Эксгумация

— Добрый вечер, — сказал мужчина.

Она всмотрелась в его лицо. Незнакомец. Без южного акцента. Просто кто-то вежливый. Такое еще бывает.

Анна подошла к входной двери. За одним столиком сидели четыре женщины, все как одна в нарядных платьях. За другим, длинным, расположились темноволосые взрослые и дети, с седовласым мужчиной во главе. Внутрь заходили пары, одиночек не наблюдалось.

Анна замешкалась. Сидеть одной было бы неловко. Но ведь можно сделать заказ и подождать в машине. Или просто пройтись по улицам. Людей было много.

— Привет!

Шварцман вздрогнула и отшатнулась, Зацепившись при этом одной ногой за другую, она потеряла равновесие и шлепнулась на мягкое место, ободрав о шероховатый тротуар обе ладони. Попыталась было предотвратить падение, и ключи вылетели из рук. Сердце бешено стучало в груди.

Мужчина, который присел перед ней на корточки, оказался не кто иной, как Кен Мэйси.

— Извините.

Она осторожно вытерла руки о штаны.

— Давайте я помогу вам встать.

Анна перевернулась на бок, сама, без посторонней помощи встала и осмотрела тротуар в поисках ключей от машины.

— Вы что-то уронили?

— Мои ключи, — сказала она и, вновь опустившись на колени, заглянула под черный внедорожник «Мерседес», припаркованный у бордюра.

Мэйси включил фонарик своего телефона и посветил на тротуар.

— Вы слышали, как они упали?

Шварцман сгорала от смущения и хотела лишь одного — поскорее попасть домой. Мэйси сошел с тротуара на проезжую часть, чтобы поискать ключи с другой стороны внедорожника.

Поднявшись, Анна взглянула на ладони. Правая кровоточила, к левой прилипло несколько мелких осколков камня. Нужно будет вымыть их.

— Они у меня.

Кен вернул ей ключи. Острый край ключа от дома коснулся ссадины на ладони, заставив сморщиться.

— Дайте взглянуть, — сказал Мэйси и, прежде чем она успела сказать ему «нет», взял ее руку.

От его прикосновения — теплый, успокаивающий жест — она покраснела и заставила себя отодвинуться.

— Ничего страшного.

Он не отпустил руки.

— Ой. Перестаньте. Можете умыться в туалете. На рану налип песок.

Ей одновременно хотелось и остаться, и уйти.

— Со мной все в порядке. Честное слово, — сказала Шварцман, поворачиваясь к своей машине.

— Вам нужно промыть рану, доктор. — Мэйси мягко улыбнулся и кивнул в сторону ресторана. — Кстати, там вкусно кормят. Я закажу что-нибудь для нас.

У нее перехватило дыхание, и Мэйси это заметил.

— Эй, — сказал он и легонько прикоснулся к ее плечу. — Просто поужинаем, как двое друзей.

Анна посмотрела через его плечо на свою машину. Может, она сумеет добежать до нее?

— Я…

— Как коллеги, — поправился он. — Честное слово, доктор. Просто ужин. Вам нужно поесть, я это вижу. А бутылка прохладного пива так и просится в эти руки.

Он был прав. Почему бы не поужинать с коллегой? В ресторане. Так поступают нормальные люди. Почему бы ей сегодня не стать нормальным человеком? Тем более что ей хотелось поужинать с ним.

— Скажите, что вы останетесь, — мягко сказал Кен.

— Я останусь. — Ее вдруг охватила радость. Она не сидит дома одна, она с другом. Она чувствует себя в безопасности. У нее легко на душе. Она может себе это позволить.

— Отлично. — Мэйси распахнул дверь, и шум из ресторанчика выплеснулся на улицу. — Туалет вон там, в дальнем углу, — сказал он, указывая через ее плечо.

Анна прошла мимо столиков, разглядывая еду, чуствуя, как у нее заурчало в животе. Когда она чувствовала себя голодной в последний раз?


Это был не просто голод, а волчий голод.

В туалете Шварцман включила холодную воду и, прежде чем подставить ладони под струю, проверила ее пальцами. Жжение быстро прошло. Подержав руки несколько секунд в холодной воде, она намылила их мылом и осторожно помыла.

Царапины были легкими, поверхностными. Заживут за пару дней. Подержав их еще немного под холодной струей, Анна прижала тыльную сторону ладоней к теплым щекам, промокнула кожу насухо и направилась обратно в ресторан.

