Элиот Кровавый

Кактус мигом позеленел и всё повреждения сошли на нет, стал как новый! Элиот сел рядом со своими питомцами, — Дедушка, так что там о опыте и людях? — с любопытством спросил он.

— Вот нужны ли тебе старческие думы? но коль хочешь поделюсь.

— Во время второй всемирной войны, я был совсем мелкий, лет четырнадцать мне было. В то время войска пятого рейха напали на нашу великую державу союзных федераций. Напали подло исподтишка! — старик резко сказал последнее слово.

— Мы жили у самой границы, мою семью убило в первые обстрелы, — с тоской сказал он.

— Как сейчас помню, грохот, зарево, паника, меня оглушило к чертям собачьим. Не был на войне, не поймёшь, — сказал, как отрезал.

Чудом остался живой и хотел отомстить, кое-как добрался до наших. Сперва не брали служить, но через полтора года дела были плохи, приходилось брать даже пацанов пятнадцати лет! Вот и пошёл в диверсанты, успешно кусали этих паскуд, пока через пол года весь мой отряд не убили, меня ранило. Враги подлатали и в концлагерь, — дедушка тяжело вздохнул.

— Дальше было даже ужаснее самой войны! Женщин конечно же постоянно насиловали, пленных избивали, но это пол беды! Через время свои обратились чужими. Сперва нескольким ублюдкам дали власть и прикормили, они сливали всё настроения в лагере, полностью лишая шанса на бунт, а после сделали внутренними охранниками, — он посмотрел Элиоту в глаза, — Я хорошо запомнил тех ублюдков!

— Они так же начали насиловать женщин и избивать бывших соотечественников. А потом на нас начали отрабатывать новые приёмы. Будили посреди ночи, а кто не встал за тридцать секунд, был избит. И это всё продолжалось без конца и края. Позже нас били вообще за любое действие, а знаешь зачем?

— Не-а, понятия не имею, зачем же? — Элиот проникся историей и внимательно слушал, — Пытка такая психологическая! За любое действие, правильное или неправильное, тебя избивают! От этого воля многих ломается на корню! Когда нас спасали больше половины людей не могли выйти из лагеря! Их пытались даже насильно вытащить, не выходили и всё, сломались... — с тоской добавил он, попутно набирая воды промочить горло.

— Но! Я не сломался, месть и желание убивать горели во мне ярко. Как зарево от крупнокалиберного снаряда!

— Почти под самый конец войны реабилитировался, обратно вступил в армию и поехал штурмовать Арлин! Тогда я хорошо понял, что войну и победу слишком романтизировать не стоит. Наши войска точно также издевались над мирными людьми, убивали, грабили и насиловали. Злые и озверевшие, жестокие солдаты окончательно сошедшие с ума.

— Такое лицо у войны парень, боль порождает боль, зло порождает зло! — нагнал дедушка антуражу.

— Да, были и хорошие с обоих сторон, и плохие были, но по сути своей люди одинаковые! Особенно на войне или в замкнутом пространстве, я видел своими глазами это, иначе бы не говорил.

— Может быть только идеология в мозгах разная, но поведение одинаковое. Уж очень хорошо это увидел и запомнил!

— Так вот, подводке к выводу конец... Теперь по существу.

— Без лидера и четких правил это место быстро превратиться в зоопарк! Поверь глазам старика, — дедушка смотрел мне в самую душу, я прямо видел в глазах старика эту войну, этот ужас, оно резонировало во мне, словно мы родные души, словно уже проживал подобное.

Парень, ты пойди найди пригодный камень и хорошенько наточи. Если ты не хочешь погибнуть, то пустишь оружие в ход, — лицо старика изменилось и очень сильно.

''Видимо он вспомнил нечто плохое'', — подумалось Элиоту на первый взгляд.

— А разве нету альтернативы? — грустно спросил Элиот?

— Есть конечно, терпи всё что с тобой захотят сделать, но не думаю, что тебе понравиться, и ты действительно этого хочешь!

— Хотя вкусы у молодёжи сейчас разные, — дедушка пытался пошутить.

А теперь старику нужно поспать, а ты ступай искать хороший камень, поверь мне, пригодится, — старик лег на лежанку и отвернулся к стене.

