Элеанор и Грей

Папа ушел, а я села рядом с маминым креслом. Легкий ветерок ласкал наши лица. Она стала такой хрупкой, лишь кожа да кости. Иногда я боялась, что она рассыплется на кусочки, если я случайно дотронусь до нее.

– Принести тебе еще одно одеяло? – спросила я.

– Мне и так хорошо.

– Может, ты хочешь пить? Я схожу за водой.

– Я в порядке.

– А может…

– Элли, ничего не надо. Я в порядке.

Но это не так.

Мы сидели, глядя на послеполуденное небо, и молчали. Солнце начинало медленно клониться к закату. Небо окрасилось удивительными яркими красками, сливавшимися с океанским простором.

– Папе понадобится твоя поддержка, – сказала мама. – Он и сам не подозревает, насколько сильно он будет нуждаться в свете твоей души, Элли.

– Я не оставлю его.

– Я знаю. – Она сделала глубокий вздох и медленно выдохнула. – Когда-то я прочитала сказку о стрекозах, о жизни и смерти. Можно я расскажу ее тебе?

– Да.

Она закрыла глаза, и я смотрела, как она дышит.

– В этой истории рассказывается о том, как стрекоза рождается личинкой, но, когда приходит время, сбрасывает оболочку и превращается в прекрасное создание, летающее среди нас. Во многих рассказах этот процесс описан как единение жизни и смерти. Стрекоза выходит на свет из своей оболочки, словно душа, которая покидает тело. Существуют две стадии жизни стрекозы. Первая – насекомое, живущее под водой. Это их земная жизнь. После чего они покидают оболочку личинки и обретают способность летать. Обретают свободу. Будто душа, сбросившая с себя оковы бренного тела. Разве это не прекрасно, Элли? Разве не потрясающе? Что даже после смерти наши души продолжают жить?

Слезы катились по моим щекам, но я молчала.

Я просто не могла ответить.

Мне было слишком больно.

– Я больше не буду страдать, – пообещала она. – Мучиться от боли. Я стану гораздо свободнее, чем раньше. И знаешь что? Я по-прежнему буду здесь. Каждый раз, увидев стрекозу, вспоминай обо мне.

– Мама… – Я все еще держала ее за руку, и слезы бежали по щекам. – Это слишком быстро.

– Это всегда слишком быстро, крошка, но я просто хочу, чтобы ты знала… – Она склонила ко мне голову и открыла глаза. – Ты – мое сердцебиение. Мое произведение искусства. В каком-то смысле, я думаю, обманула смерть, потому что останусь жить в тебе, в твоей улыбке, в твоем смехе, в твоем сердце. Я буду во всем этом, Элеанор. Я вечна благодаря тебе. Поэтому прошу – не сдавайся. Рискуй. Ищи приключения. Живи за меня и знай, что для меня было величайшей честью быть твоей мамой. Мне так повезло любить тебя.

– Я люблю тебя, мама. Нет таких слов, чтобы выразить мою любовь.

– И я люблю тебя, моя девочка. А теперь можешь сделать для меня кое-что?

– Все, что пожелаешь.

– Можешь довести меня до воды? – Я на мгновение помедлила, обернувшись в сторону дома, где скрылся папа. Я не сомневалась, что она слишком слаба, чтобы самой дойти до воды. За последнее время она совсем обессилела и все же уверенно коснулась моей руки. – Все в порядке. Я знаю, ты справишься.

И вот я наклонилась и стянула с нее тапочки и носки, а затем тоже сняла обувь и носки. Взяв ее за руки, я медленно, но уверенно повела ее к кромке воды. День выдался холодным. Ледяная вода обжигала, и мы обе взвизгнули, когда набежавшая волна лизнула наши ноги.

А затем расхохотались.

Я никогда не забуду, как смеялась мама тогда.

Она попросила меня не держать ее и стояла на песке, на который набегали волны. Закрыв глаза, она вскинула руки к небу, и по ее щекам струились слезы, а заходящее солнце целовало ее лицо.

– Да, да, да! – кричала она, растворяясь в окружавшем ее мире и чувствуя себя гораздо более живой, чем все последнее время. А затем она потянулась ко мне, и я взяла ее за руку. Она оперлась о меня, и я смогла удержать ее. Мы вглядывались в сгущающиеся сумерки, обретя новое утешение.

В тот момент ей было хорошо.

Она была счастлива.

И мне показалось, что на краткий миг вода исцелила ее душу.





* * *


Через два дня мамы не стало.


Папа держал ее за правую руку, а я за левую.

В спальне тикали часы, но время остановилось.

Мне казалось, что станет легче, если думать, что она, наконец, избавилась от боли. Казалось, что если она понимала, что уходит, это будет не так мучительно. Я думала, что мне будет проще.

Но все оказалось иначе.

Все во мне разрывалось от скорби.

Невозможно подготовиться к смерти близких.

Невозможно перемотать потрясение на скорости, чтобы прийти к успокоению.

Вы абсолютно раздавлены случившимся. Оно безжалостно давит на вас своим весом, и на мгновение вам кажется, что проще остаться под водой, чем рваться к поверхности в поисках воздуха.

Когда мама сделала свой последний вдох, мне тоже хотелось умереть, но я понимала, что она желала совсем не этого. Мама хотела, чтобы я выбралась из тьмы, чтобы сумела выплыть.

И я не собиралась сдаваться, нет.

Но не в ту ночь.

В ту ночь горе одержало победу, и мое сердце разбилось вдребезги.





16

Грейсон




*От: GreyHoops87@aol.com

Для: EGHogwarts@aol.com

Дата: 1 мая, 4.33 вечера

Тема: Мне очень жаль



Сегодня в школе я столкнулся с Шай, и она рассказала о твоей маме. Она сказала, что вместе со своей мамой едет во Флориду, чтобы помочь тебе и твоему отцу. Элли, прими мои соболезнования. Мне так жаль, и хотя я понимаю, что это ничем не поможет и ничего не изменит, но просто хочу, чтобы ты это знала. Ни дня не проходит, чтобы я не вспоминал о вас, о тебе. Ужасно досадно, что больше я ничего не могу для тебя предпринять.

Помню, когда умер дедушка, я впал в ступор и просто не знал, что делать. Я никогда не терял близких и просто съехал с катушек. Все вокруг твердили, чтобы я взял себя в руки и вел себя по-мужски. «Люди умирают. К этому надо привыкнуть», – заявил дядя Томми. «Настоящие мужчины не плачут», – вторил ему отец.

Хотя я думаю, что это полная чушь.

Ничего страшного, если ты съедешь с катушек.

Не заставляй себя притворяться, что все хорошо, пока действительно не станет лучше.

Я просто хотел, чтобы ты знала, что сожалею всем сердцем.

О такой маме, как у тебя, мечтают все дети. Я сам много раз мечтал.

Мне очень-очень жаль.

Грей



*От: EGHogwarts@aol.com

Для: GreyHoops87@aol.com

Дата: 2 мая, 2.02 утро

Тема: Re: Мне очень жаль