Эпоха Отрицания
Часть 12 из 17 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Она отключила вызов, после чего вновь посмотрела на дом, в котором проживал Дэвид Паркер. И спросила себя, почему так и не смогла преодолеть в себе естественное отвращение к этому человеку. А потом поняла почему: он напомнил ей о Грегге, ее бывшем муже, о его ханжеском произволе и… о его кулаках. Самовлюбленность, перешедшая в плоть. Она нечасто вспоминала о Грегге, но когда это все же случалось, ее мысли волей-неволей устремлялись дальше, к его новой супруге, Маккензи. Прю спрашивала себя, не бьет ли он сейчас и ее, а если нет, то почему?
Видимо, она все-таки ужасный человек, подумала про себя Рейчел, садясь в джип.
Глава 06
Помощник директора Марк Полсон посмотрел искоса вдоль длинного стола, за которым сидели трое его заместителей, а также Рейчел. Он только что вернулся с совещания в Овальном кабинете, где его прежний кураж несколько поубавился. Меньше двух месяцев назад директор Коуми был с треском уволен президентом, и поэтому любой визит на Пенсильвания-авеню[15] в компании нового директора всегда был чреват какими-нибудь неприятностями.
– Знаете, что заявил нам президент? «Ваша единственная задача – обеспечить безопасность в стране и ни в коем случае не допустить, чтобы Бюро мешало достижению этой цели». Может, я что-то и не так процитировал, но дух президентского послания передал верно. Именно такое мнение сложилось у него о нашей организации, – сообщил Марк своим собеседникам.
Послышался коллективный вздох раздражения. У Лу Барнса вырвалось: «Мудак». А Эрин Линч спросила:
– Когда он сказал, что безопасность – ваша единственная задача, вы ему поверили?
– Виновен по всем пунктам, Эрин, – сказал Полсон, сокрушенно поднимая вверх руки. – Но знаете что? Мне плевать. В Вашингтоне лучше вести себя как наивное дитя. Буду просто мистером Смитом. Потому что в конце концов истина победит.
Рейчел обратила внимание, что Лу Барнс так и просидел все совещание со скрещенными на груди руками. Как будто за этим столом его поджидали куда более важные вещи. Прю заметила, как изменилось настроение присутствующих, когда в помещение вошел Марк. Он приехал из Вашингтона и пришел прямо сюда, в небольшой конференц-зал на втором этаже Здания Гувера[16], где кондиционеры были такими шумными, что напоминали скорее пылесосы. Как только он прибыл, рябь беспокойства и недовольства тут же разгладилась, словно нить, которую внезапно натянули. В конторе ходили упорные слухи, что ни один из замов не питает особого уважения к Полсону, который перед своим текущим назначением много лет занимал пост президента ныне истерзанного проверками банка «Плейнс Кэпитал». Он выбрал отличное время, чтобы уйти и пролоббировать крайне рискованного кандидата во время избирательной кампании. Однако на лицах собравшихся не было ни тени презрения. Не так давно Марк появился из ниоткуда, дав понять, что обладает выдающимся опытом. Однако это еще предстояло всем доказать. А они… они были удивительно хорошими актерами.
– Тогда скажите нам, – нахмурился Барнс. – Скажите, чего требует Главный жрец.
– Ответов, – проговорил Полсон, постукивая шариковой ручкой по столу, – и решений.
– А я думала, что это его наняли решать проблемы Америки, – заметила Линч.
Раздались смешки. Эрин явно была на взводе.
Но Марк не улыбнулся. Он даже не взглянул в ее сторону. Опустив голову, он открыл тонкую папку, которую принес с собой. И зачитал из нее:
– Мартин Бишоп. Бенджамин Томас Миттаг. – Он посмотрел на каждого из присутствующих, даже на Рейчел. – Знакомые имена?
Наконец нарушил молчание Ричард Крановски из кибернетического отдела:
– В самом деле? Что, теперь из-за какого-то Бишопа у нашего президента бессонница? Пусть меньше смотрит Сэма Шумера!
Линч усмотрела здесь свой шанс.
– Да! Не дадим этому журналюге раздувать свои рейтинги!
На этот раз ее шутка не имела успеха. Хотя Марк вступил в должность всего два месяца назад, все остальные знали, что в высших кругах ФБР уже порядком отошли от выходок, которыми отличались прежние совещания. Периоды такого «разогрева» стали заметно короче, особенно теперь, когда директор, столкнувшись с общественной критикой по поводу резких заявлений в адрес мусульман, все больше ответственности взваливал на плечи Полсона.
