Ещё 365 дней

все получится?

– И именно потому, что когда-нибудь я захочу купить

себе остров, я готова пожертвовать собой.

85

Она высоко подняла руку и мы ударили по рукам.

Последующие недели были самым напряженным вре-

менем в моей жизни. На самом деле мой терапевт был

прав, говоря, что раньше мне просто было скучно. Несмо-

тря на то, что от симптомов депрессии уже не осталось и

следа, я все равно ходила к нему два раза в неделю. Так, для того, чтобы поговорить.

Я посвятила себя работе. Я не думала, что индустрия, в которой я почти совсем не разбиралась, может дать мне

столько удовлетворения. Мода – это одно, а создание биз-

неса, который должен был приносить прибыль, – совсем

другое. Огромным плюсом всей ситуации было то, что

благодаря деятельности мужа я была отвратительно бога-

та. Поэтому я могла развивать все очень быстро, нанимать

новых людей и не задумываться о затратах.

Массимо тоже все это очень устраивало. Тем более что

он ненавидел мое ворчание, когда в его организм прони-

кали очередные крупинки кокаина. Он уже даже не пы-

тался с этим смириться. Он пил, употреблял наркотики и

иногда удовлетворял меня. Я не знала его с этой стороны, хотя из рассказов, которые я когда-то слышала, следова-

ло, что он просто вернулся к старым привычкам.

Были такие вечера, когда я, вернувшись из студии, его

и в глаза не видела. Я была уверена, что Черный уехал. До

86

этого я слышала его разговор с Марио, который настоял

на том, чтобы дон появился на какой-нибудь встрече. С

некоторых пор я привыкла, что мы живем отдельно.

Я говорила об этом с терапевтом. Он сказал, что это

пройдет. И что Массимо таким образом переваривает

боль после потери ребенка, поэтому я должна уважать его

горе. Кроме того, он считал, что Черный все еще борется

с мыслями о том, не опасно ли мое пребывание с ним для

меня. А это означало, что он боролся с собственным эгоиз-

мом. Сообщение доктора Гарби было коротким: если ты

хочешь вернуть его, отпусти его. Только тогда он вернется

к тебе таким, каким был для тебя когда-то.


Благодаря работе, в которую я убежала от грустных

мыслей, у меня не было проблем со свободным временем, потому что у меня его просто не было. В тот вечер у меня

тоже была назначена деловая встреча, и, к моему несча-

стью, в Палермо.

Я ворвалась в дом, как ураган, почти бегом по кори-

дорам, расталкивая встреченных людей. Через полтора

часа у меня был самолет. Волосы я уложила в мастерской, благодаря тому, что мой любимый стилист был всегда под

рукой, а платье – ну, я была владелицей бренда одежды.

Один из моих дизайнеров, Елена, была чрезвычайно ода-

ренной. Я очень любила ее проекты, но они вполне за-

служивали этого. Они были простыми, классическими, 87

нежными и очень женственными. Она ни в чем не пре-

увеличивала. Она предпочла дополнить наряды аксессу-

арами, а не создавать что-то, что ошеломляет сложным

дизайном. Мне нравилось все, что выходило из-под ее ма-

шинки, от обычных футболок до платьев со шлейфом. И

вот одно из таких платьев я собиралась надеть сегодня.

Простой черная гораый топ без бретелек, юбка-солнце в

черно-белую полоску до пола, эффектного пышного покроя, которая, несмотря на свою пышность, была легкой и разве-

вающейся, когда я шла. Но в этот момент я бежала, держа ее

на вешалке, зная, что у меня есть полчаса на душ и макияж.

Хорошо, что мой парикмахер высоко причесал мне во-

лосы, потому что, если бы он сделал ставку на легкие ло-

коны, после купания в таком темпе у меня была бы солома

на голове. Однако на этот раз прическа больше походила

на улей, чем на океанские волны, так что все было в по-

рядке. Я сбросила с себя яркую тунику и в самом нижнем

белье, чуть не запнувшись о стянутые сапоги, вбежала в

гардеробную. Я сняла трусики и лифчик, а потом, все вре-

мя на бегу, побила мировой рекорд по скорости принятия

душа. Я выглядела, как сумасшедшая.

Времени на вытирание не было, поэтому я решила, что нанесу бальзам на мокрое тело, и в процессе нанесе-

ния макияжа все впитается. Как я и думала, так и сделала.

Пытаясь накраситься, я с точностью снайпера чуть не вы-

колола себе глаз черным карандашом.

88

– Что за блядство, – пробормотала я, поправляя на-