Если бы не ты

Две недели я держал себя в руках. Делал вид, что знать ее не знаю. А у самого руки чесались подойти и придушить стерву! Уже слежку за ней ребята вели. И ни черта! Дом, универ, работа, дом. Никуда не ходит, ни с кем толком не общается. Только Винни-Пуха своего навещает регулярно.

А вчера позвонил Даня.

- Слушай, Черный, мне все одно покоя не дает. Где ж она была до отъезда в Лондон. Если здесь, то где-то училась, с кем-то общалась. Не так уж она сильно изменилась, чтоб ее никто не смог узнать. Короче, сначала прошерстил школу по месту жительства . Тишина . Потом подумал о лицее Киры. Сестра твоя, конечно, классом младше училась. Но где-то же они пересекались? - Даня замолчал, то ли с мыслями собирался, то ли интригу за хвост тянул. Но только пока ничего нового. Я и сам над этим голову сломал.

- Дань, не тяни! Ближе к делу давай!

- В лицее этом никакой Мироновой никогда не училось. Но училась там другая Ксения. Дочь Максима Соболева, которая погибла в автомобильной аварии ровно за две недели до переезда Мироновой в Лондон.

- Связь где?

- Не тупи Черный! Отец твоей Мироновой работает на этого самого Соболева! У одного дочь погибает, второй свою в Лондон ссылает. Не чисто там всё!

- Как это связано с Кирой?

- Пока не знаю, но девчонка эта явно что-то скрывает. Если что узнаю, позвоню.

Соболев... Да, фамилия на слуху. Пара заводов, строительный бизнес. Но с отцом у него никогда не было общих дел. Да вообще никаких отношений не было. Где связь?

Всю ночь шерстил инет. Искал хоть что-то интересное по этому Соболеву и его дочери. Но ничего. Лишь краткое упоминание о трагедии. Фотографий Соболева с женой и сыном полно, а дочери нигде. Загадочная Ксения Соболева...

Утром решил перехватить девчонку у дома. Пора уже поговорить. Вот только она никак не спускалась. Проспала? Заболела? Уже хотел уехать, как вышел парнишка, ее младший брат.

- Э, малой , привет! Сестра скоро выйдет?

-Какая еще сестра? Нет у меня никакой сестры. Вы ошиблись.

- Как нет? Ты же Гриша Миронов, мне Ксюша про тебя рассказывала.

- А, так вы про Ксюшу. Она уже выходит.

Пацаненок убежал, а меня как обухом по башке. Она ему не сестра! Твою ж мать, кто она такая???

Ждать девчонку не стал. Мне нужно было время , чтобы все обдумать.

***

Какой это эспрессо по счету не знаю, но мне мало. Смотрю на нее и не понимаю, как можно так играть? Улыбается, смеется , как ни в чем не бывало. Тошно.

В клоповнике этом шумно, мысли разбегаются. Кофе, правда, отменный, но само место не по мне. Постепенно народ расходится. Ловлю на себе ее взгляд. Наконец-то заметила! Опять смотрит прямо в глаза! Не совестно? Или у таких совесть, как рудимент, сдыхает еще на этапе зачатия? А если, предположить, что она ни при чем? Что отец все же соврал? Тогда, какого черта она смотрит мне прямо в душу ? И это не тот заигрывающий взгляд, к которому я привык со стороны девушек. Нет! Это взгляд пойманного в клетку затравленного зверька!Вижу же, что боится. Чего она боится, если непричастна к смерти Киры?

