Его тайные наследники

— Ало!

Стараюсь не заикаться, вести себя естественно и спокойно, но в горле пересыхает, а лицо пылает огнём.

Если Титов опять что-то брякнет на заднем плане, клянусь, получит туфлёй по лбу.

Она ни в коем случае не должна узнать, что мы сейчас вместе!

Надеюсь, Ирина только села в такси и собирается покинуть зону аэропорта.

— Я уже в отеле! — обламывает она меня деловым голосом. — Только что приехала!

НЕТ!

— Я скоро буду, проспала немного…

— Жду тебя в холле! Нужно провести контрольную проверку перед началом презентации. Я через пять минут спущусь в зал. Тимур вечером позвонил, сказал, что тоже приедет. Он остановился в триста двадцать шестом номере, сейчас к нему загляну и вернусь.

Боже, нет!

Оборачиваюсь назад, глядя на Титова, а он… Твою ж налево! Что придурок творит?!!!

Он уже стоит на своих двоих, невозмутимо смотрит на меня сквозь растрёпанную чёлку, упавшую на глаза, и… лёгким движением мускулистых рук скидывает с себя трусы.

***



(Циклотимия – расстройство настроения, которое проявляется циклической сменой, перепадами, колебанием хорошего и плохого настроения).

***





Вскрикнув и зажмурив глаза, я мчусь к выходу из номера. По пути сшибаю мизинец о ножку стола и чуть не поскальзываюсь на ламинате, улетая навстречу полу.

— Ненормальный!

Дрожу и горю то ли от ярости, то ли от смущения. Нет! От всего разом!

Тимур Владимирович — это что-то с чем-то.

— Я просто иду в душ… — бубнит он, хлопая дверью ванной.

Вот и что это было?

Решил в очередной раз поиздеваться, чтобы меня трухнуло.

Мельком я успела увидеть ехидную улыбку, заигравшую на полных, соблазнительных губах мужчины.

Что ж, кое кто напрашивается на удвоенную порцию мести.

Дергаю ручку, выскакиваю в холл, бегу в свой триста двадцать пятый номер. Едва успеваю туда заскочить, и мягко прикрыть дверь, как раздаётся цокот каблуков, а потом приторное щебетание:

— Тимур, ты здесь?

Затем дверь соседнего номера хлопает и на этаже воцаряется тишина.

Навливаюсь спиной, на прохладную поверхность, испуская блаженный выдох.

Фух… Пронесло.

Я была на волоске от позора и скандала.

Посмотрела вперёд, в зеркало, встроенное в шкаф-купе, такая красная, как рак, и лоб в испарине, даже волосы влажные, немного растрёпанные.

Если бы Ирина увидела меня в таком виде — презентации конец. Контракт разорван, я выставлена ни с чем на улицу, а рукопись отправлена в мусорное ведро.

Ирина уже перевела полмиллиона аванса на лечение сестры. После Нового года, мы планируем поехать в Израиль в реабилитационный центр. Врачи сказали, что шансы, что Танечка будет вновь ходить, есть.

Поэтому Ирина не должна знать, что у нас с Тимуром что-то было…




Разозлится, моим планом и мечтам конец.

А может и не было!

Я ничего вообще не помню.

Титов вот бубнит, будто было.

Не исключено, что ему могло показаться, или сон фантастический приснился.

Я уже настроилась на то, что у нас всё будет хорошо. Появился лучик надежды. Я так упорно работала над книгой все эти дни, что засыпала на ходу. Истощена, выжата. Разве всё это было зря?

Так, Надя, вдох и выдох…

Всё будет хорошо!

Нужно успокоиться и направить все свои переживания в другое русло.

Сейчас главное — это литературный вечер. От того, как я его проведу, зависит моё будущее.

Резко вздрагиваю, отскакивая от двери, потому что слышу стук и вновь знакомый голос:

— Надя, ты здесь?!

— Да, да!

— Выходишь?

— Пять минут, — пулей лечу в ванную, чтобы смыть с себя ужас вчерашней ночи. У меня катастрофически мало времени! И боже, как же мне стыдно! Хотя я не виновата…

— Жду тебя в зале, — звук отдаляющихся шагов.

Быстро привожу себя в порядок, сменив одежду. Умываюсь, наношу лёгкий макияж, надеваю простое трикотажное платье — серого цвета, с фактурными косами, длиной ниже колен. Благодарю себя за то, что положила запасные туфли, думая, что новые могут натирать.

Выхожу из номера, спускаясь на лифте в ослепительный холл, в котором уже во всю кипит жизнь, по сравнению со вчерашним днём. Волнение стало максимальным.

— Вот ты где! Иди сюда! — махнула мне рукой Ирина из дверей кафешки. — Ну привет! Как настроение?

— Привет, — щёки горят, я смотрю на неё и думаю о Тимуре, как он обнимал меня сзади, а его горячий шёпот разливался по обнажённой коже мелкими мурашками. — Всё нормально.

Ирина прищурилась. Внутри всё ёкнуло! Будто видела меня насквозь, мысли читала и знала, какую тайну я от неё скрываю!

— Что ж, пойдём, поговорим. Обсудим важные детали вечера.

Выдыхаю.

Не догадалась, вроде.

Следую за девушкой, минуя двери кафе.

— Пошли, к тому укромному столику, возле окна. Только сначала, будь добра, подойти к барной стойке и закажи нам кофе.

— Хорошо.

За барной стойкой меня приветствует Карина, работница отеля, с которой мы успели немного познакомится.

— Доброе утро! Сделай пожалуйста нам два латте.

— Конечно, Надь.

Пока девушка суетится у кофемашины, оборачиваюсь, глядя на госпожу Титову. Ирина устроила любование своим отражением в зеркальце. На ней сегодня красное трикотажное платье и красные сапожки. Даже сумочка красная. Мужчины, сидевшие в кофейне, разумеется, дружно бросили на неё заинтересованные взгляды.

С тех пор, как мы виделись с ней семь лет назад, она поразительно изменилась. Стала настоящей светской львицей. Роскошной и ухоженной женщиной вамп.

— Держи.

Передо мной опустился серебряный поднос с двумя ароматными чашками. Тянусь в сумочку за картой, случайно из неё выпадает баночка с таблетками для бодрости. Надо принять парочку, сегодня меня ожидает сложный день.

Открываю её, как вдруг слышу резковатый голос Карины:

— Стой! Ты что делаешь?!

— Нужно принять таблетку, — жму плечами.