''В словах старика есть логика. Наивно полагать, что тут все будет тихо и мирно, но и в зоопарк скататься не должно, а хотя? Может вправду сделать оружие. Подумаю об этом завтра''

Элиот лёг на свою лежанку, положил под голову рюкзак, а курица подошла и села рядом грея спину, юноша уснул с тяжёлыми мыслями о своем будущем.

«Эхо на рассвете»

Глаза Элиота открылись посреди зала с троном ворона.





Он, словно и трон, и жертвенный алтарь, по бокам крыльями торчали два вороньих силуэта, хвостами вросшие в трон, их головы смотрят в разные стороны, вслед за крыльями на могучем туловище птиц. Сзади трона был алтарь из которого произрастали вороньи крылья. А с самого верха, причудливый светильник вросший дугой в стене, а на верху его свечи горят, белыми огнями.

От трона исходило ярко-фиолетовое свечение, словцу фиолетовый туман поднимался из-под земли. Само помещение в сине-фиолетовых тонах.

Кровавая фигура вновь сидела на троне, теперь из её спины произрастали крылья, а в правой руке горел огонь с человеческим лицом.

— Опять этот сон, нет, ещё более страшный!

— Да кто ты чёрт тебя возьми такой-то! — нервно крикнул Элиот.

— Я? Я ****** Не слышно да? Можешь звать меня Эхо или Парадокс. Поверь, совершенно тебя не рад видеть ***** абсолютно угнетает.

— Да... Некоторые слова, словно заглушают! Что это за место такое?

— Это не место, всего-навсего обрывок или след воспоминаний, остаток от ***** Его не должно было существовать, ведь это нарушает саму логику бытия и законов вселенной.

— Нас вообще не должно тут быть, я ****


— Кто? — резко спросил Элиот.

— **** — с грустью сказала фигура, — Послушай старика и наточи камень, он тебе пригодится, очень скоро, пригодится. Бей смело, твёрдо. Бей, как дикий зверь, вонзай и пронзай, без стыда, и совести. Спаси курочку, ведь куры могут заклевать короля! Это очень тебе поможет, однажды. Если не спасёшь, то пожалеешь на остаток жизни.

— Что ей и мне угрожает?

— Ха, люди. Сзади дома, слева от средней дыры, что в центре этого здания. Из земли торчит хороший камень. Можешь украсть один флаг, тебя не накажут, а после сделай оружие. Не совсем же тупой-то, увидишь, справишься.

— Сделай оружие и будь смелым, бей, бей, без жалости, бей! Только так и нужно, а теперь проваливай, — фигура махнула рукой.

Элиот оказался в пустоте, сознание медленно покидало его погружая глубоко вдаль, к самому царству Морфея.

«Проснулся»

Элиот открыл глаза, дедушка и курица мирно спали, было слышно их дыхание, и его быстрое биение сердца. Он поднялся с лежанки, и вышел во двор. Лучи солнц только-только начинали озарять землю-матушку, малочисленные люди выходили из своих домов, кто за водой, а кто по нужде, большой и малой.

Элиот же пошёл за дом. Сразу приметив торчащий камень в земле. Даже без детального изучения, было видно, что острый и хорошо подходит, как оружие. Его рука нагло украла флажок на палке, а после им же выкопан камень. Длинный и плоский камень, который по размерам примерно десять сантиметров длины, и пять ширины.

Спрятавши флажок и камень под рубашку, Элиот пописал и зашёл в дом прилечь доспать свои минуты сна.





Глава 5 Первое Убийство.




Время капало невероятно скучно, я всё сидел в доме и говорил со стариком, попутно готовя своей оружие. Затачивая его об другой камень: ровный, гладкий, не сложно найденный в поселении. Но применять совершенно нет желания.

Старик весьма сильно помогал обрабатывать оружие. Отец этого дедушки был кузнецом, он передал сыну многие знания о металлах, заточки оружия и ножей.

Дед объяснил, что камни тоже можно хорошо точить, если конечно порода подходит, —'' Древние орудие человека'', — сказал он с грустной улыбкой.