Прикидываю в уме варианты. Пытаюсь сложить два плюс два. Допустим, авария была подстроена и Миронов испугался за дочь. Это объясняет тот факт, что переехала Ксения посреди учебного года. Но сюда никак не идут слова пацана. И почему Миронов беспокоится за дочь, но сына оставляет в городе. Да и вообще странно: две Ксении одного возраста. И ни об одной никакой информации... А что если дочь Соболева не погибла? Что если, ему пришлось ее спрятать? Инсценировали аварию, а девчонку на туманный альбион сослали. Вечно прятать не смогли, вот и появилась Миронова Ксения . Это мысль! Жаль отец в свое время не додумался Кирюху спрятать. Такой вариант объясняет многое, но не главное! Почему она не видится с Соболевым, не ездит домой, зачем живет у Миронова. На худой конец Соболев мог купить девочке отдельную квартиру,а не заставлять жить с собственным охранником. Но больше всего интересовал другой вопрос. Как всё это дерьмо связано со смертью Киры? Уверен, девчонка все знает! Если все так, она в курсе!

Хочу с ней поговорить. Серьезно. Представляю, как растеряется и поплывет, когда поймет, что я все знаю. То, что я ни хрена не знаю, ей понимать необязательно. Пусть думает, что ее раскололи. А там и сама попадется, как мышка кошке. Даже если и не расскажет ничего, по реакции ее все пойму.

***

Видит Бог, я хотел с ней по-хорошему! Но не могу! Слышать это вранье, не могу! Видеть, как она пытается сделать из меня идиота, не могу!

Не знает она никакой Киры! Как же! Так я и поверил!

Сидит рядом, дрожит, что-то кричит. Достала она меня, если честно! Но если отвечу, до добра не доведет. Я себя знаю. Поэтому стараюсь мысленно от нее отстраниться. Скоро уже приедем на место. Терпение! Как же интересно она отреагирует , когда все поймет?

Днем Даня пробил адрес Соболева. Элитный коттеджный поселок. Мне повезло, здесь же живет один из моих старых знакомых. Он нас и пропустит. Иначе, хрен проедешь. Кругом охрана.

Сворачиваем с трассы. Мельком смотрю на нее. Если моя версия верна, то девчонка должна уже узнать дорогу. Но она , мля, опять сидит с закрытыми глазами и что-то бубнит под нос. Что за привычка идиотская? Молится она там что ли? Думает, что я ее в лес повез? Ничего, пускай поволнуется, глядишь, сговорчивее станет.

Пока не видит, смотрю на нее. В моем вкусе. Красивая. Нежный профиль с маленьким носиком и милыми губками. Волосы волнами спускаются на плечи, прикрывая тонкую изящную шею. Невольно вспоминаю их мягкость и запах. Черт! Если бы не все это дерьмо!

До дома Соболева метров сто, уже отсюда вижу масштабы постройки. Мужик явно переборщил. Это не просто дом - это собственное королевство. Чтоб девчонка отказалась от всего этого и переехала в обычную квартиру, должно было случиться что-то действительно серьезное. Но что?

- Выходи!- рявкнул в сторону Ксюши. - Приехали!

Вздрагивает и открывает глаза. Смотрит по сторонам. Видно, что пока не узнает, где мы.

- Дальше пешком!

- Я никуда не пойду, пока не узнаю где мы и зачем мы здесь.

- А вот это все ты мне сейчас и расскажешь !



27. Мама


Открываю глаза и вижу, что уже не так темно, как на трассе, даже напротив. Здесь светло , как днем. Виной тому красивые фонари , которые стоят стройный рядочком вдоль дороги. Где мы? Осматриваюсь.

По обе стороны от нас высокие заборы. Один глухой, а второй... а второй я узнаю сразу. Особняк Соболева. Максим Петрович был человеком с тонким архитектурным вкусом. По его мнению глухие высокие заборы хоть и скрывали от посторонних глаз все, что нужно, но уродовали пространство. Поэтому вдоль всей территории его особняка протянулся высокий и резной , с витиеватым рисунком, кованый забор. Площадь его угодий позволяла красиво и со вкусом засадить периметр всего участка различными кустарниками и хвойными растениями, которые и скрывали жизнь Соболева от любопытных глаз. Ближе к воротам отчим разбил небольшой розарий, который украшали белоснежные фарфоровые статуи и альпийская горка с небольшим фонтаном. Там же находились скамеечки для отдыха и небольшая ротонда. Отчим всегда переживал, что розы очень капризные растения: то им темно, то сыро, здесь слишком ветренно, а тут палящее солнце, да и не со всеми растениями они легко могли уживаться рядом. Поэтому забор вдоль розария был украшен плющем. И это было единственное место, где можно было на немного окунуться в жизнь Соболева обычному смертному. Хотя в этом поселке таких, наверное, и не было.