Никаких упреков в адрес Линч не прозвучало – у Марка был другой стиль руководства. Плотно сжатые губы – и молчание. Рейчел посмотрела, как Эрин Линч переваривает эту перемену, откинулась на стуле и наконец внесла достойный вклад в совещание:
– Бишоп в бегах. И будет болтаться по стране, пока кто-нибудь не обнаружит его и не направит нам соответствующий запрос. Повсюду разослана его физиономия, и двести штук – отнюдь не маленькая награда.
Барнс посмотрел на свою шариковую ручку и пару раз щелкнул кнопкой.
– Она права. Сейчас Бишоп и Миттаг – звезды. Или вроде того. Они хорошо известны. Ричи следит за активностью онлайн, нам удалось конфисковать ракетную пусковую установку… Даже не знаю, сколько гадостей он еще может наделать. Но прошла неделя, и – ничего. – Он на секунду замолчал, а потом пожал плечами. – Ну хорошо. Если в Белом доме хотят, чтобы мы усиленно раздували историю с преследованием этих преступников, мы можем это сделать.
Пока Барнс говорил, пристальный взгляд Марка Полсона скользнул мимо его заместителей к дальнему концу стола, где у буфетной стойки с дюжиной бутылок воды сидела молча наблюдавшая за происходящим Рейчел.
– Вы ведь все знакомы со специальным агентом Прю? – спросил Марк.
Головы всех сидящих за столом сразу повернулись в ее сторону. Так или иначе, они слышали о ней. Ее имя то и дело фигурировало в каких-нибудь отчетах, либо она сама молча присутствовала на некоторых совещаниях вроде этого. Но никто не был знаком с ней лично. И никто, в случае чего, не смог бы сказать, откуда она пришла в ФБР. Однако все согласно кивнули.
– Рейчел – опытный специалист. Она проводила обширное расследование на Западном побережье. Вы наверняка вспомните ее отчет о левых движениях, потому что это лучшее, что у нас есть на данную тему. И, кроме того, Рейчел обратила пристальное внимание на «Бригаду» еще до того, как это движение толком сформировалось. Достаточно сказать, что, когда она говорит, я всегда слушаю. Вот. – Полсон извлек из папки и раздал замам копии десятистраничного доклада Прю о достигнутых на данный момент результатах, который она утром того же дня отправила ему по электронной почте. Барнс, Линч и Крановски с подозрением пробежались глазами по первым строчкам.
– Рейчел? – позвал Марк и пристально взглянул на нее.
Агент выпрямилась и подвинула стул поближе к столу.
– Как, вероятно, все вы знаете, нами установлено, что неделю назад, восемнадцатого июня, Бишоп завербовал в свои ряды около четырехсот сторонников, – начала она. – Судя по заявлениям и по переписке от указанного числа, причины столь массового исчезновения людей всегда выставлялись как некое оправдание: «Когда на нас обрушится федеральное правительство, мы вынуждены будем уйти в подполье». В то время как мы вполне уверены, что Бишоп задумал нечто большее, чем просто скрыться, фактические планы его организации – это большой знак вопроса. А подготовка упомянутых массовых исчезновений – выбор времени и методов – велась с использованием «Тора»[17], предоплаченных звонков и иногда личных встреч. Заранее предвидеть все это не было никакой возможности. – Женщина откашлялась. – Я побеседовала с одним из завербованных, которому не удалось исчезнуть. Это молодой человек из Балтимора. Если он такой же, как все остальные, то получается, что каждому из них сообщили крайне мало информации. Велели лишь приехать в определенное место и ждать встречи.
– Ничего нового, – вздохнув, сказала Линч.
– Ну не совсем, – заметила Рейчел. – Мы отработали анонимный сигнал, который восемнадцатого июня привел нас на склад Миттага. Звонок поступил с телефона-автомата на Манхэттене – с авеню «Эй», между Тринадцатой и Четырнадцатой улицами. Мы просмотрели записи с видеокамер и выяснили личность звонившего. Вы увидите его на третьей странице. Холли Расмуссен, известная подельница Миттага.
Среди присутствующих возникло шевеление. Ничего особенного, но в мертвой тишине, когда временно отключился кондиционер, любое такое движение уже воспринималось как шум.
– И где же она? – спросила Эрин.
– Исчезла в тот же день, что и Бишоп, Миттаг и другие. Как только мы выяснили ее имя, то вначале подумали, что она решила их бросить. Но тот факт, что она сделала это одновременно с другими, заставляет думать иначе.
