Богдана вспотела спина от напряжения. На лице – полный штиль. Под лицом – буря, но это не для присутствующих. Корону нужно принимать достойно, как само собой разумеющееся.

– Познакомьтесь, коллеги. Маргарита Сергеевна Утёсова. Новый исполнительный директор.

Если бы от сильной неожиданности можно было умереть – Богдан скончался. Дважды. Причём второй раз, не успев оправиться от первой кончины.

Стройная "секретарша" обернулась к присутствующим и оказалась Маргаритой. Бывшей женой Богдана.

Один шок – уплывшая из-под носа должность – это разрыв аорты. Но шоковая терапия каскадом...

На крутую должность назначают женщину, да ещё и не из их корпорации, да ещё это оказывается бывшая жена, которую не видел, не слышал пять лет...

Богдан думал, что "впасть в ступор", "оцепенеть" и "лишиться дара речи" – это просто игра слов. Но он хапнул всё. Потом, придя в себя, и вспоминая то своё состояние, искренне поблагодарил своё тело, что не обоссалось. Это было бы не удивительно.

Маргарита. Как так? Откуда, почему?

На совещании что-то ещё обсудили. Логистика, да, да. Рекламная кампания в странах Восточной Европы... Маргарита Сергеевна специализируется, будет возглавлять проект... Нам очень повезло, что именно она, с её связями...

Рита исполнительный директор? Специалист по Восточной Европе? Связи – откуда? Рекламная кампания... Бред какой-то.

***


– Что, Бероев, как тебе? – Денис Выхляцкий, финансовый директор компании, на выходе из кабинета похлопал Богдана по лопатке, не скрывая кривую улыбочку и нагло подмигивая.

– Нормально. Переживу, – не стал юлить Богдан.

– А, ну да. Ты ж у нас женатый. – продолжал посмеиваться Выхляцкий.

– А это при чём?

– Ну как? Такая красотка теперь у руля. Ты человек семейный – устоишь перед чарами, а я холостой – у меня интерес другой. Кольца у Маргариты, кстати, нет. Я посмотрел. – Выхляцкий повернул в сторону своего отдела, и Богдан только сейчас понял, насколько тошнотворен ему Денис.

***

Этот короткий диалог вывел Богдана из оцепенения. Десятки мыслей в голове возникали, наслаиваясь и вытесняя друг друга.

В свой отдел Богдан Александрович шёл, изо всех сил стараясь не бежать. Как пьяный, который тщательно имитирует трезвую походку. Пытался вспомнить свой обычный темп и понимал, что нет никакого обычного или необычного темпа, что никогда он не задумывался о том, как ходит, дышит и держит спину. Прошагал мимо менеджеров в свой выделенный аквариум. Кабинет, мать вашу.

Хорошо, что жалюзи были опущены. Закрывать их сейчас, демонстрировать любопытным подчиненным желание побыть скрытым от чужих глаз – нет, это уже был бы перебор. Добивать лежачего даже высшие силы не посчитали нужным.

Богдан ослабил галстук и, опершись руками об стол, выдохнул.

Через час постучал к ней в кабинет. Не дожидаясь приглашения, вошёл.





Глава 2




Кабинет исполнительного директора заметно отличался от кабинетов подчиненных ему директоров. Здесь было рабочее место только у одного человека. Никакого выделенного стеклянными перегородками кабинета в кабинете.

Богдан ухмыльнулся – одни боссы, в кого ни плюнь. Генеральный, под ним исполнительный, под исполнительным все остальные: коммерческий, финансовый, технический и директора логистического и маркетингового отделов.

Назови раба слугой, слугу дворецким, дворецкого управляющим, управляющего заместителем хозяина. Это называется карьерная лестница. Лестница на трон. Если сильно повезёт, то там потеснятся и дадут – нет, не присесть – обозначить принадлежность. Но это дорогого стоит. Это не просто формулировка – это статус.

В "Глобал Корпорейшн" пять учредителей. Троих Богдан никогда не видел и знать не знал кто эти люди. Совладельцы. Инвесторы. На них ссылались как на высшую силу, объясняя те или иные глобальные изменения в компании. За всё время работы Бероева про них упомянали на совещаниях раза два, не больше.

На виду из владельцев были только Эткинд Андрей Аркадьевич и Гутман Семен Эммануилович: генеральный и исполнительный директора. Эткинд был слишком молод для пенсионера – немногим старше Бероева, да и должность у него такая, что вряд ли боссы наёмника туда поставят, а Гутман, в принципе, мог бы и уйти. В честолюбивых планах тридцатичетырёхлетнего Богдана кто-то из них должен был отойти от "рабочих" дел, предложив ему, Бероеву, должность. И в совсем смелых мечтах – долю бизнеса. Долю скромную, согласованную с остальными совладельцами, но тем не менее дающую право на финансовую независимость и стабильность.

Собственно, так и произошло. Прогнозы Богдана подтвердились. Исполнительный освободил-таки должность. С тем лишь нюансом, что взяли на это место не Богдана.

Нюанс стоял у стеллажа, выполненном в стиле лофт и, видимо, искал важные документы.

Фигура всё той же девчонки, с которой Богдан познакомился одиннадцать лет назад.

Только вместо кроссовок шпильки, вместо джинсов – строгая юбка, прикрывающая колени. Блузка с длинными рукавами. Рыжий ветер волос туго скручен в какую-то ракушку.

Она и не она.

Адреналиновая вспышка ударом отдала изнутри в броню, которую Богдан так тщательно сооружал все эти годы вокруг сердца...

– Здравствуй, Богдан. – лишь повернув голову, сказала Маргарита. – Проходи.

– Неожиданная встреча, – Богдан закрыл за собой дверь. – Поменяла фамилию на девичью?

– И это особенно удачное решение в сложившихся обстоятельствах. Я предлагаю не сообщать коллегам о нашем давнем знакомстве. – Маргарита взяла со стеллажа какую-то документацию и что-то неспеша там читала, не глядя на Бероева.

"Давнее знакомство" – она даже не сказала "брак". Богдан думал, что всё давно пережил и забыл. Ведь он сам тогда... Отчего же сейчас кольнули её слова?

– Ты ведь знала, что я здесь работаю, специально...

– Я не следила за твоей карьерой. И за судьбой. – отрезала Маргарита.

Он не узнал её взгляд. Категоричный, останавливающий любые сомнения. Взгляд – как поставленная точка. В глазах, цвета дождливого неба, сверкнули молнии.

Богдан с неожиданным для себя удивлением наблюдал за этой женщиной.

У неё очень редкий цвет глаз для рыжеволосых: голубой. Богдан вспомнил, как любил смотреть на неё после секса. Завитки рыжих прядей падали ей на лицо, и сквозь них, как сквозь лучи солнца проглядывали небеса её глаз.

– Вообще-то, мой милый поэт, это лучи солнца могут прорезать небеса, а никак не наоборот, – смеялась тогда Марго, – он звал её так только в минуты близости.

– Я не поэт, но я так вижу, – парировал Богдан.