Но что мы делаем во владениях Соболева? Зачем Тимур привез меня сюда? Что он знает и для чего пытается вывести меня на чистую воду? В голове рой мыслей и вопросов, но одно я понимаю точно. Черниговский копнул слишком глубоко и сейчас все, что обеспечивало мою безопасность, трещит по швам.

- Дальше пешком!

- Я никуда не пойду, пока не узнаю где мы и зачем мы здесь.

- А вот это все ты мне сейчас и расскажешь !

Тимур выходит из машины, подходит ко мне и рывком вытаскиет наружу. Я уже поняла, что все мои попытки сопротивляться бессмысленны. Силы неравны. Я как беззащитный кролик перед огромным волком. Не прилагая особых усилий он справляется со мной на раз- два.

- Что тебе рассказать? - делаю вид, что осматриваюсь. - Лучше ты мне скажи, что мы тут забыли? Это же дом Соболева , верно?

Лучшая защита- это нападение. На кону моя и мамина безопасность , я не имею никакого права сейчас плохо сыграть. Всё как учил Гена, слово в слово.

- Мой отец работает на него, ты не знал? Тебе не терпится познакомиться с ним? Вот только, боюсь, мы не туда приехали. Папа уже дома.

- Ксения, повторяю свой вопрос. Зачем тебя отправили в Лондон?

- А с виду вроде не тупой... Учиться меня отправили, учиться, Тимур. В Лондоне великолепное образование.

Играю с огнем. Тимур стоит на расстоянии от меня, но даже так ощущаю, что он закипает. Он что-то знает, это точно. Но что именно? Насколько глубоко он в теме?

- Посреди учебного года? Такая зверская тяга к знаниям?

- Вот скажи мне, Тимур. Почему мне безразлично где ты учился, как жил, кто твои родители, а ? Ты меня совершенно не интересуешь. Откуда такой повышенный интерес к моей персоне? - поворачиваюсь и смотрю прямо ему в глаза. Я сильная! Я смогу! Он смотрит в ответ. Что пытается увидеть? Мою ложь? Здесь повсюду камеры, отчим помешан на безопасности. Тимур не сможет даже пальцем меня задеть. И пусть мое присутствие здесь крайне нежелательно и положение слишком шатко,именно сейчас я в безопасности. Это придает мне уверенности. Я готова разыграть любой спектакль.

Тимур молчит. Не спешит отвечать. Но и не задает больше вопросов. Решаю отойти подальше от машины, чтобы он вновь меня куда-нибудь не увез. Иду в сторону ворот . Там охрана. Там я смогу убежать от него. Тимур идет следом. Мне нужно его отвлечь.

- Какое-то время я жила здесь вместе с отцом. Тогда у Соболева было не все гладко. Папа переживал, что я без присмотра. Сам понимаешь работа у него опасная. Софья Александровна же мне не родная , да и свой ребенок у нее был, - Гена переживал, что Гришка во всей этой истории самое слабое звено. Ему не объяснишь, что можно говорить, а что нельзя. Да и боялся за него он больше, чем за меня. - Короче, ему было спокойнее поселить меня в этом доме. А потом спокойнее стало меня отправить на учебу в Лондон. Подробностей я не знаю. Если тебя Соболев интересует, то я явно не та, кто тебе про него может что-то поведать. Мы не общались.

До ворот отставалось метров тридцать. Еще немного.

- Соболев меня не интересует, - Тимур дергает меня за плечо, заставляя остановиться и посмотреть на него.- Меня интересует Кира!