– Или ее просто прикончили за предательство, – предположил Крановски.
Рейчел кивнула ему.
– Не исключено. Но до тех пор, пока мы не обнаружим труп, мы будем предполагать, что ей приказали сделать звонок.
– Кто это – мы? – спросил Барнс.
– Я, – ответила Прю. – Мне следовало сказать «я», а не «мы».
– И я, – добавил Полсон. – И еще президент Соединенных Штатов.
Воцарилась тишина. Марк окинул взглядом стол, ожидая, что его заместители что-то добавят. Но ожидание затянулось.
– Восемнадцатого июня Бишоп нас всех разыграл, – снова заговорил Полсон. – Все было тщательно подготовлено. Нужно исходить именно из этого. Он сам привлек внимание к своему исчезновению, а мы невольно помогли ему, раскрутив это в прессе. Поэтому предположение о том, что он «в бегах», выглядит, скажем так, довольно наивным. Согласны?
Все дружно закивали. Ричард Крановски ткнул пальцем в одну из страниц.
– А кто это на пятой странице? Джеймс Салливан?
Рейчел открыла отчет на странице номер пять и еще раз посмотрела на снимок угрюмого человека в телефонной будке. Когда эта фотография впервые появилась в ее ящике входящих сообщений, у нее перехватило дыхание. Она сразу вспомнила про тот напиток, который попробовала восемь лет назад.
– Угол Сорок первой и Сорок второй, в квартале от штаб-квартиры ООН. Мы не знаем точно, как его зовут, но имя «Джеймс Салливан» он использовал в две тысячи девятом, во время одной из ранних лекций Бишопа. На этом снимке он звонит Бишопу во время вечеринки. По-видимому, предупреждает о том, что нужно поскорее покинуть дом Феррисов.
– Кто он такой?
– Честно говоря, мы не знаем. Какой-то друг Бишопа.
– А, – кивнув, протянул Крановски.
И все кивнули, несмотря на то что не было повода ни акать, ни кивать.
Полсон посмотрел на Прю, и та продолжила:
– В докладе вы найдете выводы, сделанные на основании тех ограниченных сведений, которые мы смогли собрать. Боюсь, этого немного, но мы убеждены, что о Бишопе мы еще услышим. Как и о его отряде из четырехсот бойцов…
– А кто такая Ингрид Паркер? – спросила Линч.
Рейчел хотела предложить ей все же прочитать ее доклад, но решила, что тем самым лишь вызовет ненужное раздражение.
– Паркер познакомилась с Бишопом на той самой вечеринке восемнадцатого июня, – рассказала агент. – Когда на следующий день она приехала на работу, то использовала для разговора с кем-то «Тор». Позже она его удалила. Мы не знаем, с кем она говорила и о чем. Но как бы там ни было, она не хотела, чтобы об этом кто-нибудь узнал. Она, кстати, тоже числится среди без вести пропавших.
– И что вы теперь предлагаете? – спросил Полсон.
– Предлагаю предпринять более скоординированные усилия по розыску Бишопа, Миттага и их сторонников. Причем в общенациональном масштабе.
Поморщившись, Барнс сказал:
– Вы хотите деньги.
– Естественно, – ответила Рейчел. – Но деньги – это особая тема. – Все посмотрели на нее. – Как он сам все это финансирует?
– Мы прикрыли его банковские счета, – сказал Крановски. – Об этом позаботились уже через пару часов после того, как он исчез.
– И все же это не помешало ему профинансировать исчезновение четырехсот молодых людей. Он работает с наличными. Где он их получил? Конечно, какая-то часть денег могла поступить от самих завербованных, но постоянно выкачивать с них деньги? Вряд ли. Надолго бы не хватило. Либо на следующей неделе он собирается сбежать, либо у него есть источник, который мы пока не обнаружили. Мне понадобятся дополнительные сотрудники, чтобы расширить расследование.
– Эрин? – повернулся Полсон к заместительнице. – Насколько я понимаю, у вас первоклассные бухгалтеры в антитеррористическом отделе.
Линч глубоко вздохнула.
– И еще нам потребуется выйти на публику, сделать кое-какие заявления, – добавила Прю.
– О чем? – спросил Барнс.
– О тех самых четырехстах юношах и девушках.
Марк поднял вверх указательный палец и потряс им, но Рейчел еще не закончила.
