Ее монстр
Часть 32 из 46 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Но вместо этого услышала вполне миролюбивое:
– Прошу вас, Троя, проходите. – Незнакомый мужчина в гражданской одежде несколько натянуто улыбнулся. При этом я буквально кожей чувствовала – он тут главнее всех. – Присаживайтесь. Вот сюда, да. Водички хотите? Ну конечно, вот я дурень!
Он с нарочитой суетливостью хлопнул себя по лбу и схватил бутылку, одну из тех, что стояли на столе рядом с открытыми пайками. Начальство совмещало полезное с важным: завтракало и обсуждало планы одновременно. Свинтив крышку, буквально впихнул воду мне в руки.
– Пейте, пейте. Вчера мой ко… – он оборвал сам себя и выбрал иное обозначение: – полковник слегка перестарался. Перенервничал, сами понимаете. Мы все сейчас на нервах…
Проследив, чтобы я села, куда было указано, мужчина так и стоял рядом. За этой напускной заботливостью и бессмысленной болтовней я неизменно ощущала пристальное внимание присутствующих, украдкой бросавших на меня взгляды. Но взор моего нынешнего собеседника пробирал до мурашек. В нем не было ни теплоты, ни даже намека на понимание. В глубине буквально прозекторского взгляда читалась жесткость и целеустремленность. Даже суховатая поджарость тела и обильно разбавленные сединой волосы не могли смягчить первого впечатления: волк в овечьей шкуре.
– Такая ситуация с этим преследованием… Еще и выжившие пленные обнаружились. Ответственность, знаете ли. Не все способны принять ее на себя спокойно, – продолжал разъяснять незнакомец.
– Спасибо. – Отмалчиваться не стала, к чему провоцировать агрессию?
Решив, что применять ко мне седативное смысла нет, отхлебнула воды – хоть чем-то наполнить пустой желудок.
Чем старательнее «штатский» оправдывался за вчерашний мордобой и отбитые ребра, тем отчетливей понимала – он играет в «доброго полицейского». Тем более что «злой» сидел здесь же, старательно делая вид, что происходящее его не касается. Еще трое офицеров, повернувшись к нам спинами, изучали виртуальную карту, развернутую над соседним столом.
Впрочем, не слишком ли категорично я рассуждаю? Почему ищу в каждом слове скрытый смысл или заведомый обман? Перестала доверять своим? Мне как бывшему представителю военной братии разве не очевидно, что именно так и должны вести себя с подозреваемым в измене? Без жестоких крайностей по возможности, но в целом? Военные ведут себя логично. И этот мужчина?..
Не таясь вглядывалась в его лицо, пока делала еще несколько глотков. Привычка доверять интуиции сказалась: что-то в нем и настораживало и располагало одновременно.
– С вашего позволения, я тоже присяду, – демонстрируя добродушие, мужчина опустился на пустующий рядом со мной стул. – Вы, должно быть, гадаете, кто я? И почему извиняюсь за вчерашнее?
Решив обходиться лаконичными ответами, сдержанно кивнула.
– Мне поручено курировать проект с амиотами, – не менее пристально наблюдая за мной, сообщил незнакомец. В глубине его глаз, ярко-зеленых, несмотря на возраст, при этих словах мелькнуло напряжение. – Ваш случай очень интересный, поэтому, узнав, что мои подчиненные слегка… м-м-м… переусердствовали, – он едва уловимо поморщился, – я решил встретиться с вами лично.
– Понятно.
Спасибо штурману, привлек к моей невезучей персоне чрезмерное внимание.
– Скажите, Троя, вы рады, что остались в живых? На вашу долю выпало немало испытаний. Очень много людей погибло, большинство на ваших глазах.
– Рада…
Не совсем то слово, каким бы лично я охарактеризовала свои ощущения, но именно такого ответа ожидал собеседник.
– Механик «Перепелки» сообщил, что вы выжили благодаря амиотам. Без их опеки выдержать трудности полета на аварийном корабле и выживать на этой планете для землян стало бы невозможным. Неизбежная гибель для всякого представителя нашей расы в сравнении с той легкостью, с которой амиоты справляются с этими трудностями. Люди легко гибнут, да? Мы мало где способны выжить, не создав предварительно ресурсозатратной комфортной микросреды. Не слишком конкурентоспособная раса…
Главный задумчиво смотрел на меня. Все остальные молчали.