Я предложил сделать оружие из жестянок, которые остались от консерв, что были в рюкзаке, но старик отказался. Метал будет слишком легко погнуть, если его размер будет длинный, такое оружие годится только резать, им сложно убить, я сделал тяжёлый вздох, и мы решили использовать их как столовые ножи.

Старика кстати звать Дмитрий, он поведал мне много историй из жизни. Как человек он, не хороший и, не плохой. Слегка бывает ворчит и отправляет за водой, а ещё забрать еду, — ''Молодым нужно больше шевелить жопой'', — говорит он посмеиваясь, каждый раз...

Кормят не очень хорошо, что-то похожее на хлеб и кашу, иногда дают разноцветное мясо. Сама кормёжка дважды в день. Хоть солнца и три, но дневной цикл примерно как на Земле. Может на пару часов разница. По крайней мере по ощущениям, они очень изменились, или-же адаптировалась под новую реальность.

Сперва все было нормально, первые две или три недели, а потом общество начало рушиться. Я приметил первые приставания к женщинам, и попытки отжать пищу у слабых. Всё начало скатываться в бездну, в бездну доисторических времён.

Через месяц произошло первое изнасилование... Люди сбивались стайками, организовывали группировки. Чтобы обезопасить свои ресурсы. Некоторые дамы добровольно переселялись к мужчинам в хижины, другие принудительно.

Нас с дедом пока особо не трогали, но половину еды всё же отобрали.

Меня начала охватывать апатия и смутные мысли, ведь сценарий дедушки Димы разворачивается на глазах. Уже чувствую начало неприятностей. Мир дикой природы разворачивался просто на глазах.

Прошло ещё пол месяца, ситуация только накалялась и становилась хуже, люди действительно одичали, но оружие было почти готово.

Двое людей сидели в центре халупы, один совсем молодой. Другой совсем старый.

— Да вот так, вставляй лезвие в вырез, потом нужно плотно закрепить тканью! И наша поделка будет готова, пацан, — с улыбкой сказал старик.

Я поместил заточённое лезвие в палку от флажка, а дед начал по-хитрому обматывать тканью, создавать закрученные витки на ручке. Всего минута-две и коротенький клинок готов, дед повязал ленту на рукоятке, — Каждому оружию нужно имя, — гордо сказал он.

— Назовем это «Клык волчонка» — он поднял клинок вверх, замерев на секунду в гордой позе, — Может когда-нибудь станешь волком и возьмёшь в руки меч побольше!

— Может когда-нибудь заточишь свои зубы! — опустил оружие и, похлопал меня по плечу, а с улицы послышались звуки в нашу сторону, — Ну вот малыш, похоже пришли по наши души, иди на лежанку, а я, попробую уладить, живо давай!

Я послушал старика... ''Может пронесёт'', — крутилось в моей голове.

Старик взял трость и вышел на улицу.

— Добрый день, гости дорогие! Чем мы заслужили такую честь? Тут старик и ребёнок... — кротко говорил старик, с уважением.

— Еду ведь почти всю отдали, — не успел он договорить, его перебили, — Что ты пиздишь тут, старый ублюдок! Один из наших слышал курицу, у вас точно животинка есть, сейчас сам найду, — послышался сильный удар, а после дверь открылась, свет попал в помещение немного меня ослепив — в дверях стоял большой мужик в грязной одежде, но... За ним я увидел дедушку, удар этого урода повредил ему голову, и он просто валялся на земле, — Ну что, маленький уродец, где курица? Или тебя тоже приложить, — агрессивно говорил мужик.

Ком ярости подходил к моему горлу, а на глазах показались слезы, и новое неизвестное чувство захватывало тело, это была ненависть, она сжигала меня изнутри.

Время не остановить, пока кровь кипит.

Шёпот: Бей смело и жестоко, не жалей никого, и никогда, — Тихий голос в моей голове, словно стал спусковым крючком, всё тело горело, а рука сжала клинок, что пальцы захрустели, все волосы встали дыбом — Я рванул всадив оружие по самую рукоять этой свинье, удар за ударом. Клинок потек водою, проворот, лезвие намотало кишок, рука потянула из плоти, но лишь на секунду — клинок вошёл ещё глубже, причинив в двойне больший ущерб! Теперь! Я пытался изрезать его печень. Удар, удар, удар. Удар и ещё один, удар!!!