Ещё 365 дней

тебе в декабре, что всегда хотел женщину, которая будет

отличаться от всех, – он повернулся ко мне и крепко об-

нял. – В конце концов, я ее нашел! – он прижался губами

к моему лбу и на мгновение застыл. – Мы должны погово-

рить о том, что произошло тогда.

406

– Но больше не о чем, Начо! – я прислонилась ще-

кой к его груди. – Все, что произошло тогда, было полной

случайностью. Если ты хочешь знать, виню ли я тебя за

это, ответ – нет. Я исходила из предположения, что так и

должно было быть.

Я на мгновение замолчала, прислушиваясь к биению

его сердца.

– Жалею ли я, что у меня нет ребенка? – я играла в

эти игры. – Я не знаю, каково это иметь их, но я знаю, что

все в жизни происходит ради чего-то, – я подняла голову, глядя в зеленые глаза. – А раз машины времени у нас нет, зачем удивляться, что было бы, если бы... – я поднялась

на цыпочки и поцеловала его в подбородок. – Я могу ска-

зать тебе, что думаю сейчас.

Глаза Начо сделались огромными и блестящими.

– Теперь я счастлива и ничего бы не изменила, мне

нравится быть с тобой, я чувствую себя в безопасности и...

– я отстранилась, не желая говорить лишнего.

– И...? – поторопил он меня.

– И сейчас у тебя действительно горит рыба! – я чмок-

нула его в колоритный торс и пошла наливать себе вина.

Обедали мы молча, поглядывая друг на друга и то и

дело улыбаясь. Чувствовалось, что для этого не требова-

лось слов, достаточно было жестов. Когда он подавал мне

407

еду в рот и нежно ласкал мои губы, по нашим телам про-

ходил ток. Это было волшебно, романтично и совершенно

ново.

Я отложила вилку и с любопытством обнаружила, что

выпила бутылку вина. Я слегка захмелела, но не напи-

лась, поэтому встала, чтобы пойти за другой. Тогда кана-

рец, приподнявшись, схватил меня за руку и потащил в

сторону пляжа. С любопытством я шла за ним в темноту, слыша только, как океан шуршит о песок.

Когда мы оказались вдали от огней дома и вокруг ца-


рил полный мрак, Начо отпустил мое запястье и потянул-

ся к ширинке. Он сбросил штаны на землю, а потом, не

говоря ни слова, стянул с меня свою футболку и опустился

на колени, чтобы снять с меня трусики. Когда я стояла пе-

ред ним голая, он снова взял меня за руку и повел к воде.

Она была теплой, мягкой и абсолютно черной.

Мне было страшно, но я знала, что он со мной и знает, что делает. Он схватил меня за талию, посадил на себя и, поддерживая за попку, стал заходить все глубже и глубже.

Когда вода уже доходила до половины его спины, он оста-

новился. Он стоял, молчал, не шевелился, только слушал.

– Я хочу провести с тобой остаток жизни, малыш, и

я знаю, что ты сейчас скажешь, – прошептал он. – Но я

только хочу, чтобы ты это знала, – закончил он говорить

408

и, схватив меня за шею, приблизил губы к своим. – Тебе

не нужно говорить, что ты чувствуешь, – тихо сказал он, и его мятное дыхание парализовало меня. – Я чувствую

тебя, Лаура! – его язык скользнул мне в рот, и я прильну-

ла к нему, обняв его бедрами. – Два мира, которые я лю-

блю, – сказал он, целуя мои плечи. – Океан и ты.

Его рука обхватила мои ягодицы и одним ловким дви-

жением вошел в меня.

– Мой! – прошептала я, когда он в очередной раз на-

чал ласкать меня поцелуем.

Вода, в которой он стоял, позволяла моему телу быть

невесомым. Он мог делать со мной все, что угодно. Он вхо-

дил глубоко и страстно, проникая в каждый кусочек моего

тела.

Я откинула голову и посмотрела на небо. Звезды, кото-

рыми оно было усеяно, придавали волшебную ауру тому, что я чувствовала в этот момент. Боже, это было прекрас-

но: он внутри меня, тепло, эта мягкая вода, и словно он

тщательно спланировал даже расположение небесных тел

над нами!

Начо слегка отстранил меня от себя, положил на воду

и ласкал свободной рукой по очереди мои груди и клитор.

Пальцы канарца сжались на сосках, слегка сжимая их, а его

блестящие глаза, уставившиеся на меня, сводили с ума.

409

Когда я уже думала, что вот-вот начну кончать, он од-