– Понимаю всю озабоченность, но это единственный способ отследить ситуацию, – объяснила она, обращаясь скорее к нему, чем к остальным. – В городе объявляется целая группа молодых людей, она держится вместе. Это кто-нибудь да заметит. Но прямо сейчас никто не знает, что нужно позвонить нам.
Полсон предпочел промолчать. Вместо этого он посмотрел на Крановски, который понял намек и повернулся к Прю.
Видимо, она все-таки ужасный человек, подумала про себя Рейчел, садясь в джип.
Глава 06
Помощник директора Марк Полсон посмотрел искоса вдоль длинного стола, за которым сидели трое его заместителей, а также Рейчел. Он только что вернулся с совещания в Овальном кабинете, где его прежний кураж несколько поубавился. Меньше двух месяцев назад директор Коуми был с треском уволен президентом, и поэтому любой визит на Пенсильвания-авеню[15] в компании нового директора всегда был чреват какими-нибудь неприятностями.
– Знаете, что заявил нам президент? «Ваша единственная задача – обеспечить безопасность в стране и ни в коем случае не допустить, чтобы Бюро мешало достижению этой цели». Может, я что-то и не так процитировал, но дух президентского послания передал верно. Именно такое мнение сложилось у него о нашей организации, – сообщил Марк своим собеседникам.
Послышался коллективный вздох раздражения. У Лу Барнса вырвалось: «Мудак». А Эрин Линч спросила:
– Когда он сказал, что безопасность – ваша единственная задача, вы ему поверили?
– Виновен по всем пунктам, Эрин, – сказал Полсон, сокрушенно поднимая вверх руки. – Но знаете что? Мне плевать. В Вашингтоне лучше вести себя как наивное дитя. Буду просто мистером Смитом. Потому что в конце концов истина победит.
Рейчел обратила внимание, что Лу Барнс так и просидел все совещание со скрещенными на груди руками. Как будто за этим столом его поджидали куда более важные вещи. Прю заметила, как изменилось настроение присутствующих, когда в помещение вошел Марк. Он приехал из Вашингтона и пришел прямо сюда, в небольшой конференц-зал на втором этаже Здания Гувера[16], где кондиционеры были такими шумными, что напоминали скорее пылесосы. Как только он прибыл, рябь беспокойства и недовольства тут же разгладилась, словно нить, которую внезапно натянули. В конторе ходили упорные слухи, что ни один из замов не питает особого уважения к Полсону, который перед своим текущим назначением много лет занимал пост президента ныне истерзанного проверками банка «Плейнс Кэпитал». Он выбрал отличное время, чтобы уйти и пролоббировать крайне рискованного кандидата во время избирательной кампании. Однако на лицах собравшихся не было ни тени презрения. Не так давно Марк появился из ниоткуда, дав понять, что обладает выдающимся опытом. Однако это еще предстояло всем доказать. А они… они были удивительно хорошими актерами.
– Тогда скажите нам, – нахмурился Барнс. – Скажите, чего требует Главный жрец.
– Ответов, – проговорил Полсон, постукивая шариковой ручкой по столу, – и решений.
– А я думала, что это его наняли решать проблемы Америки, – заметила Линч.
Раздались смешки. Эрин явно была на взводе.
Но Марк не улыбнулся. Он даже не взглянул в ее сторону. Опустив голову, он открыл тонкую папку, которую принес с собой. И зачитал из нее:
– Мартин Бишоп. Бенджамин Томас Миттаг. – Он посмотрел на каждого из присутствующих, даже на Рейчел. – Знакомые имена?
Наконец нарушил молчание Ричард Крановски из кибернетического отдела:
– В самом деле? Что, теперь из-за какого-то Бишопа у нашего президента бессонница? Пусть меньше смотрит Сэма Шумера!
Линч усмотрела здесь свой шанс.
– Да! Не дадим этому журналюге раздувать свои рейтинги!
На этот раз ее шутка не имела успеха. Хотя Марк вступил в должность всего два месяца назад, все остальные знали, что в высших кругах ФБР уже порядком отошли от выходок, которыми отличались прежние совещания. Периоды такого «разогрева» стали заметно короче, особенно теперь, когда директор, столкнувшись с общественной критикой по поводу резких заявлений в адрес мусульман, все больше ответственности взваливал на плечи Полсона.
Никаких упреков в адрес Линч не прозвучало – у Марка был другой стиль руководства. Плотно сжатые губы – и молчание. Рейчел посмотрела, как Эрин Линч переваривает эту перемену, откинулась на стуле и наконец внесла достойный вклад в совещание:
– Бишоп в бегах. И будет болтаться по стране, пока кто-нибудь не обнаружит его и не направит нам соответствующий запрос. Повсюду разослана его физиономия, и двести штук – отнюдь не маленькая награда.