Мэйси помахал ей рукой. Он сидел за столиком на двоих у дальней стены ресторана. На миг ее желудок болезненно сжался.

Мэйси улыбался. У него была располагающая улыбка. Ей сразу же захотелось улыбнуться в ответ.

Анна была рада, что их столик находится вдалеке от переднего окна. Не придется думать, где бы спрятаться. По крайней мере, в течение целого часа она может дышать спокойно. И Анна, не колеблясь, направилась к нему.

Когда она подошла к столу, Мэйси встал со стула у стены, уступая ей это место. Шварцман оценила его жест. Сидя лицом к залу, она чувствовала себя комфортнее. Интересно, он сделал это нарочно? Судя по всему, он из тех, кто замечает такие вещи.

Официант вернулся с двумя стаканами воды и спросил, готовы ли они сделать заказ.

— Может, что-нибудь выпить? — Мэйси посмотрел на нее. — Я не заказывал напитки, потому что не знал, что вы любите.

Шварцман открыла меню и пробежала глазами список сортов пива.

— Я возьму «Циндао», — сказала она официанту.

— Мне то же самое, — сказал Мэйси и снова повернулся к ней. — Вы не против, если я закажу нам закуски? Тут есть кое-что, что наверняка вам понравится.

— Конечно, — ответила Анна, обхватив руками стакан с прохладной водой и напомнив себе, что это не свидание.

Она ощутила одновременно облегчение и разочарование.

Мэйси выбрал пару закусок, о которых Анна никогда не слышала, и официант отошел от их столика. Теперь ей придется поддерживать разговор. Нужно было задать больше вопросов до того, как официант ушел. Что-то такое, что помогло бы преодолеть неловкую пропасть между падением на задницу посреди улицы и сидением напротив почти незнакомого человека.

Мэйси держался совершенно непринужденно. Он потер руки, словно в предвкушении чего-то чудесного, сделал большой глоток воды и спросил, что называется, в лоб:

— Давно вы в городе?

— Всего несколько месяцев, — сказала она и поспешила перевести разговор на него.

Мэйси был добродушным и веселым и вскоре уже болтал без умолку. Откинувшись на спинку стула, он рассказал, что приехал из Кламат-Фолс, штат Орегон. Его отец был скотоводом на ранчо, а сам Мэйси — единственным мальчишкой в окружении пяти сестер.

— Так я начал свою карьеру в полиции, — сказал он.

— Как выросший на ранчо? Или как единственный мальчишка?

Мэйси рассмеялся, и при звуке его смеха ей тоже стало смешно.

— Я работал в городской службе по контролю за животными, — сказал он. — Вы не поверите, сколько народу боится енотов. Я стал спецом по енотам. Пробыл там три года и решил, что пора попробовать что-то новое.

Нормальность их разговора поражала. Просто два человека, которые сидят в ресторане, едят и разговаривают. Смеются. Это так чудесно!

Анна была готова купаться в его смехе, как вдруг поймала себя на мысли о том, что это не ее жизнь. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы тень реальной жизни снова упала на нее.

— А вы? — спросил Мэйси.

Шварцман откусила от пирожка с котлетой внутри и, медленно прожевав, подняла свой пивной стакан.

— Вы не любите говорить о себе, я правильно понял?

— Во мне нет ничего особенно интересного, — ответила она. — Расскажите мне чуть больше о вашей семье. Я не могу представить себе дом с таким количеством детей.

Мэйси взял на себя бразды правления разговором в течение всего ужина и второго бокала пива. Только когда официант спросил, не желают ли они заказать десерт, Шварцман заметила стоящую на улице в ожидании столика толпу.

— Думаю, только счет, — сказал ему Кен.

Анна вытащила кредитку.

— Нет, угощаю я, — сказал Мэйси. — В конце концов, я проговорил почти все время.

— Нет, — решительно возразила она.

— Тогда пополам.

— Пополам.

Счет был оплачен. Мэйси проводил Шварцман до машины и открыл для нее дверь. Она ждала неловкости прощания, но ее не было. Кен просто подождал, когда она сядет на водительское сиденье, и закрыл за ней дверь.

Сидя в машине, Анна проводила его взглядом. Вернувшись домой, она чувствовала себя гораздо легче, чем привыкла за последние несколько недель. Такое простое отвлечение, но такое эффективное!