Его тайные наследники
Часть 23 из 65 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Протискиваемся сквозь толпу, ближе к сцене, и присоединяемся к веселью. На сцене сейчас зажигает современная, популярная группа. От музыки ребят зал рвёт в клочья!
Мне так всё здесь нравится, что я вхожу в кураж. Господи, и правда мне всего этого не хватало. Я словно начала новую жизнь. Ступила на белую полосу и начала жить, а не выживать. Не знала, что так бывает. Что танцы, общение с друзьями — это такой драйв! Расслабление для нервной системы. Раз в месяц себе такое точно можно позволить.
Оля показывает мне, как нужно двигаться, ну а я схватываю на лету. В принципе, ничего сложного. Главное бёдрами почаще покачивать и руками покручивать.
— Класс! Молодец, Надь! Шикарно двигаешься, — радуется за меня моя наставница. — Продолжай в том же духе, держи ритм и руками волосы не забывай атмосферно поправлять, а я сейчас вернусь. Извини, в уборную надо…
— Хорошо. Я буду здесь! — пытаюсь перекричать музыку.
Следующая композиция кипятит кровь в венах и со мной начинает твориться что-то странное, особенно когда по залу пускают дым и на сцену выходит новая группа.
Их музыка медленная, какая-то космическая. Подстраиваюсь под ритм и начинаю изящно извиваться, прикрыв глаза. В эту музыку невозможно не влюбиться… Песня такая красивая, что сводит с ума, погружая в транс.
Я с трёх лет танцами занималась, могла сесть на шпагат и даже сделать сальто. Потом бросила… Но гибкость частично осталась.
В какой-то момент не замечаю, как на мои бёдра ложатся чьи-то горячие ладони. Сжимают.
— М-м… Малышка, — шёпот, как бархат, ласкает ухо, — ты так сладко попкой виляешь. И такая красавица… Как тебя зовут?
Этот голос… он будто кажется мне знакомым.
Но мне так хорошо, что не хочется думать ни о чём дурном.
Точнее, о ком!
О человеке, из-за которого я горько плакала недавно.
Он ещё пожалеет о своих словах, когда однажды увидит меня с самым лучшим мужчиной этого города и попустится. Язык себе свой поганый откусит за свои гадкие слова!
На меня уже мужчин восемь обратило внимание, одарив комплиментами, так что никакое я не чучело! И уж тем более не старая дева.
Мне кажется, этот мужчина, тот, с помощью которого я утру нос Титову, прямо сейчас стоит за моей спиной и прижимается ко мне бёдрами, плавно покачиваясь в такт с моими движениями.
От него исходит мощная энергия!
У него на руках золотые часы, также я вижу края пиджака с золотыми запонками, в которых поблескивают, вероятно, бриллианты. Делаю вывод, что человек он явно небедный. А что, если он даже выше Титова стоит?
Его руки оживают и начинают бродить по моему телу, поглаживая его в самых чувственных местах…
Боже… Как приятно!
— Так что, сладкая кошечка, скажешь своё имя?
Мы продолжаем танцевать вместе, но я пока двигаюсь, прижимаясь к нему спиной. Становится жарковато! Как же это всё заводит…
Незнакомец теряет терпение. Он разворачивает меня к себе лицом, схватив за запястье, и… в меня будто лупит молния.
Ну нет.
Нет. Нет. Нет!
Ну как так?
Каааак?
Мерзавец! Негодяй! Крокодил напыщенный!
Он что меня преследует?
Да он просто издевается!
Я вижу перед собой наглую, но ошалевшую физиономию моего высокомерного, гадкого босса.
Тимура Владимировича Титова…
Глава 12.
— Надя? Это… это ты?
Вы бы видели его глаза. Нет, лучше лицо!
Титов сглотнул, ослабив галстук на шее. По моим ножкам ещё раз взглядом прошёлся и слегка задержался на глубоком декольте.
— А где твои? Где… мешок бабуш…
Хочу отвернуться и просто уйти. Надоело! Но Тимур держит меня слишком крепко и жадно.
— Да ну… нет! Не может быть. Извините, я обознался.
— Правильно. Вы обознались! Теперь отпустите меня и идите гуляйте.
— А нет! И правда Смирнова. Ох, этот острый язычок и бойкий голос! Только Смирнова способна бесстрашно пустить его в дело против своего начальника, потому что уверена, что ей ничего за это не будет.
— Ваши шутки отвратительны.
— С ума сойти… Надя… — лицо твердокожего грубияна вмиг изменилось. Сейчас он смотрел на меня с явным восхищением, отставив шутки в сторону. — Это точно ты. Но что с тобой случилось?
— Это вас не касается.
Делаю попытку вырвать руку из крепкой хватки, и опять терплю поражение.
— Что ты здесь делаешь?
Как же он меня бесит!
Даже здесь, в клубе, не может оставить в покое.
— Мужчину себе пришла искать, ясно! На-сто-я-ще-го! — отчеканила по слогам с явным намеком. — Который бы смог вам физиономию начистить, чтобы вы не зазнавались! И за то, что обозвали меня старой девой!
