Его фанатка

— Дурак, — сказал Филу маленький светловолосый мальчик, глядя на него большими голубыми глазами. Ему было годика полтора, не больше, но слово «дурак» он произносил неожиданно четко.

— Ребенок, а все понимает, — хмыкнул Рэн, сидящий на диване рядом с Филом. — Сразу определил, кто ты, сестричка. Так сказать, устами младенца рыдает истина. Молодец, Марк!

— Иди ты, — рассмеялся Фил, подхватил мальчика и усадил себе на колени.

— Дурак, — повторил малыш, глядя уже на Рэна. Тот тотчас начал протестовать:

— Э, нет, ребенок, я не дурак! Я нормальный!

— А как же истина? — сощурился Фил.

— Истина в вине, — парировал его брат и посмотрел на Марка.

— Фу, — строго сказал тот. — Ты фу.

— Сразу видно, чей сын. Буйного и Демоницы! — захохотал Рэн. Под буйным он имел в виду Келлу. Под Демоницей — Нину.

Фил тоже улыбнулся и подхватил ребенка под мышки. Тот заулыбался и что-то залепетал. Кажется, играть с Филом ему нравилось. И мрачный дизайн квартиры Радовых совершенно не пугал.

— Надо было за тебя выходить, — раздался в гостиной голос Нины. — Из тебя бы получился отличный отец. Не то, что из этого быдла.

— Я не быдло, дорогая, — обнял ее со спины Келла, появившись следом. Пока жена не видела, он закатил глаза — так, что Рэн с Филом с трудом сдержали смех.

— А как назвать человека, который потерял собственного ребенка?! — прошипела словно змея Нинка, беря сына на руки. Казалось, он был ее точной копией. Светловолосый, светлоглазый и очень хорошенький. Его часто принимали за девочку. Правда, ростом он был выше, чем сверстники, а потому казался взрослее.

— Ну ты и лох, папочка, — нетактично заявил Рэн.

— Поддерживаю, — кивнул Фил.

— Дай пятюню.

Братья одновременно подняли руки и ударили по ладоням друг друга. Им нравилось подкалывать Келлу и называть его «папочкой».

— Да он носится туда-сюда, как угорелый, — попытался оправдаться Келла. — Я на секунду отвернулся, а малой исчез.

— Мозг у тебя исчез, — исхитрилась пнуть его Ниночка, держа на руках ребенка. — Я пошла кормить ребенка. Марк, котик, сейчас мамочка тебя покормит, ведь твой глупый папочка не догадался этого сделать, да? — спросила она сына и поцеловала в пухлую щечку.

Келла рухнул на диван между братьями.

— Устал, чувак? — с сочувствием спросил Рэн.

— Есть немного. Но знаете, что меня успокаивает? — весело спросил Келла. — Что в скором времени блонди почувствует то же самое.

Все трое заржали. Кея в роли отца не видел никто из них.

В квартиру Радовых Фил попал случайно — наверное, просто искал предлог, и когда Келла предложил им с Рэном заехать к ним, чтобы забрать Нину и Марка, отказываться не стал. Хотел увидеть Нелли. Только ее в квартире не было.

— А где Нелли? — спросил Фил, когда они ужинали в просторной и многолюдной кухне Радовых, которая разительно контрастировала с прихожей и гостиной. Он привык к тому, что Нелли всегда была дома, когда они приезжали сюда.

— Улетела в Питер, — ответила Катя, сидящая рядом. — Собирается поступать там в магистратуру.

— И нашла там какого-то нищеброда, — недовольным голосом вставил Леша, который в это время листал что-то в телефоне. — Вот, полюбуйтесь.

И он продемонстрировал присутствующим на кухне телефон. С экрана улыбалась Нелли, которую обнимал уверенный молодой человек лет двадцати двух. Широкоплечий и эффектный — светлые волосы и темные глаза. Вместе они смотрелись здорово, но Фил не мог порадоваться за них. Лишь почувствовал глухое раздражение.

— У них любовь, отстань от молодежи, — живо возразил Томас.

— Какая любовь с жигало? — хмыкнул Леша.

— Ты уверен, что он жигало?

— Разумеется. Я отлично в них разбираюсь.

— Потому что сам жигало? — захохотал Томас.

— Я тебе сейчас в морду чайником запущу, Тимка, — пообещал его брат.

— Он хороший парень, — вмешалась Катя, почему-то посмотрев на Фила. — Нелли говорит, что добрый и верный.