Опять эта Кира! Кто она такая? И как до него достучаться, что я не знаю ни одной Киры? Я помню его реакцию в машине, когда сказала что незнакома с ней. Повторения не хочу. Продержаться еще тридцать метров! Но как? Тимур все еще держит меня за плечо.

- Какое отношения я имею к этой твоей Кире? Кто она вообще такая? Твоя подружка?

По тому с какой силой Тимур сжал мое плечо, понимаю, что в очередной раз вывела его из себя. Черт, такая рекция мне не нужна! Второй рукой он хватает меня за подбородок, поднимая мое лицо к своему и сдавливая мои скулы пальцами, зло шепчет:

- Не смей! Имя ее произносить своим грязным ртом не смей! Поняла?

Черт, как же мне больно! И страшно! Где хваленая служба безопасности Соболева? Гена - недоработка с твоей стороны!

Хватка Тимура не ослабевает. Он ждет ответа. Я киваю, я все поняла. Он псих, помешанный на какой-то Кире. А с больными спорить бесполезно. Получив мой ответ, он с отвращением убирает от меня свои руки и с силой отталкивает в сторону. Все происходит так неожиданно, что я не успеваю собраться и падаю. За спиной разросшийся плющ на заборе и резкий звук чего-то бьющегося, а затем протяжное " Оуууу". Я поворачиваю голову на шум в сторону розария и вижу маму. Она сидит в коляске, смотрит на меня. А рядом разлетевшаяся вдребезги статуя какого-то Аполлона.



28. Не враги

- Мама, мамочка! - одними губами шепчу я. Знаю, она не слышит и не видит этого, я слишком далеко. Но она чувствует меня!

На какие-то мгновения мир вокруг перестает существовать. Есть только мы. Я и она. Мы смотрим друг на друга. Мы видим друг друга. В этот самый момент мы живем друг для друга. Мне безразлично, что рядом со мной Тимур, что он следит за мной. Вмиг из головы улетают все обещания Гене, Леше. Мне совершенно не страшно от того, что Горский может нас искать. Потом я обо всем вспомню и пожалею. Потом. Сейчас есть только мы!

Как же я сильно скучала! Глубину своей тоски по маме ощущаю с невероятной силой. Я не могу пошевелиться, я боюсь даже на секунду оторвать взгляд от маминых родных глаз. А вдруг это мираж? Вдруг исчезнет? Рядом слышу голос Тимура, он не понимает , что со мной. Я и сама не понимаю.

Моя мама... Какая же она красивая, милая, любимая. Пусть в этом дурацком кресле, пусть кроме звуков она ничего не может мне сказать и не может меня пока обнять. Я люблю ее, всегда любила! Я виновата перед ней, сильно виновата! Как я могла усомниться в ней даже на секунду! Это мой единственный родной человек. И сейчас мне плевать кто и что подумает, я хочу к ней!

Ощущаю, что чужие руки меня поднимают. Тимур! Господи, пусть он исчезнет! Мама! Скидываю с себя его прикосновения и на негнущихся от волнения ногах подхожу вплотную к забору, раздвигаю поредевшие с осенью ветки плюща и пытаюсь быть ближе! Мама!

Она смотрит на меня в упор! Темно, почти ночь. Нас освещают лишь фонари. Но этого света мало. Я вглядываюсь в ее лицо. Мне кажется или на ее щеках блестят слезы? На моих тоже! Шепчу не переставая :" Мама". И на ее лице замечаю едва проступающую улыбку!

- Дорогая, что-то случилось? Я слышал странный звук, - это отчим. Он осматривает маму с ног до головы, находит разбитую статуэтку и смотрит в направлении маминого взгляда. Он замечает меня. На мгновение задерживает на мне удивленный, но теплый взгляд, а потом переводит его за мою спину. Выражение его лица тут же меняется. Тимур.

- Пойдем, я отвезу тебя в дом, уже поздно для прогулок, - он разворачивает коляску с мамой и уходит.

Всё.

Я всё испортила.