Единственный истинный король

– Ничего, это, я думаю, Мерлин знает, – оборвала её Эстер, пробираясь среди растущих сверху вниз бобовых стеблей под последними, перевёрнутыми вверх ногами, городскими домами. Все лавочки были закрыты, все горожане давно спали. – Сейчас мы были бы уже в пещерах, не заставь нас кое-кто, – тут она выразительно покосилась на Дот, – не заставь нас кое-кто завернуть в «Пирожковую 24 х 7».

– Простите, конечно, но мне необходимо было поесть после того свадебного репортажа по маговидению, – развела руками Дот. – Нервы после него совершенно вздыбились, нужно было успокоиться.

– Ага, успокоиться. Пирожками, – проворчала Эстер. – Ну, ладно. По крайней мере, нам известно теперь, что Тедрос и Агата живы. Вот пусть они и думают о том, как пройти первый тест. А наша задача Мерлина из пещер вытащить.

– Если он всё ещё там, – заметила Дот. – Идти в пещеры нас направила Доуви, а она могла и ошибиться. Это во-первых. А во-вторых, опасно там, в пещерах. Говорят, что войдёт туда человек, буквально десять минут там побудет, а назад выходит уже постаревшим сразу лет на пятьдесят. Мерлин же в те пещеры попал несколько недель назад, прикиньте. А он уже тогда стариком был. – Она вытряхнула набившиеся под юбку бумажные свитки. – А представляете, что здесь творится, когда не бумажный, а настоящий дождь идёт? Все, наверное, насквозь промокают.

– Ладно, просто иди на запах моря, и не болтать, – снова проворчала Эстер, раздражённая тем, что Дот в кои-то веки что-то толковое сказала. Не про дождь, конечно, про старика. Она выбросила эту мысль из головы и сосредоточилась на влажном, солёном запахе моря, который с каждой минутой становился всё сильнее. – Вон там где-то эти пещеры.

– Надо бы успеть добраться до них затемно, иначе окажемся у всех на виду, как три яблочка на тарелочке, – пробормотала Анадиль.

Тут ведьмы дружно свернули в густую тень, пропуская идущих над ними вниз головой двух священников в лиловых сутанах. Оба держали в руках развёрнутые бумажные свитки и тревожно переговаривались между собой.

Спрятавшись за бобовым стеблем, Эстер сумела уловить обрывки нескольких фраз:

– Райен спас нас от мятежников Тедроса… Нельзя допустить, чтобы Тедрос победил… Король сейчас на пути в Путси… Говорят, ответ на первый…

Священники, очевидно, что-то почувствовали, повернули головы, но Эстер уже исчезла.

«Путси? Зачем Яфета понесло в Путси? – подумала ведьма, догоняя подруг, шагавших под опрокинутыми вниз крышами домами. – Нет там ничего, кроме песка и гусей, в этом Путси…»

– Эстер! – шёпотом прикрикнула на неё Анадиль, оттаскивая назад.

Задумавшись, Эстер едва не свалилась с обрыва. Остановилась на самом краю, вглядываясь вниз, в тёмную, затянутую клубящимся туманом бесконечность неба.

– Если ты вздумаешь умереть и оставить меня вдвоём с Дот, я найду способ проникнуть в ад только для того, чтобы снова убить тебя, ясно? – сказала Анадиль.

– Очень романтично, – хмыкнула Эстер. Она ещё на несколько сантиметров приблизилась к краю обрыва, но так и не смогла ничего рассмотреть сквозь туман. И даже запах моря, который привёл их сюда, исчез куда-то.

Анадиль это тоже заметила и сказала принюхиваясь:

– Интересно, как это мы целое море потерять умудрились?

Она тоже подошла к краю обрыва, всмотрелась в туман…

Её нога соскользнула с камня. Рука подруги схватила Анадиль, оттащила назад.

– Ты меня поймала, я тебя. Ничья, – сказала Эстер.

– Меньше пафоса, подруга. Мы с тобой не на конкурсе «Мисс Добродетель».

– Нет, надо было всё-таки тебя уронить, – задумчиво ответила Эстер.

Тут они заметили странно притихшую Дот.

– В чём дело, Дот? – спросила её Анадиль.