— Ты что, перепила? А-ну, дыхни на меня! — вдруг хватает меня за затылок, рванув на себя, крепко прижимает… К своему твёрдому, жаркому телу, второй рукой властно обвивая мою талию.
От него пахнет агрессивным мужским парфюмом, сигаретным дымом и немереной властью. А также желанием брать, подчинять, господствовать.
— Вы что делаете? Руки распускаете? Не прикасайтесь! Я буду кричать и кусаться! Предупреждаю, Тимур Демонович!
— Тимур кто? — рыкнул, вздёрнув свои темные брови. И даже за подбородок схватил, сжав горячими пальцами.
Блин!
Случайно вырвалось его секретное прозвище.
— Ясно. Демонович, значит? Ну сейчас я тебе покажу!
Начинает потихоньку подталкивать меня в сторону выхода, огибая танцующую молодёжь.
— Совсем голову потеряла, клуша! Ты забыла, что у тебя двое детей, а ты по клубам шатаешься в платье, едва прикрывающем зад?!
— Подождите! А вы ничего не перепутали? Вы что, мой отец?
— Я твой босс.
— И? Мы не на работе. У вас нет никаких полномочий!
— Мне плевать.
Гад гремучий пропускает мои слова мимо ушей, только порыкивает, очевидно злясь.
— Домой! Сейчас же едешь домой! Гулянка закончилась! Тоже мне, мать года! Ещё и вырядилась как… подзаборная.
— В не имеете права мне приказывать! И моя личная жизнь вас вообще не касается!
— Ты понятия не имеешь, куда ты попала. Это опасное место, для таких как ты. Так что я тебя забираю! И немедленно везу домой, — пыхает он, похлеще дракона огнедышащего.
Не понимаю, чего он так взъелся?
Потому что колбасит его от ярости по-чёрному.
Чувствую, как рука Тимура опускается ниже, будто он собирается взвалить меня на плечо и унести как мешок с картошкой, но… как раз в этот момент на его руку шлёпается крупная и сильная рука другого мужчины.
— Кажется, девушка тебе ясно сказала, Титов, чтобы ты от неё отстал.
Этот голос… Необычный такой, глубокий и твёрдый. С выраженным восточным акцентом.
Когда свет прожектора падает в ту самую сторону, где стоит высокая, тёмная фигура, я вижу лицо хозяина этого бархатистого баритона.
Передо мной стоит мужчина эффектный и серьёзный. С темными волосами и темными глазами. Его лицо обладает суровыми чертами, а также покрыто жёсткой щетиной. От него разит властью, мощной, доминирующей силой. Так, что внутренности обжигает.
И он с вызовом смотрит на Тимура, а потом на меня…
Мне так всё здесь нравится, что я вхожу в кураж. Господи, и правда мне всего этого не хватало. Я словно начала новую жизнь. Ступила на белую полосу и начала жить, а не выживать. Не знала, что так бывает. Что танцы, общение с друзьями — это такой драйв! Расслабление для нервной системы. Раз в месяц себе такое точно можно позволить.
Оля показывает мне, как нужно двигаться, ну а я схватываю на лету. В принципе, ничего сложного. Главное бёдрами почаще покачивать и руками покручивать.
— Класс! Молодец, Надь! Шикарно двигаешься, — радуется за меня моя наставница. — Продолжай в том же духе, держи ритм и руками волосы не забывай атмосферно поправлять, а я сейчас вернусь. Извини, в уборную надо…
— Хорошо. Я буду здесь! — пытаюсь перекричать музыку.
Следующая композиция кипятит кровь в венах и со мной начинает твориться что-то странное, особенно когда по залу пускают дым и на сцену выходит новая группа.
Их музыка медленная, какая-то космическая. Подстраиваюсь под ритм и начинаю изящно извиваться, прикрыв глаза. В эту музыку невозможно не влюбиться… Песня такая красивая, что сводит с ума, погружая в транс.
Я с трёх лет танцами занималась, могла сесть на шпагат и даже сделать сальто. Потом бросила… Но гибкость частично осталась.
В какой-то момент не замечаю, как на мои бёдра ложатся чьи-то горячие ладони. Сжимают.
— М-м… Малышка, — шёпот, как бархат, ласкает ухо, — ты так сладко попкой виляешь. И такая красавица… Как тебя зовут?
Этот голос… он будто кажется мне знакомым.
Но мне так хорошо, что не хочется думать ни о чём дурном.
Точнее, о ком!
О человеке, из-за которого я горько плакала недавно.
Он ещё пожалеет о своих словах, когда однажды увидит меня с самым лучшим мужчиной этого города и попустится. Язык себе свой поганый откусит за свои гадкие слова!
На меня уже мужчин восемь обратило внимание, одарив комплиментами, так что никакое я не чучело! И уж тем более не старая дева.
Мне кажется, этот мужчина, тот, с помощью которого я утру нос Титову, прямо сейчас стоит за моей спиной и прижимается ко мне бёдрами, плавно покачиваясь в такт с моими движениями.
От него исходит мощная энергия!
