Элеанор и Грей

Папа расправил плечи и откашлялся.

– Я спросил Пейдж, чего она хочет, и она ответила, что хочет пожить у воды. Мы нашли чудесное местечко на побережье во Флориде. Там так красиво, Элли.

– Ты хочешь, чтобы мы поехали во Флориду? Надолго? – спросила я.

Мама улыбнулась.

– Пока мы сможем там находиться. Я знаю, что это серьезные перемены в твоей жизни. Тебе придется поменять школу в последнем классе, уехать от Грейсона…

– Как скажешь, – выпалила я. В маминых глазах застыл страх, она беспокоилась, что причинит мне боль, а я не могла этого допустить. – Как скажешь, мам.

Куда бы она ни поехала, я поеду вместе с ней.





* * *


– Раковые каникулы? – спросил Грейсон, когда мы сидели у него на крыльце.

– Да, именно так сказал папа. Это будет семейное путешествие во Флориду на несколько месяцев, потому что мамино лечение закончено.

В его глазах вспыхнула надежда.

– Лечение помогло?

Я нахмурилась.

Грейсон понурил голову.

– Мне жаль, Элли.

– Да, мне тоже. Она всегда мечтала увидеть океан, и, похоже, только сейчас это стало возможным.

Он немного помолчал, а затем добавил:

– Это хорошо. Она этого заслуживает.

– Да.

Я тоже умолкла.

– Возможно, мне придется там заканчивать школу.

– О. Да. – Он поморщился и потер ладонями ноги. – С моей стороны будет очень эгоистично спрашивать о нас?

Нет, вовсе нет. Я тоже об этом думала. По правде говоря, после мамы Грейсон был самым важным участником моих размышлений.

– Мы ни разу не говорили о нас с тех пор, как заболела мама.

– Да, но у меня было такое ощущение, что это происходило… между нами, понимаешь?

Я отлично понимала его. Нам не нужны были лишние слова, чтобы описать нашу связь.

Мы просто были.

Именно так.

– Знаешь, я думал о том, чтобы предложить тебе стать моей девушкой, – сказал он. – Думаю, если ты на какое-то время переедешь во Флориду, это не означает, что мы не сможем продолжить встречаться после твоего возвращения.

Мне хотелось поступить так, как хочу я. Попросить его подождать меня, но я понимала, что это неправильно. Учеба в выпускном классе только началась. Грейсон будет играть в последнем баскетбольном сезоне нашей школы. Он наверняка захочет ходить на танцы и вечеринки, а затем посетить выпускной бал. А я не смогу быть рядом с ним.

Я не хотела быть для него обузой. Не желала мешать ему прожить свой последний год в школе на полную катушку.

– Ты мне правда нравишься, Грей.

Он опустил голову.

– Но?

– Я… – Я проглотила ком в горле, придя в ужас от того, что вот-вот произнесу эти слова. – Просто мне кажется, сейчас не время для отношений. У тебя впереди насыщенный год, и я не хочу мешать тебе жить в свое удовольствие. Ты заслуживаешь счастья.


– Но счастливым меня делаешь ты.

Мне хотелось разрыдаться.

Броситься в его объятия и плакать.

Мне хотелось вести себя как ребенок. Остаться с ним в Иллинойсе, чтобы мы, как и прежде, были самими собой. Я хотела глупо смеяться, смотреть фильмы о кунг-фу, сыпать цитатами из Гарри Поттера. И чтобы Грейсон был рядом.

Я отчаянно жаждала, чтобы он был со мной.

Но иногда детство заканчивается быстрее, чем нам бы того хотелось.

– Меня не ждет ничего хорошего, Грейсон. Следующие несколько месяцев будут трудными, я буду постоянно плакать и перестану быть той чудачкой, что читает книги на вечеринках. Я просто буду грустить.

– Но ты не должна грустить в одиночестве.

Как бы мне хотелось, чтобы он не был таким хорошим. Непросто уходить от хорошего парня.

– Ты заслуживаешь гораздо большего, – ответила я.

– Значит, ты бросаешь меня, даже не дав нам шанс, – прошептал он, его голос прозвучал напряженно. – Просто скажи это.

Я уставилась на него. Стиснув ладони, он нервно постукивал ногой по ступеньке. Чем дольше я стану ждать, тем больнее будет нам обоим, и вот я разжала губы и едва слышно произнесла:

– Я не могу быть твоей девушкой, Грей.

Он быстро встал и кивнул.

– Хорошо.

– Грейсон! – Я вскочила, чувствуя, как сердце едва не выпрыгивает из груди. – Подожди…

– Нет, все в порядке. Правда, Элли. Глупо было думать, что все сложится иначе. Надеюсь, ваш переезд будет удачным. – И с этими словами он ушел.

Ни прощальных слов.

Ни настоящего завершения.

Лишь резкий звук захлопнувшейся двери.

Всю дорогу домой меня терзали сожаления, но я знала, что поступила правильно. Именно поэтому мое сердце разрывалось от боли.

Я вошла в дом и увидела, что мама лежит на диване. Она слегка привстала, и я с грустью наблюдала, как долго она пытается устроиться поудобнее. Я не хотела, чтобы она вставала при моем появлении, но она продолжала это делать.

– Привет, Элли. Поговорили с Грейсоном?

Я улыбнулась. Улыбка была натянутой и фальшивой, и она это почувствовала.

– Все в порядке. Но сейчас я просто хочу немного полежать.

Она озабоченно прищурилась, но я резко развернулась и ринулась в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, я распростерлась на кровати, уткнувшись головой в подушку. Я изо всех сил пыталась заглушить рыдания, чтобы не расстраивать родителей. Им и так пришлось нелегко, поэтому им совсем не обязательно было думать, что я страдаю из-за пере- езда.

Хотя так и было.

Я продолжала плакать, как вдруг почувствовала, как кто-то тронул меня за плечо. Я оторвалась от подушки и увидела маму. Она выглядела изможденной, обессиленной и больной, но она все еще была здесь.

Она все еще здесь.

Она утерла мои слезы и вздохнула.

– Ох, детка…

– Прости, мам. Я в порядке. – Смахивая слезы, я пыталась убедить ее, что со мной все хорошо. – Иди отдыхать.

Но она не слушала меня. Забравшись на постель, она крепко обняла меня. И я снова разрыдалась, потому что ей было больно и страшно, но она все равно пыталась утешить меня. Это потрясало до глубины души – какой же сильной может быть мать даже в самый ужасный момент своей жизни…





* * *


Мы переехали в конце ноября, когда родители уладили все формальности с моим переводом в другую школу. Папа заказал билеты первым классом во Флориду, хотя мама и говорила, что это того не стоит. Казалось, папа не знал, чем хоть немного облегчить ее положение.