– Папочкино кольцо, – судорожно вздохнула Дот. – Тот человек, который сжёг его… Это был Берти. Я его лицо в прорезь шлема разглядела. Пытаюсь убедить себя, что это не он… но знаю, что это он. Но папочка никогда не отдал бы своё кольцо в руки Берти. Он знал, что за этим кольцом охотится Райен. Папочка защищал бы это кольцо до своего последнего вдоха. Но если кольцо оказалось у Берти, это значит, что папочка… мой папочка… – Из глаз Дот хлынули слёзы.

Эстер посмотрела на Анадиль. Они обе не знали, что сказать. Обе они потеряли родителей и знали, что это такое – остаться одной на всём белом свете. Теперь и Дот стала из их племени круглых сирот. Эстер взяла Дот за одну руку, Анадиль за другую, они притянули подругу к себе, крепко обняли.

– А может, мой папочка ещё жив? – промычала сквозь слёзы Дот. – Может, я всё-таки ошиблась?

– Может быть, – постаралась как можно шире улыбнуться Эстер. – Конечно, ошиблась.

– Вы моя настоящая семья, вы это знаете, – тихо сказала своим подругам Дот. – А я часть вашей семьи, даже если вы всё делаете не так, как я. Даже если вы обе прикидываетесь, будто я вам и не нужна вовсе. Но ковен – это три ведьмы. Три, и никак не меньше. И пусть нас будет трое, потому что без вас я… мне… станет так…

Теперь уже и Эстер плакала, и Анадиль рыдала, хотя даже при этом лицо Ани, что удивительно, оставалось совершенно неподвижным.

– Мы любим тебя, Дот, – шепнула Эстер, ещё крепче обнимая подругу.

– Даже если порой нам хочется зашвырнуть тебя в бездонный колодец, – присоединилась Анадиль.

– Я сейчас, наверное, не пойми на кого похожа. На жирного размалёванного енота, – бормотала Дот, стирая с лица остатки расплывшегося от слёз макияжа. Поморгала, чтобы осушить слёзы, запрокинула вверх голову и ахнула: – Ой, да вот же оно!

Анадиль и Эстер тоже взглянули вверх.

Над их головами переливалось, ходило ходуном Дикое море, катило свои затянутые пеленой тумана волны там, где в нормальном мире должно быть небо.

– Пещеры тоже должны быть там, наверху, – сказала Анадиль. – В этом самом тумане…

– Ну, и как же нам туда попасть, хотелось бы знать? – проговорила Эстер.


– Ну, это как раз легко, – вздохнула Дот.

Две ведьмы повернулись к третьей. К подруге из их ковена.





– Стены тоже бывают полезны, – пыхтела Дот, ползя вверх по туману. – Без стены труднее понять, откуда начинать. А стена – это указатель. Это вызов. Поставь перед ведьмой стену, и она придумает, как преодолеть её…

Там, где Эстер и Анадиль увидели затянутую туманом непреодолимую пропасть между небесным сводом под ногами и морем, Дот увидела возможность.

Она зажгла свой палец и начала превращать туман в шоколад. Появились и затвердели коричневые завитки, за которые ведьмы могли держаться, по которым могли карабкаться вверх. Дот поднималась первой, вела за собой весь маленький, укрытый ночной тьмой ковен.

– «Однако ночь не вечна», – промурлыкала строчку из какого-то мюзикла Эстер.

Утро действительно приближалось, причём гораздо быстрее, чем того хотелось бы ведьмам. Они, казалось, уже целую вечность карабкались по шоколадным завиткам, уже так высоко забрались, что съёжился от холода демон на шее Эстер, заледенело кольцо у неё в носу, не стало видно больше ни звёзд, ни небесного пола. При этом проделано было меньше половины пути. Хорошо ещё, что она высоты не боялась – гораздо сильнее её донимал сладкий тяжёлый запах шоколада и ванили, напоминавший о маленьких детях, знакомых парнях и пасхальных зайчиках, то есть о вещах, которые, по твёрдому убеждению Эстер, давно следовало объявить вне закона. А лучше вообще уничтожить.