– Но вы сами создали такие совершенные тела и переселили в них сущности, усилив степень совершенства, – пожав плечами, выдала единственно верный ответ. Волнуясь из-за того, что наговорил штурман на мой счет, решила попытаться исправить впечатление: – Что до опеки, то Игерь неверно поня…
– Вы о том, что вам удалось установить с предводителем амиотов особый контакт? – перебил меня суровый собеседник.
– Ничего такого между нами не произошло! – отчаянно замотала головой, в душе опасаясь: они сочтут, что я важна для Кина!
Самой себе не хотела признаться: а что, если это правда? Вновь вспомнила его обещание всегда возвращаться за мной. Для эдаити это слабость, болевая точка, а кому как не бывшей военной знать: слабости противника нужно использовать в первую очередь.
– Дело совсем не в амиоте. – Губы мужчины растянулись в неком подобии улыбки, которая, впрочем, не затронула расчетливого взгляда. – Дело в вас, Троя. Скажите, теперь вы им доверяете? После совместных испытаний. Сочувствуете? Оправдываете? И что скажете по поводу мнения второго пленника, убежденного, что амиотов подчинить никогда не удастся? Что их можно только уничтожить.
– Вы будете пробовать? Попытаетесь поймать их, чтобы продолжить эксперимент, который проводился на станции?
Это дарило надежду, что эдаити не уничтожат, хотя в глубине души была уверена: Кин и его собратья не примут такого исхода, вновь продолжат попытки сопротивления.
Собеседник чуть откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу, скользнул взглядом вверх, невольно выдавая работу мысли. Выглядел он расслабленным, даже философствующим.
– А что такое, по-вашему, эксперимент? Есть ли у него границы и заданные рамки? Или важна лишь цель, и всякого рода издержки и побочные сложности в расчет брать не стоит? Особенно когда цель соизмерима с вопросом выживания целой цивилизации?
Нет. Он точно не военный, не в полной мере – уж наверняка. Его рассуждения не требовали ответа и больше всего напоминали идиомы фанатиков-ученых со станции. Впрочем, в незнакомце не чувствовалось их одержимости, скорее рассудительное терпение. А манера выжидать, так или иначе добиваясь цели, – это точно его.
У Кина непростой противник!
– Вы бы предпочли, чтобы мы их поймали и вернули на станцию для продолжения эксперимента? – продолжил мужчина. В душе крепла уверенность – вот он, серый кардинал эксперимента с эдаити. – Или полностью уничтожили, скрыв даже малейшее напоминание на существование амиотов? Если первое, вы готовы продолжить начатое и сотрудничать с нами, став посредником между ними и военными?
Вот оно! Наши взгляды встретились. Что происходящее в глубине души пожилого мужчины сейчас отражали его глаза? Не надежду же? Он таким образом давал понять, как меня будут использовать? Что будут, это очевидный факт.
– Не знаю… – ответ сорвался с губ раньше, чем я всесторонне его обдумала.
Доверия к недавним коллегам не было.
Гибель? Я точно не желала этого! Но и участи лабораторных мышей для эдаити не хотела. Смогла бы остаться рядом в таком случае, стремясь хоть как-то поддержать в жалком существовании? Нет, не выдержала бы, разрываясь между долгом и потребностью способствовать их освобождению. Но третьего пути нет. Именно это сводило с ума, заставляя тревожиться о Кине и его собратьях.
– Вам ведь повезло, – кивнув с понимающим видом, словно знал, о чем я думала, вдруг сменил тему собеседник. – Вы выжили, смогли продержаться в смертельно опасных условиях планеты до нашего появления. Вернулись к своим… Вопрос времени, когда окажетесь дома. Снова наступит нормальная жизнь, а ужасы пережитых испытаний со временем померкнут. Для нескольких сотен погибших на станции при побеге амиотов подобное невозможно. Вы же хотите вернуться к своей жизни?