Барнс посмотрел на свою шариковую ручку и пару раз щелкнул кнопкой.
– Она права. Сейчас Бишоп и Миттаг – звезды. Или вроде того. Они хорошо известны. Ричи следит за активностью онлайн, нам удалось конфисковать ракетную пусковую установку… Даже не знаю, сколько гадостей он еще может наделать. Но прошла неделя, и – ничего. – Он на секунду замолчал, а потом пожал плечами. – Ну хорошо. Если в Белом доме хотят, чтобы мы усиленно раздували историю с преследованием этих преступников, мы можем это сделать.
Пока Барнс говорил, пристальный взгляд Марка Полсона скользнул мимо его заместителей к дальнему концу стола, где у буфетной стойки с дюжиной бутылок воды сидела молча наблюдавшая за происходящим Рейчел.
– Вы ведь все знакомы со специальным агентом Прю? – спросил Марк.
Головы всех сидящих за столом сразу повернулись в ее сторону. Так или иначе, они слышали о ней. Ее имя то и дело фигурировало в каких-нибудь отчетах, либо она сама молча присутствовала на некоторых совещаниях вроде этого. Но никто не был знаком с ней лично. И никто, в случае чего, не смог бы сказать, откуда она пришла в ФБР. Однако все согласно кивнули.
– Рейчел – опытный специалист. Она проводила обширное расследование на Западном побережье. Вы наверняка вспомните ее отчет о левых движениях, потому что это лучшее, что у нас есть на данную тему. И, кроме того, Рейчел обратила пристальное внимание на «Бригаду» еще до того, как это движение толком сформировалось. Достаточно сказать, что, когда она говорит, я всегда слушаю. Вот. – Полсон извлек из папки и раздал замам копии десятистраничного доклада Прю о достигнутых на данный момент результатах, который она утром того же дня отправила ему по электронной почте. Барнс, Линч и Крановски с подозрением пробежались глазами по первым строчкам.
– Рейчел? – позвал Марк и пристально взглянул на нее.
Агент выпрямилась и подвинула стул поближе к столу.
– Как, вероятно, все вы знаете, нами установлено, что неделю назад, восемнадцатого июня, Бишоп завербовал в свои ряды около четырехсот сторонников, – начала она. – Судя по заявлениям и по переписке от указанного числа, причины столь массового исчезновения людей всегда выставлялись как некое оправдание: «Когда на нас обрушится федеральное правительство, мы вынуждены будем уйти в подполье». В то время как мы вполне уверены, что Бишоп задумал нечто большее, чем просто скрыться, фактические планы его организации – это большой знак вопроса. А подготовка упомянутых массовых исчезновений – выбор времени и методов – велась с использованием «Тора»[17], предоплаченных звонков и иногда личных встреч. Заранее предвидеть все это не было никакой возможности. – Женщина откашлялась. – Я побеседовала с одним из завербованных, которому не удалось исчезнуть. Это молодой человек из Балтимора. Если он такой же, как все остальные, то получается, что каждому из них сообщили крайне мало информации. Велели лишь приехать в определенное место и ждать встречи.
– Ничего нового, – вздохнув, сказала Линч.
– Ну не совсем, – заметила Рейчел. – Мы отработали анонимный сигнал, который восемнадцатого июня привел нас на склад Миттага. Звонок поступил с телефона-автомата на Манхэттене – с авеню «Эй», между Тринадцатой и Четырнадцатой улицами. Мы просмотрели записи с видеокамер и выяснили личность звонившего. Вы увидите его на третьей странице. Холли Расмуссен, известная подельница Миттага.
Среди присутствующих возникло шевеление. Ничего особенного, но в мертвой тишине, когда временно отключился кондиционер, любое такое движение уже воспринималось как шум.
– И где же она? – спросила Эрин.
– Исчезла в тот же день, что и Бишоп, Миттаг и другие. Как только мы выяснили ее имя, то вначале подумали, что она решила их бросить. Но тот факт, что она сделала это одновременно с другими, заставляет думать иначе.
– Или ее просто прикончили за предательство, – предположил Крановски.
Рейчел кивнула ему.
– Не исключено. Но до тех пор, пока мы не обнаружим труп, мы будем предполагать, что ей приказали сделать звонок.
– Кто это – мы? – спросил Барнс.