– Ну хорошо, предположим, что у нас получится забраться наверх, – отдувалась рядом с ней Анадиль. – А что мы с морем делать будем? Нам же через него плыть надо будет… чтобы попасть в пещеры. Но не можем же мы просто… прыгнуть в море. Оно же вверх ногами перевёрнуто, как и всё здесь. Значит, что же получается – прыгнем, но не в море упадём, а назад… то есть вниз… разобьёмся и умрём.

Эстер посмотрела вверх, на колышущееся море у них над головами, и сказала:

– Будем надеяться, что Дот и на этот вопрос ответ знает.

– Не знаю, – пропыхтела перепачканная с ног до головы шоколадом Дот. – Если честно, то, может, я после этого снова начну всё в цветную капусту превращать. Ну его, шоколад этот…

Ну, а сейчас у ведьм и посерьёзнее проблемы начинались, потому что первые лучи солнца успели прорваться снизу и осветили шоколадную стену.

Эстер уже различала далеко вверху, в долинах, перевёрнутые домики и крошечных, словно головастики, людей, выходящих из них, чтобы удивлённо уставиться на выросшую за ночь шоколадную стену.

– Быстрее шевелитесь, – проворчала Эстер, подталкивая Анадиль. Та подтолкнула Дот, но они, все трое, уже слабели, сникали прямо на глазах и двигались как сонные мухи.

– Хотела бы я Тедросом быть, – захныкала Дот. – Он сильный, у него мускулы – во!

– По мне так лучше умереть, – сказала Эстер.

– По мне тоже, – поддержала её Анадиль.

Солнечные лучи падали на замороженные шоколадные кружева, переливались всеми цветами радуги. Теперь три ведьмы стали не только заметными, на покрытой инеем стене они вообще превратились в ползущих по ледяной скульптуре тараканов. Эстер видела, как засуетились в городке вооружённые мечами охранники, побежали в сторону вершины холма. Но что самое ужасное, на небе внизу показалось жаркое солнце, и его лучи начали растапливать шоколадные завитки.

– Почти добрались, – выдохнула Дот, глядя на море.

Но, поднимаясь на один метр, ведьмы успевали теперь за это время сползти вниз на два, потому что у них в руках таяли и ломались ставшие липкими шоколадные завитки. А охранники уже прыгали на стену и с ужасающей скоростью начинали сокращать отделявшее их от ведьм расстояние.

– Чего это они быстрые такие? – ахнула Дот.

– Так они же на бобовых стеблях живут! Всю жизнь вверх-вниз лазят! – пояснила Эстер и сердито боднула снизу Анадиль. – Шевелитесь!

Каждый шоколадный завиток, за который хваталась Дот, ломался, и куски его сыпались вниз, колотили по голове Анадиль, у которой из-под пальцев тоже срывались куски шоколада, так что сильнее всего доставалось замыкающей, Эстер. Охранники уже добрались примерно до середины стены, но и ведьмам до моря оставалось рукой подать.

Первой до воды, разумеется, дотянулась Дот.

– Нужно придумать, как нам остаться перевёрнутыми вверх ногами и плыть, – сказала она, глядя на затянутое туманом море. – А там и пещеры где-нибудь отыщутся.

– Предполагается, что море вокруг пещер должно быть ядовитым, – заметила Ани, глядя на руку Дот, которую та успела намочить в воде.

– А до пещер ещё нужно будет плыть неизвестно сколько. – Эстер посмотрела на карабкающихся по стене стражников и добавила: – Пещеры могут быть далеко, зато эти всё ближе.

– Погодите секундочку, – сказала Дот, глядя куда-то вверх. – Смотрите.

Эстер тоже уставилась на сверкающие в воде солнечные блики.

Но эти блики двигались. Это были не блики! Это были… рыбы. Большие и маленькие, они плавали в перевёрнутом море.

– Как это им удаётся, плавать вверх тормашками? – озадаченно спросила Анадиль.

Дот снова опустила руку в наполненную рыбами воду, подержала её там, прикидывая что-то в уме, затем сказала подругам:

– Есть только один способ выяснить это.

И, сделав глубокий вдох, рванула вверх и с тяжёлым плеском, словно пушечное ядро, свалилась в море.

– Дот! Нет! – закричали Эстер и Ани, и обе приготовились подхватить подругу, когда она начнёт падать, даже если бы это всем им грозило смертью…

Только Дот не упала.