Игерь твердил, что его единственная цель – вернуться к нормальной жизни. Ради этого он отчаянно рисковал, сделал все, чтобы осуществить свой нереальный план. Под давлением обстоятельств и постоянной угрозы со стороны эдаити сумел отправить призыв своим. Если вдуматься, безумно рисковый поступок, какое-то запредельное проявление мужества и стойкости. Он отчаянно и вопреки всему желал вернуться домой…
Почему я не думаю о том же? Я что, ненормальная и не понимаю, что надо стремиться оказаться как можно дальше от жутких монстров, за секунды высасывающих жизнь из мне подобных? Не понимаю, что жизнь на этой проклятой планете для меня невозможна? Ведь не будет же Кин до конца дней держать меня подле себя? Мало ли какие случайности, и тогда ультразвук убьет меня не намного медленнее, чем это сделал бы эдаити.
Где ответ? Я сошла с ума от пережитого? Или правда в том, что мне не к чему возвращаться? У меня нет и никогда не было дома, нормальной жизни в понимании штурмана и кого-то, кто действительно дорог.
Говорят, дом там, где близкие, где живет твое сердце. Как получилось, что мне ближе и важнее всех стал Кин? Непонятный, чуждый эдаити, пугающий и одновременно успокаивающий душу?..
Сумасшествие!
Распахнув инстинктивно зажмуренные глаза, встретила изучающий, немного отрешенный и холодный взгляд незнакомца. В той же расслабленной позе он наблюдал за мной, в глубине его глаз плескалось понимание. Он наверняка знал, что является моей слабостью, с абсолютной точностью нащупал мою болевую точку. Со мной беседовал профессионал, способный читать людей словно открытые книги.
И этот факт тревожил: что он понял из того, в чем я и себе признаться страшилась? К чему были странные вопросы, что он пытался нащупать в моих мыслях, выстреливая невероятными заявлениями и наблюдая за моей реакцией?
Свои чувства скрывать мне не всегда удавалось.
Сотрудничество? Что они предлагают? И добровольно ли? Или, откажись я, заставят? Для них я лишь средство достижения цели.
Что до амиотов, то я достаточно видела на станции и ничуть не меньше после побега, чтобы осознать: никто и никогда не отводил им участи равных. Какое сотрудничество? Смешно!
Слепое орудие уничтожения, бессловесные и бесправные рабы, обязанные подчиняться и уничтожать заданную им цель. Вот и весь их удел и предназначение. Самоощущение и восприятие сознания эдаити никого из создателей телесных оболочек не интересовало. Орудие, способное усилить нашу цивилизацию, которая и будет им управлять. Не к этому ли клонил глава миссии по созданию амиотов, говоря о слабости нашего вида?
– Домой? Мне в это уже не верится, – призналась честно, не скрывая горечи. Казалось, между мной и реальной жизнью не миллионы световых лет, а непреодолимая пропасть из недоверия к своим и нежелания продолжать такое существование. – Что до амиотов, то… Эксперимент провалился, лаборатория разрушена…
– Ошибаетесь. – незнакомец смотрел на меня странно, как-то кровожадно, словно обдумывал идею скормить меня хищникам по кускам. – Все обратимо.
У него точно возникли планы на мой счет. И хорошего ждать не приходилось…
– Да зачем они уже вам?! Ну сбежали, что с того? Жалкая горстка… Не верю, что вы считаете возможным их использовать, не после того, как они вырвались на свободу. Проявите милосердие! – не выдержав, взмолилась, задетая за живое, действуя эмоционально, а значит, заведомо напрасно. – На этой планете амиоты никому не причинят вреда, а улететь с нее не смогут. Просто оставьте их здесь – сами сдохнут.
Но собеседник медленно покачал головой.
– У нас на амиотов другие планы, – тонко улыбнулся, словно подводя итог разговору. – Без них войну не выиграть.
– Какую войну? – опешила. – Разве мы сейчас с кем-то воюем?
Пугающий незнакомец не мог называть так преследование эдаити. При всех их возможностях о войне и речи идти не может.
– Нет, но все к тому идет. А без амиотов в этих усовершенствованных телах нас ждет поражение. Они единственные, кто способен уничтожать разом и физическое тело, и заключенную в нем энергетическую сущность. А наш потенциальный враг именно таков. Тем и страшен. И для обычного оружия практически неуязвим. Только тсс… – он приложил палец к губам, понижая голос. – Ты ведь понимаешь, что это секретная информация. И проект тоже.