У него на руках золотые часы, также я вижу края пиджака с золотыми запонками, в которых поблескивают, вероятно, бриллианты. Делаю вывод, что человек он явно небедный. А что, если он даже выше Титова стоит?
Его руки оживают и начинают бродить по моему телу, поглаживая его в самых чувственных местах…
Боже… Как приятно!
— Так что, сладкая кошечка, скажешь своё имя?
Мы продолжаем танцевать вместе, но я пока двигаюсь, прижимаясь к нему спиной. Становится жарковато! Как же это всё заводит…
Незнакомец теряет терпение. Он разворачивает меня к себе лицом, схватив за запястье, и… в меня будто лупит молния.
Ну нет.
Нет. Нет. Нет!
Ну как так?
Каааак?
Мерзавец! Негодяй! Крокодил напыщенный!
Он что меня преследует?
Да он просто издевается!
Я вижу перед собой наглую, но ошалевшую физиономию моего высокомерного, гадкого босса.
Тимура Владимировича Титова…
Глава 12.
— Надя? Это… это ты?
Вы бы видели его глаза. Нет, лучше лицо!
Титов сглотнул, ослабив галстук на шее. По моим ножкам ещё раз взглядом прошёлся и слегка задержался на глубоком декольте.
— А где твои? Где… мешок бабуш…
Хочу отвернуться и просто уйти. Надоело! Но Тимур держит меня слишком крепко и жадно.
— Да ну… нет! Не может быть. Извините, я обознался.
— Правильно. Вы обознались! Теперь отпустите меня и идите гуляйте.
— А нет! И правда Смирнова. Ох, этот острый язычок и бойкий голос! Только Смирнова способна бесстрашно пустить его в дело против своего начальника, потому что уверена, что ей ничего за это не будет.
— Ваши шутки отвратительны.
— С ума сойти… Надя… — лицо твердокожего грубияна вмиг изменилось. Сейчас он смотрел на меня с явным восхищением, отставив шутки в сторону. — Это точно ты. Но что с тобой случилось?
— Это вас не касается.
Делаю попытку вырвать руку из крепкой хватки, и опять терплю поражение.
— Что ты здесь делаешь?
Как же он меня бесит!
Даже здесь, в клубе, не может оставить в покое.
— Мужчину себе пришла искать, ясно! На-сто-я-ще-го! — отчеканила по слогам с явным намеком. — Который бы смог вам физиономию начистить, чтобы вы не зазнавались! И за то, что обозвали меня старой девой!
— Ты что, перепила? А-ну, дыхни на меня! — вдруг хватает меня за затылок, рванув на себя, крепко прижимает… К своему твёрдому, жаркому телу, второй рукой властно обвивая мою талию.
От него пахнет агрессивным мужским парфюмом, сигаретным дымом и немереной властью. А также желанием брать, подчинять, господствовать.
— Вы что делаете? Руки распускаете? Не прикасайтесь! Я буду кричать и кусаться! Предупреждаю, Тимур Демонович!
— Тимур кто? — рыкнул, вздёрнув свои темные брови. И даже за подбородок схватил, сжав горячими пальцами.
Блин!
Случайно вырвалось его секретное прозвище.
— Ясно. Демонович, значит? Ну сейчас я тебе покажу!
Начинает потихоньку подталкивать меня в сторону выхода, огибая танцующую молодёжь.
— Совсем голову потеряла, клуша! Ты забыла, что у тебя двое детей, а ты по клубам шатаешься в платье, едва прикрывающем зад?!
— Подождите! А вы ничего не перепутали? Вы что, мой отец?
— Я твой босс.
— И? Мы не на работе. У вас нет никаких полномочий!
— Мне плевать.
Гад гремучий пропускает мои слова мимо ушей, только порыкивает, очевидно злясь.
— Домой! Сейчас же едешь домой! Гулянка закончилась! Тоже мне, мать года! Ещё и вырядилась как… подзаборная.
— В не имеете права мне приказывать! И моя личная жизнь вас вообще не касается!
— Ты понятия не имеешь, куда ты попала. Это опасное место, для таких как ты. Так что я тебя забираю! И немедленно везу домой, — пыхает он, похлеще дракона огнедышащего.
Не понимаю, чего он так взъелся?
Потому что колбасит его от ярости по-чёрному.
Чувствую, как рука Тимура опускается ниже, будто он собирается взвалить меня на плечо и унести как мешок с картошкой, но… как раз в этот момент на его руку шлёпается крупная и сильная рука другого мужчины.
— Кажется, девушка тебе ясно сказала, Титов, чтобы ты от неё отстал.
Этот голос… Необычный такой, глубокий и твёрдый. С выраженным восточным акцентом.
Когда свет прожектора падает в ту самую сторону, где стоит высокая, тёмная фигура, я вижу лицо хозяина этого бархатистого баритона.
Передо мной стоит мужчина эффектный и серьёзный. С темными волосами и темными глазами. Его лицо обладает суровыми чертами, а также покрыто жёсткой щетиной. От него разит властью, мощной, доминирующей силой. Так, что внутренности обжигает.
И он с вызовом смотрит на Тимура, а потом на меня…