Ещё 365 дней

нилась ко мне и перешла на польский. – Я знаю, что ты

злишься на Массимо за то, что он пытался сделать два дня

назад, но...

– Господи, – вздохнула я, потому что знала, что Начо

понимает каждое ее слово.

– А что он пытался сделать? – серьезно спросил Кана-

рейка, и звук моего родного языка из его уст заморозил

Ольгу.

– Ох, ёб твою мать! – она прислонилась спиной к спин-

ке стула и влила в себя почти полный бокал. – Он говорит

по-польски!

Она посмотрела на меня, а я, поморщившись, со взгля-

дом, впившимся в стол, утвердительно кивнула.

– Что он хотел сделать? – пронзительный, яростный

звук ворвался в мое левое ухо. – Девочка, я с тобой раз-

говариваю.

Я закрыла глаза и спрятала лицо в ладонях. Мне не

хотелось говорить, и уж точно не об этом.

247

– Я, пожалуй, поеду. Мне нужно принять душ. Ты спра-

вишься? – спросила Оля, пытаясь скрыться с места проис-

шествия. Я не отреагировала. – Ладно, теперь я знаю, что

ты в безопасности. Ну, я сваливаю, пока!

Когда я подняла глаза, ее уже не было. Исчезли и двое

мужчин из шести товарищей лысого. Я попыталась сде-

лать вид, что его здесь нет, но как только я открыла лицо, он осторожно схватил мой подбородок и повернул в свою

сторону.

– Малыш, ты что-нибудь скажешь? – спросил он, и

озабоченные и сердитые зеленые глаза изучали мое лицо.

Было только одно, что могло заставить его перестать

спрашивать. Я протянула руки, схватила его щеки и мед-

ленно притянула к себе, нежно целуя. Реакция была

мгновенной: он обнял меня за талию и притянул к себе, страстно прильнув губами к моим губам. Его искусный

язык скользнул внутрь, когда я открыла рот еще больше, давая ему немое согласие углубить то, что я начала. Через

некоторое время он оторвался от меня и прислонился ко

мне лбом.

– Это была хорошая попытка уйти от ответа, но она

провалилась, – серьезно заявил он.


– Не сегодня, пожалуйста. Я хочу напиться, развле-

каться и ни о чем не думать! – я посмотрела на него. – Или

знаешь что? Я хочу, чтобы ты напился.

248

Его удивленные зеленые глаза уставились на меня.

– Что, прости? – взревел он от смеха и заложил руки

за голову. – Зачем?

– Я объясню тебе в другой раз. Но обещай, что на-

пьешься!

Мой умоляющий, отчаянный тон застал его врасплох.

На мгновение он задумался, пока, наконец, не схватил

меня за руку.

– Хорошо, но не здесь, – он поднялся и что-то сказал

играющим рядом мужчинам, после чего потащил меня

через клуб.

Он почти бежал, прокладывая нам путь, и его пальцы, переплетенные с моими, давали ощущение безопасности.

Мы вышли из отеля и сели в припаркованный на улице

угловатый джип. Впервые я видела, чтобы канарец не вел

машину в одиночку.

– Ты опять меня похитил? – спросила я, слегка запы-

хавшись.

– Сначала мы поедем на виллу Торричелли, а потом

тебе будет частный рай и пьяный я.

Я улыбнулась при звуке этих слов и откинулась на

спинку сиденья. Мой план был прост: напоить его до та-

кой степени, чтобы он понятия не имел, что он делает и

что с ним происходит, а затем вывести из равновесия и

249

посмотреть, что произойдет. Я сильно рисковала, но, как

говорила мама, слова пьяных – это мысли трезвых. И я

должна была во что бы то ни стало выяснить, не совер-

шаю ли я еще раз ту же ошибку. К тому же выпитое ранее

шампанское придавало мне необходимую силу, так что я

чувствовала себя, по крайней мере, как желтый могучий

Рейнджер.

– Пожалуйста, – сказал он, протягивая мне бутылку

воды. – Если я должен быть пьян, то ты должна быть трез-