– Я, – ответила Прю. – Мне следовало сказать «я», а не «мы».
– И я, – добавил Полсон. – И еще президент Соединенных Штатов.
Воцарилась тишина. Марк окинул взглядом стол, ожидая, что его заместители что-то добавят. Но ожидание затянулось.
– Восемнадцатого июня Бишоп нас всех разыграл, – снова заговорил Полсон. – Все было тщательно подготовлено. Нужно исходить именно из этого. Он сам привлек внимание к своему исчезновению, а мы невольно помогли ему, раскрутив это в прессе. Поэтому предположение о том, что он «в бегах», выглядит, скажем так, довольно наивным. Согласны?
Все дружно закивали. Ричард Крановски ткнул пальцем в одну из страниц.
– А кто это на пятой странице? Джеймс Салливан?
Рейчел открыла отчет на странице номер пять и еще раз посмотрела на снимок угрюмого человека в телефонной будке. Когда эта фотография впервые появилась в ее ящике входящих сообщений, у нее перехватило дыхание. Она сразу вспомнила про тот напиток, который попробовала восемь лет назад.
– Угол Сорок первой и Сорок второй, в квартале от штаб-квартиры ООН. Мы не знаем точно, как его зовут, но имя «Джеймс Салливан» он использовал в две тысячи девятом, во время одной из ранних лекций Бишопа. На этом снимке он звонит Бишопу во время вечеринки. По-видимому, предупреждает о том, что нужно поскорее покинуть дом Феррисов.
– Кто он такой?
– Честно говоря, мы не знаем. Какой-то друг Бишопа.
– А, – кивнув, протянул Крановски.
И все кивнули, несмотря на то что не было повода ни акать, ни кивать.
Полсон посмотрел на Прю, и та продолжила:
– В докладе вы найдете выводы, сделанные на основании тех ограниченных сведений, которые мы смогли собрать. Боюсь, этого немного, но мы убеждены, что о Бишопе мы еще услышим. Как и о его отряде из четырехсот бойцов…
– А кто такая Ингрид Паркер? – спросила Линч.
Рейчел хотела предложить ей все же прочитать ее доклад, но решила, что тем самым лишь вызовет ненужное раздражение.
– Паркер познакомилась с Бишопом на той самой вечеринке восемнадцатого июня, – рассказала агент. – Когда на следующий день она приехала на работу, то использовала для разговора с кем-то «Тор». Позже она его удалила. Мы не знаем, с кем она говорила и о чем. Но как бы там ни было, она не хотела, чтобы об этом кто-нибудь узнал. Она, кстати, тоже числится среди без вести пропавших.
– И что вы теперь предлагаете? – спросил Полсон.
– Предлагаю предпринять более скоординированные усилия по розыску Бишопа, Миттага и их сторонников. Причем в общенациональном масштабе.
Поморщившись, Барнс сказал:
– Вы хотите деньги.
– Естественно, – ответила Рейчел. – Но деньги – это особая тема. – Все посмотрели на нее. – Как он сам все это финансирует?
– Мы прикрыли его банковские счета, – сказал Крановски. – Об этом позаботились уже через пару часов после того, как он исчез.
– И все же это не помешало ему профинансировать исчезновение четырехсот молодых людей. Он работает с наличными. Где он их получил? Конечно, какая-то часть денег могла поступить от самих завербованных, но постоянно выкачивать с них деньги? Вряд ли. Надолго бы не хватило. Либо на следующей неделе он собирается сбежать, либо у него есть источник, который мы пока не обнаружили. Мне понадобятся дополнительные сотрудники, чтобы расширить расследование.
– Эрин? – повернулся Полсон к заместительнице. – Насколько я понимаю, у вас первоклассные бухгалтеры в антитеррористическом отделе.
Линч глубоко вздохнула.
– И еще нам потребуется выйти на публику, сделать кое-какие заявления, – добавила Прю.
– О чем? – спросил Барнс.
– О тех самых четырехстах юношах и девушках.
Марк поднял вверх указательный палец и потряс им, но Рейчел еще не закончила.
– Понимаю всю озабоченность, но это единственный способ отследить ситуацию, – объяснила она, обращаясь скорее к нему, чем к остальным. – В городе объявляется целая группа молодых людей, она держится вместе. Это кто-нибудь да заметит. Но прямо сейчас никто не знает, что нужно позвонить нам.
Полсон предпочел промолчать. Вместо этого он посмотрел на Крановски, который понял намек и повернулся к Прю.