Несколько секунд я ошеломленно молчала: мне раскрыли истинную причину создания амиотов? Намечается враг, что сочетает в себе две сущности? А ведь мужчина даже на «ты» перешел, чтобы показать, насколько велико его доверие, которое, несомненно, я должна оценить. Только у меня мысли были иные.
– Вы выбрали странный способ сделать амиотов союзниками. Пленили, ставили над ними опыты, издевались, теперь преследуете и стреляете, а не ведете переговоры и не пытаетесь объяснить по-хорошему или установить контакт…
– Не твоего ума дело, рядовая! – вмешавшись в беседу, не выдержал и оборвал меня полковник, стукнув костлявым кулаком по столу.
– Спокойнее, – одним взглядом утихомирил его тайный кукловод, дернув за незримые ниточки. – Девочке просто хочется разобраться, она запуталась и не понимает, кто прав, а кто не совсем. Верно, Троя? Ну вот, – ласково продолжил, когда я кивнула. – Мы всего лишь приучаем их к жестокому миру, в котором им предстоит существовать. Максимально быстро. У нас не так много времени. А амиотам считать нас союзниками или друзьями вовсе не нужно. Они должны всех ненавидеть. Бескомпромиссно. Люто. Яростно. Тогда нашего противника, который столкнется с оставленными на переднем крае обороны амиотами, ждет страшная участь.
– Противника?!
Я что-то пропустила? Он уже второй раз намекает на какую-то назревающую войну.
– Некие колонисты, – решив, что, сказав «А», надо говорить и «Б», сообщил мой «откровенный» собеседник. – Раса, с которой мы столкнулись в галактическом рукаве Персея, когда отправили в космос первую межзвездную экспедицию. И немного с ними… не поладили. С тех пор стало ясно – столкновение с колонистами неизбежно. Вопрос лишь в том, как скоро это произойдет. И будем ли мы готовы.
– Но амиотов так мало, – опешила я от такого поворота событий. – Вы настолько уверены, что этого количества хватит и они справятся… там, на рубеже?
Змеиная улыбка скользнула по губам мужчины.
– Сейчас мало, но… – сделал он ударение на первом слове и многозначительно подвигал бровями. – Мы ведь не просто так оставили в гибридных телах, которые получили амиоты, способность к размножению. Надеялись, что к моменту нападения их станет больше. Намного больше. Если бы эксперимент шел своим ходом.
– Они и их потомки вам нужны лишь как пушечное мясо? – возмутилась, проникнувшись участью Кина и его собратьев. – Бросите в эпицентр боя, не заботясь ни об их желаниях, ни о морали, ни о том, что с ними будет после сражения?
– Ну какая забота или человечность, Троя? – неподдельно удивился истинный зачинщик всех проблем эдаити. – В глобальном масштабе такими категориями не рассуждают. Жалость к кому? К едва не уничтожившим половину галактики? С чего бы? Пусть хоть таким образом компенсируют причиненный вред. Помнишь о прежней войне? Ты была маленькой, но историю учила же. Знаешь о наших врагах? Кстати о врагах: тебе тоже нужно реабилитироваться. Чем ты занималась в плену, почему не погибла – одна из множества? Теперь должна доказать свою лояльность и верность земной Конфедерации и Содружеству планет, чтобы вернуться к нормальной жизни. Ты ведь этого хочешь?
Хочу? Опять он об этом!
Зажмурилась, до боли впиваясь обломанными ногтями в ладони. Все больше крепло понимание: не хочу! Ни прошлой, бесцветной и бесполезной, ни будущей… такой же. Кажется, единственное время, когда действительно жила – дышала полной грудью, позволяя себе любые эмоции и чувства в максимальном их спектре от лютой злобы до невыразимого облегчения, я провела в плену рядом со своим похитителем.
Только Кин смог «разбудить» меня. Тот, кто сам не подозревал о чувствах, смог пробудить их во мне. Поначалу – ярость, ненависть. Позже – сочувствие, понимание. И наконец – доверие, уважение. Желание… Или даже больше…
Вспомнив свою реакцию на его поцелуи, признала: треклятый эдаити стал мне важен. Значим? Дорог?
Я не просто не желала ему гибели, а жаждала спасти его. Поэтому сотрудничать со своими не буду – наверняка за громкими словами лишь одно: сделать меня приманкой для эдаити.