Последнее слово она выделила, и Фил почувствовал себя некомфортно.

— Как там твоя блогерша? — встряла Нина, держа на руках Марка.

— Крис? Отлично.


— Жениться на ней собрался? — хищно посмотрела на него Журавль.

— Почему бы и нет, Ниночка? — спокойно спросил Фил.

— Тогда рекомендую не заводить с ней детей, — заявила та. — Ибо если они пойдут в мамочку, всем будет их жаль. Она страшная как черт без грима. Даже пластика не помогает.

Кира с Лешей бестактно захохотали. Рэн хмыкнул. Кажется, он был ровно того же мнения о ней, что и Журавль.

— Нин, не говори так о Крис, — попросил Фил. — Очень тебя прошу.

— Да без проблем, — ответила Нина. — Я о дерьме вообще разговаривать не люблю.

— Нина, — нахмурился Фил.

— Ладно-ладно, — отмахнулась та. — Не трогаю я твою богиню дискотек.

Возможно, она добавила бы что-то еще, однако Марк закапризничал, и Нина переключила внимание на сына. Катя тоже хотела что-то сказать, однако вдруг прижала ладонь к губам и, тихо извинившись, вышла из-за стола. Кажется, ей стало нехорошо. Беременность она переносила относительно легко, но ее часто тошнило. Антон, который сегодня был молчаливым, пошел следом.

— Бедняжка, — посочувствовала ей Нина. — Эх, и почему мужчины не рожают?.. Да, рыло?

Вместо ответа Келла поцеловал сначала ее, потом — сына, и она растаяла.

У Радовых Фил провел еще пару часов, но хотя он улыбался, настроение у него было не очень хорошим. Он так и не увидел Нелли.

Значит, не судьба.

— Мне кажется, мы где-то раньше встречались, — сказал Фил в самом конце вечера Кире, когда они с Рэном были в прихожей — уезжали первыми. И он никак не мог ее вспомнить с того момента, как они познакомились.

— Тебе кажется, — ответила та и обняла Эдгара. Тот ласково улыбнулся ей. Так он улыбался лишь ей одной.

— В следующий раз я забиваюсь у тебя, — напомнил ей Рэн и первым вышел из квартиры.

Уже в машине, сидя за рулем, он спросил брата:

— Что, по малой скучаешь?

— Нет, — ответил Фил, откинувшись на спинку и прикрыв глаза.

— Да ладно тебе заливать. Скучаешь же.

— Ты глухой или тупой? Я же сказал, что нет.

Рэн покачал головой, внимательно глядя на дорогу.

— Прекратил бы свой цирк и…

— Игорь, заткнись, а? — попросил Фил. — И так фигово.





* * *


Наше время, ей двадцать два года, магистратура

Нелли стояла на вершине заснеженной горы. Все вокруг было белым-бело, пронзительно свистел ветер и холодно было так, что казалось, будто продрогли даже кости. Она обхватила себя обеими руками и дрожала — то ли от холода, то ли от страха упасть в эту равнодушную белоснежную пропасть. Что делать, девушка не знала. И как согреться — тоже.

«Нелли, Нелли!», — услышала она словно сквозь вату и попыталась обернуться на голос. Получалось плохо — мышцы словно задеревенели.

«Нелли!» — мужской голос был ужасно знаком, и она, слыша его, поняла, что на глазах появляются слезы, которые тотчас превращались в льдинки на ресницах.

«Нелли, что с тобой? Очнись, слышишь? Очнись», — просил ее этот голос. Почти умолял.

Она все-таки смогла обернуться и увидела позади себя Фила. Он стоял позади нее и протягивал ей руку. Нелли с трудом коснулась его теплой ладони и сразу же проснулась. Она все так же лежала на диване, только теперь в комнате было светло, а рядом кто-то сидел. Фил.

— Нелли, Нелли, — говорил он, одной рукой сжимая ее ладонь, другой хлопая по щекам.

— Фил, — прошептала девушка, думая, что все еще спит.

— Слава богу, ты пришла в себя, — выдохнул Фил. — Ты как, малыш? Я вызвал скорую. Они скоро будут. Потерпи, хорошо?

— Что? Не надо, — испугалась Нелли и даже попыталась встать, но этого у нее не получилось. Только что ей было безумно холодно, а теперь стало казаться, что она вся горит. А горло ужасно саднило.